***
В расположении царила, ставшая привычной за эти годы, предбоевая суета. Техника покидала гаражи, бойцы тащили вооружение и снаряжение, а в воздухе помимо дизельных паров и мата витало разливающееся в пространстве напряжение. Вообще, бардака подобных масштабов лейтенант и не припоминал. Даже когда полезли одержимые теми самыми «ментальными контролёрами растительного происхождения», как любил выражаться научник, читавший про них лекцию в своё время. Впрочем, тогда их никуда особо и не дергали, не желая оставлять Границу без контроля. Сегодня, впрочем, был особый случай. И был он серьёзным: научники спрогнозировали самый глобальный "отлив" за двадцать лет. От газового облака отчистятся огромные территории, множество логовищ мутантов останутся без этого савана смерти и их можно будет спокойно обнаружить и уничтожить. И теперь кроме его бойцов и их собратьев по несчастью к бою готовились абсолютно все части по всей протяжённости Границы и подтягивались новые из глубины страны, такой шанс упускать было нельзя и командование это понимало, используя момент по максимуму. Рядом тормознула, вырывая лейтенанта из размышлений, обычная мотолыга. Старые советские МТ-ЛБ оказались крайне эффективны в условиях ядерной зимы. Им меняли двигатели на смешанные полуэлектрические моторы, перебирали всю трансмиссию, усиливали броню. На крышу устанавливалась башенка с огнеметом или крупнокалиберным пулеметом. Получились весьма мощные и хорошо проходимые машинки. Да, руководство сообщало, что новая техника уже производится и ждать осталось недолго, но… Но тут всё было так же, как и с новыми автоматами. Да, новенькие АК-139 под 9-мм патрон уже прошли полевые испытания, правда в войска еще не попали. Так же пограничникам говорили и про разработку новых танков, пушек, да много чего еще. Но если их уже и выпустили, то здесь их не видели. И вот его бойцы споро загрузились в бронемашины, и длинная механизированная змея колонны, ощетинившись многочисленными стволами различных калибров, выдвинулась за Периметр. Периметр, граница Границы. Место, после которого власти людей больше нет. Длинная линия, ограниченная фронтом наступления «Тумана» и несколько повторявшая довоенную русско-украинскую границу. Донецк, Луганск и Харьков хоть и задело в начале, но теперь там вполне можно работать, в защите конечно. А вот прочая Украина почти целиком лежит под Туманом. Города и север страны вечно под ним, но если двигаться по возвышенностям и знать время приливов, да и приметы, соответствующие их началу, можно было дойти почти до Днепра, где Туман уже становился стеной от моря до самых припятских болот. Да, Украина… Эта земля стала местом кровавых сражений и битв между теми, кто раньше был одним народом. Местом, где всем стало окончательно понятно, кто остался братом, а кто ушёл другим путём, местом, где сцепились в кровавой схватке две совершенно разные Правды, каждая из которых не терпела инакомыслия. Лейтенант прикрыл глаза, вспоминая. Тогда он, еще совсем мальчишка, которому едва исполнилось 19 лет, сам пошел добровольцем на фронт, защищать родной Донецк от НАТОвских наёмников и ВСУшников. А потом… Потом противник начал наступать. Уже позже тогда еще рядовой солдат первого армейского корпуса народной милиции ДНР, служивший в составе четвертой мотострелковой бригады, узнал, что на Западе объеденные русско-белорусские войска, наголову разбив силы врага в приграничных боях, достигли Данцига, Варшавы, Кракова и Будапешта. Вот только здесь, на востоке Украины в тот момент все было куда менее радужно. Войска РФ, в основном сосредоточенные в районе Брянска, наступали на Киев, Харьков и центральные области Нэзалэжной, а на востоке образовался огромный и крайне опасный «котел», причем те, кто в этом котле сидели, имели за плечами четыре года кровопролитной войны на Донбассе и сдаваться, по большей части, не собирались. Маневренные боестолкновения с активным использованием танков и артиллерии приводили к большим потерям в рядах враждующих сторон. А затем ВСУ применили химию. Прифронтовые населенные пункты вымерли полностью. По городам, находящимся в глубине территории России и ДНР с ЛНР ударили оперативно-тактические ракеты с химическими боевыми частями. Зоман, зарин, фосген, V–X… Россия ответила жестко и быстро, массированно применив ядерное оружие и превратив огромный кусок территории от Черкасс и Сумы до Запорожья и Днепропетровска в огромную ядерную пустошь, в которую ветром несло многочисленные облака аэрозольных боевых отравляющих веществ. Тогда руководство республик приняло решение эвакуировать людей из зоны поражения. Делать это пришлось крайне быстро, в условиях кризиса, спешки и бардака, без нормального управления и координации. Но справились. Смогли. А потом пришёл «Туман». То, что раньше воспринимали как бред псевдоученых, стало реальностью. Огромные полости под черноморским дном были заполнены смесью газов с крайне высокой токсичностью. Ранее эти объемы были скрыты и надежно закупорены в глубинах моря и под Крымским полуостровом, но тектонические сдвиги, произошедшие из-за ядерных ударов, сделали своё дело. Огромные облака вырвались из разломов в земной коре, устремились вверх и в стороны, вступая в реакции с иными веществами и газами, в том числе и боевыми… Люди начали умирать быстро. Очень быстро. Долго не понимали что это, что за хим оружие НАТО. А когда всё стало становиться совсем плохо, то начали пытаться остановить продвижение «Тумана», что было необходимо любой ценой, для чего массово применялись специальные реагенты, вызывающие осадки, а потом, когда стало понятно, что помогает это слабо, ещё и ударили пару раз ядерным по облакам, в надежде их банально выжечь и рассеять. Дергачев тогда вместе с остальными бойцами и МЧСниками участвовал в ликвидации последствий, вывозил из зоны поражения гражданских, эвакуировал пострадавших, насмотревшись всякого. А потом, когда с основной массой проблем вроде как разобрались, да и «Туман» остановили, он слёг с крайне мощным химическим отравлением. Вместе с бойцом на больничные койки отправились и все те ликвидаторы, которые участвовали в операции «Исход». Десятки тысяч человек одномоментно впали в коматозное состояние, а армия лишилась девяноста процентов личного состава. Многие вышли из неё довольно быстро, правда несколько повредились разумом. А некоторые остались в ней на долгие годы. Из комы Александр вышел только в 2020, вместе с еще несколькими тысячами счастливчиков. Потом была длительная реабилитация после препаратов и воздействий, лечение психического и физического состояния, и долгожданная выписка в 2022 году. После чего уже младшего сержанта отправили сюда, в приграничье, в костяк вновь создаваемого подразделения. Потом были рейды, разведывательные выходы и попытки понять, что же творится там, где крайне опасные токсичные облака никогда не исчезали. А теперь эта операция… Ещё на этапе проведения брифинга стало понятно, что легкой прогулкой рейд не станет. Планировалось двигаться к Харькову, где, по словам прибывшего из генштаба старшего лейтенанта разведки, располагались старые советские НИИ . Руководство было заинтересованно в получении каких-то крайне ценных бумаг, и, по своим причинам, приняло решение включить в состав группы делегацию ученых, которые и будут нужные документы изымать. Немного успокаивало то, что рейд планировался крайне стремительным, и относительно небоевым. К тому же с нынешним "отливом" и широкой поддержкой войск дорога до Харькова должна была стать даже слишком простой. Всё могло оказаться куда хуже, если придётся идти глубже.***
