Мёртвоглазая и псих с гетерохромией.

Погода стояла нынче отличная. Солнце ярко светит в глаза, слабый южный ветерок подхватывает волосы и аккуратно гуляет по коже. Это должно было быть прекрасное утро, если не считать того, что сегодня понедельник, первый учебный день в этом году. Школьники со всего города – он был небольшой относительно соседних городов – лениво плелись в школу. Некоторые шли группками и обсуждали только им известные темы, кто-то шёл парочкой и молчал, изредка оглядываясь. А кто-то шёл один, совсем не желая общаться и пересекаться с кем-то взглядом. К такой группе людей относиться и Рэйчел. Она не любила ходить в шумных группках, где проскальзывают слишком глупые вопросы и шутки. Она считала, что не может даже находиться в такой компании, где бóльшая часть диалога – идиотские высказывания и попытки забавно пошутить. Рэйчел вздохнула, стоило ей оказаться перед воротами, железными и высокими, ограждающими школу от обычных улиц. Школа была обычная – родители Рэйчел не захотели раскошелиться на элитную школу и отправили дочь в обычную, среднестатистическую и весьма дешёвую. С белых стен то и дело сыпалась штукатурка, что говорило о долгом отсутствии ремонта. Оконная рама слегка покрылась ржавчиной – Рэйчел бы не удивилась, если бы окна дрожали под порывом сильного ветра. Но стоит отдать должное, школа выглядела просторной, с большим количеством кабинетов и коридоров, а также с несколькими помещениями, отведённых под «лаборатории». Иначе говоря, древний или некачественный ремонт был полностью возмещён большим количеством благ для обучения. Рэйчел, вспомнив слова на вчерашнем собрании всех учеников и учителей, что было собрано дабы распределить всех по классам и кабинетам, направилась в необходимую комнату, помеченную нужной цифрой. В кабинете было шумно, кажется, все ученики уже были на месте – Рэйчел слегка припозднилась. Каждый класс был рассчитан на определённое количество учеников, так что множества свободных парт не было. И Гарднер вздохнула, заметив одну свободную парту. Её место. И место её, пока неизвестного ей, соседа. Рэйчел осмотрела своих новых одноклассников – с переходом в старшую школу тут образуются новые классы. Если повезёт, то с тобой перейдут и друзья. Но тут уже дело чистой удачи. А друзей, настоящих друзей, а не просто собеседников, у Рэйчел и так никогда не было, так что ей было всё равно. – Ох, не повезло тебе, дорогуша, – вдруг перед Рэйчел встала высокая блондинка, с ярко-розовыми кончиками волос. Рэйчел сразу приметила оттенок её блондинистых локонов – желтоватый. – Ты о чём? – безразлично спросила Рэйчел. Ей было всё равно с кем сидеть, для неё не имеет это никакого значения. Рэйчел считала глупостью переживать за соседа по парте, а точнее за то, кем он будет. – Ох, ты не знаешь? – лицо собеседницы приняло удивлённую гримассу, но затем губы, покрашенные красной помадой растянулись в ухмылке, – Странно, но ничего, я могу всё тебе рассказать! Рэйчел вопросительно посмотрела на неё. Эта девушка была... странной, хотя не Рэйчел судить о странности людей. – И что не так? – Начну из далека, – девушка прокашлялась в кулак, дабы более эпично начать свой монолог, – Когда я услышала, что этот человек будет со мной в одном классе, то меня сначала охватил ужас! – она сделала испуганное лицо. Как подметила Рэйчел, слишком наигранно, – Ты только представь, учиться с настолько тупым и отвратительным человеком! Он настолько туп, что оставался на второй год, можешь в это поверить? А уродец он тот ещё, – светловолосая кокетливо хихикнула. Рэйчел не понравилась её фамильярность, из-за чего она нахмурилась. Она не любит такое