Хватит убегать

— Привет, — говорю я Ване, когда утром первого числа выхожу на кухню Димы.       Он кивает головой ответ. — Как дела с Катей? Вы поговорили? — Нет, — отвечает он, смотря в свою кружку с кофе. — И что ты планируешь делать? — Думаю, сходить в душ и опять поехать к ней. Сегодня должны вернуться ее родители, может быть, они впустят меня. — Хочешь, я поговорю с ней? — Не сейчас. Я хочу попытаться сам все решить. — Ладно.       На кухню заходит Дима. Он подходит ко мне и целует в висок. — Вы завтракать будете? — спрашиваю я у парней. — Да, — отвечает мой парень. — Я дико голоден.       Ваня промолчал. Даже не представляю, что он сейчас испытывает. Вспоминаю, как рассталась со своим бывшем парнем Федей и как плакала, когда узнала, что он нашел мне замену. Это, конечно же, не одно и то же. Мои отношения с Федей вообще нельзя назвать нормальными. А у них с Катей была взаимная симпатия. Я знаю своего друга: он никогда не заводил серьезные отношения, а уж тем более на расстоянии. Катя была для него особенной. Думаю, она останется в его памяти той самой.       Я подогрела вчерашнюю картошку и мясо микроволновке и поставила перед парнями. Дима сразу же принялся за еду. — Колесниченко, — обратилась к своему другу я, — если ты не поешь, то я не выпущу тебя из дома.       Он улыбнулся мне уголком губ и встал из-за стола. — Спасибо, Ян. Я не голоден, — и он ушел.       Я проводила его глазами и посмотрела на Диму. — Все нормально будет, — успокоил меня он. — Просто Ване сейчас лучше побыть одному. Не наседай на него. — Но он мой друг! — И мой тоже. Дай ему время.       Мне не нравилась мысль Димы, но я решила немного переждать. Вечером пойду к Кате и поговорю с ней. Меня-то она точно послушает. — Чем займемся? — спрашиваю я у Димы. — Мама нас после обеда. Сейчас поем, в душ сгоняю и поедем. Можешь тоже собираться начинать. — В смысле «мама»? — Моя мама, — ответил он, посмотрев на меня, как на глупую. — Ты хочешь поехать со мной к своим родителям? — К Маме, — поправил меня он. — Со мной? — Ну, да. — А мы не торопимся?       Дима отложил вилку и внимательно посмотрел на меня. Не уже ли он не понимает? Знакомство с родителями — это же серьезный шаг. Это означает, что мы планируем что-то в будущем. А о каком будущем идет речь, если я даже думать боюсь, что будет, когда я уеду обратно в город. — Ян, мы вообще-то уже с лета встречаемся. Моя мама все знает о тебе и давно жаждет этого знакомства. Так в чем проблема? — Она знает обо мне? — Конечно. А твои родители нет?       Я задумалась. Я не то чтобы ничего не говорила им про Диму, я даже не упомянула, что расставалась с Федей. — Мы слишком часто ссорились, поэтому я ничего им не рассказывала, — соврала я. — Ладно, хорошо. Я понимаю, ты не думала, что я способен на что-то серьезное. Но теперь-то ты знаешь, что это не так.       «Нет», — думаю я. — Да, — соглашаюсь я с ним. — Значит, можешь рассказывать, — он возвращается обратно к еде. — И мы поедем к моей маме в двенадцать. Ни минутой позже. Будь готова. — Хорошо.       