В туманной сути бытия

      Посреди ночи я обернула своё тело алой простыней, закрепив булавкой, которую я нашла на старом комоде между окон, прокралась на цыпочках в коридор. Здесь никого не было, видимо, Люциан не рассчитывал на мой побег.       Я спустилась вниз по старой винтовой лестнице, что считалась черными ходом. В полумраке я наткнулась на кого-то.       – Что с Вами? – спросил знакомый голос.       – Майкл, – узнала я потомка Александра Корвинуса, – прошу тебя, не говори вожаку, что ты видел меня.       – Что-то случилось? – забеспокоился он.       – Не переживай. Это наше личное с ним дело. Просто пообещай мне, – я уже была готова расплакаться, – что позаботишься об Элине.       – Конечно, – уверенно согласился он.       Я скользнула между ним и каменной стеной, вышла во двор, поднялась на крепостную стену, за которой начиналась моя свобода. Не раздумывая, я прыгнула вниз, пролетела около десяти метров и приземлилась на траву. Кости ног были сломаны, и я ощутила боль. Однако, заживление прошло довольно быстро, а потом я побежала в сторону деревни ликанов, чтобы добыть транспорт.       Прокалывая стопы сухими ветками, обливаясь кровью, падая и снова поднимаясь, я добралась до своей цели. Машина стояла под навесом возле дома, в который меня сначала привёз Люциан. Ключи лежали в бардачке. Здесь ликаны не волновались за безопасность своего имущества.       Я открыла ворота, завела двигатель и помчалась прочь. Слёзы сами наполняли мои глаза, скатываясь на бледные щёки. Я погромче включила музыку, чтобы не слышать своих мыслей.       В сознании пульсировал лишь конечный пункт моего путешествия – Вольтерра.       Я провела в пути около двенадцати часов. Стараясь не думать о том, что я оставила за своей спиной.       Италия встретила меня теплым послеполуденным солнцем и нежным майским ветром. Извилистая дорога петляля и уводила всё глубже и глубже на территорию страны. Вдали показались знакомые башни, поэтому я прибавила скоростг, чтобы скорее добраться до старейшин.       Моя истерика заполняла всё сознание. Это было невыносимо больно морально. Мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не помнить всего того, что произошло в Венгрии.       Машина остановилась на площадке за резиденцией Вольтури. Я выбежала на улицу, быстро направляясь к черному ходу. Вряд ли мне удалось остаться незамеченной смертными, но сейчас меня это совершенно не волновало.       Прохладные каменные коридоры встретили меня полумраком и влажной свежестью. Я почувствовала защищённость. Наконец-то. Через столько месяцев...       Я зашла в тронный зал. Аро сидел на своем привычном месте между своими братьями. Ворот его черной рубашки был слегка расстегнут, волосы спадали черными локанами на плечи, взгляд был удивлённым и ошарашенным, а на груди виднелся герб Вольтури.       На мне была лишь алая ткань, прикрывавшая нагое тело. Люциан позволил себе лишнее, подняв руку на жену вампирского клана.       Я опустилась на колени у последней ступени, ведущей к трону, и опустила голову.       Аро, не показывая своих истинных эмоций, спустился ко мне и поднял пальцами мою голову за подбородок.       — Кто это сделал, милая? — бархатным заботливым голосом, полным смертельной угрозы, спросил он, видя кровоподтёки на моей зажившей коже и грязь на простыни.       — Ты же всё уже знаешь, — намекнув на его лёгкое прикосновение ответила я.       — Я убью его, — сообщил он мне, проведя рукой по моему плечу, скользнув под складку моей накидки.       — Позволь сделать это мне, — дерзко глядя ему в глаза, произнесла я.       — Конечно, дорогая.       Он дёрнул за край ткани так, что она полностью обнажила мое тело, окинул меня взглядом и хищно улыбнулся.       — Я скормлю его мертвую плоть его же псам. Пусть закусят своим вожаком! – вырвалось у меня.       Аро снял пиджак и укутал меня в него.       — Так-то лучше, — заметил он и проводил меня наверх, в комнату.       