"Милый, не надо..."

       Начинающийся дождь мелкой дробью колотил по подоконникам и разрастающимся лужам на асфальте, который постепенно темнел и сырел, поднимая вверх столбы уникального аромата воздуха, пропитанного свежестью. Легкий ветер усиливал порывы, и появившийся туман, плавно белой пеленой опускающийся на город, затруднял Деймону дорогу, вынуждая включить фары дальнего видения и постоянно щурить глаза, чтобы разглядеть перед собой в сумраке путь и редкие темные силуэты людей, спещащих куда-то и укрывающихся под зонтами. Капли, в своей прозрачности отражая десятки других огоньков движущихся автомобилий, медленно сползали по лобовому стеклу, намереваясь своей мозайкой отвлечь брюнета от дороги, однако он, снизив скорость, аккуратно свернул к изящным кованым воротам и смог миновать скользкий путь до крыльца. Припарковавшись и выключив тихую, почти неразличимую музыку, Деймон вышел на улицу и в несколько широких шагов добрался до дома, вламываясь в него всё-таки неубереженным с дождя. На черной кожаной куртке остались заметные следы воды, и темные как смоль волосы падали на лоб, оставляя на нем мелкие холодные капли. Вздрогнув от холода, Сальваторе снял с себя мокрую куртку, бросил ее на тумбочку с лязгом металлических молний на ней и прошел в гостиную, где слабо горел свет невысокого торшера, что на стену отбрасывал чью-то стройную тень.        — Ты снова здесь? Зачем ты хотела встретиться? — тихо и на удивление спокойно проговорил Деймон, пройдя в комнату, наполненную неярким, но комфортным освещением, и с подозрением оглядел стоящую около окна Кэтрин, которая не сразу обернулась на его голос. Она, в облегающем бордовом платье, рассеяно смотрела перед собой, задумчиво и нервно накручивая на палец локон темных волнистых волос. Тишина. Она окутывала их двоих и роняла в незнакомую им неизвестность, что сжимала легкие, лишая воздуха, и ускоряла такт скачущего от страха сердца. Девушка, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, снова зашторила окно, каким оно было на протяжении всего времени, и приблизилась к Деймону, что не сдвинулся с места и ничем не заменил серьезность своего бледного лица.        — В последнее время произошло многое. Чересчур… — чарающим голосом отозвалась она, прежде чем, с минуту помолчав, провела рукой по оставившей на себе несколько дождинок шеи равнодушно смотревшего на нее брюнета. Деймон продолжал внимательно изучать ее, подлавливать каждое ее движение и то, с какой грациозностью и точностью она их делала, однако парень не хотел произносить и слова. Кэтрин же, поняв, что Сальваторе не отреагирует на ее касание, отступила на пару шагов назад и медленно стянула с себя легкий черный кардиган, какой был накинут поверх ее короткого платья. Деймон проследил за тем, как вещь хаотично упала на спинку дивана, и вновь вернул свой любопытный синий взгляд на девушку, которая усмехнулась и снова подступила к брюнету. — Тебе ведь это нравится…        — Что именно? — непонимающе и негромко проговорил он, нахмурив брови и закусив губу, когда Кэтрин провокационно обнажила свои плечи, откинув темные кудри на спину. Ее кожа, загорелая и гладкая, казалось бархатистой и манящей даже при неярком свете торшера, стоявшего позади большого дивана. Пирс, издевательски улыбнувшись, что совсем не согласовывалось с ее милым и абсолютно невинным карим взглядом, провела ладонью по ключице и спустила ее на талию, подмечая, что Деймон проскользил прищуренными глазами по ней, повторяя это движение.        — Нравится… — уже шепотом повторила шатенка и вплотную подошла к Сальваторе, который тихо кашлянул и отвернулся от нее, понимая, как разгоряченная кровь атакует его вены, с колючим ощущением разливаясь по напряженному телу. Воздуха становилось гораздо меньше, и сама девушка понимала это, но это подговорило ее лишь ближе прильнуть к Деймону.        — Я не понимаю о чем ты. — распознав, как предательски начал хрипнуть голос, невнятно прорычал Деймон и почувствовал на своей спине теплые ладони Кэтрин, требовательно спускающиеся на его поясницу и нахально задирающие футболку.        — Ты любишь играть по моим правилам. — пояснила девушка, коварно улыбаясь и наблюдая, как невольно расслабляются все мышцы парня и разгорается довольный огонек в его глазах. — Но иногда я играю слишком жестоко. — добавила она шепотом, который прошелся приятной горячей дрожью по коже Деймона, который шумно выдохнул и отвел взгляд. Он осторожно перехватил руки Пирс и попытался, не причиняя боль, убрать их с себя, однако девушка сама отступила от него, предварительно сильно царапнув его спину своими ногтями и вынудив брюнета шикнуть от внезапного ощущения.        — Сегодня я играть не хочу. Заведи себе для этого детей. — ухмыльнувшись, обиженно съязвил он и попытался развернуться, чтобы покинуть комнату и избавить себя от присутствия неадекватной и слишком непредсказуемой девушки. Он сделал всего-то одно движение в сторону, как Кэтрин крепкой хваткой схватила его за воротник футболки и притянула к себе, прикусив его за подбородок. Деймон, вскинув брови, нервозно засмеялся, оглушая этим хрипловатым звучанием сумрачную и молчаливую комнату, и шатенка подняла на него радостные и загадочные глаза, которые снова сузились как у хитрой кошки.        — Поверь, ты даже глупее ребенка. — мучительно четко и нежно пролепетала она. — Ты не видишь ничего, кроме своего отражения в зеркале и быстро меняющейся девчонки в объятиях, которая крутит перед тобой пятой точкой. Но это исправимо…        — Я не хочу слушать тебя. У меня нет на это времени. — возмущенно произнес он и оттолкнул Пирс от себя, из-за чего она недовольно поморщилась и поправила свои и без того идеальные темные волосы. — Скажи, что тебе нужно и убирайся. — жестче добавил Сальваторе.        — А ты хочешь знать? — в очередной раз пробуждая в парне раздражение и бешенство, мягко спросила девушка. Деймон обвел ее льдисто-голубыми, переполненными сытой злостью взглядом и сжал кулаки, сохраняя в них беспокойный поток бурных эмоций, рвущихся наружу. — Не хочешь… А если я скажу? А точнее… Если не скажу? Хм… — неразборчиво и запутанно продолжила говорить Кэтрин, и Деймон устало цикнул, отчего шатенка восторженно заулыбалась и еще раз опробывала свою попытку каснуться парня, который поспешно отодвинул от себя ее руки и сделал уверенный шаг назад.        — Прости, Кэт, но я не в настроении тебя сегодня трахать. Я не в отчаянии, не в радости. Мне просто безразлично. Я хочу вернуться к Елене и поговорить с ней. И времени, черт подери, мало… — сквозь зубы процедил Деймон, скрестив руки на груди и уперевшись серьезным взглядом в наигранно растроенную Кэтрин. — Что ты от меня хочешь?        — Твоего правильного решения. — просто ответила она. — Я же говорила про игры… Твоя бедная Елена так страдает, а ты нагло пытаешься забыться. Это вроде несправедливо… Ну что? Хочешь знать правила?        — Я бы мог подумать, что ты пьяна, но уже знаю, что ты сумасшедшая идиотка. Я не понимаю всего бреда, который ты мне пытаешься доказать, но… Причем тут ты и Елена? Хватит. Всё. Катись отсюда. — настойчиво и хрипло сказал он, выражая свое пренебрежение к ее улыбке, но Кэтрин даже не шевельнулась и продолжала улыбаться.        — Ладно. Скажу проще. — девушка спрятала улыбку и заметно изменила тон голоса. — В последнее время меня кое-что тревожит. Во мне еще есть немного совести, к твоему удивлению, поэтому я не могу быть стервозной сукой.        — Не можешь быть, потому что ты уже стервозная сука.        — Очень смешно. — изобразив фальшивый и недовольный смех, огрызнулась шатенка. — Мне не плевать на тебя, Деймон. Даже очень не плевать. Поэтому я не хочу делать тебе плохо и принуждать к вечному самообвинению.        — Что за хуйню ты говоришь? — вспыльчиво пробурчал Сальваторе, не выдерживая на себе долгий и затянувшийся взгляд темных, чересчур доверчивых и все же скрытных глаз Кэтрин.        — Просто помолчи… — тихо проговорила она и едва слышно шикнула, приложив палец к губам парня и одновременно потянувшись к молнии своего платья, не отрывая внимания от недоумевающего Деймона, который молчиливо следил за ее непонятными действиями среди комнатной тишины. — Сейчас мы играем лишь по моим правилам… — так же чарующе добавила Пирс, медленно и томительно щелкая замком на своем платье, которое мгновенно полетело вниз, вынуждая шатенку остаться перед Деймоном в одном только белье, кружевном и черном. Ее идеальное тело, чье очертание красивыми изгибами проявлялось при тусклом освещении гостиной, скрывалось за небольшими, но изысканными клочками ткани ее нижнего белья, которое поддалось сканирующему взгляду парня, что озадаченно и слегка шокированно, но открыто и нагло рассматривал ее фигуру, ожидая наконец-то следующих слов Кэтрин. Девушка не двигалась с места, стоя перед брюнетом и издевательски цепляя на себе его пронзительный взгляд, чересчур затуманенный, чтобы быть решительным и здравым. Кэтрин заметила, как Деймон нервно сглотнул и попытался набрать в легкие больше воздуха, и от этого на ее губах невольно появилась самодовольная улыбка.        — Что происходит? — возмущенно, но хриплым, гулким голосом, совсем севшим, промолвил Сальваторе, обезумев от случившегося и попытавшись отвернуться, чтобы не наткнуться на хитрость сузившихся глаз девушки.        — Есть что-то… Что-то, что останавливает меня от одного поступка. Я не могу забрать тебя, когда ты, оказывается, уже кое-кому принадлежишь. Но ты меня не понимаешь… И вряд ли поймешь. Просто сделай выбор. — требовательно и четко ответила она. — Я пройду в душ. Останусь совсем без одежды. Как ты любишь… И досчитаю до пяти. Если успеешь присоединиться, значит, ты умеешь жить дальше. А если нет… Впрочем, я уверена, что это будет «нет».        — Какого черта… — скептически оглядев ее, почти обнаженную и как всегда идеальную, ворчливо произнес Деймон. Девушка же, тихо хмыкнув, медленно направилась в сторону, словно невидимой нитью потянув за собой голову Сальваторе, который проводил ее хищным, но взволнованным голубым взглядом, чьи яркие искры приказывали парню бежать за Кэтрин следом, каснуться ее кожи и затушить весь огонь, что начинал раздражающим больным теплом покрывать его тело. Однако была на его зрачках бледная дымка боли и сомнений, проникающих в самое сердце.        Шатенка без стеснений и отсутствующей стыдливости в одном лишь белье прошла через пустынный первый этаж, медленно, мучительно долго проходя в просторную ванную комнату, с предательской, пододвинувшейся к ее сознанию тревожной неуверенностью оглядываясь назад, где не было темного осанчатого силуэта оставшегося в гостиной парня. Нервы, натягиваясь с каждым ее аккуратным шагом, игрались вместе с ее пульсирующей по венам кровью, которая вынуждала девушку то чувствовать холод внутреннего и коварного страха, то ужасное и нестерпимое тепло, что приходило вместе с легким румянцем переживания на ее лице. Она совершенно не понимала того, что делала в этот миг, поставив странные условия и просто ожидая от Деймона того, что было невозможно.        Зайдя в ванну и просто прикрыв дверь, не касаясь маленькой задвижки, Кэтрин почувствовала под ногами холодный гладкий кафель и поежилась от мимолетного холода, атаковавшего мурашками ее кожу. Она повернулась к стене, не желая даже смотреть в зеркало, и закрыла глаза. Она зажмурилась, отчетливо отказываясь что-либо видеть перед собой, и только внимательно вслушивалась в пугающую тишину, среди которой нельзя было различить шаги Деймона. Мысленно начиная отсчет, Пирс осознанно понимала то, что сердце намного быстрее и чаще отбивает ритм. Один. Вокруг было по-прежнему спокойное молчание, и слышался лишь топот надоедливых рассуждений, подбегающих к голове девушки. Два. Ничего не изменилось. В легкие почти не поступало воздуха, становилось труднее дышать, и что-то до безумия больное и тревожное впивалось в ее сердце. Три. Оперевшись о стену, каждой клеточкой тела Кэтрин почувствовала тысячи маленький иголок, которые пронзили ее неприятным холодом белой и идеально ровной стены. Четыре. Этот миг пробежал намного быстрее прежних, и еле подмечаемым шепотом шатенка выговорила следующую цифру… Пять. Слишком резко и внезапно она почувствовала на своем плече чье-то сбивчивое горячие дыхание, что обжигало ее шею и абсолютно всё тело, вздрогнувшее в панике. Сама Кэтрин смогла только шумно выдохнуть, понимая, что позади нее кто-то стоял, сверлил ее льдистым взглядом и молчал. Молчал, мучительно топя ее в собственных страхах и мыслях, что не давали девушке возможность наконец-то обернуться. Однако она сделала это, встретившись своим удивленным и в какой-то степени благодарным взглядом с ярко-голубыми, чуть прищуренным глазами Сальваторе, властно взявшего ее за руку и развернувшего к себе.        — Ты… — не веря ни себе, ни ему, едва выговорила Кэтрин, нервозно поправляя волосы и пытаясь унять бешенно трясущееся внутри волнение.        — Я люблю Елену. — хрипло и жестко сказал он, мгновенно выпустив ее ладонь из своей. Кэтрин показалось, что никогда в жизни она не слышала настолько твердую сталь в его грубом голосе, в котором совсем не было эмоций. Для нее. В его словах могла найтись боль для него самого, радость для Гилберт, и совершенно ничего для шокированно смотрящей на парня перед собой Пирс. Наверное, не сразу смысл его слов добрался до нее, проникая в кровь и разливаясь по всем венам чем-то уничтожающе черным и больным. Деймон видел, как быстро лицо усмехнувшейся шатенки потеряло всякие краски, побледнев будто перед обмороком, и каждый огонек ее темных глаз, что резко заискрились при виде него, потух и погас, увядая вместе с уверенностью в ее осанке.        — Поздравляю. — почти исчезнувшим, потерявшимся где-то в глубокой истерике голосом произнесла в ответ Кэтрин, весьма умело скрывая взрывающиеся внутри нее фонтаном соленые и горькие слезы. Она не выдавала своего отчаяния, какое ломало ее и лишало возможности сдвинуться с места, но на равнодушном лице она сохраняла наигранную надменность и фальшивое спокойствие, не позволяя хотя бы одной слезинке скатиться по ее щекам.        Энзо, неспешно пройдя через холл пронизанного ярким и цветным освещением здания, что-то шепотом прошипел сопровождающему его парню, который ловко среагировал и поймал куртку Сент-Джонса, направившись в совершенно другую сторону. Казино встретило брюнета гулким шумом и сотнями огней, слепящими глаза. Всюду раздавались чьи-то голоса, надменный смех и ненавязчивая спокойная музыка, под умеренный такт которой слышались характерные играм звуки. Энзо прошел по залам, бегло глядя по сторонам в поисках нужного ему силуэта и одновременно пытаясь выбрать с чего начать. Американская рулетка, блэкджек, кости, слот-машина… Глаза непокорно и инстинктивно разбегались от этого изобилия автоматов и количества всех игроков, самозабвенно погрузившихся в азарт. Десятки людей во всевозможных одеждах, богатые, бедные, счастливые, понурые — все они сливались в одно пятно, не давая сосредоточиться ни на чем конкретно. Они играли, перешептывались, кидали друг на друга неоднозначные взгляды, бессловно то благодарили за компанию, то прожигали тихой ненавистью. Некоторые мужчины в дорогих костюмах подтверждали свою солидность, распивая бренди, делая немыслимые ставки и с наглой улыбкой присматривая за своими девушками, на чьих точеных телах как на армии манекенов красовались сотни разных фасонов платьев самых дорогих дизайнеров. Однако находились и те, кто бесконтрольно прожигали остатки своих ничтожных накоплений, потеряв свой человеческий вид в море выпитого алкоголя, сыгравшего над ними злую шутку и превратившего их в особь некрасивую и омерзительную. Покер с разнообразием цветных карт, разные виды рулеток, дребезжащие слот-машины. Всё это странным и необъяснимым образом вселяло в каждого неподавляемое чувство окрыленности и веру в удачу, которая редко могла уделить кому-либо свою поддержку.        Кивнув нескольким прохожим и обзаведясь стаканом с элитным виски, Сент-Джонс ленивой походкой прошел к длинному столу с несколькими взрослыми мужчинами, призвавшими вокруг себя столбы вонючего дыма дорогих кубинских сигар, которые они изредка выпускали изо рта, чтобы залить в себя небольшой глоток спиртного. Среди них, нахмурившихся и серьезных, Энзо быстро нашел ссутулившегося и пьяного Аларика, с тоской и отчаянием смотрящего в свои карты, опрометчиво выбрав покер. Едва ли держась на стуле и постоянно покачиваясь, Зальцман прищуривался и бестолково таращился на мелкую масть, понимая, что все поставленные им деньги уже печально машут ему на прощание.        — Привет, дружище. — с издевательской ухмылкой на губах, воодушевленно проговорил Энзо, оперевшись на спинку стула Рика и мгновенно поймав все безэмоциональные взгляды игроков, один из которых поперхнулся дымом, когда Сент-Джонс нагло сдвинул фишки с края стола и уселся на него, употребляя свой алкоголь и крутя бокал в руках.        — Я, видимо, упустил момент, когда стал твоим другом. — заплетающимся языком недовольно пробурчал Аларик и косо посмотрел на Энзо, который бесцеремонно заглянул в его карты и разочарованно хмыкнул, вызвав восторженную улыбку незнакомца, что решился утроить свою ставку.        — Я не заслужил такой грубости, верно? — выпалил Энзо, на что Зальцман лишь хрипло рассмеялся, выражая всю свою подавленость, и залил новую порцию горячительного. — И что же привело тебя сюда? Такой расстроенный, злой, сломленный… Ты же проиграешь. Но вопрос — зачем? Что же случилось, бедняга?        — Какое тебе дело?! — сквозь зубы процедил Рик и обратил внимание на то, как предупреждающе кашлянул широкплечий и крепкий мужчина с редкой сединой на висках, что вскоре успокоил свою раздражительность, получив полный дружелюбия и спокойствия темный взгляд Сент-Джонса.        — Я нашел тебя здесь. А значит, мне это было нужно. Поэтому отвечай. — беззаботно дернув плечами, пояснил Энзо, и Аларик тревожно усмехнулся.        — Конечно… Всемогущий и таинственный Сент-Джонсон. Как я мог забыть?        — Сент-Джонс. — вмиг посерьезнев, поправил его брюнет, но Зальцман не заметил этого и только икнул.        — Только, как мне кажется, тебе нужен не я. Ищи Сальватора. Я тебе помочь не смогу, маниакальный кретин. — ворчливо отозвался он, однако Энзо отрицательно качнул головой и слез со стола, пододвинув к себе свободный стул и оказавшись рядом с Алариком.        — Ты, дружище, меня не понимаешь… — задумчиво начал брюнет. — Мне интересен Деймон, но еще больше меня волнует его окружение. Слабости, эмоции… Так что же случилось?        — Да пошло оно всё! — разозлившись, вспыльчиво рявкнул Рик и откинул от себя низкосортные карты, вытащив из кармана внушительную пачку купюр и бросив ее на стол. Отвернувшись и всецело посвятив себя улыбающемуся Энзо, мужчина слышал радостный гул оставшихся игроков и залпом опустошил свой бокал с алкоголем. — Одни проблемы от этого гребаного Сальватора! Знаешь?.. Пусть он катится к черту! Он разосрался с Еленой, подначил Клауса… И эта Кэр молодец… Вертит Майклсонами, как захочет, а эти тупицы ведутся. А Ребекка из-за них бесится. Мы расстались! И всё, абсолютно всё сводится к этому придурку Сальваторе! Чтоб его…        — Ну-ну, не психуй. — не в силах сдержать смешок, то ли довольный, то ли злорадствующий, мягко проговорил Энзо, но Аларик в ответ на его слова цыкнул и вновь потянулся к дорогостоющему виски, устало и пьяно шатаясь на месте. — Значит, у Деймона всё хреново… Что ж. Мне нужно…        — Тебе нужно поговорить со мной. — перебила его внезапно появившаяся за спиной Кэтрин, чей твердый голос заставил его сразу же обернуться, разглядев перед собой серьезно настроенную девушку. От нее несло невидимой уверенностью и волелюбием, что проявлялось в ее решительной грации и сверкающем темном взгляде, сузившемся как у кошки. Заинтригованно моргнув, Энзо, вежливо махнул всем игрокам, которые уже забыли про его присутствие и полностью погрузились в азарт покера, поднялся с места и прошел вместе с девушкой чуть поодаль. Он обвел ее манящую его голодный и заинтересованный взгляд фигуру в красивом облегающем платье, но позже перевел глаза на ее лицо, слишком бледное и хмурое.        — В твоем эгоистично-стервозном аду появились проблемки? — с насмешкой спросил Сент-Джонс, на что получил коварную ухмылку шатенки. Парень видел, как всё ее тело едва ли не трясется от злости и ярости, какая наэлектролизованным комом находилась внутри нее, вынуждая показывать этот надменный и коварный взгляд.        — Проблемы будут у тебя, если я позволю этому аду проявиться не только в моих мыслях. — грубо и чересчур быстро произнесла она, но Энзо только больше распалила ее эмоциональность и тревожность.        — Ух, как всё запутано… — продолжая издеваться, тихо проговорил он. Кэтрин недовольно хмыкнула и осмотрелась по сторонам, с презрением наблюдая за другими людьми и возвращая свое внимание на Энзо с той же брезгливостью и холодностью.        — Ты хочешь уничтожить Деймона. Я тоже. — выпалила она и поджала губы, на остатках вскипевшего терпения пытаясь контролировать свой взбунтовавшийся гнев.        — Да неужели? Я всегда знал, что ты умная девочка. — с прежней колкостью отозвался брюнет, скрестив руки на груди и просканировав глазами девушку с ног до головы, из-за чего Пирс устало закатила глаза и забрала у проходящего мимо официанта фужер с шампанским, залпом опустошив его. — Кстати, как узнала, что я здесь?        — Не только у тебя есть мозги, мистер «Я слежу за всем этим гребаным миром». — язвительно сказала шатенка и потянулась к Сент-Джонсу, нахально достав из кармана его темно-синей рубашки маленький GPS-датчик и мило улыбнувшись ему, не скрывая фальшивость и внутреннее бешенство. — Думал, я просто так буду с тобой обжиматься?        — Думала, Сальваторе просто так называл тебя шлюхой? — не имея сил спрятать свою довольную и неуместно радостную улыбку, прошипел Энзо, выводя девушку из себя сильнее прежнего, и Кэтрин, уже не сдержав всё раздражение внутри себя, пнула его под коленку. Парень почувствовал неприятную боль, немного зажмурился, но наперекор злорадствующим ожиданиям приосанившейся шатенки он только засмеялся и подмигнул ей. — Ладно. Это похвально.        — Я на твоей стороне. Но не из-за тебя. Не путай это. — четко разъяснила она. — Я не собираюсь идти у тебя на поводу. Единственное, что мне нужно — поставить на место эту голубоглазую дрянь.        — Эй, полегче, малышка… — поражаясь столь разгорячившемуся пылу шатенки, успокаивающе пролепетал Энзо и восторженно оглядел ее, нервозную и напряженную. — Хуже женщины может быть только обиженная женщина... Послушай, у меня идейка. Думаю, нужно отпраздновать твое благоразумное решение. Подожди меня несколько минут здесь, и поедем в какое-нибудь более веселое место. Хорошо?        — Если не найду за это время кого-то поинтереснее. — съязвила Кэтрин, показав короткую и многозначительную улыбку. Сент-Джонс, согласительно кивнув ей и проводив взглядом до ближайшего фуршетного столика, целенаправленно двинулся в другой зал, нетерпеливо косясь на часы и выискивая среди топлы кого-то, кто должен был появиться с минуты на минуту. Миновав несколько групп включенных в коварный азарт игроков казино, брюнет вышел в прохладный холл, возле одной из многих колонн которого смог найти нужную ему персону, чье лицо с трудом можно было разглядеть в тени надвинутого на лоб капюшона темной толстовки с вытянутыми рукавами. Весь вид незнакомца, жмущегося к стене и еще дрожащего от уличного холода, был жалким. На его дешевой одежде остались следы безостановочно льющего снаружи дождя, а грохот грома доносился даже сквозь стены, вместе с опаляющими воздух вспышками молний, рассекающими небо и пролазеющими в помещение через окна.        — Эй! — негромко прикрикнул Энзо и присвистнул, пытаясь привлечь внимание парня, который топтался на месте и нервно поправлял рукава своей кофты. На его оклик повернулось несколько молчиливых мужчин, но Сент-Джонс даже не удостоил их виноватым или каким-либо вообще взглядом, двинувшись прямиком к нужному объекту. — Оглох?        — Не люблю привлекать внимание. — с подозрением таращась на оборачивающихся людей, едва различимо просипел парень, сразу же опустив глаза в пол, скрывая от посторонних свое лицо и кусая губы.        — Ладно. Черт с тобой… — ворчливо отозвался Энзо. — Принес?        — Да. — невнятно буркнул он и, достав наконец-то руки из карманов, протянул брюнету маленькую флешку, одновременно озираясь по сторонам и пугливо сутулясь. — Здесь всё про вылет Гилберт. Время, номер рейса, направление. Обещай, что девушка не пострадает. Она не виновата.        — Меня удивляет твоё благородство… — с долей иронии в собственной фразе произнес Энзо и с проблеском радости в темных зрачках принял устройство, быстро спрятав его в карман. — Хочешь затусить?