Я выхожу из кухни и иду в сторону спален. Мы сталкиваемся с Ваней на входе. Его волосы слегка мокрые, и он переоделся спортивные штаны и футболку. — Ты не замерзнешь так? — спрашиваю я. — Нет, мамочка, — ехидничает он. — Я надеюсь, что сегодня Катя пустит меня в квартиру, и мне не придется сидеть в подъезде. — Удачи. — В ней нуждаются только слабые, а я не такой, — он подмигнул мне и направился к вешалке с верхней одежде. — А вы чем планируете заняться? — Поедем к маме Димы, — говорю я. — Ого, — удивляется Ваня. — Все серьезно? — Похоже на то. — Что-то я не вижу радости на твоем лице, — Ваня подходит ко мне. — Что не так? — Это серьезный шаг. — Да. — А настолько ли все серьезно у нас с ним? — Ну, ты же этого хотела, разве нет? Он меняется. Поверь мне, ты точно первая девушка, кого он знакомит с Инессой Викторовной в таком виде. — В смысле? — не понимаю я его последние слова. — Я не так выразился, — идет на попятную мой друг. — Ваня! — Мне пора. — Стой! — говорю я. — Он уже знакомил своих девушек с мамой? — Ну, не совсем. Чаще всего она просто заставала их вместе и сама знакомилась. А тебя он везет по собственному желанию Ты другая.       Теперь я не была в этом уверена. Его мама воспримет меня, как очередную девчонку своего сыночка. — Так, Радевич. тормози. — Ваня берет мое лицо в свои руки. — Гони прочь все свои дурные мыслишки и постарайся, наконец-то, получать кайф от того, что происходит. Хватит думать о том, что будет, и как это выглядит со стороны. Живи здесь и сейчас. — Но, что если я не могу так? — спрашиваю я у своего друга. *** — Ты готова? — спрашивает меня Дима, заглядывая в комнату.       Я стояла перед зеркалом в розовом платье-свитере. Последний раз пройдясь утюжком по темным волосам, я оглянулась на Диму. На нем были обычные джинсы, которые он носит чуть ли не каждый день и кофта бордового цвета. Улыбнувшись ему, я снова посмотрела в зеркало: мне казалось, что платье слишком короткое, глаза ярко накрашены, волосы лежат не так. И, вообще, я испытывала дискомфорт от одной только мысли, что сейчас познакомлюсь с мамой моего парня.       Дело не только в том, что я не уверена в Диме. Честно говоря, я боюсь. За все время нашего общения у меня сформировалось мнение о семье этого парня: его мама держит несколько салонов красоты в городе, часто бывает за границей и состоит в законном браке с человеком, у которого хватает средств на обеспечение своей жены и сына. Я просто переживаю, что увидев меня, обычную девчонку, родители которой работают не в офисах, а на заводе, она повлияет на Диму и все мои надежды на что-то большее с ним растают. У них очень хорошие отношения, он всегда считается с ее мнением и доверяет ей. Так какова же вероятность, что я не отправлюсь домой сразу же после этого визита? — Хей, — позвал меня Дима, подходя ближе. — Все хорошо? — Конечно, — улыбнулась я. — Просто задумалась. Пора выезжать? — Да. Надо заехать в ТЦ и купить чего-нибудь маме. А то без подарка приезжать как-то неправильно. Поможешь мне в выборе? — Ты еще спрашиваешь? — мы идем с ним в коридор, где он помогает мне одеться. — А разве что-то будет работать первого января? — Надеюсь, что да. — У тебя уже есть мысли насчет подарка? — Ну, да. Думаю что-нибудь из ювелирных изделий. Что вам, девочкам, нравится? «Pandora», «Cartier» или «Tiffany & Co»?       Я сглотнула. Названные бренды были не из дешевых. Я бы в жизни не смогла позволить маме что-нибудь из ювелирных изделий этих компаний. Еще одно отличие между нами. — Все, перечисленное тобой, очень нравится девушкам. — Отлично! — обрадовался он, открывая мне дверь такси. — В Торговый Центр «Выходной», пожалуйста, — говорит он водителю и берет меня за руку.       «Хватит считать чужие деньги, — мысленно говорю я себе, — и комплексовать».       Через час мы уже стояли с Димой возле обычной шестнадцатиэтажки, которая ничем не отличается от других домов. Он открыл дверь подъезда собственным ключом и пропустил меня вперед. Я направилась в сторону лифта. — Нам не туда, — остановил меня мой парень. — В смысле? — не поняла я. — Мама живет на первом этаже. — А, хорошо.       