В эфире звучали нормальные рабочие переговоры. Колонна стремительно забирала к западу, приближаясь к слабой зелено-желтой дымке, ярко видимой на фоне окружающей серости. Левее, из-за развалин, ранее бывших терминалом Донецкого аэропорта, вывернула пара модернизированных КУНГов на УРАЛах, в сопровождении четырёх БТР-80, да парочки бронеавтомобилей «Тигр-РД». Весьма продвинутые представители данного семейства бронемашин, вооруженные автоматизированными боевыми модулями и оснащенные замкнутыми системами очистки и фильтрации воды. — А вот и смертнички, — прозвучал на общем канале голос капитана Еременко, командира второй роты полка. — О-о-отставить разговорчики! — рявкнул майор Румянцев, который и командовал боевой частью операции. Бронеавтомобили сбавили скорость, и, после кратких переговоров, прошедших на закрытых частотах, влились в общую колонну. В локальной же сети взвода активно зазвучали голоса бойцов, обсуждавших появление новых участников «Марлезонского балета», как метко проименовали всю операцию полковые остряки. Смысла мешать бойцам Александр не видел. Лучше пусть обсудят все сейчас, да успокоятся, чем будут сидеть в молчании, копя напряжение в себе, а потом накосячат. — Вот вы, товарищ лейтенант, что думаете по поводу этих? — вырвал Дергачёва из мыслей голос одного из самых молодых бойцов взвода. — Мое дело, рядовой Галкин, равно как и ваше, кстати говоря, не думать, а исполнять приказы, — резко оборвал наиболее говорливого из своих подчиненных лейтенант. И продолжил после недолгого молчания. — Впрочем, лучше, когда они есть, и нас суют в очередное дерьмо, чем когда их нет, а нас все так же суют в дерьмо. Первые шесть часов пути прошли весьма спокойно. Даже скучно, по мнению некоторых... Впрочем, лейтенант не обольщался. Худшее ещё впереди. А вообще, маршрут экспедиции вызывал удивление у неосведомлённого человека. Почему не ехать от Белгорода напрямую к Харькову? Зачем делать круг от Донецка к Днепропетровску, проезжая через Павлоград, а не проскочить через Славянск и Изюм? Причина была проста: Харьков, как и любой другой крупный город не подконтрольный людям, в эти времена стал рассадником мутантов, а под Туманом эти твари стали только опаснее. И сейчас со стороны Белгорода по Харькову работала артиллерия и велось незначительное наступление, что бы выманить мутантов и дать дорогу группе, а в нынешних условиях у них были все шансы не просто подчистить город, а полноценно его взять. Двигались не слишком быстро, скорость колонны не превышала сорока километров в час. С этим решением, однако, Дергачев был полностью согласен. Из-за метущей позёмки разглядеть что-то было весьма нетривиальной задачей, и Александр вполне искренне сочувствовал мехводам, вынужденным ориентироваться в этой каше лишь по показаниям приборов. Делать было откровенно нечего. Каких-либо внешних пассивных систем наблюдения, а в просторечии говоря триплексов, модернизированные мотолыги не имели. Большинство бойцов исполняло древнейшую солдатскую мудрость. Ту самую, которая "солдат спит, служба идет". Пара человек во втором лёгком бронетранспортере, а именно так проходили по документам МТ-ЛБУ, негромко травили байки. Лейтенант еще раз мысленно возблагодарил тех конструкторов, которые догадались внести в конструкцию бронекостюмов крайне необходимую систему вывода отходов жизнедеятельности. На первых порах те, кто рискнул справить свои "дела" в токсичной среде Тумана, получали крайне жесткие химические ожоги, а препараты, призванные предотвратить преждевременную необходимость подобного процесса, на пограничников действовали крайне слабо. Пусть по результатам замеров Туман и ослаб и теперь вместо "Севы" использовали просто глубоко модернизированные версии обычной "Зимы", но вновь на подобный эксперимент уже никто не решался. Первые действительно серьезные проблемы начались, когда колонна экспедиции уже около часа шла в Тумане и достигла, судя по словам майора Румянцева, небольшого городка Новомосковск, в полутора сотнях километров от конечной цели операции. Наводчик сообщил, что фиксирует движение крупной группы теплокровных сигнатур, а буквально через несколько секунд поступил приказ уничтожить сближающихся с колонной существ. Загрохотали 30-мм пушки шедших в колонне БМПшек, потом грохнуло несколько взрывов. — Досмотровая группа — наружу, — краткий приказ майора вырвал лейтенанта из релаксации. — Бойцы, за мной, — произнес Дергачёв, перебрасывая верный АК в руки и опуская на лицо маску противогаза. Снаружи было... Странно... Пожалуй, именно это мог сказать лейтенант, спроси его кто-нибудь об этом. Клубы зеленовато-желтой гадости снижали видимость в обычное время до пяти-шести метров, не более; сейчас было видно не в пример лучше, но было ощущение будто видишь всё через какой-то жёлтый светофильтр. Вообще, концентрация опасных веществ в воздухе по довоенным нормам была высока, однако специально разработанные для местных условий фильтрующие маски разомкнутого цикла дыхания вполне справлялись со своей задачей. Группа, в количестве двенадцати бойцов, аккуратно двинулась туда, где стремительно остывали, сливаясь с окружающим пространством, пятна тепла. Сбоку выехал вперёд один из танков, а из тумана справа вынырнул "Тигр". Освещая путь тактическими фонарями, пограничники приблизились к первой сигнатуре. Существо когда-то являлось человеком. Но это было давно. Слишком давно... Теперь же перед бойцами лежало разорванное пополам пулеметной очередью тело весьма внушительных габаритов. Скрюченные рудиментарные конечности в районе живота, удлинившиеся "руки", если их можно было еще назвать так, изменившаяся форма черепа, впалое и тонкое "туловище", серовато-желтая кожа, да тридцатисантиметровые когти, по четыре на каждой из лап. Сбоку послышались шаги. Дергачёв резко обернулся, встречаясь взглядом с тусклыми линзами спецпротивогаза, отливающими желтоваты сиянием, а затем всматриваясь в комбинированный бронекостюм, полностью покрывающий тело владельца. Дополняла картинку весьма характерная эмблема "смертников". Человек... Впрочем, человек ли? Присел рядом с трупом мутанта, перевернул голову твари, на которой отпечатался зверский оскал, а затем зачем-то посветил в пасть существа. — Да что же такое? — голос говорящего отливал усталым безразличием. Спокойным, рабочим можно сказать безразличием. — Классифицируем их, классифицируем и никак не выклассифицируем. Когда их разновидности закончатся-то? Спасибо хоть тут пока знакомая тварь. Рановато мы их встретили, они должны были дальше уйти. — Каждый мутирует как придётся в наши страшные времена. — Мда, законом не запрещено, мутируют как хотят, и ведь плодятся гады. Оставив тело в покое, этот разумный подошёл к здоровенной фигуре, закованной в тяжёлый доспех, так же рассматривающей этих тварей. Белорусские истребители на равне с ними несли все тяготы пограничной службы и считались, не без основания, лучшими воинами-противомутантами человечества, хотя с ними за это частенько спорили "смертники". — Шестилапик-то? — сказал тот, поправив "Печенег" — Этож обычный мутант. Таких здесь много. Удивительно, что мы их только сейчас встретили. Обычно их ещё при отъезде из Донецка встречают. А сейчас вон, отвалили за своим дымом любимым, ну не так далеко как мы рассчитали, бывает. Ничего опасного, ну для нас. Малыми количествами.***
