Шёпот увядания

Сегодня стрелка циферблата жизни встала, И, прекратив свой бег, навечно замерла. Когда услышал равнодушное «пропала». «Пропала около восьми часов утра». Она мне говорила, помню, с мукой часто, Как ненавистна ей осенняя пора. Пытаясь спрятать кудри от дождя напрасно, Под краем чёрного-пречёрного зонта. Её безумной люди звали за спиною, И ведьмой величали за пожар волос. За то, что не дружила вовсе с головою, За то, что не плела ни разу пышных кос. Дикарка леса с изумрудными глазами! Ты дыма грезила мечтами наяву! Легко ты об иных мирах шепталась с нами, Легко тебе глядеть давалось в пустоту. Никто из нас не верил этим глупым сказкам, Ни я, ни кто-нибудь из города другой. Лишь Он один желал легенды слушать страстно, За что и был в итоге щедро награждён. Тебя переполняла жизни светлой сила, Из сердца бил желаний горько-сладких ток… Ты семя смутное тревоги посадила, В душе моей легко оно дало росток. Но было так уныло, безмятежно, пусто, Как будто правил кто-то твёрдою рукой, Спокойные сердца наполнил тихой грустью И нас по чёткому пути куда-то вёл. Мы шли, безвольно ставя ноги шаг за шагом, Казалось, нас окутал жутко-сладкий сон. Открыть глаза, пленённые холодным мраком, Никто из нас не мог, не был тогда готов. Ты говорила, что покинешь это место. Мы думали, готовился простой побег. Ещё смеялись, помню, над тобою где-то «Куда тебе идти, когда дороги нет?» Мне виделись деревья в тёмно-красном цвете, В то утро моросил осенний мелкий дождь. Туманно улыбнувшись в этом зыбком свете, Ты от меня ушла неспешным шагом прочь. Стволы аллеи быстро поглотили спину, «Всё кончено», подумал я в тот миг. Мне захотелось бросить тело под машину, Затем нагнать тебя и за тобой идти. Но это наважденье спало слишком быстро, Внутри оборвалась незримая струна, И всех знакомцев незнакомы стали лица, Исчезли личности, осталась лишь толпа. В последний раз чудачка выкинула странность, Её никто из нас… нет, Он. Он точно понимал. Не знаю на какую Он решился крайность, Но почему-то вместе с нею Он пропал. Шуршали листья под ногами полицейских, Валялся на дорожке чёрный-чёрный зонт. Его касались явно руки чародейки, Скорее ведьмы, не любившей мелкий дождь. В то утро стрелка циферблата жизни встала, И, прекратив свой бег, навечно замерла. Когда узнал я точно, что она пропала. Пропала ровно в восемь восемь по часам.