обращение к себе, – Как внешне, так и внутренне, как говориться. А ещё полнейший неадкеват. Не любит, видите ли, когда его бьют, в то время как сам с великой радостью начистит, как он обычно выражается, рожу какому-нибудь счастливому человеку. – Ты с ним общалась? – А? – Девушке, судя по всему, не понравился такой тон собеседницы. Даже без единого намёка на отвращение. – Увы, но да. Рэйчел дальше решила не спрашивать. Такой информации ей вполне достаточно. А как и зачем они общались её не беспокоит. Ведь это с ней никак не связано. Зачем тогда спрашивать? Блондинка в это время недовольно фыркнула. Эта девчонка скучная. Никакой реакции... а она так надеялась вновь сделать своего уже одноклассника жертвой издевательств, когда над ним будет смеяться вся школа! Это ведь так забавно! Особенно смотреть на то, как он хмурится, сжимая кулаки до побеления костяшек и бурчит себе под нос что-то нечленораздельное. А затем срывается с цепи и лезет на рожон с кулаками, даже зная, что получит и опять ему разобьют нос или губу. И самое прекрасное качество данного грешника – так его звала блондинка – он не сдерживается и избивает чересчур счастливого человека до полусознательного сознания. Будто пытается так возместить свои страдания. Рэйчел просто садится за парту, переводя взгляд на старое окно. Сегодня первый день и уроков нет. Весь день они потратят на изучение школьных уставов, ознакомление с одноклассниками, учителями и школьным расписанием. И Рэйчел даже не обратила внимания на возникший шум. Она отвернулась от окна, когда её парта слегка пошатнулась. Только что прибывший сосед не задумывался о том, что может потревожить Гарднер. – Аккуратнее, – спокойно сказала Рэйчел, смахивая упавшую на лицо светлую прядь волос. – Отвали, - грубо буркнул парень, скрещивая руки на груди. Рэйчел не заметила в его внешности ничего уродливого. Обычные чёрные волосы и бледноватая кожа. И янтарные глаза с желтоватым оттенком – паренёк сидел к ней боком. – Айзек, как грубо! – Гарднер услышала голос той блондинки, с которой беседовала пару минут назад. Значит черноволосого зовут Айзек? (Рэйчел не считала нужным запоминать имена одноклассников на вчерашнем собрании, ей нужно было просто узнать необходимый кабинет) – А вот ты, – Айзек посмотрел на действительно раздражающую зеленоглазую блондинку, – отъебись и съебись на хуй. Та только усмехнулась и уже собиралась ответить, да звонок прервал все её планы, оставив после себя неприятное ощущение в ушах. Рэйчел от такого громкого звука слегка нахмурилась. Все нехотя разошлись по своим местам и стали дожидаться учителя, что, на удивление, пришёл почти сразу после начала некого урока. Учителем выступал немолодой мужчина с редкой сединой в тёмно-каштановых волосах, карие глаза выражали усталость, но при этом лучезарную доброту и будто любовь ко всему живому. Мужчина мягко улыбнулся, поприветствовав всех учеников, а затем представился. Рэйчел прослушала его имя из-за того, что невольно отвлеклась на своего соседа. Она смотрела на него уже около минуты пытаясь понять: что же всё-таки в нём уродливого и чем он необычен. Не то чтобы Рэйчел верила слухам и сплетням, но ей было интересно. И единственное, что необычного в нём ей удалось заметить, так это тот факт, что он носит тёмную толстовку с капюшоном взамен необходимого школьного пиджака. – Ты чего пялишься? – не выдержав такого пристального взгляда, Айзек проговорил эти слова сквозь зубы и посмотрел на Рэйчел в ответ. Её голубые глаза наконец уловили его отличительную черту от остальных ребят. Его глаза. Они были разные. – Ничего, – совершенно спокойно ответила Рэйчел, не отводя взгляда от его