И тогда дьявол избил свою жену

      Лея с Ханом отсутствовали уже два дня. Они не отвечали на звонки, сколько Рей ни звонила, а поиски хоть каких-то намеков на их местонахождение в окрестностях тоже не дали результата. Даже службу они пропустили.       Бен, оставшись надолго без матери, нервничал. Хвостиком таскался за Рей, цеплялся за ее кофту и бестолково торчал в дверях. Мялся на пороге у входа, вытягивал шею, наблюдая, как Рей обходит соседние дома и безуспешно стучится в двери. Лавки — все до единой — были закрыты.       Не добившись толку, Рей с колотящимся сердцем замерла посреди улицы. Что за чертовщина тут творится?!       Когда она несолоно хлебавши вернулась к дому, Бен продолжал маячить у двери. Рей кивнула ему, и он засеменил за ней по первому этажу. Куда все подевались? Между тем необходимых Бену лекарств у Рей не было, и она не представляла, где их искать. Библиотеку заперли, а интернета тут не водилось.       Рей обернулась. Бен заискивающе улыбался, постукивая большими пальцами друг о друга. Вот что с ним прикажете делать?..       Он робко подошел ближе.       — Мне… мне бы поиграть, мисс Ниима.       — В смысле потрахаться? Боюсь… сейчас не самое подходящее время, Бен.       — Ну… ладно.       Так… Из прихода не выйти — вокруг высокий сплошной забор и колючая проволока. Рей подбоченилась, покусывая нижнюю губу. Что делать? Что делать? Махнуть на все рукой и жить в этом сумасшедшем доме?       Рей поднялась в спальню Бена — вместе с ним, разумеется. Бен заламывал руки, на лбу у него выступила испарина: с момента исчезновения родителей он не принимал таблетки. А пора бы: что-то определенно было не так, учитывая свойства препаратов  — серьезно не так.       — Ты как? — поинтересовалась Рей.       Бен быстро кивнул, но его широкие плечи дрогнули.       — Со мной все хорошо!.. Я… скучаю по маме, только и всего, — он почесал затылок и поморщился. — Чешется жутко…       На обезлюдевший приход спустилась ночь, тусклый свет луны проник в окно спальни. Бен обливался потом и весь блестел в полумраке.       Наклонив голову, Рей коснулась его щеки — оказавшейся обжигающе горячей. Она инстинктивно отстранилась, но Бен схватил ее за предплечье.       — Нет! — зарычал он и, грубо дернув ее, оскалился.       Рей вытаращила глаза и шарахнулась от него. Выражение его лица мгновенно изменилось — смягчившись и вернувшись к привычному взгляду побитого щенка и трясущимся губам. У него дрогнул кадык.       — П-прости… — залепетал Бен. — Прости меня…       — Что это, мать твою, было?! — рявкнула она. — Ты с катушек съехал?!       Рей выскочила из его проклятой комнаты, Бен кинулся за ней, безостановочно моля о прощении. Ну уж нет, с нее довольно — пора сматываться, это безумие надо прекращать! Бену придется спасаться от своей матери с ее шизанутой сектой самостоятельно, а Рей найдет себе пристанище — городская ночлежка вполне подойдет.       — Пожалуйста!.. — Бен снова дернул ее за кофту. — Пожалуйста, не уходи! Мне жарко... оно изводит меня, я не знаю, что делать! — Он схватил Рей, пытаясь помешать ей дотянуться до дверной ручки, но она оттолкнула его. — Не уходи! Пожалуйста, прости меня, это больше не повторится!       — Отвали от меня, или я за себя не отвечаю!       Толкнув дверь, Рей помчалась вперед, в морозную снежную ночь. За спиной лихорадочно сопел Бен, он был явно на грани рыданий, но Рей, обхватив себя руками, неслась по лестнице. Ее странный друг зацепился за порог и окликнул ее дрожащим, затихающим голосом, от которого в груди у Рей все сжалось.       Слезы обожгли ей глаза. Нет, она не могла его бросить! Но с ним было что-то не так — то, чего ей не исправить своими силами! Спасти его, спасти себя… Рей сомневалась, что даже последнее ей удастся… Не зная, что делать, дрожащая, она застыла посреди улицы и подняла глаза к ясному темно-сизому небу. Над головой сияла полная луна.       — Проклятье… — с досадой выдохнула Рей. — Слушай, Бен, прости, конечно, но не думаю… не думаю… — Она глянула на него и осеклась. — …Бен?       Снег тихо падал, окрашивая его черные волосы в белый цвет. Он уставился на луну широко распахнутыми глазами, приоткрыв губы, длинная тень тянулась за ним по ступенькам крыльца. Луч луны высветил его продолговатые черты.       — Это так… — Бен заметно сглотнул, — красиво. Я не видел ее так давно… — он шатко шагнул вперед, завороженный зрелищем. — А ты ее видишь, Рей?       — У тебя все хорошо?       Внезапно белки его глаз налились чернотой, и Рей осознала с замиранием сердца, что нет, у него точно не все хорошо. И попятилась, не в силах оторвать взгляда: его губы медленно вытягивались, раздавались вширь, открывая ряды острых зубов.       — Я голоден, — прошелестел Бен.       