Сказать, что я удивлена — ничего не сказать. В своей голове я часто представляла себе их квартирку, и обычно она находилась на последнем этаже и открывала шикарный вид на город. А на самом деле все совсем не так. Возможно, семья Димы не такая уж и элитная, как я думала. — Почему на первом этаже? — чуть замешкавшись, спрашиваю я. — Ну, вообще она и на втором тоже. Отец выкупил две квартиры друг под другом, когда дом еще только строился, и попросил их сделать совместными. У мамы клаустрофобия: лифты — не её стихия. — Так значит у вас двух этажная квартира? — Ага, — обыденно отвечает Дима, открывая мне входную дверь. — Проходи. Мам, это мы.       А, нет, все так, как я и думала. Они слишком богатые. И это немного напрягает меня.       К нам на встречу выходит женщина в светлом брючном костюме с темными волосами, которые элегантно лежат на ее плечах. Она высокая, стройная и от нее невозможно оторвать глаз. — Привет-привет, — Дима обнимает ее. — Ах, почему ты так долго скрывал от меня эту красавицу? — спрашивает она его, смотря на меня. — Здравствуй, милая. Я Инесса Викторовна, мама этого болвана. Если он тебя обижает, говори мне, я с ним разберусь. — Ну, мам… — цокает он. — Рада с вами познакомиться, — говорю я, улыбаясь ей. — Обязательно поставлю вас в известность, если что-то подобное произойдет.       Она смеется и ведет нас вглубь квартиры. Она такая же шикарная, как и их дом, в котором я живу сейчас. Кожаная мебель, картины на светлых стенах, много дорогой техники. Я пробегаюсь глазами по всему интерьеру прихожей и гостиной, пока мы идем в столовую. Там уже накрыт стол на четыре персоны. Дима ведет беседу с мамой, касающуюся его учебы. Я осматриваюсь: стол и стулья оформлены под дерево цвета слоновой кости, на стене висит фотография Димы и его мамы в черно-белом фильтре. Она смотрит на него и улыбается, он сидит рядом с ней и показывает пальцем в книгу. — Это мы с Димочкой смотрели семейный фотоальбом. Он возмущался, что я запечатлела его на горшке. Ах, какая забавная фотография, — комментирует его мама. — Только не вздумай показывать ее Яне сейчас. — Я бы хотела посмотреть на нее, — дразню я его, видя, как у его мамы загораются глаза от радости. — Нет-нет-нет, — говорит он ей. — Лучше посмотри, что мы купили тебе в подарок на Новый год.       Он вручает ей небольшую коробочку с часами Swarovski. Мы долго выбирали между белым и бежевым ремешком и все же склонились к последнему. Вышел такой подарочек Диме не в маленькую сумму, но он и глазом не моргнул, когда озвучили цену. Инесса Викторовна обрадовалась подарку, хотя, мне кажется, что у нее есть и по дороже украшения. — А я тоже вам подготовила подарок. Обоим, — загадочно улыбнулась она и вышла из кухни. — Хочешь чего-нибудь? — спрашивает у меня Дима, подходя к мини-бару. — Сок.       Он поднимает одну бровь и смотрит на меня. — Радевич и сок? Ого. — Да что ты говоришь, — ухмыляюсь я. — Обычно ты выбираешь что-то покрепче, — говорит Дима, наливая напиток мне в стакан. — Мы у твоих родителей. Я не собираюсь здесь напиваться. — Можем это сделать дома, — он подходит ко мне и ставит стакан на стол позади меня. — Как смотришь на то, чтобы повеселиться вечером? — шепчет он мне на ухо. — Ты, я и бутылка «Jack Daniel’s». — Заманчивое предложение, — отвечаю ему я и еле касаюсь его шеи губами. — Черт бы тебя побрал, Радевич! — ругается он и отходит от меня. — Зачем ты заводишь меня в доме моей мамы? — Не понимаю, о чем ты, — я вновь отправляю ему свою фирменную ухмылку.       