разноцветных глаз. Она всё равно не видела в этом ничего ужасного и страшного, того, что делает его уродом. – Тогда почему продолжаешь пялиться? По его голосу, низкому, с хрипотой, и взгляду Рэйчел сразу поняла, он злится. – Не знаю, – блондинка слегка пожала плечами, – Ты ведь Айзек, верно? – Эй, не называй меня так! – прошипел парень, опустив брови к переносице. Ему не нравится своё имя? – Зови Зак. – Зак? – переспросила Рэйчел, а затем слегка кивнула, – Хорошо... Зак. – А тебя-то как звать? – Рэйчел... – подождав пару секунд, блондинка добавила: – Рэйчел Гарднер. – Будешь Рэй, – чуть погодя ответил Зак. Ему не нравилось имя Рэйчел. Слишком длинное. – Рэй? – переспросила Рэйчел, а её бровь слегка поднялись вверх, на лице проскользнуло удивление, которое затем тут же исчезло, будто его никогда и не было. – Ну да, – Зак отвёл от неё взгляд, глубоко и тяжело вздыхая, – Тебе больше подходит. И больше не пялься на меня своими глазищами! Аж мурашки по телу, бррр! Рэй немного наклонила голову в бок, слегка не уловив суть его мысли. Ему не нравятся её глаза? Вроде обычные, не разные, как у него, без болезней, просто голубые глаза. Доктор, психотерапевт Рэйчел, – родители часто твердили, что Гарднер ненормальная, поэтому, когда доктор Дэнни на школьном мед.осмотре у психолога предложил бесплатные консультации у него, то Рэйчел согласилась, ведь вдруг это сделает её нормальной, такой, какой хотят её видеть родители, – говорил, что её глаза красивы, самые лучшие, что есть в этом городе. Или Зак просто не любит голубой? – Что ты имеешь ввиду, Зак? – всё же спросила Рэйчел, не будучи уверенной в своих догадках по поводу цвета. – Глаза, как у мертвеца! – буркнул Айзек, не желая смотреть в эти стеклянные и неинтересные, на его взгляд, глаза, – Ты не сдохла ещё случаем? Гарднер и не нашла, что ответить. Мёртвые глаза? Разве могут они быть мёртвыми, если она сейчас живая? Это, казалось бы, лишено всякой логики и здравого смысла. Но Рэйчел вспомнила, как доктор называл её глаза прекрасными, живыми, но в то же время мёртвыми. – Вот как... понятно, – ответ, лишённый всяких эмоций. Даже несмотря на то, что сказал Айзек, по факту, было чистым оскорблением. Никому не понравится, если его припишут к мертвецам. Хотя, Рэйчел была бы даже не против. – Фу, блять, меня от тебя тошнит, – Зак только сощурился, не скрывая своего отвращения. Рэйчел никак на это не отреагировала, только наконец перевела взгляд на учителя, что сейчас распинался у доски и рассказывал все школьные правила и распорядок их учебной недели.

***

После долгой и достаточно скучной речи о школьных правилах и расписании, а также знакомства с классом, ученикам разрешили немного поболтать друг с другом, познакомится и найти новых друзей, пока в столовой готовили небольшой обед в честь первого учебного дня. Рэйчел, выйдя из кабинета со всеми учениками, не знала чем ей заняться. Она сомневалась насчет новых знакомств, а разговаривать со своим соседом по парте у нее не возникало никакого желания. Поэтому светловолосая Гарднер просто решила понаблюдать за своими одноклассниками. Около двери кабинета стояла группа девчонок, что-то яро обсуждавших, большинство мальчишек просто разговаривали и смеялись со своими друзьями, а кто-то, почти также как Рэйчел, одиноко стоял у окон, задумчиво устремив свой взгляд в одну конкретную точку и погрузившись в только себе известные мысли. Только один человек выделялся из них и вел себя очень подозрительно. Парень в темном капюшоне и с разноцветными глазами странно осматривался и медленно куда-то шел, спрятав руки в карманы. Не будучи самой любопытной девушкой, безэмоциональная Гарднер