И рухнул на колени, ударившись так, что — Рей могла бы поклясться — раздался громкий хруст. Она захлопнула рот и, развернувшись, ринулась прочь, когда Бен упал на четвереньки, вытянув ладони вперед, и гулко рыкнул. Его пальцы изогнулись, неестественно удлиняясь, но Рей уже удирала без оглядки. Нечего дожидаться, чем это кончится!       Валить! Все, хватит, она сваливает отсюда нахрен! Бен, мать его, чертов оборотень!       Рей спасалась бегством, дико озираясь в поисках укрытия на пустынной улице. Мороз обжигал легкие, с губ непрерывно слетало хриплое «О боже, боже». Она оглянулась через плечо и вдалеке увидела Бена, который, колеблясь, словно тень, поднимался на ноги. Он зашатался и вдруг завыл на луну. Волосы у Рей на голове встали дыбом.       Господи! Лея прятала своего ребенка-оборотня в сектантском приходе, накачивая его лекарствами, чтобы подавить инстинкты! И Рей была здесь обычной жертвой — едой, а не женой и не секс-игрушкой! Наверное, то, что он время от времени загрызал женщин, помогало ему держать себя в руках!       Рей подбежала к очередному пустому дому в квартале и, сорвав с себя туфлю, разбила окно ванной на первом этаже. С трудом протиснувшись внутрь, свалилась на холодную плитку, всю в осколках стекла. Порезав руки и, похоже, вывихнув запястье, Рей не позволила себе поддаться боли — тут же вскочила и поспешила к лестнице.       Этот дом был совершенно необитаемым: ни фотографий, ни мебели. Это напугало Рей еще сильнее — добравшись до второго этажа, она заперлась в комнате в конце коридора. Здесь тоже было жутко: ни кроватей, ни ковров, пустота в четырех стенах — точное отражение глубинной сути таких людей, как случайно встретившаяся ей Лея.       Рей задернула шторы, лишь бы не видеть луны, и свернулась клубочком в уголке, сжимая свое единственное оружие — снятую туфлю. В большом доме царила тишина. Никто не спасет ее. Она снова совсем одна.       Подтянув к груди колени, Рей уткнулась в них лбом и беззвучно расплакалась. Одна-одинешенька, загнана в ловушку — ее заманили в общину каких-то безумцев, с безумным парнем и его не менее безумной мамашей. И Бен ведь выглядел милым человеком, которого Рей искренне захотелось спасти — а он взял и оказался гребаным монстром, собирающимся…       Где-то в доме разбилось стекло. Рей вскинула голову, шмыгая носом, и торопливо вытерла лицо. Внизу что-то перевернулось, попадало, и до Рей донеслось раздраженное фырканье, напоминающее собачье, только когти слишком громко для собаки царапали пол. Заскрипели ступеньки, и Рей в страхе занесла руку с туфлей, не сводя глаз с двери.       Существо, еще недавно бывшее Беном, всхрапывало и поскуливало. Паркет стонал под весом того, что двигалось по нему, а в следующее мгновение оно — это тяжелое — бросилось на дверь. Оно взвыло так, что Рей дернулась и зажала уши. Дверь содрогалась и дребезжала, не поддаваясь, пока с оглушительным треском не слетела с петель.       В спальню ввалился огромный темный ком лохматого меха. Рей заорала, швырнула в него туфлю и метнулась в другой угол. Оно… Бен… встало на задние лапы и теперь казалось еще больше, чем обычно — по-прежнему сохраняя некоторые человеческие черты, несмотря на полностью покрывающую его густую черную шерсть.       — Убирайся вон! — кричала Рей. — УБИРАЙСЯ!       В нее уперлись пронзительные желтые глаза, сверкающие на вытянутой морде. У него была мохнатая грива на шее, длинные когти на руках, а еще пушистый хвост, постукивающий по полу. Бен зарычал, обнажив клыки, с которых капала густая слюна, и, скребя когтями пол, направился к Рей… В этот миг у нее перед глазами промелькнула вся жизнь…       Но Бен остановился.       Глухо дыша, обнюхал ее шею. Рей напряглась, когда он, поведя носом, подтолкнул ее мордой в спину и свернулся вокруг нее своим огромным телом. Положил страшную морду ей на колени. Хлопнул глазами, посмотрел на Рей. И прижал уши.       Огромный… Страх какой огромный! Бен облизнулся, мощными когтями зацепил ее джинсы — и просто подтянулся поближе.       — Ты… — сглотнула Рей, — меня не съешь?       Бен моргнул и помотал головой, лениво стукнув по полу хвостом.       — А раньше такое случалось? — уточнила она.       Он заскулил и потыкался мордой ей в живот, норовя засунуть мокрый нос под кофту. Рей попыталась отодвинуться, но уперлась в стену. Боже! Бен — самый настоящий гребаный оборотень! Но зачем его мать оставила их одних в приходе?       Рей нерешительно погладила его по голове — мех был удивительно мягким и теплым на ощупь. Бен прикрыл желтые глаза. Спрятал морду у нее под кофтой — похоже, это его устраивало. Ужасный и огромный, он согревал, словно теплое одеяло. И в его взгляде Рей почудилось нечто знакомое…       Она обреченно прислонилась к стене и уставилась в потолок. Святые угодники! И что теперь делать?