Я вижу, что он сейчас мечется между двух огней: забить на все и подойти ко мне или сдержать себя и наказать меня за такое поведение, когда мы будем одни. Судя по всему, он хочет сделать последнее прямо сейчас, но его мама возвращается на кухню. — А вот и мой подарочек вам, — она протягивает нам конверт.       Дима принимает его и сразу же вскрывает. Он поднимает свой взгляд на меня. — Это билеты в двухнедельный тур по Европе. — Что? — удивляюсь я. — Здорово, правда? — Инесса Викторовна буквально вся светится от счастья. — Мы с Игорем подумали, что февраль — ужасный месяц для России, и лучше Вам провести его за границей. Берлин, Будапешт, Вена, Прага, Рим, Барса, Париж. Что может быть лучше? — Мам, это шикарный подарок. Спасибо, — Дима обнимает ее. — А где Игорь Николаевич? — Он скоро подъедет. Ездил поздравлять своих родителей. Яночка, что ты думаешь о подарке? — Я даже не знаю, что сказать. Я никогда не была за границей. — Правда? Это же замечательно. Европа шикарна. Тебе понравится. Димочка обожает и Рим, и Барселону. Думаю, вам будет весело вдвоем. — Да, это уж точно, — соглашаюсь я.       Я в шоке. Самый дорогой подарок в моей жизни — это ноутбук на восемнадцатилетие от родителей. Я знаю, что они откладывали на него деньги больше полугода. А эти люди так легко могут позволить себе дорогущие путевки. Я рада, но в то же время мне не по себе. Чувствую себя содержанкой. — Давайте присядем, — предлагает мама Димы. — Яночка, расскажи мне о себе. — Мам, ну, не начинай допрос, — хнычет Дима. — Я просто хочу знать хоть что-нибудь о твоей девушке. Ты же мне ничего о ней не рассказываешь. Ты же подруга Ванечки Колесниченко? — Да, мы учимся в одной группе. — Замечательный мальчик. Так ты из города? — Не совсем. Я живу там с тетей, а сама родом с юга. Мои родители живут там. — Что же заставило тебя так далеко уехать от них? — Сказать честно, университеты в моем крае не особо мне подходили, поэтому, когда тетя предложила мне переехать к ней, я сразу же загорелась этой идей. — А кем работают твои родители?       Черт, зачем она спросила? — Папа — заведующий производственным цехом, а мама — инженер-механик. — И как же у них получилась такая дочка-переводчик? — С детства интересовалась языками. Моя бабушка преподавала немецкий в местной школе. Она и привила мне эту любовь. — Какая у вас необычная семья, — улыбается она.       Я не совсем понимаю, что означают ее слова, но стараюсь не зацикливаться на них. — Ты близка со своими родными? — Конечно, — говорю я. — Это же моя семья. Они вкладывают в меня все самое лучшее, всегда поддерживают и помогают. Не смотря на километры между нами, я стараюсь держать их в курсе всего, что происходит в моей жизни.       «Кроме того, что я встречаюсь с вашим сыном», — мысленно заканчиваю я. — Это замечательно. Жаль, что мой сын не думает так же. — Мама, не начинай. — Ты поздравлял отца с новым годом? — Я переслал ему картинку по WhatsApp. — Дмитрий! — первый раз за весь день она повышает на него голос. — Сейчас же позвони отцу. У него есть новости для тебя. — Какие? — отстраненным голосом спрашивает он. — Узнаешь.       Дима с психом поднимается из-за стола и выходит из комнаты. — Мой тебе совет — не рожай мальчишек! Они вечные дети.       