все-таки заинтересовалась его необычным поведением и решила за ним проследить. Едва Зак скрылся в тени, он мигом рванул к лестнице на второй этаж. Голубоглазая успела заметить его сумасшедшую ухмылку. Хоть она и никогда не интересовалась чужими делами, но сейчас Рейчел даже побежала за ним, чтоб узнать то, что он там задумал. Тихо прокравшись за ним, стараясь ступать тихо, чтобы этот тип ее не заметил, девушка с мертвыми глазами останавливается, как только подходит к углу и слышит звуки побоев, чей-то стон и дикий маниакальный смех. Безумный смех, звонкий, настолько, что кажется, будто человек на грани истерического припадка. А затем Рэйчел слышит как в такой звонкий, почти как пение соловья, смех прокралась хрипота, будто Зак почти что сорвал голос. Удары учащаются, Гарднер может поклясться, что слышит плач и тихие мольбы о пощаде. Слегка выглянув из угла, чтобы её беловолосая макушка не была заметна, девушка заметила такую картину: Айзек держит какого-то паренька за его рыжие волосы и бьёт головой о подоконник, захлёбываясь собственным смехом. И с каждым ударом крови на, до этого белой, поверхности подоконника становилось больше. Избивать до полусмерти – единственный вариант усмирить свой гнев, что Айзек мог найти. Ему до чёртиков нравится смотреть, как счастливые улыбки сползают с беззаботных лиц, а глаза наполняются отчаянием и с губ срываются крики и стоны о пощаде. Так нравится! Зак еле досидел до конца этой скучной лекции от очередного дряблого старика. Он хотел кого-нибудь прибить. Появление Кэтти – Зак всё же помнил имя той блондинки с розовыми кончиками – изрядно подпортило ему и так плохое настроение. – Бесит, – прорычал темноволосый, отпуская волосы своей жертвы, которая, рыдая, завалилась на пол, держась за лицо в попытках остановить вытекающую изо рта и носа кровь, – Заебало! – кричит он, уверенный, что его не слышат, а затем вновь расходится в безумном смехе, хватаясь за лицо. А затем уходит, спрятав руки с облезлой кожей в карманы, напоследок пнув лежачего паренька ногой. «Прибить бы... » – вспоминая довольное лицо садомазахистки Кэтти, шипит Зак, а затем спускается вниз по другой лестнице, которая была в конце коридора. Рэйчел проводила его взглядом и, убедившись, что Зак ушёл, подошла к избитому ученику. Она не сморщилась, быстро отвернувшись от кровавого зрелища, не подбежала, чтобы сразу же отвести к медсестре. Ей не было его жаль. Он же никто для неё, нет смысла переживать за людей, на которых тебе плевать. – Ты как? – спросила светловолосая, присаживаясь перед пострадавшим на корточки и пытаясь заглянуть ему в лицо. – Я... – совсем тихо пискнул ученик, не смея отрывать взор своих зелёных глаз от взгляда незнакомки. Её голубые глаза... такие прекрасные и пленительные, настолько, что он почти сразу утонул в них, словно в глубоком озере, не в силах выбраться. И он захлёбывался в озере, не желая выплывать. – Глупый вопрос, – вздохнула Рэйчел, помогая ему встать. Да, ей было плевать на то, какое у него самочувствие и кто он. Она могла бы просто развернуться и уйти, но тогда бы началась проблемы: её бы отчитали за то, что она прошла мимо и не помогла ему. Она вышла к нему из любопытства: какие увечья смог нанести ему безумный Зак? Ей просто было интересно, что будет, если вдруг разозлить Айзека. И она узнала. А сейчас была вынуждена помогать совершенно неизвестному и не представляющему для неё никакой ценности школьнику, лишь бы не запятнать свою репутацию. – Я... Спасибо, – пролепетал парень, когда Рэйчел перекинула его руку себе через плечи, чтобы удобнее нести. – Угу, – Гарднер осмотрелась по сторонам, – Я тут не успела осмотреться, так