Полёт феникса

      Гарри попытался подняться на ноги, и тут же приглушённый стон сорвался с его губ — всё тело отозвалось острой болью на это нехитрое действие. Снейп с Волдемортом в это же мгновение оказались возле юноши и, осторожно подхватив его под мышки с двух сторон, усадили на диван, который зельевар предварительно трансфигурировал из ближайшего кресла.       — Вытащишь свою палочку — отравлю! — раздражённо сверкнув на Лорда антрацитовыми глазами, сквозь зубы прошипел Северус, при этом сделав это так, чтобы никто кроме Марволо не услышал его слов.       — И в мыслях не было, — спокойно отозвался Лорд. Он и сам прекрасно понимал, что после присоединения осколка души его магия нестабильна, и любое, даже самое простейшее колдовство, может выйти им всем боком.       Удостоверившись в том, что Волдеморт не станет творить глупостей, Снейп наложил на Поттера несколько диагностирующих заклинаний, а затем вытащил из своих воистину бездонных карманов фиал с обезболивающим зельем, который аккуратно откупорил и поднёс к губам юноши.       — Гарри, не пей это! — тут же визгливо воскликнула Джинни. — Это может быть яд!       — Не говори глупостей, — отмахнулся от неё Поттер, с готовностью делая глоток отвратительного на вкус варева. — Спасибо, профессор.       Снейп коротко кивнул и убрал опустевший флакон обратно в карман своей мантии.       — Больше пока ничем помочь не могу, — отстранённо сообщил Северус, однако от Гарри не укрылось сожаление, промелькнувшее на дне чёрных глаз. — Вернёмся домой — сварю зелья для твоих рук, но на это потребуется некоторое время.       — Гарри, так директор был прав? — Рон смотрел на друга исподлобья. — Ты, действительно, перешёл на сторону Пожирателей?       Поттер не успел даже рта раскрыть, чтобы что-то ответить — Рон громко болезненно взвизгнул, буквально подпрыгнув на месте и закрывая руками свою задницу, на которую только что пришёлся весьма ощутимый удар Жалящими чарами.       — Следи за языком, Рональд, — строго проговорил Дамиан, послав внуку мрачный взгляд. В дрожащих пальцах была зажата волшебная палочка, конец которой был демонстративно направлен в пол. — Ты разговариваешь с лордом Блэком и Герцогом Певереллом. Не тебе требовать от него отчёта.       Рон ошарашено посмотрел на деда, потирая пострадавшую пятую точку. Он уже было набрал в грудь воздух, чтобы возмутиться столь бесцеремонному обращению, но был прерван твёрдым голосом Игнатиуса, уже достаточно пришедшего в себя, чтобы принять вертикальное положение, правда не без помощи Перси, который единственный озаботился его состоянием: едва только все переместились в гостиную, юноша тут же бросился к двоюродному деду, наложил диагностические чары и привёл в чувство с помощью Энервейта.       — Если продолжишь спорить с Главой Рода, одними Жалящими чарами не отделаешься, — заметил Игнатиус. Опершись на заботливо подставленное плечо Перси, мужчина поднялся на ноги и перебрался в мягкое кресло. — Может и до Круциатуса дойти.       — Круциатус — непростительное заклинание, его применение запрещено законом, — заметила Джинни, в то время как Фред с Джорджем обменялись быстрыми взглядами. В отличие от младших брата и сестры близнецы обладали зачатками разума и понимали, что, став членами Рода, теперь находятся в полной власти своего Главы. И да, дед может применить к ним любое заклинание, кроме смертельного, и ничего ему за это не будет, ибо всё, что происходит в стенах родового особняка, остаётся здесь навсегда.       — В этом доме я — закон, — наградив внучку тяжёлым, промораживающим насквозь взглядом, объявил Дамиан. — И вы все, будучи членами Рода, Главой коего я являюсь, будете беспрекословно подчиняться моей воле.       