Он завёл меня в светлое помещение, распахнул окна, чтобы впустить свежий воздух, посадил меня на край постели, а сам, открыв дверцы шкафа, выбирал одежду для меня.       – Вот, это, думаю, подойдёт, – он выложил рядом со мной костюм вишнёвого цвета с зауженными брюками, пиджаком и белой рубашкой.       – Ты всегда знаешь, что мне нужно, – улыбнулась я, снимая с себя его пиджак.       – Я скучал, – признался он, подойдя ближе.       – Я тоже, – не испытывая эти эмоции по-настоящему, ответила я.       Его холодное прикосновение заставило меня дрогнуть. На секунду мне показалось, что Аро мне опротивел. Мысли, которые посещали меня, пока я была в Венгрии, воспоминания, связанные с ним, в миг превратились в прах. Я больше не желала этого мужчину так, как желала раньше. Сейчас я была готова даже простить Люциана за его ошибку, которую он совершил вчера.       – Извини, – произнесла я, отстранившись от вампира. – Мне нужно побыть одной.       – Да, конечно, – загадочно усмехнулся он.       Я вспомнила о его способности читать мысли прикосновением и поняла, что он всё знает.       Оставшись в одиночестве, я оделась в костюм, который мне приготовил старейшина, потом уложила прическу, нанесла лёгкий макияж и внимательно посмотрела на себя в зеркало.       – Ты слишком хорошо выглядишь для двух тысяч лет, – с сожалением сказала я своему отражению. – Вот только за все эти годы... Испытывала ли ты счастье по-настоящему?       Я замерла, блуждая взглядом по своему телу, обернутому в вишневую оболочку.       – Да, – ответила я на свой вопрос, – испытывала. Вспомни, Иоанна... Крыша в замке Виктора, полнолуние, ночь... – я тяжело вздохнула и произнесла на выдохе, – Люциан... Ты ему нужна, как бы он не старался что-то доказать. Именно поэтому натворил глупостей... Изнасиловал... Он пытается любыми способами заставить или умолить тебя остаться... А ты? Сбежала в Вольтерру? Глупышка! Ликан бы уже утром пришел с покаянием, просил бы прощения за то, что совершил. Ты даже не смогла подождать! – я окинула презрительным взором отражение. – Сука! – кратко охарактеризовала я саму себя.       Я прошлась по комнате, отстукивая неритмичные звуки каблуками, села на край кровати и посмотрела перед собой.       – Кем ты стала? – снова обратилась я к себе.       В дверь постучали. Я пригласила войти.       – Мама! – кинулся ко мне Адам.       – Милый, я так давно тебя не видела! – воскликнула я, встав с постели, крепко обняв его.       – Отец сказал всем, что ты погибла... Я не верил ему до последнего и оказался прав! Где ты была?       – После битвы с румынским кланом, я была вынуждена отправиться с нашими союзниками в Венгрию... Слишком долгая история, сынок...       Адам ещё долго просидел вместе со мной, рассказывая о быте Вольтури, о событиях, произошедших с ним и с его невестой, с которой они, к слову, давно уже были женаты.       Когда он ушел, на пороге моей спальни возник мрачный силуэт подручной старейшин.       – Господин ждёт Вас в столовой, – произнесла она.       – Джейн? – улыбнулась я ей. – Когда вы успели вернуться?       – Прошу прощения, но я не должна отвечать на ваши вопросы, – стальными нотками ледяного голоса, проговорила она. – Поторопитесь, Аро не любит ждать!       Я удивлённо на неё посмотрела и проследовала вниз. Она сопроводила меня до двери и оставила одну. Я же вошла внутрь.       Он сидел за длинным деревянным столом, а перед ним находился лишь один бокал с алым напитком.       "Кровь" – догадалась я.       – Проходи, присаживайся, – предложил он, указав раскрытой ладонью на кресло, что было напротив него.       Там расставили приборы и приготовили еду для смертных, которой теперь я была вынуждена питаться.       Без зазрения совести я последовала его словам, разместилась на своём месте, закинув ногу на ногу, дерзко бросив взгляд на собеседника.       – Ну? Рассказывай... – попросил он.       – Лучше ты, – отказалась я. – Обо мне ты уже всё знаешь.       – О, нам предстоит обсудить многое, ведь впереди целая ночь, а я, утолив свою жажду, захочу утолить своё любопытство... – усмехнулся он.       – Как пожелаешь, – в моём голосе был вызов, а я тем временем спокойно поднесла к губам фужер с красным вином. – Начнём? – сделав глоток, спросила я.       – Ты его любишь? – сразу приступил Аро к делу.       – Да, – твердо, но несколько томно ответила я, даже не сделав паузы.       – Несмотря на то, что он с тобой сделал? – мой собеседник был довольно удивлен.       – Разумеется.       – Послушай, я хочу, чтобы ты посмотрела на ситуацию со стороны, – он слегка подался вперёд, подвинув бокал с кровью. – Вспомни, что было между нами.       – Что же? – я вела себя предельно холодно, но в груди закипала ненависть.       – Я всеми силами пытался сделать тебя счастливой... Окружал заботой, теплом...       – Теплом? – усмехнулась я, перебив его. – Смешно это слышать из уст вампира, который по условию с момента обращения холодный.       – Прошу тебя, не перебивай меня, – он вложил в эту фразу глубину своих страданий, но я уже не верила ему. – Я уставлял всю Вольтерру орхидеями, подарил тебе двух прекрасных и талантливых детей... Я смог приблизить тебе к смерти, тому, чего ты так страстно желала. Я дал тебе новую сущность... Ты жила в богатстве и любви. Что ещё нужно для счастья?       – Боже, Аро, ты так примитивен! – наигранно засмеялась я. – Ты действительно считаешь, что меня можно подкупить материальными благами? Нет, ты ошибаешься! Тебе три тысячи лет, а ты так и не понял, чего хотят женщины, тем более бессмертные.       – И чего же? Приключений? Они были у тебя! Вспомни Нью-Йорк... Мы истребили достаточно людей в полуночный час, бродя по мрачным улицам. Это разве было не потрясающе? Ты чувствовала власть над жизнями смертных! Это завораживало!       – Неужели ты думаешь, что мне интересны их смерти и способы убийств? Нет. Я устала от жизни с тобой.       Он провёл ладонями по своим волосам, уложив их ровными прядями, как это было обычно.       – Что же тебя не устраивает во мне? – изобразив тяжёлый вдох, произнес он.       – Ночи не хватит, чтобы рассказать, – улыбнулась я в полумраке столовой.       – У нас впереди целая вечность. Достаточно времени на окончание беседы.       – Аро, ты читаешь мои мысли прикосновениями и знаешь всё, что я когда-либо делала, думала, видела, чувствовала... Я же не знаю о тебе ничего, только то, что говоришь мне ты. Конечно, когда я была вампиром, со мной было немного сложнее, ведь у меня был дар, который отличал ложь от истины. Теперь его нет. Но нам удалось раскусить твой обман.       – Нам? – он выхватил из контекста именно это слово, но я была рада этому, ведь нашла способ причинить ему дискомфорт.       – Нам, – повторила я. – Мне и Люциану.       – Теперь ты говоришь об этом нелепом союзе с такой нежностью.       – Аро, зависть – грех, – усмехнулась я, сделав ещё один глоток вина.       – Я уже погряз в этой пучине. Зачем теперь деликатность?       – Итак, – мне были безразличны его признания и исповеди, – ты заранее знал, что Люциан попадет в плен к Вольтури, что я помогу ему сбежать, что он поселится в моем сердце... Ты был в курсе всех событий, что произошли с нами?!       – Хм, и как же ты пришла к такому выводу? – он снова откинулся на спинку стула.       – Ты его допрашивал, не применив своей способности. Это выдало тебя. Если бы ты хотел докопаться до правды, ты бы прочитал его мысли.       – Верно. Вот, что раскрыло меня...       – А теперь, когда все маски сняты, а завесы сброшены... Скажи мне честно. Зачем ты это сделал?       – Ты верно заметила, мне уже три тысячи лет... За эти столетия я с трудом могу вспомнить моменты, которые доставляли мне истинное удовольствие. Я участвовал в переворотах среди сенаторов древнего Рима, я был главным подстрекателем Нерона, Калигулы и прочих императоров, вопреки принятому историками мнению о их ближайших соратниках... Я многое совершил за всю свою историю. Я был женат. Трижды. Первая была смертной рабыней – гречанкой. Умерла при родах, впрочем, как это чуть не случилось с Беллой Каллен. Вторая – Сульпиция. Ты знаешь о ней всё. Третья – ты.       – Я уже не уверена, что всё, что ты мне говорил, имеет хотя бы долю истины.       – У меня нет способа доказать тебе это.       – Ты упустил свой шанс, пока я была вампиром.       – Иоанна, если бы я мог исправить всё...       – ...ты бы ничего не изменил, – закончила я его фразу.       – Да, ты права. Я оставил бы всё так, как есть. Я построил судьбу для нескольких людей сразу, почувствовал себя Создателем, вершителем жизней. Это завораживает, когда ты управляешь чьим-то решениями.       – Постой, – опомнилась я, – а до какого момента тебе предсказала всё Элис?       – До смерти Люциана.       – Той, что уже была? Или будет новая?       – Я бы очень хотел, чтобы она повторилась вновь. Но Лесми, что заколола его, уже свершила правосудие, и на этом закончились пророчества.       – А жена нашего сына должна была тебе рассказать продолжение? Поэтому ты не стал долго держать у себя Элис, ведь она сообщила тебе и о том, что в твоём клане появится та, что обладает схожей способностью?       – Именно. Но Анжелика не смогла дать ответы на мои вопросы. Её видения рассчитаны на масштабные события, то есть, битвы, воины, смерти. Она говорила мне о сражениях, что уже произошли, и на этом всё, как правило, заканчивалось.       – А всё остальное ты узнал из предсказаний ведьмы, к которой я ездила в долину рек. Так?       – Так, – ему больше нечего было скрывать, и он решил посвятить меня во все свои замыслы.       – Тогда я задам тебе последний вопрос. Будь добр, ответить на него честно. Ты меня любил хотя бы одну секунду за все эти годы?       Он обратил на меня взгляд, полный недосказанных слов, безмолвных скитаний по своему темному сознанию. Рубиновое пламя вспыхнуло в полумраке и погасло в тот же миг. Мне удалось разглядеть желание внутри него.       – Любил. И не секунду, а почти две тысячи лет, с того момента, как встретил в доме самого знатного торговца Римской империи наивную, робкую, добрую девушку, которая ещё не знала о своем вечном проклятии и способности быть бессмертной.       Он встал из-за стола, обошел его углы, направляясь ко мне, сел на край столешницы и внимательно посмотрел на меня.       – Ты хочешь к нему вернуться, покинув на всегда стены Вольтерры. Я позволю тебе совершить это, но прежде, прошу, сделай одолжение.       Я вопросительно взглянула на него.       – Я по-прежнему твой муж, – напомнил он. – И, даже, если ты меня ненавидешь...       Я поняла, к чему он ведёт, поднялась со своего места, приблизилась к нему, коснувшись кончиками пальцев его подбородка.       – Я сделаю то, о чем ты просишь, – пообещала я. – Но лишь в последний раз. Утром я уеду навсегда.       – Тебя там ждут унижения и жестокость, – не знаю, наиграна ли была его забота, или же он говорил это искренне.       – Пусть так. Но зато, мы честны друг с другом.       – Поцелуй меня, – попросил он.       Я коснулась губами его губ. Он обнял меня, проведя ладонью по спине, вызывая во мне целую бурю эмоций: ненависть, отвращение, страсть и желание. Я горела в этом пламени, которое пожирало меня.       Осознание того, что он просто развлекался, играя с нашими чувствами, выводило меня из себя. Я хотела убить его прямо здесь, но он уже расстёгивал пуговицы на моём пиджаке, стягивая рукава вниз, освобождая мои руки, затем перешёл к белоснежной рубашке.       – Давай не здесь, – предложила я, захлёбываясь от неясных мне переживаний.       Он подхватил меня на руки и гордо понёс наверх.       Дверь в спальню Аро запер, окна, доходившие до пола, открыл нараспашку, так что занавески вздымались от бережного дыхания ветра. Его тело оказалось совсем рядом, так, что я чувствовала ледяные прикосновения на своей коже.       – Я тебя ненавижу, – напомнила я.       – В этом и заключается весь смысл, – усмехнулся он в темноте, оскалив белоснежные клыки.       