что... где кабинет медсестры? – На первом этаже, слева от входа. Блондинка кивнула, после чего направилась в сторону лестницы. Ей было неудобно и тяжело, но теперь просто так бросить его она точно не могла. Поэтому ей оставалось только вздохнуть побольше воздуха в лёгкие и идти к медкабинету. – А... можно спросить? – вдруг нерешительно сказал рыжеволосый, неловко чувствуя себя из-за того, что предстал перед голубоглазой в таком свете: весь избитый и помятый. Не лучшее первое впечатление, особенно перед объектом твоей симпатии. – Да, – сухой ответ, но мальчишка почти растаял. Её голос был подобен красивому чириканью певчей птички, такой мягкий и высокий, а ещё успокаивающий. Настоящая музыка для ушей. – Как тебя зовут? – Рэйчел Гарднер, – светловолосая сделала паузу, а потом из вежливости спросила: – а тебя? – Эдвард... Мейсон... – он был готов взорваться изнутри. Такое имя... какое красивое имя! Оно идеально ей подходит! Такое же красивое! И такое мелодичное, как её голос! – Можно просто Эдди. И Рэйчел просто кивает, заводя пострадавшего в кабинет медсестры, пока тот пристально смотрит на её лицо и волосы. Молодая женщина спрашивает о том, что случилось с нескрываемой паникой в глазах и голосе. Рэйчел только говорит, что не заметила всего, что произошло, а Эдди молчал, не в силах ни сказать хоть слово, ни отвести взгляд от Гарднер. – Поправляйся, – для приличия сказала светловолосая и, помахав Эдварду рукой на прощанье, вышла из кабинета.

***

Стоило Рэйчел вернуться к своему классу, как всех оповестили о том, что уже можно спускаться в столовую. В этой школе старались заботиться об учениках. Видно директор был человеком совестливым и добрым. Все стали расходиться и голубые глаза только сейчас заметили стоящего поодаль ото всех Зака. Он успел более менее успокоиться, но при этом гнев и раздражение всё же хорошо отражались на его лице. – Зак? – Гарднер подошла к нему, – Можно спросить? – А? – протянул он. Какого чёрта эта малявка вообще от него хочет? – Вещай уже. – Где ты был? – Рэйчел не хотела с ним общаться. И даже не из-за того, что он сделал с Эдди, вовсе нет. Он сам по себе раздражал. Но ей был любопытен его ответ. И когда она успела стать такой любопытной? – Тебя это не касается! – буркнул он, отворачивая голову, – Был, где нужно. А теперь отстань и иди уже! Рэйчел слегка наклонила голову в бок. – А ты? Айзек что-то недовольно пробурчал, и Гарднер поняла лишь небольшую фразу: «заебала уже эта малявка». Но в итоге он всё-таки направился в сторону столовой. Рэйчел пошла за ним, да вот только ростом и длинной ног он, в отличие от неё, похвастаться мог, поэтому быстро ушёл от неё на небольшое расстояние. Ну и ладно, ей же лучше. В помещении, отведённой под столовую, было шумно, слегка душно, а также приятно пахло едой. Стены были светлыми, длинные столы стояли в несколько рядов, в углу комнаты можно было даже заметить парочку автоматов с напитками и всякими закусками, такими как шоколадные батончики или обыкновенные чипсы. –А вот и наш чудесный грешник! – игриво протянула Кэтти, стоило только Заку зайти на территорию столовой. – А? – парень явно не понял, что от него хотят, но после просто цокнул языком, пытаясь не обращать внимания на тупую блондинку. Иначе он просто изобьёт её при всех. – Что такое, Ай-зек? – томно, по слогам проговорила его имя Кэтрин, а после засмеялась. Взоры почти все присутствующих столовой обратились на них, – Не хочешь нам ничего рассказать? – Пф, о чём я ещё с тобой сплетничать должен? – Зак скривился в лице и скрестил руки на груди. И только к этому моменту подошла Рэйчел – она не торопилась сюда идти. – Будто ты не