Но больше мутантов всех удивил лейтенант разведки, который внезапно отдал приказ на изменение цели движения, и что ещё удивительнее его послушались. И вот теперь колонна стояла там, где её вообще не должно было быть по плану и копалась в радиоактивном мусоре. Штатный дозиметр, входящий в комплект снаряжения любого солдата постапокалипсиса, противно трещал, выдавая весьма крупную часовую дозу облучения. Да и оплавившийся до состояния стекла песок, на который сверху нанесло ветром различных отложений, и присыпало землей, явственно свидетельствовал о том , что в этом месте каких-то двадцать лет назад было применено ядерное оружие. Самое интересное заключалось в том, что начальство даже спустя два часа раскопок не соизволило сообщить, что вообще колонна делала столь далеко от конечной точки операции, в руинах когда-то не особо крупного городка, и, судя по довольно активной жестикуляции лейтенанта, результат поисков в данном конкретном месте был исключительно отрицательным. Так и оказалось, впрочем, операция на этом не завершилась, а бойцы получили приказ грузиться в технику, провести мероприятия по дегазации и денуклеаризации, после чего централизованно приступить к приему пищи. Несколько спецмашин на основе всё тех же модернизированных КУНГов быстро развернули мобильный центр радиационно-химическо-биологической защиты, и понеслось... По прошествии двух часов, когда атаки одиночных тварей на внешний периметр стали значительно более активными, комплексные мероприятия очистки были по большей части завершены, а командованием, после довольно таки длительного совещания, была выдана новая задача, в кои-то веки для разнообразия полностью противоречащая изначальной цели операции, колонна выдвинулась на юг. Мехводы были сменены на резервных, боекомплект бронетехники был пополнен, а все члены экспедиции получили и применили антирадиационные препараты.***
— Товарищ лейтенант, просыпайтесь. — Дергачёв ощутил, как кто-то затряс его за плечо. Александр открыл глаза и поднялся с жесткого и неудобного сиденья, с неудовольствием обнаружив, что тело довольно сильно затекло. Прямо перед лицевой пластиной забрала шлема обнаружилась человеческая фигура, в которой пограничник не без труда опознал старшего сержанта Квигова. — Где мы сейчас? — поинтересовался офицер, с некоторым раздражением осознав, что почесать вдруг зазудевший нос не получается. — В трех километрах от окраин Днепропетровска, — пояснил подчиненный. — Товарищ майор приказал приготовиться. Мы движемся к Южмашу. Ожидается боестолкновение. — Спасибо, — кивнул лейтенант, принимая сидячее положение. Рядом солдаты будили спящих сослуживцев, в эфире звучали активные переговоры, а экспедиция готовилась к одному из самых опасных моментов операции. Наконец, подготовительные мероприятия завершились, и колонна выдвинулась к руинам, которые раньше были городскими окраинами, пересекая реку по непонятно как уцелевшему Южному мосту. Развалины производили гнетущее впечатление. По большей части сложившиеся внутрь и полуприсыпанные нанесенным ветрами снегом, старые дома были покрыты буро-желтыми клочьями измененного мха, свисающего на землю. Дополняли картину всеобщего запустения и уничтожения остовы машин, проржавевшие и по крышу заметённые снегом. Скалились пустыми, чёрными глазницами окон уцелевшие многоэтажки, некоторые из которых были разрушенные так, что над землей теперь возвышались в основном один или, значительно реже, два, а то и три этажа. Иногда там, в этих руинах, на мгновение мелькали тепловые сигнатуры, почти сразу же, впрочем, исчезающие, как несколько раз сообщал наводчик. Лейтенанта, однако, гораздо больше волновал вопрос о том, как и что именно можно искать на территории Южмаша в этом пейзаже тотального разрушения и уничтожения. У командования, к счастью, ответ на данный вопрос имелся, да и в целом до конечного пункта назначения добрались довольно таки быстро. — Перед нами в ста метрах к северу центральный корпус предприятия, — раздался в эфире голос майора Румянцева. — Оцепить объект, организовать периметр и подготовиться к отражению атаки. Короткие "есть" и "так точно" разорвали искаженную треском помех общую волну связи. Александр на это внимания не обращал, вновь покидая гостеприимно распахнутый зев десантного отделения МТ-ЛБУ. Действовать надо было как можно быстрее, да и с учетом того, что мутанты не атаковали уже слишком долго, происходящее не слишком-то и нравилось лейтенанту. Особо долго копаться в развалинах не пришлось. Приданные в состав группы яйцеголовые довольно скоро установили свои приборы и буквально через полчаса сообщили, где конкретно надо копать. А затем часть военнослужащих приступила к процессу очистки от завалов и нанесённых отложений довольно солидного участка руин. Остальные солдаты экспедиции развернули внешний периметр и даже возвели баррикады, заодно оборудовав импровизированные позиции для бронетехники. — Лейтенант Дергачёв, прибудьте к штабному модулю, — прозвучало на общем канале, после чего офицер, бросив взгляд на часы, передал командование взводом заместителю и бегом направился к КШМ. У самого транспортёра Александра перехватил капитан Леонтьев, в приказном порядке отправив лейтенанта к месту раскопок с задачей оказать поддержку, помощь и содействие ученым. Делать нечего, пришлось выполнять приказ. В центре расчищенного участка располагалась шахта. Классическая такая колодцеобразная лифтовая шахта. Понятное дело, не функционирующая, зато прикрытая пусть и ржавой, но все еще вполне прочной бронеплитой. Оную как раз вырезали с помощью нескольких резаков. Наконец, надрезанная тяжеленная железяка, подчиняясь силе притяжения, рухнула вниз, жалобно скрежеща и рассыпаясь на куски. Снизу громко бабахнуло, а из тьмы шахты на поверхность ударил столб пыли. Бойцы под руководством пары штатских уже переместили к краю лебедку и мощный строительный прожектор, после чего аккуратно установили платформу, вроде тех что использовали монтажники до войны, и обернулись к тяжело вздохнувшему лейтенанту, осознавшему, что лезть вниз придется именно ему. Дергачёв тяжело приземлился на жалобно захрустевший под ногами мусор, аккуратно поводя стволом верного автомата из стороны в сторону. Луч света тактического фонаря осветил ржавую гермодверь впереди, скользнул по куче мусора сбоку, которая ранее и была лифтом, а затем уперся в выцветшую с годами загадочную надпись "НТ-27". Что это за загадочное НТ лейтенант знать не хотел совершенно, считая, что данная информация какой-то существенной пользы в данный момент времени не принесет. — Можете спускаться, здесь "чисто", — крикнул офицер замершим сверху людям, еще пара бойцов уже весьма сноровисто крепила тросы, сброшенные похоже для подъёма тяжелых грузов. На перемещение вниз научников и части бойцов, организацию нормального освещения, а затем и вскрытие гермодвери ушло полтора часа, впрочем, скучать Александру и его бойцам, которых перевели из оцепления и на некоторое время переквалифицировали в строители, не пришлось. Когда ржавая герма наконец поддалась, из темноты в сторону присутствующих ударил довольно сильный поток воздуха. Офицер осторожно вошел внутрь, освещая путь тактическим фонарем и не думая опускать автомат. В бункере, однако, живых к тому времени уже не было. — Да черт вас всех побери... — только и смог устало выдохнуть Александр, опуская ствол оружия вниз и переводя взгляд в сторону от полуистлевших трупов. Видимо, когда удар всё же был нанесен, часть руководства завода и персонала всё-таки успели спуститься в бункер, и даже пережили сам удар, но шахту завалило; те, кто остался на поверхности, погибли, и помочь запертым под землей было просто