Лёгкий укус в области сонной артерии вернул меня к мыслям о Люциане.       – Прошу, – прошептал Аро, – не думай о нём хотя бы сейчас.       Я впивалась ногтями в его спину, желая причинить немного боли, выпустив кровь из его ран, но всё было бесполезным. Казалось, будто я царапаю мраморные плиты в древнем Парфеноне.       – Отпусти себя, – взмолился он, покрывая горячую плоть холодными поцелуями.       – Неужели тебя станет легче? – моя ухмылка зацепила его самолюбие.       – Я хочу впитать тебя каждой своей клеточкой этой ночью. Позволь узнику, обречённому на вечные страдания, получить желаемое.       Я запутала свои пальцы в его волосах и впала в забытье, словно всё, что происходило сейчас, было не со мной. Мне не нужны были воспоминания об этой ночи, и я собиралась забыть всё об Аро, покинув на рассвете Вольтерру.       Я смогла подыграть ему, способствуя утолению его голода. Я сделала всё, что было в моих силах, не испытывая при этом к нему горячего желания и прежних чувств.       – Ты доволен? – холодно спросила я, когда первые лучи восходящего солнца выползали над горизонтом.       – А ты? – его интересовало мое мнение, хоть я и не знала, зачем ему слова.       – Мне всё равно, – призналась я, ведь смысла скрывать это не было, поскольку, если бы он захотел, он смог бы сам прочитать это в моих мыслях.       Я лежала рядом с ним, стараясь не касаться его, обернувшись светлой простыней.       – Закажешь мне билет до Будапешта? – попросила я через пару мгновений.       – Ты так сильной хочешь от меня уйти, что даже не позавтракаешь? – усмехнулся он.       Я не видела его мимики, а лишь слышала интонацию, которая говорила всё сама за себя.       – Меня в Венгрии ждёт маленькая дочь, – напомнила я о той, которую он видел в моих воспоминаниях.       – Это адово создание, порождение тьмы? Ты ведь так не желала её появления на свет, пока она была в твоей утробе!       – Да, ты прав, она – плод любви Люциана и моей ненависти, но её взгляд не позволяет мне жалеть о том, что именно я оказалась её матерью, а вожак ликанов – отцом.       – Ты стала слишком синтементальной.       – Нет, Аро, я наконец-то обрела ценности.       – Ценности? Это то, что является призраком желаемого и дорого для тебя? Это то, ради чего ты совершаешь глупости, отказываясь от холодных расчетов разума?       – Я сказала достаточно тебе, чтобы ты всё понял.       Он, опершись на локоть, утопив его в подушке, повернулся ко мне, разглядывая моё лицо.       – Ты забыла об Агнессе, об Адаме? Они ведь тоже твои дети, – взывал он к голосу моего рассудка.       – Нет, я не забыла о них, но с удовольствием бы забыла о тебе. Я проклинаю тот день, когда отец впервые впустил тебя в наш дом! Ты принес в него несчастья. Скажи честно, кто стал главным организатором убийства моего первого мужа? Кто устроил покушение и смерть Пуданса?!       – Я! – зло воскликнул Аро. – Я всё это затеял, чтобы освободить тебя от никчемной жизни с наивным юнцом, не осознававшим до конца своего счастья!       – Я ненавижу тебя!       – Зато… Твой второй муж умер от старости. Ты была рада этому? Как он стариком доживал свои года? Он-то поистине ценил тебя, я бы даже сказал, боготворил. Если бы в Вечном городе – Риме было достаточно места, то он бы построил для тебя храм!       – Какое же ты ничтожество! – прошипела я.       – Нет, ты ошибаешься. Всю твою жизнь я заботился о тебе, сводя нас друг с другом, оберегая тебя, словно твой ангел–хранитель. Ты меня не видела рядом, но могла чувствовать мою заботу.       – Заботу?! Убить того, кого я любила, это по-твоему забота? На моих глазах ему вонзили нож в сердце! Это забота?! Меня выкрали из дома посреди ночи, послали ему письмо, и он пришел меня спасать, отдав взамен моей свою жизнь! У тебя извращенные понятия о добродетелях! Всё чёрное ты видишь в белом свете!       – А фанатичный ученый? Доктор Бергер? Он был твои третьим мужем, с которым ты прожила с 1879 по 1925 год! Что ты скажешь о нем?! Он – единственный, кому ты открыла свою уникальность! Он не ставил на тебе опыты, а жаль, иначе я бы убил и его!       – Будь ты проклят! – выпалила я. – Всю мою жизнь ты чинил козни моим близким, лишал их возможности прожить их собственные судьбы. Ты уничтожал всё то, что мне было дорого! Не смей говорить о нашей с Люцианом дочери, что она – исчадие ада. Единственный, кто заслуживает такового названия, это ты!       Я встала с постели, оделась, пока он бесцеремонно разглядывал моё тело, укутанное лишь ранними лучами солнца.       – И ты вернешься к нему? После того, что он сотворил?! – усмехнулся Аро, пока я, достав дорожную сумку из шкафа, складывала в неё свои вещи.       – Конечно, вернусь. Он ни разу меня не предавал, всегда был честен и по-настоящему заботился обо мне. Ты же видел, когда касался меня, что нам с ним пришлось пережить, справляясь с последствиями моего возвращения в человеческую сущность. Меня воротило от вида продуктов красного цвета. Он вытаскивал меня из вечных мук, чтобы снова подарить мне жизнь, которую ты отнял, превратив меня в вампира!       – Ты сама этого хотела! – закричал Аро, резко сев на кровати.       Я замерла, ведь он был прав. Пару секунд я бесцельно смотрела ему в глаза, стоя в трёх метрах от него, а потом, собравшись с мыслями, решила бросить в его душу тяжелый осадок.       – И ты поверил, – усмехнулась я.       Он опешил.       – Ты… ты обманула меня? Но… – удивленно бормотал он. – Как тебе это удалось?       – У всех свои лазейки, – кокетливо улыбнулась я и застегнула замок на сумке.       Я направилась к двери, но он в одно мгновение перегородил мне путь.       – Постой, – попросил он.       – Аро, бессмыслены все те слова, которые ты сейчас хочешь сказать, – пояснила я свою позицию.       – Тем не менее, – не согласился он. – Я… – он подбирал слова. – Я хочу, чтобы ты знала: если ты когда-нибудь захочешь вернуться… или тебе просто наскучит жизнь среди варваров… помни, что я буду ждать тебя. Через день, неделю, год или века… Я буду готов снова принять тебя и твою дочь, несмотря на то, что не я её отец.       – Я благодарю Бога, что это так.       – Не будь так строга ко мне.       – Знаешь, если бы ты был маленьким, наивным ребенком, или хотя бы смертным, которому отведено несколько десятков лет, то я бы смогла простить тебя, ведь ты совершил бы все свои самые гнусные поступки по глупости. Но тебе три тысячи лет. Ты знаешь, что такое жизнь и смерть. Неужели тебе нужно рассказывать, что есть добро и зло?       – Ты будешь ненавидеть меня, презирать, но, когда в один прекрасный момент ты захочешь избавиться от груза, который на тебя взвалит твой… – он замолчал, находясь в поиске подходящего синонима к тем словам, что вертелись у него на языке, и наконец нашел его, – ликан… я буду здесь, готовый снова назвать тебя своей женой и госпожой Вольтури.       – Нет, Аро, этого не случится, – твердо решила я.       – Не говори так, ведь ты не знаешь, что будет через столько времени…       – Пропусти меня, – попросила я.       Он уступил мне дорогу, открыв дверь передо мной. Я вышла в коридор, подошла к ступеням лестницы и обернулась.       Аро стоял босиком на каменном полу, обернутый простыней от пояса и ниже. Глаза выражали неподдельную грусть, а рубиновый цвет, казалось, угас, хоть среди ночи и пылал огненным пламенем.       – До встречи, госпожа Вольтури, – через силу улыбнулся он.       – Прощайте, господин Вольтури, – ответила я и сделала первый шаг прочь от него, навстречу Люциану.       По пути в аэропорт я заказала билет на самолёт, пока Деметрий вез меня в Пизу.       – Я так понимаю, – начал было он говорить о моём отъезде.       – Правильно понимаешь, – сказала я, не дослушав его слов.       – И Вы не думаете возвращаться? – уточнил он.       – Давай не будем об этом, – с сожалением попросила я.       Он остановил машину на обочине на полпути от Вольтерры, повернулся ко мне.       – Благодаря Вам когда-то я решился на признание Джейн. Она была ледяной, замкнутой, любила только своего брата и поклонялась Аро, как божеству. Теперь ближе меня у неё никого нет, – уверенно говорил Деметрий.       – Я помню нашу с тобой беседу в книжном магазине, – тепло улыбнулась я, возродив в сознании тот диалог.       – Я прошу Вас, умоляю, – продолжал он, – одумайтесь. Ещё не поздно всё исправить, и Аро снова примет Вас, я в этом уверен. Да, мы жестокие, кровожадные и безжалостные создания, однако мы способны любить, но при этом только одно существо, будь то человек или вампир… Мы ему отдаемся без остатка и посвящаем ему все свои мысли и переживания. Мы убиваем ради этой любви, потому что свято верим в эту религию.       – Деметрий, я знаю, что ты очень хочешь благополучия для своего клана, и всё это безумно верно. Так и должно быть. Но с чего ты взял, что я и есть то желаемое благо для одного из старейшин?       – Он без Вас становится другим, таким, каким был все предыдущие столетия. Это невыносимо, ведь тогда он жаждет крови и смертей. Ему становится наплевать на чувства. Он вершит правосудие, даже если оно заключается немного в другом. Он превращается в машину, которая лишена сердца.       – То есть, он превращается в вампира? Как-то странно это звучит, не находишь?       – Вампиры тоже способны на эмоции, госпожа. Вы же не позволяете ему испытывать их, уезжая сегодня из Вольтерры. Сегодня и навсегда. Я верно всё понял?       – Верно, Деметрий, верно… – вздохнула я.       – Я не говорю, что он плохо относится к нам. Мы его ближайшие слуги, мы бесконечно преданы ему, и он ценит нас за это, но… Мы все видим, как ему тяжело без Вас. Он ищет утоления своего… голода в убийствах, в заговорах и кознях. Это убивает его, хоть он всё надеется, будто это спасает его от гибели.       – Я не могу вернуться сейчас. Ты это должен понять. Только прошу тебя об одном: не позволяй ему терять надежду, не давай ему забывать обо мне. Утром он сказал мне, что однажды я вернусь, и, пускай я уверенно ответила ему, что этого никогда не случится, я знаю, что он прав. Рано или поздно это произойдет, а пока что… Боже, Деметрий, ты же всё прекрасно понимаешь… У нас впереди целая вечность, и никто не знает, что нас ждёт в будущем. Но сердце желает сразу двоих, и я вынуждена сожалеть о том, что не могу утолить этого желания.       – Ваш сын, Адам, каждый день находясь вместе со своим отцом, не позволит ему забыть о том, кем была его мать и как Аро любил её и будет любить, наверное, до самой своей кончины.       – Отвези меня, пожалуйста, в аэропорт. У меня скоро рейс, – попросила я.       Он снова завел машину, и мы поехали в сторону Пизы.       В зале ожидания он проводил меня к посадке, ещё раз поблагодарив за те советы, что я давала ему на протяжении всего нашего знакомства. Я печально улыбнулась на прощание, по-дружески обняла его и отправилась в самолёт. Через полтора часа я буду в Будапеште. Вот только хочу ли я этого на самом деле?       Находясь в небе, я долго думала обо всём этом. Голову посещали идеи о том, чтобы оставить позади всё свое прошлое и начать всё заново с каким-нибудь смертным мужчиной, но, вспоминая то, что случалось со всеми моими обычными мужьями, я поняла, что больше не хочу хоронить любимого человека, обливаясь слезами на его могиле.       Сейчас меня ждали унижения и допросы со стороны Люциана, как я думала, ведь он будет считать, что я уезжала к Аро, что, собственно, так и было. Но теперь ценности изменились. Я хотела жизни схожей с той, которой обладают люди, однако с осознанием того, что я не должна буду терять близких мне людей.       После прилета я заказала такси, которое довезло меня до деревни ликанов. Я попросила остановиться в самом начале, чтобы не пугать местных жителей появлением чужаков, расплатилась с водителем и, забрав свою сумку, вышла на улицу. Каменистая дорога привела меня к дому вожака.       