знаешь, – Кэтти усмехнулась, – Как насчёт темы о сегодняшнем избиении младшеклассника? – Чё? Рэйчел даже удивилась. Она видела? Всё-всё видела? Если так, то Гарднер было в какой-то степени жалко Зака. У него и так плохая репутация, а после доноса директору... хотя, вряд ли его заботила собственная репутация в принципе. – Не прикидывайся, Зак! Ох, ты настолько похож на животное, что не можешь сдержать своё низкое желание избить кого-то? – Кэтти еле сдерживалась от смеха, – Я видела какие ужасные увечья ты нанёс этому бедному мальчишке, пока ему помогали добраться до медпункта! Зак сжал кулаки и стиснул зубы. Эта стерва начинает по-настоящему его раздражать. А когда его кто-то так раздражает... он не сдерживается и спустя несколько минут пострадавший ходит с сотрясением мозга. – Даже сейчас не...мо...жешь терпеть? – продолжала Кэтрин. Рэйчел отметила про себя, что эта девушка уже знает куда нужно давить, чтобы вывести Зака из себя, – Ты как собачонка! Будут дразнить, так с цепи сорвёшься! Ты как... – она выдержала театральную паузу, – инструмент. Рэйчел могла поклясться, что услышала от Зака сдавленный вздох, будто испуганный. Будто бы он вспомнил нечто страшное, такое, что хотел бы похоронить в своей голове и никогда не вспоминать. Но Кэтти не дала ему этого сделать и специально открыла это воспоминание для него, ужасное и страшное. – Заткнись! – Зак не выдерживает и почти кричит, сильнее сжимая кулаки и опуская голову. Он сейчас сорвётся. – Видишь?! Самый настоящий! – Кэтти попыталась сделать голос полный отвращения, но всё равно было понятно, что она была довольна, – Дразнить тебя для собственной выгоды будет так легко! – Завались! – Айзек не сдерживается, замахивается и... бьёт стену, с которой от сильного удара начала сыпаться штукатурка. По рядам прошлись шептания. Он ненормальный, определённо. Как таким позволяют ходить на просторах города? Никто, конечно, не сомневался, что он далеко неадекватен, но чтобы настолько. Зак чувствовал, что над ним насмехаются сейчас. И знал, что осуждают. – Совет на будущее: не ходи одна, – прошипел Зак и, не желая больше чувствовать на себе эти взгляды полные отвращения, поспешил скрыться, посильнее натягивая на голову капюшон. Ему необходимо сейчас найти кого-нибудь счастливого и стереть эту тупую улыбку с его лица ударом поддых. Но он не находит никого в пустых школьных коридорах и направляется в класс, желая встретить кого-нибудь счастливого по пути.

***

Но он не находит, потому сидит в пустом классе, сверля гневным взглядом половицы пола и парту, еле сдерживая злобный крик и желание ударить что-то, а лучше кого-то. Даже тихое тиканье часов раздражает просто неимоверно, до такой степени, что хочется сорвать со стены эти идиотские часы и разбить об стену. Дверь тихо скрипнула, когда её открыли. Зак украдкой посмотрел на человека, зашедшего сюда. Он уже обрадовался, что может выместить свою злость на каком-то очередном глупце, да вот только... Пришла Рэй. А её не то, что бить, к ней даже прикасаться не хочется. Такое ощущение, что реально мёртвая. – Свали, – довольно грубо и резко говорит Зак, стискивая зубы до боли в дёснах. Рэйчел промолчала, присаживаясь на своё место. Она пришла довольно быстро – аппетита не было, так что Рэйчел даже не принималась за порцию приготовленной ей еды. – И не подумаю. Можешь избить, – монотонным голосом ответила Гарднер, чем только сильнее выбесила Зака из себя, – Мне всё равно. – Да фу, блять, мерзко,– буркнул Зак, ударив по парте кулаком. Избить эту мертвячку, куклу, было бы ещё противнее, чем рыться по мусоркам или копаться в унитазе голыми руками, – Меня от тебя реально тошнит.