некому. Какая ирония, строение, призванное защитить от ядерного взрыва, свою задачу выполнило в полной мере, вот только само и убило спасенных. Учёные, бойцы корпуса и простые пограничники разбрелись по помещению, осматриваясь; впрочем, буквально через несколько секунд командирский рык полковника разом направил действия разумных в нужное русло. Ученые копались в обнаружившейся документации, а остальные поднялись наверх. Чтобы вскоре наблюдать довольно грустную картину. — Вы не понимаете! — немолодой уже учёный взмахнул руками. — У нас на руках теперь есть документы, которые доказывают, что объект был вывезен в Черкассы, на расположенный там спецбункер СБУ! — У нас топлива останется, если туда и обратно, впритык, — хмуро бросил полковник. — Люди устали, твари начинают пытаться атаковать периметр и я не вижу никакого смысла в продолжении экспедиции, за "чем-то". — Этот объект крайне важен для нас, — произнёс старший лейтенант — И у нас есть приказ на его извлечение... — Блять лейтенант, кто тебе вообще такие полномочия выдал? Я тут твоей бумажкой подтереться могу. Пока наши действия не приносят какого-либо внятного результата, — Румянцев злился. — Мы буквально ходим по грани, всего несколько километров западнее и там будет уже прекрасный полно концентрированный Туман, а в таком районе миниприливы невероятно часты. А уж ждать волну мутантов с запада это как предсказать восход солнца. — Я понимаю ваше негодование, полковник, я и сам ничего не знаю — вступил в разговор молчавший до того капитан Нахимов. — Но пока мы не сталкивались с какой-либо по настоящему серьезной угрозой, и, имея на руках подобные документы, можем проверить последний объект. Я их там читал немного, это про атомную энергию и ради этого думаю действительно стоит лезть даже в Киев. — Твоя правда. — недовольно ответил полковник. — Копал я всю эту идиотскую секретность. Кто нас тут то подслушает?! Иллюминаты? Но не говорите потом, что я не предупреждал...***
К самим Черкассам подъехали с юга, остановившись там, где, согласно оставшимся с довоенных времен картам, находился пригородный поселок Черноводная Слобода. В сгустившихся сумерках, однако, проводить какие-либо изыскания не стали, а организовав защитный периметр и развернув комплексы слежения, да подняв в воздух БПЛА, оснащенные тепловизорами, пограничники получили возможность провести ночь в относительной безопасности, чтобы уже с рассветом приступить к поискам если не того самого объекта, то хотя бы его следов. С первыми тускло-серыми лучами солнца, с трудом пробивающегося сквозь густой и крайне плотный пылевой покров в атмосфере, экспедиция свернула лагерь и выдвинулась в сторону еще одного пригородного посёлка Русская Поляна. Здесь, после краткой зачистки от двух десятков мутировавших собак, стаей обитавших тут, было произведено краткое исследование руин, а затем бойцы, растянувшись в цепь и обшаривая пространство светом тактических фонарей, двинулись через вымерший лес, безразлично возвышающийся над землей давно окаменевшими стволами деревьев, по прочности не уступающими керамике. Под ногами хрустели сухие ветви, со стволов кое-где свешивался мутировавший мох, а на грани видимости тепловизоров в клубах разреженного Тумана мелькали одиночные тепловые сигнатуры. Это произошло внезапно. Просто в какой-то момент напряженный голос оператора БПЛА сообщил о приближении большого количества мутантов с запада, а вскоре орудия бронетехники открыли огонь. В грохоте очередей пушек и пулеметов тихим шелестом стреляли автоматы бойцов, да кашляли одиночными автоматические гранатометы. Твари приближались. Когда до набегающих рядов мутантов осталось, согласно дальномерам, менее пятидесяти метров, в работу вступили пехотные и стационарные огнеметы, ударив струями огня в толпу жаждущих плоти и крови. Дикий вой сгорающих заживо существ ударил по ушам даже сквозь герметичный шлем бронекостюма, а следом те, кто мгновение назад атаковал, крайне быстро и организованно бросились назад. На некоторое время установилась полная тишина, а затем в эфир вновь понеслись команды. Движение продолжалось.***
Центральный вход в бункер был завален обвалившимся вниз корпусом располагавшегося здесь ранее санатория, который и являлся прикрытием для спецбункера службы безопасности Украины, построенным еще во времена СССР. Поэтому пришлось искать чёрный ход. Проржавевшая дверь сторожки с грохотом рухнула внутрь почти полностью разрушенного помещения. Следом, аккуратно осматриваясь, вошли бойцы Нахимова, быстро проверив помещение. Нужный участок полового покрытия, почти полностью сгнившего к этому времени, был обнаружен практически сразу. Под мусором и обломками взглядам бойцов открылся даже на первый взгляд весьма прочный люк. Какая-либо система защиты давно не функционировала, и потому солдаты приступили к вскрытию объекта. Лейтенант передёрнул плечами, покосившись в сторону невидимых в клубах Тумана развалин поселка. Создавалось странное ощущение, словно из этих желто-зеленых облаков кто-то наблюдал за пришельцами, внимательно изучая и фиксируя движения. Ощущение холодного и опасного взгляда не пропадало, нервируя Дергачёва. Нахимовцы уже спустились в бункер, следом за ними в нетерпении скрылись и ученые. Обстановка нравилась Александру всё меньше. — Движение! — истошный вопль наблюдателя ударил по ушам. — Азимут поселок, на один час, группа сигнатур!!! Сплошная засветка!! — К бою! — заорал, бросаясь к своим бойцам, лейтенант. — Третий взвод! Занять позиции!!! Бегом!! На общей волне стоял настоящий ор. Кто-то уже начал стрелять в набегающих тварей, как вдруг сзади, в бункере, вспыхнул бой. С грохотом из клубов Тумана вылетела, вращаясь в воздухе, реактивная граната, изумив своим появлением многих... А потом... Потом произошло то, что лейтенант запомнил на всю жизнь. Огромная, почти пятиметровая тварь, размерами не уступающая БелАЗу, с бешенной скоростью, не обращая внимания на массированную стрельбу из всех стволов, прорвалась через огонь и набросилась на ближайшую МТ-ЛБУ. С диким скрежетом и хрустом боевой модуль был выдран наружу, а тварь вдруг выпустила поток какой-то жидкости из ротовой полости. В эфире появились дикие вопли умирающих людей, крайне быстро прервавшиеся. А тварь устремилась всё дальше, полностью игнорируя обстрел со стороны бронетехники и пехоты и лишь шатаясь под попаданиями танковых снарядов. Лейтенант просто не успел удивиться столь нетипичному поведению действительно опасного мутанта, как обороняющихся захлестнул безудержный поток живых существ, ведомых лишь одной целью — убивать. На грудную клетку Александра с сильным ударом рухнул шестилапик и попытался вонзить чудовищные когти в шею пограничника, но лейтенант оказался быстрее. Он успел выхватить из табельной кобуры пистолет, после чего всадил в морду твари все восемь экспансивных 9-мм пуль. Упырь дёрнулся, захрипел, после чего завалился на Дергачёва сверху, придавливая к земле тяжеленной тушей распластавшегося человека. С большим трудом, превозмогая боль в хрустнувших ребрах и глухо матерясь, лейтенант смог высвободиться из-под трупа, после чего подтянул к себе валяющийся рядом автомат. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы оценить обстановку и осознать, что бой проигран. Какие-то крысоволки, некроморфы и прочие твари атаковали слишком организованно, слишком стремительно и слишком... Правильно, что ли? С неба постоянно падали, подхватывали кого-то и уносили вверх, чтобы сбросить, крылатые твари. Да и слишком много их тут было... Вырывая лейтенанта из совершенно неуместных в этот конкретный момент размышлений, сбоку вывернула МТ-ЛБУ, охваченная пламенем. А буквально через мгновение в бронемашину врезался весьма крупных размеров валун. Александр стремительно развернулся, вскидывая автомат и уже прощаясь с жизнью, но открывшаяся ему картина была слишком безумной. Из тумана шли фигуры. На первый взгляд, не менее трех десятков относительно низких фигур с непропорционально крупными головами, облаченные в какие-то балахоны. Почему-то именно эти балахоны привлекли внимание Александра своей неуместностью. А буквально через секунду сразу несколько "головастиков" вдруг как будто исказились от взгляда на них через кривое стекло... И весьма крупный участок бетонной стены, а точнее, ее кусок, вдруг плавно взлетел в воздух и на бешеной скорости понесся к бронемашине, с грохотом врезавшись в корпус. А следом взлетал еще один болид... Лейтенант, наплевав на кажущуюся нереальность происходящего, рухнул на землю и, уперев приклад автомата в плечо, открыл огонь. Пули понеслись к целям неся смерть и разрушение, чтобы... Не нанести ровным счетом никакого вреда. Александр был уверен, что попал и неоднократно. Вот только балахонщики с легкостью разрушили эту уверенность. А потом они ударили в ответ... Всепоглощающая волна безмолвного ужаса молотом ударила по уставшему сознанию, ломая человеческий разум, дух и волю. Не осталось ни единой мысли, кроме набатом бьющейся в раскалывающейся черепной коробки "Бежать!". Бежать так далеко, как только возможно, чтобы спастись, спасти себя, сохранить жизнь. Ведомый исключительно инстинктами, Дергачёв ломанулся с места и назад, в сторону бункера. Он совершенно не мог контролировать происходящее в своей голове, но были и те, кто мог. Музыка зазвучала неожиданно. Очень неожиданно. Чарующие звуки чудесной мелодии, по сравнению с которой всё, что Александр слышал раньше, казалось бездарной ерундой, вплетались в истерзанный разум, уводя за собой и даруя блаженство. Казалось, ничто не сможет сравниться с этой музыкой, и ничто не способно заставить человека самого прекратить это. Лейтенант наслаждался... На лице возникла так давно не появлявшаяся там простая человеческая улыбка... Из-за корпуса перевернутой мотолыги слева появилась одна из наряженных в балахон фигур, и музыка, подчиняясь палочке невидимого дирижера, начала нарастать, увеличивая темп и громкость. От чего-то захотелось поделиться этими прекрасными звуками с "головастиком". Продолжая блаженствовать, Александр, словно марионетка, приблизился к странной фигуре, слегка покачиваясь. Существо напротив сняло капюшон, демонстрируя миру искореженное мутациями нечеловеческое лицо. Искривленное вечной гримасой, землисто-серого цвета, оно было покрыто шелушащейся кожицей и испещрено многочисленными язвами, активно гноящимися и почерневшими, окруженными струпьями, в которых копались белесые черви. На лбу существа выделялась вторая пара рудиментарных глазок, сейчас прикрытых, да толстые, зелено-желтые отростки, мотающиеся из стороны в сторону при каждом движении. Сказать, что увиденное напугало лейтенанта, значит не сказать ровным счетом ничего. Руки, до этого поднимающие автомат к собственному подбородку, теперь отчаянно опускали оружие стволом вперед, по направлению к морде измененной твари. Существо, видя, что марионетка сбрасывает контроль, застрекотало, словно насекомое, и интенсивность музыки резко возросла. Теперь мелодия скорее причиняла боль, чем забирала ее. Руки вновь потянули цевье автомата вверх, а ментальный удар почти полностью сломал разум пограничника. Но в этот самый миг один из отростков на голове твари лопнул, и на землю вывалилась большая белая личинка. Это стало последней каплей. Заорав что-то нечленораздельное, лейтенант шагнул вперед и нанес первый удар по голове твари прикладом автомата. А затем еще один и еще... Он бил, пока автомат не покрылся вязкой черной жижей, а перед глазами не начали плыть черные круги, после чего потерянно замер, но в этот момент появившийся сбоку "смертник" понял всё и сразу, а потому без лишних слов и церемоний подхватил лейтенанта под руки, а затем и взвалил на плечо, после чего понесся в сторону входа в бункер, где его собратья сдерживали натиск мутантов.***
Александр пришел в себя рывком. Голова болела, но не раскалывалась, а перед глазами проносились, словно кино, последние моменты боя. Передернув плечами, пограничник попытался встать, что получилось у него не с первой попытки. Резко накатила тошнота, и лейтенант едва успел поднять забрало шлема, прежде чем его вывернуло прямо на пол. — Очнулись, лейтенант? — поинтересовался кто-то из темной ниши сбоку. — Дхаах, — с трудом выдохнул Дергачев, — Гдхе мы...? — Мы в бункере! — хмыкнул собеседник. — И то, что искали, даже вроде как нашли. Но от этого не легче. В тусклом свете треснувшего тактического фонаря появилась характерная маска противогаза, спецназовец был одет в "Посланец", на данный момент заляпанный кровью, а голос явно выдавал Нахимова. — Это ваши меня вытащили? — Да. Есть такое. Вот чего не ожидали в данном регионе так это очередного типа контролёров. Идиотизм какой-то. В Китае, Петрограде теперь и здесь. А ещё в Африке что то непонятное, ответ на что нам неизвестен. — Хорошо... А что случилось? И что с обстановкой? — Случилось? Да, случилось... Задница случилась, лейтенант. Когда на вас на поверхности напали, научники как раз свой "объект" отыскали, и рванули проверять. Твари полезли внезапно, а Бюреры частично вырубили электронику и атаковали. Как ментально, так и физически. Телекинетики, телекинетики... Не было данных, что они и по мозгам бить могут! Не говорили про это монахи, а кроме них их и не видел никто. Так эти твари ещё и разумны полноценно судя по всему. Половина научников сдохла сразу, ещё часть чуть позже. Сослуживцы твои, лейтенант, за автоматы схватились и в нас стрелять начали. Пока со всем этим разбирались, сверху всё закончилось и, как ты понимаешь, не в нашу пользу... Наш полковник нас за так проведённую операцию теперь годами расчленять будет. — Бюреры? — уцепился за знакомую ассоциацию Дергачев. — Они самые, лейтенант, они самые... Тварюшки в балахонах, владеющие паранормальщиной и крайне отвратно выглядящие... Впрочем, ты одного из них завалил. Забил прикладом, что интересно. Ну ладно, это все лирика. Ты идти-то можешь? — Могу... А куда? — В светлое будущее, товарищ пограничник. А если без шуток, то на совещание нашего импровизированного штаба, как старший по званию среди армейцев. — Неужели никто больше не выжил? — спросил Александр, внутренне холодея. — Никто. Потери у нас охрененные, лейтенант. А в комсоставе и подавно. Там та тварюшка порезвилась, которая с грузовик размером. Летуны эти с неба ещё, мать их... Ладно. Пошли лейтенант, нам сейчас ещё решать, что делать.***
