"Милый, не надо..."

       В общем шуме всех голосов, встревоженных и громких, столовая в доме Майклсонов теряла свои светлые оттенки, поддаваясь серой тусклости задумчивых лиц. После минутной тирады невыносимого мата, Элайджа резко подскачил со стула с резной спинкой и унесся прочь на верхний этаж, намереваясь до последней вещицы собрать свою одежду в чемодан и покинуть дом, который в этот миг терпел на себе эмоциональные крики и грустную сырость слез Кэролайн, лихорадочно поправляющей белокурые кудряшки своих взлахмаченных в истерике волос. Она вытирала перепачканые черными полосами туши щеки, кричала мужчине что-то вслед совсем сорвавшимся голосом, одновременно пытаясь вырвать свою руку из теплой ладони Клауса, что со страдальчески-сочувствующим взглядом поникших изумрудных глаз смотрел на нее и останавливал от решительного шага к лестнице. Тяжелые и быстрые шаги Элайджи растворились в гулком эхо чьих-то голосов, и теперь Форбс окончательно отказалась от мысли примирения, отдавшись своим рыданиям и позволив Клаусу, по-прежнему досадному, обнять ее содрогающиеся плечи. Аларик, отворачиваясь от них и громко вздыхая, пристрастился к рому, опустошая уже третий бокал со спиртным подряд, и Ребекка, смирив его укоризненным взглядом, подошла к окну, не в силах терпеть слезы и хриплые, слабо произнесенные восклицания Кэролайн, чей смысел не был понятен никому из присутствующих. Рыжий Майклсон держал ее, пытался успокоить, но девушка продолжала визжать и вырываться из его рук, вынудив Деймона замяться от неловкости сцены, которую он наблюдал льдисто-голубыми прищуренными глазами. Брюнет закусил губу и подпер голову рукам, кинув короткий взгляд на рядом сидевшего Логана, выслушивающего какой-то долгий и уже никому неинтересный монолог Энди. Шум, крики, всхлипы. Всё это смешивалось в непонятный ком печали и жалости, которая невидимой пылью разлетелась по дому.        — Нужно всё нормально обсудить! Кэр, перестань ныть… — едва ли не взвыв от отчаяния, проговорил Клаус и крепче сжал ее, прислоняя девушку, маленькую и хрупкую к себе, инстинктивно обещая скрыть ее от чужих взглядов и всех проблем. Блондинка что-то неясно пробормотала ему в ответ, и он резко замолчал, уткнувшись носом в ее светлые волосы и вдыхая их аромат, пропитанный болью и грустью.        — Попробуй предложить спокойный разговор Дженне! — язвительно огрызнулась Ребекка, скрестив руки на груди и просканировав брата злостным взглядом. Он в ответ лишь неодобрительно цыкнул и молчаливо призвал поддержку у Сальваторе, который сам забылся в собственных мыслях, смотря в пустоту перед собой и немного ссутулившись.        — Давайте просто сядем и поговорим. — внезапно пробасил Фелл, и все, мгновенно замолчав и прислушившись к его спокойному голосу, решили так и поступить. Кэролайн, пересилив себя и свою дрожь, что вместе со слезами обдавала ее холодом, прошла к столу и села рядом с Деймоном, который наконец-то отвлекся от своих раздумий и вернулся в реальность, обведя друзей глазами и внутренне испугавшись выражений всех лиц, что казались чужими. Бледные, печальные, настороженные, озлобленные, отчаянные. Словно мертвые. Клаус, отсчитывая ощущаемые каждой клеточкой тела ритмы дико скачущего сердца, поджал губы и присоединился к алкоголю, как и Аларик, с неудобством и безэмоциональностью вертящий стеклянный пустой бокал в руке, изредка обращая внимание на нахмурившуюся Ребекку. Она, без слов выдавая свое презрение к сложившейся ситуации, прожигала упреком в ее округленных глазах Майклсона, а Энди и Логан заговорчески перешептывались.        — Дженна пару часов назад уехала в другой город, обратно к сестре. Мы решили подать на развод, и я сказал ей, что уже не люблю. — первым начал Клаус, набрав в легкие больше воздуха и тихо кашлянув. Когда он произнес это, Кэролайн подняла на него свои покрасневшие и намокшие от слез глаза, которые преобрели прозрачный, хрустально-голубой оттенок, но Ребекка быстро прервала их взаимные переглядки и разочарованно хмыкнула.        — А мы… — попыталась хоть что-то выговорить Форбс, всхлипнув и шмыгнув носом. — Свадьбы не будет… Эл тоже хочет уехать…        — Так! Успокойся! Хватит плакать. — стараясь воодушивить нависшую темной тяжестью над ними атмосферу, уверенно вымолвила Энди, и Логан согласительно кивнул. — Всё решится!        — Послушай, может оставим их? — чуть наклонившись к недовольной и едва сдерживающей свою ярость Ребекке, еле слышно прошептал Зальцман, сделав еще один глоток рома, но позже понял, что поступил ошибочно и отпрянул от блондинки, когда та с изумлением посмотрела на него.        — Ты нормальный? Из-за этой стервы мои братья стали заклятыми врагами, а ты предлагаешь наплевать на это? Знаешь что, Аларик?! Иди к черту! — рявкнула во весь тон своего возмущенного голоса девушка, переманив на себя всеобщее недоумение. Ребекка вышла из-за стола и направилась к лестнице, намереваясь поговорить уже с Элайджей, на чье благоразумие она рассчитывала с большей надеждой. Она скрылась за углом, направляясь к своему брату, и к Кэролайн подошел новый приступ плача, вынудивший ее задыхаться в собственных слезах.        — Вообще-то, — начала говорить Энди, уже с раздражением рассматривая безостановочно плачущую блондинку, которую наперекор всем отказам и крикам приобнял Клаус, почуявший странное стучание в висках. Девушка не успела что-либо высказать, и во всей суете прорезался четкий звук звонка в дверь, вырвавший Деймон из его отвлекающих мыслей, а Аларика призвавший оторваться от бутылки и оглядеться по сторонам. Энди с неловкостью и неким любопытством разбила поселившееся в других взглядах несобранность и поднялась со стула, медленно шагая в коридор и поправляя короткие и непослушные темные локоны.        — Привет. — неясно и тихо промолвила Елена, когда Стар поспешно открыла дверь, подивившись приходу шатенки и заинтригованно изогнув брови. Гилберт, решив ничего больше не объяснять и не получив ответа от Энди, уверенно перешагнула порог и быстро направилась в столовую. Елена влетела в комнату, где вновь зародился гомон назревающей ссоры, и шатенка сразу же приблизилась к Кэролайн, которая едва смогла натянуто улыбнуться и утереть мокрые дорожки на бледных щеках. — Я приехала, как только смогла… — прошептала ей Елена и крепко обняла блондинку, чье вздрагивающее тело обессиленно прижалось к ней, ища защиту и моля о спасательном понимании. Форбс вцепилась в плечи подруги, только сейчас позволяя себе через крепко сжатые ладони выпустить всю вспыхнувшую внутри боль, которая наравне с совестью тревожила ее, засоряя голову отвратительными мыслями о чужом презрении.        — Елена! Елена… — только и смогла произнести ее имя Кэролайн, зажмурив глаза и тихо всхлипнув, и Гилберт осторожно и сочувствующе погладила ее по спине, с колючим ощущением принимая на себя ее грусть. Видеть слезы подруги ей было тяжело, однако по-настоящему нестерпимо плохо Елене стало именно тогда, когда ее тусклые карие глаза скользнули по столовой и нечаянно столкнулись с ярко-голубым, чересчур глубоким и чувственным прищуром ледяных зрачков. Словно получив сильный удар в грудь, который сдавил ее легкие, Елена осознала, что ей стало с трудом удаваться дышать. Она задержала взгляд на Деймоне, что вскоре ухмыльнулся, наигранно проявляя на губах искру самодовольства, и подобно обнимающей ее Кэролайн закрыла глаза и уронила голову ей на плечо, отказываясь воспринимать весь окружающий мир.        Несколько минут Елена и блондинка простояли в долгом, неподвижном объятии, теплом и необходимым им двоим, а остальные заметно притихли, наблюдая за происходящим и с опаской ожидая, когда же наконец-то кончится чья-нибудь грань терпения. Молчаливый и неотрывно изучающий прищуром синих глаз девушку Деймон и игнорирующая его присутствие Елена. Аларик с осторожностью мелкими глотками уничтожал ром, наблюдая за тем, как Сальваторе, похожий на бомбу замедленного действия, хмурит брови и сжимает кулаки, именно в них удерживая неуемную бурю закипевших внутри эмоций. Энди и Логан переглянулись, понимая друг друга без всяких слов, и выжидательно повернулись к Клаусу, который лишь закатил глаза и тяжело вздохнул.        — Всё будет хорошо. — шепотом сказала Елена Кэролайн, отчего она согласительно закивала головой и позволила шатенке немного отстраниться, расцепляя объятие. Немного успокоившись, Форбс усмирила свои слезы и виновато опустила глаза, прислушиваясь к сумасшедшему такту биения сердца, надеявшегося выпрыгнуть из тесной грудной клетки и избавиться от одолевших его тревог.        — А где… — не находя среди друзей Элайджу, тихим и спокойным тоном слабого голоса поинтересовалась Гилберт и приняла решение вовремя замолчать, когда Кэролайн поджала губы и закрыла лицо ладонями, чтобы не видеть никого вокруг себя.        — Он решил уехать. — коротко и жестко, но всё-таки ответил Клаус. — Ребекка пытается его отговорить, но вряд ли у нее получится. Я уверен, что он не откажется от этой идеи. И я считаю это разумным.        — Ты считаешь разумным то, что твой брат свалит отсюда и забудет про твое существование из-за девушки? — усмехнувшись, удивленно и упрекающе выпалил Аларик и осекся, получив уничтожающий и долгий взгляд изумрудных, словно горящих ядовитой зеленью зрачков Майклсона.        — Я считаю разумным быть с тем, кого люблю. — возразил он, и Зальцман осушил залпом стакан алкоголя до дна.        — Присоединяюсь к высказыванию. — язвительно произнес Деймон, впервые заговорив при Елене, что обернулась на его хрипловатый голос, до этого момента старательно избегая его серьезного лица. Гилберт мысленно заставляла себя вовремя отвернуться, снова уделить себя полностью только подруги, однако девушка, словно оцепенев, в упор смотрела на Деймона, который не отводил от нее своего хищного прищура. Не прерывая зрительного контакта, завлекающего Елену в странный плен безумия и слабости, Сальваторе покинул место за столом и ленивой, выбешивающе медленной походкой прошел к стойке с дорогими алкогольными напитками. Елена не могла не заметить все его плавные и размеренные, точно продуманные движения, когда он наполнил стеклянный бокал янтарной жидкостью виски.        — Наверное, нам пора. — вмешалась в разговор парней Энди, и задержала понимающий взгляд на шумно выдохнувшей Елене. Стар кивком поманила за собой немного затормозившего Логана, который вскоре с нервозной улыбкой подскачил с места и следом за своей девушкой прошел в выходу. Они вдвоем, что-то начав обсуждать в коридоре, оповестили о своем окончательном уходе громким стуком захлопнувшейся двери, что раздался в густой тиши столовой, принимающей на себя нарастающее напряжение между Клаусом, Кэролайн, Еленой и Деймоном, долго пьющем виски и изучающим шатенку неоднозначным прищуром.        — Кэр, прошу тебя больше не плакать. Всё решится. — вновь затараторила Гилберт, с надеждой на спокойствие подруги приобнимая ее за плечи. — А тебе, Клаус, лучше поговорить с братом самому. Ребекка не выдержит вашей вражды…        — Уже поздно. — стальным голосом возразил Сальваторе и три пары глаз — ярко-изумрудные, бледно голубые и шоколадно-карие — резко поднялись на его темный силуэт, прошествующий обратно к столу. — Все успели возненавидеть друг друга именно тогда, когда мне требуется помощь всех «верных» друзей. Ладно Дженна свалила… Пускай. Я ее даже понимаю, сам бы уехал ко всем чертям отсюда. Но вот, что интересно: из-за милашки Форбс пересрались два моих друга, которых возненавидела их же сестра за эту глупую ссору, и впоследствии недовольств Ребекки Рик на грани пьяной депрессии. Отлично! Ну что, Елена? Всё будет хорошо? Хм… Очень надеюсь.        — Но ты забыл заметить, что это совсем не твое дело, Деймон. — прорычал Клаус и наградил брюнета сверкающей зеленью своих расширенных от переизбытка внутреннего волнения зрачков.        — Неужели? — наигранно удивился Сальваторе, вскинув брови и округлив серо-голубые глаза. Он с фальшивым сожалением, за которым скрывалось подступающее раздражение, посмотрел на Кэролайн, и блондинка под напором его укоризненного внимания ближе прижалась к Елене.        — Наверное, мне тоже лучше уйти… — раздраженно сказала Гилберт, поджав губы и кинув на брюнета ответный взгляд.        — А я подвезу. — внезапно откликнулся он и самодовольно улыбнулся. Снова затлевшая в помещении тишина вынудила Кэролайн вопросительно посмотреть на Елену. Однако блондинка сразу перевела испуганный взгляд покрасневших глаз на Клауса, который накрыла ее ладонь своей. Тепло его руки молниеносно приятной вспышкой прошло по ее телу, вызывая предательские мурашки.        — Не нужно, спасибо. — сухо ответила Елена, не приняв его на странность любезное предложение и громко огласив свой отказ, но Деймон, словно не услышав ни единого слова взволнованной и заметно нервничающей шатенки, попятившейся в сторону коридора, тихо усмехнулся и сделал шаг к ней навстречу.        — Я подвезу. — утвердительнее произнес Сальваторе, и в его хриплом бархатистом голосе было отчетливо различимо скрытое бешенство, проявляющееся в лазури сияющих демоническими искрами глаз. Кэролайн с неуверенностью переглянулась с подругой, но Майклсон вновь отвлек ее, крепче сжав руку и одним только взглядом, теплым и будто выводящим из всякой печали, убедил блондинку в спокойствии.        — Ладно. — огорченно буркнула Елена, сдавшись и в очередной раз тяжело вздохнув. Она обвела ухмыльнувшегося Деймона сердитым взглядом и, напоследок подмигнув натянуто улыбнувшейся Форбс, вместе с ним вышла в коридор, отвернувшись и замолчав.        — Ну и как? — заметно посерьезнев, проговорил Сальваторе, как только они покинули дом и оказались на просторном крыльце.        — Что «как»? — непонимающе изогнув бровь, уточнила шатенка, но Деймон лишь недоверчиво фыркнул и двинулся к своей машине, вынуждая Елену пойти вслед за ним, пытаясь утихомирить свои разыгравшиеся нервы прежде, чем он успел что-то ответить.        — Как тебе живется с Каем? — сев в автомобиль и подождав, пока Гилберт пристегнет ремень безопасности на переднем пассажирском сидении, он ударил по газам.        — Весьма неплохо. — огрызнувшись, выпалила она, и Деймон показал фальшивую улыбку, поясничая и наигранно поражаясь услышанному. — Намного лучше, чем в пустом мрачном доме.        — Да, но с мрачным домом был бонус в виде сексуального брюнета. А сейчас максимум сопливый задрот. — колко сказал он. На ближайшем светофоре Феррари резко остановилась на месте, а Елена от внезапного толчка немного подалась вперед, едва ли не ударившись лбом о панель, однако Деймон вовремя оградил ее от удара своей рукой. Его ладонь оказалась у нее на животе, предотвращая инстинктивный рывок при остановке, и, почуяв тепло его руки, слишком проворно разливающееся по всему ее телу мелкими зарядами электричества, Гилберт подняла на парня свои карие, испуганные и одновременно осуждающие глаза.        — Убери. — четко выговорила она, продолжая сверлить брюнета взглядом. Издав еле слышный нервный смешок, Сальваторе хоть и неохотно, но послушно уничтожил собственное касание, вернув руку на руль и сжав его до побелевших костяшек, которые вместе с осанчатой спиной выдавали его истинное напряжение.        — Значит, всё настолько плохо? — прорычал Деймон, вновь начав движение и уже не отвлекаясь от дороги, чтобы не наткнуться на непривычно ненавистный и холодный взгляд Елены, что тоже отвернулась к окну, разглядывая размывающиеся на ходу пейзажи за стеклом. — Неужели этот мелкий лучше?        — Неужели это — ревность?        — Да, черт возьми! — грубо выкрикнул Деймон и со всей силы ударил кулаком по рулю, отчего Елена зажмурилась и вздрогнула от неожиданной реакции брюнета на ее слова. Он на миг посмотрел на девушку и прожег ее льдистой синевой своих расширенных от бешенства зрачков. — Это как-то глупо. Знаю. Но ты… На моем день рождении я и ты… Будто всё было как прежде.        — Это был всего лишь один вечер. — закачав головой и шумно вздохнув, возразила Гилберт и устало подперла голову рукой.        — Один вечер… — повторил за ней брюнет, с недовольством и пренебрежением произнося последнее слово. — А я хочу, чтобы так было каждый вечер, Елена! Давай просто забудем обо всякой фигне, которая произошла?        — Я не поменяю свое мнение. Можешь не стараться, у тебя не получится переубедить меня в том, что ты не козел.        — Я — козел?!        — Ты — козел.        — Я не козел.        — Козел.        — Я люблю тебя. — прервав их громкий, перешедший на повышенные тона спор, выпалил Деймон, но Елена лишь цыкнула и замолчала, не желая вообще что-либо ему говорить. Она молчаливо таращилась в окно, рассматривая появившиеся неподалеку очертания небольшого дома Паркера, куда на быстрой скорости ехала машина, и сам Деймон посчитал мудрым решением поддержание зависшей тишины до тех пор, пока автомобиль не остановился у самого крыльца. В доме совсем не было света, что подтверждали темные окна, отражающие на себе смеркающееся небо. Скрежет резко затормозивших шин оповестил девушку об остановке, и она поспешила выйти наружу, направляясь к дому, однако и Сальваторе вылетел вдогонку за ней.        — Подожди. Ты не можешь просто так уйти. — проговорил брюнет, схватив Гилберт за руку и требовательно развернув ее к себе, заставляя девушку почувствовать неприятную боль на запястье. Она ощущала, как учащалось биение ее сердца, но изо всех сил старалась скрыть свое волнение от пронзительных серо-голубых глаз Деймона. — Мне нужно поговорить с тобой.        — Перестань. — застигнутая врасплох его надоедливой настойчивостью, прошипела Елена и дернула руку, желая вырвать ее из крепкой хватки парня, но тот лишь приблизился на шаг и обдал ее своим горячим, пробежавшим дрожащими мурашками по ее коже дыханием. — Хватит. К тому же… Я улетаю через три дня. У меня уже заказаны билеты на самолет до Нью-Джерси. Мне нужно время, чтобы прийти в себя, а там еще живет моя тетя… Я уеду, Деймон. Поэтому дам тебе дельный совет — не зацикливайся на мне и найди кого-то менее трудного.        — Как же ты меня достала… — театрально закатив глаза, шепотом взмолился Сальваторе и, подловив молниеносно появившееся возмущение на грустном лице Елены, сделал рывок в сторону девушки и, обхватив ее шею своими ладонями, наперекор ее удивлению оставил на губах нежный поцелуй. Невинные касания губ всего-то за секунду превратились в необходимое им двоим тепло, не позволяющее разъединить стальные и жадные объятия, в которых они сдавливали друг друга, забывая о нуждаемости в кислороде. Деймон углубил свой поцелуй, крепче сжав в своих руках поддающееся тело Елены, но он отпрянул от нее, когда чужой голос окликнул шатенку по имени.        — Отойди от нее, ублюдок! — яростно прорычал Кай, который быстро оказался возле них, успев выбраться с заднего сидения только что подъехавшего такси, моргнувшего в наступающем вечере своими яркими фарами, ослепившими Елену, когда она с неохотностью и удивлением отскачила от Деймона, заслышав собственное имя. — Не смей ее трогать!        — Всё нормально. Кай, слышишь? Всё в порядке. — затараторила шатенка, но Паркер, игнорируя ее обеспокоенный голос, приближался к усмехнувшемуся Деймону, что с наглостью выжидал реакцию молодого парня. Кай уже замахнулся кулаком, продумывая удар, но резко остановился, когда тишину между ними разрезал не только тревожный лепет Гилберт, но и дребезжащий звонок телефона Сальваторе, из-за чего брюнет отступил на пару шагов в сторону и издевательски подмигнул что-то пробубнившему Паркеру.        — Нам надо увидеться. Сейчас. — слабо прозвучал в динамике голос Кэтрин, и Деймон, не ожидавший ее звонка, разочарованно хмыкнул, обведя скептическим взглядом обнявшую Кая Елену, и без единого слово направился к своей машине, слыша позади себя лишь хлопок входной двери.