"Милый, не надо..."

       Утро после дождливой и нагоняющей сырую прохладу ночи было таким же серым, пасмурным и тусклым. Небо подобно однотонному светлому полотну без единого клочка голубизны куполом накрывало улицы, пропитанные лужами и редкими поломанными ветвями, что разлохматились впоследствии сильного ветра, вместе с грозой пугающего каждого своим шумом. В большом доме Гилбертов суетилась прислуга, подготавливая столовую к позднему, но собранному и правильному завтраку, пока на крупной, просторной территории вокруг здания несколько садовников пытались избавиться от завалов мусора и веток, застилавших асфальт и газон после урагана. Джона, отца Елены, не было еще с того времени, как наступил рассвет, и он с чувством ответственности и серьезностью полностью отдал себя неотложным и важным делам, оставив Изабель хлопотать над итогами мелких природных бедствий, вызванных ужасной погодой.        — Да, конечно. Думаю, Вы можете подъехать после полудня. — чересчур официально и вежливо закидывала кого-то любезностями миссис Гилберт по телефону, нервозно вышагивая по просторному и освещаемому хрустальной двухъярусной люстрой коридору, а Елена, устало ожидая хотя бы одной свободной минуты матери, стояла возле окна и смотрела на застывший в промозглой тоске город. Пышная роскошь каждой детали ее родного дома, невероятно широкого и заставленного, никогда не вызывала восторга в шоколадных глазах Елены, и лишь напротив раздражала своей яркостью и хваставством, вынуждая отводить глаза куда угодно, чтобы не натыкаться на позолоченные багеты ценных картин или изысканную мебель с резными элементами дерева, где повсюду красовалась фамильная гравировка их семьи. Изабель словно и вовсе забыла про присутствие родной дочери, которая уже в течение часа терпела длительные чужие разговоры и равнодушие. Одна из служанок предлагала шатенке чай, но Елена решилась на отказ, просто погрузившись в мысли и стараясь таким способом отключиться от томительно долгого времени, которое ее мать тратила на выяснения каких-то неимоверно жизненноважных вопросов.        — Мам, послушай… — тихо начала девушка, по секундному затишью поняв, что Изабель закончила свой разговор. Однако не успела Елена вымолвить что-то еще, как ее мать быстро удалилась в другую комнату в сопровождении Милли, которая отвечала за уборку гостевой спальни. Они обе ушли, вынудив шатенку лишь тяжело вздохнуть и вновь повернуться к стеклу, зная, насколько сильно сжалось ее сердце, оповещая о внутренней боли, растекающейся по всему сознанию. Елена, не переставая безмолвно терпеть обиду, невольно каснулась ладонью еще совсем невыдающего своего положения живота и медленно провела по нему рукой, улыбаясь и уже заранее утверждая самой себе, что никогда не повторит ошибок своей матери. Вокруг девушки были сразу все и не было никого. Родители, еще несколько лет назад готовые отдать свою дочь замуж за крупную и спасительную сумму денег, никогда не были для девушки тем, кем должны были быть. Друзья, так хорошо относящиеся к ней раньше, приняли уважаемое всеми решение остаться с Деймоном, и лишь Кэролайн заботила жизнь той, кому могла выговориться. Но стоило в жизни Форбс появится проблемам, Елена не получала и звонка после того, как побыла на пикантном, своеобразном вечере у Майклсонов, когда всех окружала ссора. Однако саму Гилберт атаковал серо-голубой взгляд. Он словно въелся в ее память, нещадно появляясь в ее мыслях, но не было рядом и его. В жизни шатенке не осталось самого главного и ценного — Деймона. И что же оставалось ей еще? Уехать прочь из этого уже ненавистного города и посвятить себя лишь своему ребенку, отдавая ему и заботу, и время, и любовь.        — Мисс Гилберт, к Вам гость. — звонким и уважительным тоном произнесла одна из служанок, незаметно подошедшая к Елене и аккуратно каснувшаяся ее плеча, выдергивая из раздумий. Шатенка, застигнутая врасплох, сначала оторопела, а потом смогла только кивнуть и посмотреть в сторону, откуда доносился глухой звук чьих-то долгих, размеренных шагов.        — Привет, любимая. — с усмешкой произнес хрипловатый голос, который заставил Елену мгновенно повернуться и застыть, будучи неспособной даже что-то сказать в ответ. Медлительно вышагивая по коридору прямиком из прихожей, с интересом и неким презрением оглядывая дом и изящные светлые стены, Деймон показал столь знакомую ей ухмылку. Взгляд. Всё тот же синий, пронзающий до глубины души взгляд, направленный теперь исключительно на нее и выжидающий того необходимого момента, когда вежливая служанка поспешно оставила их наедине.        — Что? Почему? То есть… Что ты здесь делаешь? — растерявшись, невнятно пролепетала шатенка и инстинктивно сделала шаг назад, когда парень приблизился к ней и заметно посерьезнел, не переставая рассматривать всё вокруг себя и неожиданно резко возвращать внимание на Елену, которая нервозно быстро моргала глазами и пыталась выровнить дыхание, что сбилось вместе с тактом ускорившего свое биение сердца. Внезапно стало нечем дышать, и девушке оставалось лишь с жалостью к самой себе надеяться, что ее волнение и вспыхнувшая обида в грустных карих глазах не выдавали всё отчаяние.        — Я предложил миссис Гилберт помощь. Вчера вечером дерево упало на вашем участке и придавило машину Джона, а я сказал Изабель, что могу познакомить ее с хорошей страховой компанией и адвокатом. Чейз уже разговаривает с ней. — без особого интереса объяснил Деймон, пожав плечами и вновь улыбнувшись, а Елена с нетерпением отнеслась к его наигранно обеспокоенному голосу и шумно выдохнула.        — Хватит! — остановив его хрипловатый голос, возмущенно воскликнула Елена и отвернулась, чтобы не видеть ни его самодовольное лицо, ни его чересчур завораживающих глаз. Каждая клеточка ее тела постепенно накаливалась и подобно магниту жаждила прикаснуться к нему, вновь почувствовать его незаменимое тепло… Но это было невозможно. Как бы сильно шатенка не хотела приблизиться к нему, прижаться и обнять, чтобы выплеснуть всю боль и тоску, она не могла. Точно так же, как и сам Сальваторе всеми силами и мыслями отговаривал себя от того, чтобы сделать последний шаг навстречу к девушке и преодолеть остатки их ничтожной дистанции.        — Деймон, ты уже здесь? Замечательно. — внезапно разрезал затянувшуюся тишь фальшиво добрый голос Изабель, которая неожиданно для пары вернулась в комнату, из-за чего Елена резко отскачила назад и подняла голову вверх, разглядывая потолок и тяжело дыша. Однако женщина даже не обратила на них внимание, вычитывая какие-то бумаги, что она держала в руках, а Деймон продолжал сверлить изучающим, уже испытывающим синим взглядом шатенку перед собой. — Джона нет дома, но, думаю, это к лучшему. — добавила Изабель и мельком обвела глазами Сальваторе, который негромко кашлянул и отступил от Елены, мило и нагло одновременно улыбнувшись. Миссис Гилберт поспешно ушла, отвлеченная чьими-то окликами в другой комнате, и поддалась прежней, заставляющей ее забыть даже о присутствии собственной дочери суете. Девушка устало закатила глаза и поправила каштановые волосы, но парень подметил ее нервозность и загадочно хмыкнул, заставив Гилберт перестать делать какие-либо движения и лишь смотреть на него.        — Они ведь ничего не знают, верно? — почти шепотом сказал он, и этот вопрос показался девушке чересчур угрожающим и странным, отчего она нахмурила брови и скрестила руки на груди.        — Еще нет. Но я именно сейчас собиралась всё рассказать! — четко и с явным неодобрением в повышенном тоне произнесла Елена, прежде чем Деймон властно схватил ее за руку, останавливая от шага в сторону, и притянул к себе, не разрывая зрительного контакта.        — Перестань. Я хочу знать правду. — твердо произнес он, пугая девушку холодом своих немного прищуренных голубых глаз. На какой-то миг Елена почувствовала укол страха внутри себя, который промелькнул едва заметным огоньком в ее карих зрачках, бегло метнувшихся в другую сторону от лица близко стоявшего парня. Деймон медленно и неохотно отпустил Елену, позволяя ей отпрянуть назад и с опаской оглядеть его.        — Какую правду? — настороженно пробормотала Гилберт и поджала губы, мысленно отсчитывая неадекватное количество скачков ее сердца.        — Серьезно?! — вспыльчиво прорычал он и с недовольством посмотрел на невовремя вошедшую прислугу и одним лишь взглядом вынудил ее убраться прочь. — Мы знаем, что я хочу слышать. Ты ведь еще любишь меня.        — О Боже… Не начинай. — Елена, с облегчением вздохнув, снова невольно каснулась живота, но быстро убрала руку, развернувшись и запустив руки в волосы, совсем не имея возможности успокоиться и выровнить дыхание.        — Елена… — тихо позвал брюнет, намереваясь вновь каснуться девушки, но та резко двинулась в другую комнату, намереваясь в скором времени найти свою мать и избавить себя от общества Сальваторе, который разочарованно усмехнулся и с трудом пересилил свою зарождающуюся внутри ярость, чтобы пойти вслед за шатенкой.        — Вот так… — интонацию хрипловатого голоса Энзо Кэтрин вполне могла считать одобрительной, начиная чувствовать себя немного увереннее, но лишь до тех пор, пока он не отпустил её руки и не отошел в сторону, разрешая ей полностью обладать своей самостоятельностью. И она снова начала испытывать странную боязнь пистолета в своих руках. Ей было гораздо спокойнее, когда Сент-Джонс, изредка усмехаясь и вместе с тем обдавая ее шею своим дыханием, стоял у неё за спиной, лично контролируя то, как она держит оружие, и то, как она держится сама. Сейчас же все его наставления и заметки относительно их занятия мгновенно вылетели из головы, поэтому Пирс смогла только коварно улыбнуться и поправить идеальные темные локоны своих волос, а парень, разочаровавшись в потерянном времени, досадливо вздохнул.        — Прицеливайся лучше. Пытайся не моргать, когда стреляешь. — немного смягчив голос, прошептал Энзо, поддерживающе проведя рукой по напряженным плечам. Кэтрин, долго и презрительно вглядываясь в мишень в десятке метров от себя, наконец-то решилась на выстрел и в последний момент, с усилием нажав на курок, невольно зажмурилась. Среди тишины, слишком жуткой и пустынной, раздался характерный выстрелу звук, который рассек воздух и наполнил всё вокруг каким-то настораживающим предчувствием. И стоя здесь, приосанившись и улыбнувшись, Кэтрин наслаждалась происходящим. Ей нравился звук выстрела. Он — как приговор, пусть и вынесенный всего лишь картонке. Однако девушку не оставляла мысль, что именно такая быстрая пуля способна на многое. Как и она сама…         Спустя несколько секунд шатенка услышала уже не первый и чересчур знакомый вздох Энзо и открыла глаза, с раздражением осознавая, что мишень осталась неизменной, слишком идеальной и нетронутой.              — Этот чертов пистолет не может нормально попасть в цель! — расстроенно прошипела она, взвыв от нетерпения и очередного промаха. Энзо снова подошел к ней со спины и пораженно приподнял брови, с улыбкой удивляясь ее отговоркам. Его ладони аккуратно поправили положение её рук и останавились на запястьях, ненавязчиво, но достаточно крепко сжимая их. Пирс, доверившись ему, чувствовала спиной тепло его тела и, с самодовольством по-хитрому сузив глаза, изящно прогнулась и вплотную прижалась к нему бедрами.        — Попробуй еще раз. — тихо повторил Сент-Джонс ей на ухо, и после его слов Кэтрин сделала глубокий вдох, пытаясь верить в свои возможности. Холод металла в руках на удивление контрастно с теплом его ладоней обжигал руки, и она с куда большим удовольствием уделила бы своё внимание нервно кашленувшему от хрипотцы парню, нежели монотонному и не приносящему успех занятию. Следующий ее выстрел был гораздо лучше уже хотя бы потому, что у девушки хватило мужества не зажмурить глаза. Поэтому, ликуя и выражая свой восторг на счастливом лице, она первой смогла разглядеть появившуюся дыру в мишени.              — Нормально. — сухо отозвался он, оценив результаты девушки. — Теперь сама. — грубее добавил он и поспешно отступил назад. Его руки резко исчезли с ее запястий, и мгновенное чувство неуверенности, которое ранее было неведомо Кэтрин, обратилось в почти паническую просьбу, которая сорвалась с губ прежде, чем шатенка успела её обдумать.         — Не отходи! — громко выпалила она, и Энзо не смог сдержать смех, завидев ее испуг. И лишь немного позже Пирс поняла, как глупо прозвучал ее голос и, подняв голову чуть выше и заметно успокоившись, сменила тон на более спокойный. — Ты еще не научил.           — Ладно… — сквозь улыбку произнес Энзо и вновь вплотную подошел к шатенке. Его руки переместились на её талию, ближе и плотнее прижимая к себе тело девушки.        — Подожди. — резко и громко проговорила Кэтрин, неожиданно развернувшись и заинтриговав непонимающе оглядевшего ее Сент-Джонса. Он обвел ее своими темными зрачками, наблюдая за каждым идеальным изгибом ее тела, которое было в опасной близости, но был вынужден снова вернуть свое внимание ее красивому лицу, когда Пирс опять заговорила после недолгой паузы. — Зачем мне это нужно?        — Интересный вопрос. — хмукнув, ответил брюнет, и девушке оставалось лишь гадать, были ли эти слова сарказмом или же серьезным рассуждением. — Знаешь… Учиться стрелять, значит, что учиться быть метким и видеть цель. И не всегда нужна меткость именно в стрельбе. Иногда нужно угадывать чужую меткость, чтобы увернуться от пули.        — Думаешь, мне придется уворачиваться от пули? — с подозрением в спокойном голосе вымолвила Кэтрин и недоверчиво посмотрела на него.        — Я в этом уверен. — безэмоционально отозвался он. Энзо, не говоря больше ни слова, аккуратно отобрал у девушки пистолет, вытянув его из ее слабой хватки, и слишком быстро, неожиданно направил свой выстрел в мишень. Не выжидая и мгновения, парень нажал на курок, абсолютно точно и эффектно попав прямиком в середину мишени. Идеально. Это было первой мыслью, какая возникла в голове зажмурившейся от шума Кэтрин, когда пуля прилетела точно по курсу. — Видишь. Без пауз, без особого прицела. Всё на инстинктивном уровне.        — Неужели. — с заметной издевкой в голосе, саркастично выпалил Деймон, посмотрев на стеклянную полку и взяв с нее фотогрфию в изящной золотистой рамке. Он с улыбкой разглядел на изображении маленькую радостную девочку с каштановыми, разлетевшимися в прыжке волосам, но Елена, недовольно скосив на парня глаза, поспешно вырвала из его рук фото и вернула на место. — Ты была счастливой. Еще не такая злюка, как сейчас.        — Я не злюка. — с нежеланием разговаривать с Деймоном, сквозь зубы проговорила девушка, так глупо поверившая, что сможет спрятаться от надоедливого брюнета в просторной гостинной с высоким белоснежным потолком и излишеством картин на бледных стенах. — Просто я не хочу говорить с тобой.        — А я не хочу, чтобы ты уезжала! — парировал он, повысив тон. Его твердый голос слишком решительно прозвучал в этот миг, и Елена от внезапной резкости и хриплости вздрогнула, с сожалением в карих глазах уставившись на Деймона, и, когда он уже собрался сделать бесповоротный шаг вперед, их окликнула вошедшая в гостиную Изабель, которая положила на маленький стеклянный столик несколько папок с какими-то бумагами и с интересом оглядела дочь.        — Уезжать? Мне это послышалось? — удивленно изогнув бровь, совсем как Елена, спросила женщина и шатенка заметно расстерялась, однако Сальваторе исправил неловкую паузу своей блистательной улыбкой и приобнял девушку рядом с собой за талию, вопреки ее нежеланию и уничтожающему взгляду.        — Да. Возможно, Вы поддержите меня. Елена собралась навестить свою подругу из другого штата как раз в тот момент, когда я буду находиться в очередной командировке. Значит, я не смогу ее сопровождать. Я предельно точно против этого. — с наигранно любезной и серьезной тональностью, какую Гилберт распознала с первых слов, проговорил Деймон и с печальным, умоляющим видом посмотрел на девушку, которая, по-прежнему не зная, как ей поступить, пожала плечами и попыталась мило улыбнуться матери. Однако это была лишь попытка, и ее лицо не выразило ничего кроме безысходности и сокрытой в шоколадных зрачках грусти.        — Понятно. Но… Думаю, Елена может съездить. Она весьма самостоятельная. — явно потеряв окрыленную тягу к разговору быстро протараторила Изабель и снова вернулась к разбору своих бумаг, мельком глянув на усмехнувшегося Деймона. — Знаете, я совсем закружилась с этими страховыми компаниями. Поможете разобраться? В кабинете Джона должно быть что-то связанное с документами на дом и обеспечение его безопасности. Елена, поищите.        — Но… — только и смогла прошептать Гилберт прежде, чем женщина снова покинула комнату, даже не дав шатенки возможность что-то сказать. Елена устало закатила глаза и с нарастающим раздражением глянула на Деймона, который, загадочно подмигнув ей, кивком позвал с собой в сторону кабинета Гилберта.