"Милый, не надо..."

       Открыв дверь, Деймон внес в дом несколько сумок с вещами и поставил их у тумбочки, сразу же вернувшись к порогу. Он придерживал Елену, заходившую следом за ним, но она возмущенно выкрутилась из его полуобъятия, отказавшись от помощи.        — Отстань, я же могу ходить. — немного обиженно произнесла шатенка, устав от излишней опеки взволнованного парня. Он же театрально закатил глаза и захлопнул за Еленой дверь, помогая ей снять легкий плащ.        — Вот и наслаждайся этим моментом. Потому что, когда ты полностью придешь в себя, ходить ты не сможешь. Я уж об этом позабочусь. — ехидно ухмыльнувшись, съязвил Деймон и провел Гилберт до дивана в гостиной, на который она быстро завалилась и довольно заулыбалась.        — И все-таки я скучала по этому дому… — мечтательно промолвила Елена и, бросив на парня нахальный взгляд, закинула ноги на журнальный столик, зная, что брюнет ничего не сможет возразить.        — А по мне ты не скучала? Все-таки неделю валялась в больничке, а я в коридоре как Хатико ждал. Эти сволочи даже не пропускали меня. — ворчливо высказался он. Деймон наигранно нахмурился и плюхнулся на диван возле Елены, которая сразу же подсела ближе к нему и обняла, положив голову на его плечо. Спокойствие и уют. То, чего девушка давно хотела и наконец-то получила, вернувшись в тихий, пустой и уже родной дом.        — Конечно же, по тебе я скучала в первую очередь. — мягко и как-то умиротворенно проговорила шатенка, и Деймон крепче прижал ее к себе, оставляя быстрые, но частые поцелуи на ее лбу.        — Кстати… — чуть замявшись, начал Сальваторе, и Елена подняла на него свои карие, довольные глаза. — Прости меня.        — За что… — почувствовав, как волна мурашек окатила ее тело после этих жестко, но искренне сказанных слов, отозвалась Гилберт.        — Серьезно. Прости. Все это произошло из-за меня, поэтому я виноват. И раньше… Вел себя как козел, знаешь же.        — Тебя можно было понять, после… — понимающе возразила Елена, но не успела договорить, как хрипловатый голос Сальваторе перебил ее.        — Да нельзя меня понять! Как мудак трепал тебе нервы, вот и всё. Поэтому прости за это. Я попробую исправится, честно. Я не хочу тебя потерять… — немного понизив голос, почти шепотом выговорил брюнет и поцеловал девушку, которая сразу обвила его шею руками и медленно переместилась на его колени, оказавшись сверху.        — Подожди-ка… — прервав поцелуй, проговорил Деймон и показал соблазнительную, игривую улыбку. В его льдисто-голубых глазах заплясали подозрительные огоньки ликования и коварства, что начинало слегка пугать недоумевающую Елену. Шатенка с непониманием таращилась на ухмыляющегося, походившего на довольного домашнего кота Деймона, но вдруг Гилберт радостно взвизгнула и вновь впилась в губы парня, когда разглядела перед собой маленькую бархотную коробочку с золотым, сверкающим колечком внутри.        — Готова терпеть меня и дальше? — изогнув изящную бровь, с издевкой выпалил Сальваторе, на что девушка согласительно закивала головой и, завизжав от внезапной вспышки немыслимой радости и едва ли не оглушив Деймона, позволила ему надеть кольцо на ее палец. Но следующей эмоцией Гилберт стало удивленние от того, что в комнату с веселыми воплями вбежали друзья, накинувшиеся на парочку с объятиями. Кэролайн теперь уже вряд ли можно было отцепить от Елены, и блондинка с неподдельным интересом рассматривала кольцо, Ребекка же присоединилась к ним, не расцепляя объятий с Алариком. Логан и Энди, бесконечно извиняющиеся за свое отсутствие начали затяжной рассказ о своей поездке, и только Клаус, с каким-то особым пониманием переглянувшись с Деймоном, выказывал другу шуточное сострадание. Все было хорошо. Пожалуй, впервые в их жизни. Комната едва ли не горела от переизбытка искрящихся положительных эмоций и настоящих улыбок на лицах. Словно невидимые нити скрепляли каждого присутствующего друг с другом, и от этого становилось как-то тепло и спокойно. Ни боли, ни печали, ни слез. Только совместная радость и вера в лучшее. Еще несколько минут — и в гостиной громко играла музыка, по бокалам разливалось бурливщее шампанское.        — На этом сюрпризы не заканчиваются. — неоднозначно, с тоном абсолютной загадочности проговорил Деймон Клаусу, который осушил очередной стакан с алкоголем и выжидающе посмотрел на брюнета.        — Ты меня пугаешь. — в ответ пробурчал Майклсон. Сальваторе же лишь усмехнулся и кивнул ему в сторону кухни, и вдвоем они покинули гостиную, опущенную в омут счастливого праздника. По мере удаления от людной комнаты, голоса и музыка начинали затихать, а потом и вовсе смолкли, когда друзья достигли темной кухни, в которой был заметен чей-то высокий силуэт.        — Ну привет. — монотонно пробубнил голос, и рыжеволосый мужчина вздрогнул, узнав в фигуре напротив Элайджу. Ни единого намека на ненависть и ярость. Это действительно поразило Клауса, который обернулся на походившего на коварного чертика Сальваторе.        — Ты… — только и вымолвил мужчина, неспособный что-либо сказать своему брату, приход которого никак не ожидал.        — Мир, любовь и дружба. — саркастично пояснил Деймон, поняв, что встреча начала тонуть в неловкости и недомолвках. — Эл больше не дуется, я поговорил с ним. После пережитого та ситуация кажется смешной.        — Дам тебе еще один шанс, братишка. — впервые за весь скомканный разговор, улыбнулся Элайджа и, словно моментально отбросив все предрассудки и ненужные воспоминания, заключил Клауса в братское, сильное обьятие. И Деймон, поняв, что в какой-то степени уже почистил карму и стал подобием миротворца, решил оставить их и вернуться в гостиную, но его отвлек настойчивый звонок в двери, к которой он и направился. Преодолев шумную комнату и коридор, брюнет оказался в прихожей и с осторожностью отворил дверь, даже не предполагая, кто мог бы прийти.        — Примешь гостей? — с нехарактерным ему задором произнес Джузеппе, представ перед парнем в паре с Лили. Женщина виновато тупила глаза в пол и ничего не говорила.        — Я бы мог удивиться сейчас, но не после всего. Заходите уж. — недовольно пробубнил Деймон и ленивым кивком разрешил им войти. Лили еще раз за эту неделю извинилась и прошла в гостиную, когда же взрослый мужчина задержал сына у входа.        — Мне жаль, что я ничем не помог тебе тогда. — Старший Сальваторе хотел добавить что-то еще, но Деймон цыкнул и одним лишь взглядом остановил предстоящую тираду отца. — Зато… Ты теперь действительно повзрослел. Сам со всем справляешься, внуков мне подарить решил. Я горжусь тобой. Серьезно.        — Какие сопливые фильмы ты смотрел, чтобы так заванилить свою речь? — не сдержавшись от смеха, сьязвил брюнет, и Джузеппе тяжело вздохнул, словно хотел забрать произнесенные слова обратно.        — В общем, просто… Ты молодец. Этого будет достаточно. И кстати… Я и Лили… — смутившись, мужчина ненадолго сделал паузу. — Понимаешь… Нужно было прислушаться к тебе раньше. Викки я был совсем не нужен. С моей помощью она хотела устроить себе насыщенную жизнь, но сейчас, сидя в инвалидном кресле, она решила проводить время с по-настоящему любимым человеком. А я таким не являюсь. Может и досадно, но… Я смог простить Лили. Странно, но… Мы теперь вроде как…        — Воссоединение века. — усмехнувшись, Деймон вместе с отцом двинулся в комнату, все еще обдумывая последние события. Столько времени и нервов. Но каждая минута, каждый час приближал его к поистине счастливым моментам с Еленой. Его Еленой. И эта любовь, потерпевшая и горе, и радость, казалась им вечной.