Я слегка улыбаюсь ей, чувствуя себя неловко из-за того, что была свидетелем их конфликта. — Дима не особо ладит с отцом, не так ли? — Ох, да, — она вздыхает. — Он обижен на него за то, что тот завел себе другую семью. Когда он был еще совсем мальчишкой, то зачеркивал дни в календаре до приезда отца. Чуть повзрослев и поняв, что у него есть другая женщина и даже ребенок, он жутко разозлился на него. Некоторое время даже не общался с ним, а сейчас только из-за меня поддерживает связь. — А при встречах? — Вова, его отец, уже два года не приезжал. Последний раз они виделись на двадцатилетие Димочки. Какой тогда был скандал, Яночка. Посуда летала по всему ресторану, они тогда сцепились, набил друг другу морды, у меня давление поднялось, уезжала я уже в машине скорой помощи. — Какой кошмар. — После того они как раз и решили ради меня поддерживать связь.       Дима врывается на кухню. — Ты знала? — предъявляет он своей матери. — Сынок… — Как давно ты знала? — Дим…       Я поднимаюсь из-за стола и подхожу к нему, положив одну руку ему на плечо, надеясь успокоить. Все его тело напряжено и как будто окаменело. Я никогда раньше не видела его таким злым. — Передай ему, чтобы даже не вздумал появляться на пороге моего дома. — Это и его дом тоже, — отвечает ему мать. — Хорошо, — он кивает головой и делает пару шагов назад. — Дай мне неделю. Я съеду. — Что ты такое говоришь? — Пойдем, Ян, — он берет меня за руку и ведет в сторону прихожей.       Я еле успеваю за ним. Быстро обувшись, он хватает наши куртки и выходит из дома. Я еле успеваю за ним. Перед тем как выйти из подъезда, Дима накидывает на меня верхнюю одежду. Я оборачиваюсь и вижу, как его мама стоит на лестничной клетке. Я закусываю губу, сожалея, что все так закончилось. — Что происходит? — спрашиваю я, когда мы идем по улице. — Мы едем домой.       Он идет слишком быстро и при этом еще и тянет меня за руку, я не успеваю и буквально спотыкаюсь. — Ты можешь сбавить темп, — прошу его я. — Нет. — Дим, мне больно!       Он оглядывается на меня и останавливается. — Прости, родная, — Дима начинает осматривать мою руку. — Я потянул ее? Где болит? Поедем в больницу? — Все хорошо, — я беру его лицо в свои руки, успокаивая. — Что случилось?       Он закрывает глаза и начинает восстанавливать дыхание, пытаясь совладать со своим гневом. — Отец приезжает в конце февраля. — Что в этом плохого? — Он приезжает навсегда. Со своей новой семьей. Он хочет официально развестись с мамой и обосноваться тут. Видите ли, его сынку в следующем году поступать, а связывать свою жизнь со специальностями, которые преподают в их учебных заведениях, он не хочет. — Что конкретно злит тебя? — Все! — Дим, из-за чего ты злишься? Из-за развода, из-за того, что он возвращается, или из-за того, что это все ради его сына? — Черт, да! — он отходит от меня.       Я вижу, как напряглись мышцы его лица и руки сжались в кулаки. — Дим, — зову его я, — все будет хорошо, слышишь? Ты скоро окончишь университет и переедешь в другой город. Тебе не придется пересекаться с его семьей. Я понимаю, что ты чувствуешь. Тебе кажется, что он предал тебя, променял, но все это не важно. Ты сам говорил, что это чужой для тебя человек. Так ведь? — Да, — соглашается он. Я подхожу ближе и беру его за руку. — Значит, это никак не должно на тебя влиять. Он — пустое место. Вам с матерью давно надо было оборвать с ним связь. — Я знаю. Просто я боюсь, что он сможет навредить ей. Я понимаю, что у них давно уже разные жизни, но ненавидеть его на расстоянии намного легче, чем когда она будет рядом. Если мама, увидев его с другой женщиной, сломается? Ты даже не представляешь, Ян, как она любила его. И как перенесла новость о том, что у него другая семья. Я боюсь за нее. — Все будет хорошо. Твоя мама отпустила его, я уверена. Она сильная и мудрая женщина. Тебе тоже надо это сделать. Не позволяй его поступкам влиять на твою жизнь. — Радевич, — позвал меня он. — Что? — Чем я заслужил тебя?