— Да поймите же вы меня! — низенький ученый в адаптированной для работников науки версии "Посланца" под названием "Эгида" энергично махал руками. — Мы непременно должны доставить это на Большую землю! — Мне плевать, что вы там должны, Степан Андреевич, но этот ваш объект "Сказка" весит полторы тонны и может быть транспортирован только в специальной герметичной ёмкости! Ещё на несколько тонн. Если вы мне дадите людей, погрузчик и транспорт, я вытащу ЭТО отсюда! Но вы ведь даже не хотите объяснять, что это за хрень, ради которой погибли двенадцать моих парней и более трёх сотен пограничников и истребителей!!!! — Ну как же вы не понимаете!!! Это секретная информация!! Я не имею никакого права разглашать ее! Этот объект крайне важен для нашего государства. Экспедиция готовилась долгие годы в строжайшей секретности! Лейтенант тихо вздохнул. Этот спор продолжался уже час. Командир группы Корпуса требовал информацию об огромном, увитом кучей труб и проводов контейнере в глубине помещения, а чудом выживший в боестолкновении руководитель научной группы яростно спорил и отказывался сообщать информацию. — Развели секретность, мать вашу! Будто у нас во врагах не отдельные бандиты и тупые мутанты, а огромное государство со шпионами в каждой подворотне! Что за принцип такой, "Ограниченного информирования"?! Ты серьёзно считаешь, что среди нас вот тут прям щас есть чёртовы куклы несмотря на кучу проверок и прочего? Может это ты вообще кукла? — бушевал спецназовец — Более того вы "предполагали" наличие тут мутантов, которые могут контролировать разум, но даже я об этом слышу впервые! Я! Моя задача как раз была в ликвидации кукол и подконтрольных! А теперь я узнаю что... Да ничего не узнаю, так вы ничего не говорите. — Так вы знали? — в моментально установившейся тишине глухо прохрипел голос лейтенанта, а затем глухо щёлкнул предохранитель. — И ничего не сказали? — Лейтенант, бля, не надо!!! — заорал капитан Корпуса, бросаясь вперед. Впрочем, весь измазанный кровищей мутантов белорус своей тяжёлой бронированной рукой уже выбил из рук пограничника автомат, а потом также спокойно отвесил подзатыльник опешившему лейтенанту. В этот самый момент в себя пришел лежащий у стенки особист. Старший лейтенант был плох. Ноги ниже колена отгрызены, грудная клетка вспорота. Тем не менее, он еще дышал. — Не надо... Кхах... Я скажу... Кхех, тьфу, идиот... — он дышал с присвистом и хрипами, сплевывая на пол кровавые сгустки. — Мы... Кхах... Искали коммуний... — Виктор Николаевич! — возмутился ученый, с опаской покосившись на мрачного Дергачёва, чей взгляд не предвещал ничего хорошего. — Продолжайте, — коротко приказал капитан. — Что за коммуний? — Коммуний, это вещество... Кхах... Химическое. Было синтезировано ещё в союзе... На реакторе в Севастополе... Тьфу... Крайне высокоэнергетичное... Многократно превышает в этом плане все изотопы урана... Кхе-кхе... Планировалось использовать в космической промышленности... На "Энергии"... Его получали только в лабораториях... Это дорого... Очень... На Южмаше сделали спецлинию... Разработали промышленный способ... Потом союз распался... Кхах, кхах... Вывезти не успели... Досталось Украине... А у нас про него засекречено всё было невероятно ... Большая часть документов была уничтожена... Остальное успел вывезти и спрятать академик, который курировал проект... Вспомнили слишком поздно... Попробовали получить вещество, но не вышло... Нужен был образец... Он был на Украине... В Харькове, в запасниках завода... СБУ заметили наш интерес к объекту... Стали рыть и нашли часть информации... За двое суток до войны попытались продать технологию в США... Вывезли образцы сюда... Потом... Всё... Кончилось... Кхах... Заберите образец... Хахркх... Любой ценой... На губах Рёмова выступили кровавые пузыри и медик сразу же склонился над ним. Капитан выругался. Ученый хмуро сидел, уставившись в стену, покрытую зеленоватыми потёками слизи и воды. — Это на самом деле коммуний? — мрачно поинтересовался офицер Корпуса у ученого. — Да. Мы проверили. Совпадение полное, — кивнул тот, неприязненно покосившись на Дергачёва. — Ну и где нам, спрашивается, взять транспорт? — саркастично поинтересовался один из бойцов Корпуса. Повисла неловкая тишина. Все молчали. — Командир, — в помещение вошли двое бойцов Корпуса. — Как вы и приказали обследовали туннели. Мы грузовик нашли! — Всё же есть. — констатировал капитан. — Ну пошли смотреть. Горстка выживших пошла через бункер, превращённый когда-то в гнездо мутантов, а теперь зачищенный и пока закрытый от бесновавшийся на поверхности тварей, искавших не закрытые или не заваленные новые входы. Картина была до ужала отвратительной, тёмные узкие бетонные коридоры, толстый слой органики, покрывавшей пол, плесень, которая разрослась буквально повсюду и слизь буквально на всех поверхностях. И среди этого покрытые кровью, слизью, остатками трупов люди, пробиравшиеся вперёд, смотрелись довольно органично. Но вскоре группа вышла к гаражам, через которые сюда раньше и поставляли всё возможное, и здесь же стояла их возможность сбежать. — Что скажешь, Сань, — обратился к выпрыгнувшему из кабины четырехосного монстра бойцу капитан Нахимов. — Ну, не побоюсь этого слова, товарищ капитан, но нам везет! — И в чем же? — Казалось, скептицизм в голосе командира группы был непробиваем. — Сейчас объясню! — боец не разделял пессимизма своего командира, — Перед нами КрАЗ "Сибирь". Четырехосный тяжелый транспортёр крупногабаритных грузов, разработанный специально для условий крайнего Севера и тундры. Перевозит пятнадцать тонн чистой массы и способен жрать всё начиная с высокооктановых бензинов и солярки, и заканчивая авиационным керосином и "самогоном"! — Что, серьезно?!! — лейтенант был крайне изумлен. — Да, это топливо самодельное так называется. Были умельцы, могли почти на коленке мини-НПЗ сварганить... Что ещё? А, да, кузов у этого чуда тоже не простой. Вариация "Покемон". Семимиллиметровая катаная гомогенная броня, внутренний подбой, и сантиметр полимерного заменителя кевлара. — Ну, нечто подобное мы еще в чеченскую использовали, — хмыкнул капитан — А с топливом у нас что? — Есть три цистерны солярки. Судя по накладным, их сюда за сутки до конца пригнали. В одной нарушены условия хранения, еще в одной какая-то бурда, токсичная в придачу, там возле нее сейчас профессор носится, а вот в третьей старая, но солярка. Похоже собирались как раз на этой машине вывозить наш "груз" к амерам, так что она на удивление в хорошем состоянии, несмотря на двадцать лет простоя, мутанты здесь даже не отметились в отличие от остальной части бункера, чёрт его знает почему, тут в воздухе дрянь какая-то из той бочки пролившаяся, может из-за неё. — Это хорошо. Ворота откроем, если сумеем запитать, ну или выбьем направленным взрывом, пластита хватит. Осталось дождаться только, пока бойцы "Сказку" дотащат, и можно будет грузиться, заливать топливо и выдвигаться, — произнес капитан.***
К сожалению, запитать дверь так и не удалось, в остальных помещениях бункера всё находилось в жутком состоянии, а запитать от машины ворота не получилось бы. С грохотом ворота пали, открывая выход в туннель ведший на поверхность, а в клубах пыли, поднявшихся на месте взрыва, взревел огромный доисторический зверь, и затем наружу, гудя мотором и разбрасывая вокруг обломки старого асфальта, вырвался четырехосный транспортёр. Сходу увеличив скорость, грязно-зеленая громадная машина понеслась вниз с холма, раздавив или сбив нескольких нерасторопных крысоволков, да пару упырей, которые до этого активно грызли трупы своих собратьев и тела членов экспедиции, погибших в совсем недавней бойне. Один из летунов, ощутив всеми своими чувствами, которых у него было более десятка, тех, кого Те-Кто-Приказывает назвали врагами, зарычал и бросился в погоню. Те, кто скрывался под тонкой броней кузова, обнаружили стаю летающих тварей очень быстро. Грузовик активно завилял из стороны в сторону, подчиняясь интуиции многоопытного водителя. И, как выяснилось чуть позже, не зря. Твари, обнаружив, что добыча уходит, резко ускорились, сходу преодолевая более сотни метров. Они уже приготовились к пикированию на грузовик, когда прямо из распахнувшейся на ходу двери кабины КрАЗа