Я остановилась перед воротами, обдумывая то, что должна буду сказать альфе, ведь меня не было почти два дня. Рука неуверенно поднялась к кнопке звонка. Я нажала на неё. Через полминуты мне открыли калитку. Передо мной стоял темнокожий силач.       – Слава Богу, Вы живы! – воскликнул он своим густым басом.       Я в недоумении посмотрела на него, а он скорее пропустил меня вперед, проводил в дом.       Здесь в гостиной на диване сидели трое соратников Люциана, а сам он нервно расхаживал перед ними, заложив руки за спиной.       – Кто там, Рейз?! – крикнул он, не видя вошедших, когда входная дверь захлопнулась за нами.       Мой спутник слегка подтолкнул меня вперед. Я остановилась на пороге, за которым начиналась комната, готовясь к осуждениям и упрёкам альфы.       Он замер, оставшись посреди помещения, разглядывая меня.       – Оставьте нас, – без эмоций приказал он ликанам.       Они поспешно удалились, направившись на улицу. Их шаги стихли через минуту, а к моему горлу подкатил комок.       Люциан подошел ко мне, обойдя несколько раз, словно акула, что готовилась к нападению на свою жертву. Я не следила за его движениями, а лишь чувствовала напряжение между нами, боясь прервать это молчание.       – Он касался тебя, – наконец заметил он, почувствовав запах вампира на моем теле.       – Да, – честно ответила я, осознавая, что врать нет смысла.       – Ты была с ним…близка? – продолжил он.       – Да, – подтвердила я его догадки.       – Сама так захотела?       – Нет, – призналась я.       – Это была плата за твою свободу? – предположил он.       – Как видишь.       – Ты вернулась навсегда? – спросил он.       – Если ты позволишь, – смягчила я его строгий настрой своей покорностью.       Он остановился за моей спиной, коснулся пальцами моей шеи так, что я добровольно отклонила голову в противоположную сторону, подставляя под его горячее дыхание нежную кожу.       – Я думал, что ты погибла, хоть и глупо так считать, зная, что ты бессмертная, – прошептал он, наклонившись прямо к моему уху. – Ты покинула замок Виктора среди ночи после того, что я совершил… Прости меня за это… – в его голосе я отчетливо слышала раскаяние.       – Это была моя вина, – произнесла я, отпустив ручки дорожной сумки, которая тут же упала на пол.       – Я клянусь, что больше никогда не позволю себе подобного!       Я повернулась к нему, остановив свой взгляд на его глазах.       – Я был опьянен ревностью, – пояснил он, убирая косую челку с моего лица.       – Я зря разожгла её в тебе словами об Аро, – напомнила я.       – Довольно искать друг другу оправдания, – прошептал он. – Я рад, что ты вернулась.       Его губы коснулись моих, заставляя забыть о вампире, с которым я была этой ночью. Меня бесконечно радовало то, что Люциан не сможет прочитать мои мысли, а значит его прикосновения не доставляли мне ничего, кроме страстного желания и благодарности за прощение.       Вечером мы вернулись в замок. Я была рада увидеть Элину, матерью которой мне посчастливилось стать. Майкл же, как и обещал, заботился о ней эти дни, проводя с ней всё своё время. Никто не посмел бы перечить гибриду, даже сам альфа, поэтому малышка была в полной безопасности.       Теперь же нам оставалось лишь надеяться на спокойное будущее для нас и нашей дочери, веря в то, что больше никому не будет дела до стаи вервольфов и их вожака. Эти мечты были ошибочны. Совсем скоро нам предстояло столкнуться с армией Виктора, которого разбудила Селин, чтобы узнать у него правду о восстании ликанов в давно забытом средневековье.       А пока мы, простив друг другу обиды, наслаждались каждым днём, проведенным вместе, глядя на то, как растёт маленькая Элина, играя с Майклом Корвином в цветущих садах Венгрии.       Люциан же не забывал о своих соратниках, которых становилось всё больше и больше с каждым днём, не считая тех, в кого был введен ген гибрида. Теперь его стая поистине считалась самой уникальной и сильной, вот только дельцы смерти об этом не знали, а значит, при атаке наследников Виктора, их ждал жестокий и безжалостный сюрприз.