высунулся человек с темной трубой на плече. Фугасная граната с дистанционным взрывателем сделала своё дело, убив сразу трёх тварей и ранив остальных, те же, не чуя воли хозяев, решили сменить приоритет с кусачей добычи на спокойные трупы. — Даешь ты, лейтенант, маху, — уважительно хлопнул по плечу Дергачёва капитан — Где так с граником обращаться научился? — Донбасс! — Проорал сквозь рев мотора Александр, передавая использованный ТПК в кузов, благо что на "Сибири" он был соединен с кабиной. — Понятно! Надеюсь, эти твари к нам больше не полезут! Все равно граников больше нет! Дергачёв отвернулся к запотевающему стеклу, иссеченному царапинами и сколами. С той стороны простирались унылые пейзажи постапокалиптичного правобережья Днепра. Снежная целина до горизонта с редкими холмами, да иногда попадающимися стволами мутировавших деревьев, нагоняла тоску. Периодически встречались бродячие стаи крысоволков, пару раз попадалась мутировавшие представители семейства кошачьих, по размерам не уступавшие довоенной малолитражке. К счастью, кисы лишь провожали проносящийся мимо грузовик настороженными взглядами. Под колёсами похрустывали позвоночниками совершенно безумные украинские тушканчики, мутировавшие до габаритов собаки, а также ставшие полностью неадекватными. Кто-то из бойцов пошутил, что это приемники украинских националистов из нацбатов. Не нужно было поминать лихо, ибо оно иногда любит нагрянуть совершенно внезапно, как показывает статистика, опыт и практика. Так произошло и на этот раз...***
Возвращаться в цивилизацию было решено очень опасным маршрутом, на юг возвращаться было нельзя, на шум который они устроили двигаясь к бункеру ещё вчера стягивались мутанты и будут там пастись ещё некоторое время. Пересечь реку и вернуться на левобережье было негде, все мосты разрушены, а река в это время года не застывала гоня в море шугу. И выход был один, на север и был он отвратителен, но другого не было. До Белой Церкви, а точнее, ее остатков, ибо по городу явственно жахнули ядрён батоном, добрались не встречая никакого противодействия, кроме тушканчиков. Единожды остановились и залили в баки довоенную солярку, которую везли с собой в кузове в контейнерах для биологических материалов. Контейнеры эти удалось отобрать у ученого, правда, для этого и капитану, и Дергачеву пришлось попотеть. Тем не менее получилось, и топливо, в отсутствие канистр (их не было) и бочек (они проржавели) везли в этих самых ультрадорогих и неудобных емкостях. Заодно пока было тихо люди (и не совсем люди) принимали пищу в кузове транспортера. Здесь Дергачев получил редкую возможность полюбоваться на серые углеводные батончики, безвкусные питательные смеси и, откровенно говоря, приторно сладкие таблетки со специальными минеральными коктейлями внутри. "Смертники" проходя трансформацию, становились несколько иными существами не только внешне, но и внутренне. В своё время когда "смертники" ещё были в диковинку многие на спор пытались эту гадость есть, на что получали только смешки. Тогда на логичный вопрос к знакомому спецназовцу, представившемуся как Николай Решетняк, относительно того, всегда ли им приходится питаться этой бурдой, Александр получил прямой ответ: что необязательно, при желании могут и обычную пищу есть. Правда, чтобы насытиться, им раза в три большие порции нужны. А в рейд их с собой брать нерационально. Вот и сидят на этих сбалансированных питательных гадостях. Проехали руины города, а затем напоролись на то, чего быть не долно. Блокпост. Вернее нечто, отдаленно напоминающее блокпост, откуда вылез откровенный мутант в драном полевом камуфляже "Флора" с РПК в руках, и что-то проорал на непонятном суржике. У лейтенанта же на подобные возгласы ещё с довоенных времен выработался рефлекс. Как итог, незадачливый националист получил боевым ножом в глаз, а из бункера сбоку ударили автоматные очереди. И одиночный грузовик вполне имел все шансы уйти от вероятной погони, но вначале спецназовцы приволокли и закинули в кузов одиночного пленного мутанта, предварительно подавив стрелков на возвышенности, а затем, уже когда они отъехали довольно-таки далеко, случился бюрер. Одиночный балохонщик крайне невовремя решил перейти дорогу. В результате, случилось ДТП, к сожалению, без смертельного исхода для мутанта, успевшего поднять на пути КрАЗа бетонный обломок дорожного заграждения, пережившего лихих украинских водителей, внимание дорожных служб, танковый каток с севера, а затем и Третью мировую войну. Потом последовали Туман, мутанты, вечно голодные безумные украинские тушканчики, и разъезжающие на самопальных тачанках потомки украинских же националистов, продолжающие дело защиты Родины от москалей. В общем, как вы уже поняли, обломок этот был бывалым, успел побывать в куче передряг, но вот столкновения с двадцатитонным грузовиком он не пережил, разлетевшись на составляющие, которые, будучи замедленными мутантом, врезались в доморощенного телекинетика, разом лишив того сознания. Грузовик же, не проходя ТО в течении вот уже почти двух десятков лет, и будучи по минимуму перебранным за полчаса перед путешествием, возмутился подобным отношением к своему стальному организму и вырубился в самый неподходящий для этого момент. И в этот момент их внезапно нагнали. Вот и приходилось бойцам под огнем всё-таки догнавших их националистов/мутантов/чёрти знает кого бывших на самом деле чёрти знает кем, чинить с помощью кувалды и какой-то матери подкачавшего стального зверя, отстреливаясь от мелькающих со всех сторон самодельных багги, а за холмом уже был слышен гул танковых движков. А тут еще бюрер этот и вцепившийся в мутанта ученый, требующий забрать образец с собой. В этих непростых условиях капитан Нахимов принял откровенно безумное решение. — Вяжи его, блядь, к радиатору!! — Проорал он сквозь грохот выстрелов. Над головой вовсю свистело, на пригорке справа весело полыхало то, что когда-то было БТРом, а к общей какофонии прибавлялись вопли атакующих, среди которых можно было явственно различить крики "Слава Украине" и "Бей москалей". Двое бойцов активно матерясь, приковывают находящегося в отключке бюрера к радиатору грузовика, используя входящие в комплект снаряжения наручники, в то время как капитан орёт на совершенно безбашенного учёного, пытающегося взять у твари образцы крови и тканей. В общем-то, лейтенант уже и не особо понимал, что за бред тут творится. — Командир! Всё, можем ехать! — Крикнул один из бойцов, забрасывая в кузов кувалду. — По местам, бля, бегом!!! Я не хочу ещё и с их танками воевать!! — Взвыл раненым носорогом Нахимов, подхватывая ойкнувшего от неожиданности учёного под руки и бросаясь к распахнутой двери. Лейтенант вжался в колесо грузовика, выглянул краем противогаза, а затем выпустил пару неприцельных очередей по мелькающим в чахлом лесочке фигурам. Не для того, чтобы убить, а для того, чтобы задержать атакующих. Забросил автомат за спину и полез в кабину, слыша, как за спиной грохочет, плюясь раскаленным свинцом, печенег.***
Подвывая перегревающимся мотором и скрипя, казалось, всем корпусом, перегруженный грузовик нёсся по откровеннейшему бездорожью на скорости около восьмидесяти километров в час. Прикованный к решетке радиатора бюрер вроде как смирился со своей участью и прекратил тоскливо подвывать. Впрочем, возможно его просто размазало по бамперу во время очередного безумного маневра водителя. Солдат с позывным "Вихрь" полностью оправдывал его своей манерой вождения. Александр чувствовал себя выжатым. Полностью. Сил не было уже ни на что. Сознание погружалось в апатичную отрешенность, голова болела, тело бил озноб, а в правом плече засела вражеская пуля. Перевязать себя лейтенант успел, но и только. Пересесть в кузов возможности не было, так как противник прекращать преследование не собирался. В эфире стоял полнейший гвалт и вопли, а грузовик вновь и вновь подвергался нападениям потомков украинских националистов, которые чувствовали себя в Тумане на удивление комфортно. Когда они посчитали, что под Корыстенем им удалось вырваться, грузовик заглох второй раз. И пока Александр ублажал машину излюбленным приёмами с кувалдой, было решено провести доразведку ближайшей местности. Но не успел отряд отойти от грузовика, как к ним на полной скорости подлетел обшарпанный "Тигр", из которого вылез человек в ОЗК. — Именем царя нашего, вам приказано немедленно сложить оружие и проследовать с нами, дабы мы могли задержать вас до выяснения, — после этой тирады даже механики отстали от бедной машины, не понимая, что происходит. — Простите, а какого царя? — тихо спросил один из бойцов. — Нашего. — А имя какое? — Нашего. Царя. За мной! — взвизгнул этот человек, которого молчаливо поддержали ещё четверо солдат, совершенно без страха направив свои калаши на четыре десятка человек. — Товарищ капитан, похоже, что это тоже психи, — тихо сказал истребитель. — Что нам делать? — За веру! Царя! И Отечество! Ведите нас, — воскликнул капитан и тихо добавил. — Как отвернутся, огонь. И всё вроде прошло как следует. Кроме не вошедшей в расчёт ещё одной машины этих монархистов, выехавшей как раз в момент расстрела, а после унёсшейся на максимальной скорости за подкреплением. И оно не заставило себя ждать, буквально через полчаса, когда КРаЗ уже медленно набирал скорость в сторону Овруча, со стороны этого самого Овруча показались танки и пехота. Теперь выживших гнали уже не на север, а на юг. И, в определённый момент, две армии психов встретились и, забыв о преследуемых, с упоением начали истреблять друг друга. Пассажиров бешеного КРаЗа спасал бюрер, который не раз и не два отклонял в сторону реактивные гранаты, пули и даже однажды на самом излёте снаряд этих жутко странных и даже откровенно страшных мутантов. Но все попытки вырваться из огромный свалки, в которую превратилась битва, заканчивались новыми дырами в кузове, когда, уже ослабев, мутант не мог держать щит. По переговорам противника в эфире, если отбросить всю ахинею, что несли обе стороны, становилось понятно, что битва смещается в сторону Львова, и это внушало определенную надежду на то, что тем, кто многократно обманывал Смерть в последние два дня, удастся достичь Периметра. Дергачёв отвернулся от разбитого пулей триплекса к сержанту Алатову, сидящему слева. Знаками показал, что хвоста пока нет. Встроенная радиостанция сдохла еще под Фастовом, а снимать противогаз в таких условиях было безумством. Наладонник показывал, что концентрация токсичных веществ вне модернизированной "Зимы" превышает смертельную дозу в три раза. Пшикнул встроенный инъектор, вводя в организм спецсостав, переданный капитаном. Час назад лейтенант словил осколок во время прорыва и уже вырубался ненадолго, а потому Нахимов и ученый немного посовещались и приняли решение выдать Дергачёву препарат. — Саня, ты как? — пробубнел в мембрану противогаза сержант, склонившись к Дергачеву. — Хреново... Башка кружится... Знобит, — с трудом прохрипел в ответ лейтенант, пытаясь не уплыть в накатывающую темноту. — Держись, Дергачёв, держись... Недолго осталось... — что там хотел сказать сержант, пограничник уже не услышал, так как лишился сознания.***
Чьё-то неразборчивое бормотание. Голоса, режущий свет, а затем боль. Снова тьма. Снова боль. А затем эта боль вдруг ушла, и лейтенант распахнул глаза, тут же взвыв от ярчайшего света. — Гасите всё! Немедленно! — Закричал кто-то. В полумраке помещения вдруг появились силуэты, и Дергачёв рванулся вперед, стремясь уничтожить угрозу. — Объект себя не контролирует! — Закричал кто-то. — Транквилизатор ему, прямо сейчас! Шипение. Щелчок. Тьма. Следующее пробуждение оказалось не в пример более спокойным, чем предыдущее. Вокруг было тихо, живых существ поблизости не было, и в помещении царил приятный полумрак. Рефлексы и инстинкты, требующие вскочить и сорвать оковы, успокаивались, а разум начинал анализировать ситуацию. В темноте вдруг раздались негромкие шаги. Действуя на автомате, Дергачев попытался дёрнуться. Напротив вспыхнули желтые зрачки за линзами противогаза. — Охолони, лейтенант, — раздался в темноте знакомый голос, — Все свои. — Алатов?! — выдохнул Александр. — Где мы? — Он самый, — произнес сержант. — Ты на нашей базе. — Что со мной? Почему...? Что с экспедицией? — Нормально всё с экспедицией. Все живы. Ну, кто из бункера выехал. Даже летёха живой, зараза, ему майора сразу дали. Коммуний довезли, так что готовься к получению медальки... — Что со мной? — Терпеливо повторил вопрос пограничник. — Проще всего показать, так что сейчас включат свет. Вот зеркало. Смотри. Несколько секунд прошли в тишине, а затем.... — М-мать твою, что со мной!? — Не знаю. И научники не знают. Ты такой у нас один. Ну, не боись, что выглядишь теперь как зомби. И пахнешь тоже так себе. Ты теперь выделяешь высококонцентрированный Туман. Именно поэтому я с тобой в полной защите разговариваю. Кстати, тебя приписали к нам и теперь тебя ждёт командир на разговор. Но вначале советую одеться, твой скафандр под кроватью, его создали на основе бронескафандра истребителей, так что всё ненужное он удержит в себе.***
— Ну что же, присаживайся, лейтенант. Дал ты мне головной боли со своим делом, — не слишком приветливо встретил Дергачёва уже успевший стать генерал-майором Серпов — У меня и так сейчас огромное количество свежепреобразованных, ибо нас наконец-то преобразовали в корпус полноценного и постоянного состава, а тут ещё и ты, и научники, утверждающие, что смогут нам поставить ещё таких же, как ты. Что думаешь? — Разрешите вернуться на границу? Я там нужнее буду. Что мне среди ваших убербойцов делать? — Ну, дело есть, и как раз по тебе. Возвращать тебя никто не будет, ибо ты теперь такая себе ходячая химическая бомба, в итоге, или с нами, или в печь. Какой вариант тебя устроит? — Что за дело? — Отлично. Для начала, сочувствую по поводу присвоения звания капитана. А теперь объясняю, что ты должен сделать. Я хочу использовать потенциал таких, как ты, на полную, поэтому тебе придётся создать с нуля войска РХБУ - Радиационно Химико-Бактериологической Угрозы. Я уже дал задание разработать специальные химомёты для таких, как ты, чтобы вы могли поливать врага своим Туманом. Ну и чисто в нагрузку пойдут и другие варианты ведения грязной войны, а то меня наш главмед давно трясёт по поводу создания спец отрядов на эту тему. Так что готовься нарушать все конвенции по ОМП, какие только существуют, и добро пожаловать! — А разрешите узнать, стало известно с кем мы воевали? Ну тех... — Да я понял. Устроили вы конечно фурор привезя образец. Хотя и пользу он принёс невиданную. Это условно говоря биороботы. Их как-то вырастили или сделали из обычных людей, никто точно не знает как и что. И потом использовали условно говоря мозговое программирование, загрузив мозгограмму в них. Причём крайне простую и довольно хреново склеенную, а также максимально агрессивную. Кто как зачем это сделал, мы пока не знаем и даже не представляем. Там по этому направлению сейчас копают во всю ширь, но пока никаких данных больше нет. Но когда они появятся, чую нас они не порадуют.