Верданди, до этого мирно сидевшая в своём кресле и внимательно наблюдавшая за всем происходящим, оторвала руки от подлокотников и громко трижды хлопнула в ладони, привлекая к себе внимание всех присутствующих.       — Прекрасные слова, Лорд Пруэтт, — с лёгкой насмешкой в голосе проговорила она. — «Я — закон» — просто девиз любого тирана и самодура. Не удивительно, что на склоне лет вы остались совершенно один.       Дамиан недовольно поджал и без того тонкие губы, но промолчал: он был бы полным кретином, если бы стал пререкаться с воплощением Сущего.       — Хорошо, — кивнула Верданди, убедившись в том, что вздорный характер Пруэтта всё ещё находится под контролем его острого ума. Окинув собравшихся величественным взглядом, она улыбнулась: — Полагаю, мне стоит представиться? Ведь большинство присутствующих, как это ни прискорбно, не знают, кто я такая.       За долю секунды комнату наполнила магия: она была точно бурный поток, с головой захлестнувший всех, а затем также быстро схлынувший. Бывшие Уизли стояли совершенно шокированные. Игнатиус с Дамианом тяжело дышали, как загнанные лошади — всё-таки в их солидном возрасте подобные нагрузки на Магическое ядро были противопоказаны. Снейп же с Лордом не скрывали восхищения во взгляде, направленном на Верданди — оба высоко ценили мощь и обладали достаточным количеством знаний, чтобы проникнуться величием этого момента. И только на Поттера демонстрация силы Госпожи не произвела никакого впечатления: её магия ощущалась чем-то приятным, почти родным, она наполнила тело небывалой лёгкостью и погасила остатки боли, пульсирующей в обгоревших кистях.       — Вы можете называть меня Верданди, — великодушно разрешила Великая Госпожа, «подбирая» собственную силу. — Много веков назад один из первых лордов Пруэтт поклялся мне в верности и каждый последующий Глава Рода, принимая титул, подтверждал эту клятву. Это сделал и ты, Дамиан, — Верданди перевела взгляд на мужчину. — Ты и твой Род верно служили мне. Поэтому сегодня Герцог Певерелл, — короткий кивок на Поттера, — прибыл в твой дом, чтобы уберечь тебя от фатальной ошибки, которая бы стоила жизни не только тебе и твоему брату, но и всему Роду.       — Я благодарен вам, Госпожа, за вашу помощь, — Дамиан низко склонил голову в знак почтения.       — Не меня благодари, а Герцога. Я лишь озвучила своё пожелание. Отправился спасать вас он исключительно по собственной инициативе.       — Я признателен вам за помощь, Герцог, — Дамиан повернулся к Поттеру и поклонился и ему.       — Настолько признательны, что готовы подтвердить вассальную клятву? — Гарри собирался выжать из сложившейся ситуации максимальную выгоду для себя и своей семьи — Пруэтты в союзниках были весьма хорошим подспорьем в противостоянии с Дамблдором.       Марволо почувствовал внезапный прилив гордости: всё-таки Поттер молодец. Несмотря на своё состояние, он не теряет голову и пытается выторговать что-то для себя. Просто истинный слизеринец!       Дамиан сверлил Поттера нечитаемым взглядом. Возобновлять вассальную клятву Пруэттов перед Певереллами он не собирался, ведь это было равнозначно тому, чтобы поставить этого желторотого юнца выше себя. А этого гордый лорд себе никак позволить не мог.       Игнатиус внимательно следил за малейшим изменением в лице своего брата. Мужчина прекрасно понимал, что Дамиан не собирается давать никакой клятвы. Только вот действовал сейчас Глава отнюдь не из соображений блага Рода, а из своей личной прихоти — ничем хорошим подобное поведение закончиться не могло.       — Я должен напомнить вам, лорд Пруэтт, что я только что рисковал собственной жизнью, спасая вас и вашего брата, — ровным голосом заметил Гарри, старательно делая вид, что его совершенно не волнует исход данного спора. — И это даёт мне полное право потребовать у вас Долг Жизни. Я ведь ничего не путаю, Госпожа?       — Нет, всё абсолютно верно, мой Герцог, — Верданди откровенно забавлялась ситуацией и даже не пыталась этого скрывать. Предприимчивость Гарри ей крайне импонировала.       — Я не стану приносить вассальную клятву человеку, ходящему под пятой маньяка, — голос Дамиан был холоден, как воды Северного Ледовитого океана. — Оба моих сына отдали жизни, защищая страну от этого монстра. Я не стану порочить их память подобным союзом.       — Ай-яй-яй, лорд Пруэтт, — укоризненно покачала головой Верданди. — И не стыдно вам лгать в моём присутствии? Нам ведь обоим прекрасно известно, что к смерти ваших мальчиков ни Марволо, ни уж тем более его политика не имели никакого отношения.       — Что? — Игнатиус выглядел искренне изумлённым. — Разве они не были убиты во время стычки с пятью Пожирателями Смерти во главе с Долоховым?       Дамиан на мгновение прикрыл глаза: он надеялся унести эту тайну с собой в могилу. Но, раз уж Великая Госпожа заговорила об этом, скрыть правду уже не представлялось возможным.       — Долохов убил Фабиана и Гидеона, — дрогнувшим голосом выговорил мужчина. — Он сделал это умышленно, без тени сожаления. Это всё, что необходимо знать.       Лицо Верданди превратилось в восковую маску. Бывшие Уизли, впятером устроившиеся на одном диване и всё это время внимательно следившие за воплощением самой Магии, с замиранием сердца наблюдали за жуткими тёмно-красными всполохами на дне изумрудных глаз.       — Полуправда — хуже лжи, — отрезала Верданди. — Да, Антонин умышленно убил Фабиана и Гидеона. И за все эти годы, проведённые в Азкабане, он не раскаивался в этом поступке ни секунды. Но почему он это сделал? Ты ведь знаешь, Дамиан… Той ночью твои сыновья и пятеро Пожирателей Смерти не просто так сошлись на заброшенном пустыре на окраине Лондона. Это не было бесчестным нападением или очередной битвой в той бессмысленной войне. Твои сыновья имели глупость закрутить шашни с невестой Долохова, за что и были вызваны им на магическую дуэль. Прошу заметить, Антонин проявил уважение к тому факту, что они — близнецы, и изъявил желание сражаться с ними обоими одновременно. А те четверо, что пришли на место сражения, были секундантами. Причём двое из них ещё и являлись близкими друзьями Фабиана и Гидеона.       — Это правда? — Игнатиус послал брату болезненный взгляд. — Долохов убил мальчиков на честной дуэли?       — Дуэли запрещены! — взвился Дамиан, гневно сверкая глазами. — А Долохов — Пожиратель Смерти. Убийца! Ему самое место в Азкабане.       — Да, Антонин — убийца, — вкрадчиво проговорила Верданди. — И ты тоже, Дамиан. Лорд Пруэтт с шумом втянул носом воздух и как-то растеряно моргнул, его пальцы до побелевших костяшек стиснули древко волшебной палочки.       — Тяжело смотреть в глаза правде? — понимающе усмехнулась Верданди. — И ты, и твой брат, и ваш отец… Разве не вы выступали под знаменем Гриндевальда? Не вы ли уничтожали магглов, потому что считали, что они — люди второго сорта?       — Мы были молоды и глупы, — вступился за брата Игнатиус. — Мы поддержали Гриндевальда, потому что его идеи были созвучны тому, чему нас учили с детства. В нас бурлила кровь, мы хотели доказать всему миру — и своему отцу в первую очередь, — что мы на что-то способны.       — Как мотыльки летели на огонь, — кивнула Верданди. - Полные юношеской веры в то, что существует только одна истина, и именно вам она известна.       — Нам хватило сил осознать своё заблуждение, — нервно дёрнул плечом Игнатиус, словно собирался пожать плечами, но в последний момент остановил этот жест. — И мы вернулись в Англию и с тех пор не участвуем в войнах.       — Спрятали голову в песок, подставив под удар задницы, — сухо подытожила Верданди, — Я могу вас понять. Сделать вид, что ничего не происходит, всегда проще, чем отстаивать свои взгляды, даже если они и неверные. Однако меня беспокоит другое, — женщина выдержала небольшую паузу, и в её взгляде вспыхнуло тёмное пламя. — Хорошо, вы оба отказались от вмешательства в политику и полностью сосредоточились на делах семейных — это похвально. Но во что вы превратили собственных детей? Как вы их воспитали? Все трое — избалованные, капризные эгоисты, ставящие собственное благо превыше всего. Вы относились к ним, как к куклам, которым можно навязывать собственную волю и которых можно забросить в дальний ящик, если они вам надоели. Как итог: Молли навсегда потеряна для Рода, а Фабиан с Гидеоном — мертвы. И всё это исключительно по вашей вине.       Дамиан с Игнатиусом сидели, понурив головы: возразить им обоим было нечего.       — Самое ужасное, что вы не единственные такие, — продолжила свою прочувственную речь Верданди. — Блэки, Поттеры, Мраксы — список можно продолжать до бесконечности. Огромное количество Родов кануло в Лету, потому что их Главы были не в состоянии понять, что значит быть настоящим Главой Рода и заботиться о процветании своей семьи. Не просто зарабатывать золото и просиживать штаны в Палате Лордов, а быть Главой. Вы вообще хотя бы помните, что именно означает этот титул? Это не просто человек, диктующий всем свои условия. Это — любящий отец, в первую очередь заинтересованный в счастье своих детей. И счастье здесь ключевое слово! Дети приходят в этот мир не для того, чтобы быть марионетками в руках своих родителей. Дети — это личности. Родители должны помочь им устроиться в этом мире, развить свои таланты и стать счастливыми. И благо Рода никак не может превалировать над счастьем дочери, Дамиан! — Верданди впилась взглядом в лицо лорда Пруэтта. — То, что ты сделал с Мелиндой — чудовищно. Да, Артур Уизли — Предатель крови. Но узнав, что твоя дочь влюбилась в него, ты провёл для него проверку крови? Или задумался о возможных способах нейтрализовать печать Предателя? Нет, ты просто сказал дочери «нет», полностью наплевав на её чувства. А ведь если бы ты провёл проверку крови, то понял бы, что на Артуре — лишь отголоски печати. Его предки несколько поколений проводили очищающие ритуалы, чтобы избавиться от этого клейма. И у них почти получилось! Но тут вы с Молли всё испортили. Она вышла из Рода, и они с Артуром заключили полный магический брак. И Артур, как Глава Рода, принял магический откат, положенный Молли, на себя, тем самым сведя на нет усилия нескольких поколений.       — И что, теперь ничего нельзя сделать, Госпожа? — встревоженно уточнил Перси, которого искренне беспокоила судьба отца с матерью.       — Уже поздно, — с нотками печали в голосе ответила Верданди. — На Артуре Род Уизли прервётся. Уильям скоро женится и войдёт в Род своей жены. Вскоре за ним последует Чарли.       Дамиан сидел в кресле, сгорбившись и словно разом постарев на несколько лет: теперь мужчина казался совсем дряхлым стариком, хотя совсем недавно буквально излучал здоровье и силу.       — Я, Глава Рода Пруэтт, приношу клятву верности Герцогу Певерелл, — тихим, надломленным голосом проговорил он, после чего взмахнул волшебной палочкой, из которой тут же вырвался яркий фонтан разноцветных искр.       — Я, Герцог Певерелл, принимаю клятву верности Лорда Пруэтт, — с огромным трудом шевеля пострадавшими пальцами, отозвался Гарри, взмахнув своей палочкой, из которой неожиданно вырвалось небольшое тёмное облачко.       — Вот и прекрасно, — кивнула Верданди. - Полагаю, на сегодня нам всем впечатлений хватит. Так что брысь по кроватям! Всё остальное вполне ждёт до завтра.       — Эм-м-м… — Игнатиус растерянно хлопнул глазами. — Я, конечно, не смею спорить с вами, Госпожа, но всё же мне бы хотелось получить ещё несколько ответов на свои вопросы.       — Что именно ты хочешь знать?       — Ну, раз уж мой Глава принёс вассальную клятву Герцогу Певерелл, мне бы хотелось уточнить, в каких именно отношениях Герцог состоит с Тёмным Лордом. И как, Мерлин Великий, этот самый Тёмный Лорд оказался у нас в поместье?       — Это вопросы уже не ко мне, — отмахнулась Верданди. — Если Герцог захочет — сам расскажет.       И растворилась в воздухе, оставив Гарри самостоятельно выкручиваться из столь щекотливой ситуации. Поттер лишь обречённо вздохнул: в этой комнате собрались его близкие друзья и оставлять их в неведении относительно своих изменившихся политических взглядов он не имел никакого права.       — Профессор, быть может, вы для начала вернёте ребятам их палочки? — предложил Гарри, посчитав это неплохим началом для доверительной беседы.       — Разумеется.       Северус спокойно раздал палочки своим студентам и вернулся обратно на диван к Поттеру и Лорду.       — Я могу рассказать об истинном положении дел? — Гарри вопросительно посмотрел на Марволо, специально задавая этот вопрос вслух, а не мысленно, чтобы продемонстрировать всем присутствующим их изменившиеся отношения.       — После того, как они принесут Непреложный обет о том, что эта информация не выйдет за пределы этой комнаты, — не раздумывая, кивнул Волдеморт. Он изначально ожидал чего-то подобного: Гарри был слишком открытым человеком, чтобы скрывать от дорогих людей тот факт, что он таскает в себе ошмёток чужой души.       Фред с Джорджем привычно обменялись взглядами и уже собирались взмахнуть волшебными палочками и принести требуемую клятву, как тут же получили по рукам Жалящими чарами в исполнении деда.       — Непреложный обет — это вам не шутки! — строго проговорил Дамиан, уже успевший восстановить душевное равновесие после разноса Верданди и вновь принявший вид гордого аристократа. — Прежде чем кому-то в чём-то клясться, нужно посоветоваться с Главой Рода и удостовериться в том, что ваша клятва не навредит ни вам, ни Роду.       — Мы что теперь из-за каждого пука с вами советоваться должны, дедушка? — возмутился Фред, которому совершенно не понравилось подобное отношение. И тут же его рот наполнился розовой мыльной пеной — это уже Игнатиус постарался.       — Над манерами ещё работать и работать, — тяжко вздохнув, посетовал Игнатиус, после чего обратился к Дамиану, демонстрируя надлежащее поведение члена Рода по отношению к Главе: — Что Глава думает по поводу требования Герцога Певерелл? Можем ли мы принести ему Непреложный обет или всё же не стоит?       — Клятва о неразглашении информации, которая прозвучит сейчас — вполне приемлемое условие, — кивнул Дамиан. Вспомнив справедливый упрёк Верданди о том, что дети — это личности, и имеют право на свой выбор, он добавил, обращаясь к внукам: — Я ни на чём не настаиваю. Те, кто не желают обременять себя лишними клятвами, могут уйти в свою комнату.       Сказав это, Дамиан первым произнёс слова клятвы. Следом за ним Непреложный обет принёс Игнатиус, затем Перси, и Фред с Джорджем и Рон с Джинни.       Убедившись в том, что их с Лордом тайна надёжно защищена, Гарри, тяжело вздохнув, начал свой рассказ с событий Хэллоуина 1981 года. Впереди была длинная история, но Поттер собирался рассказать её всю, надеясь, что благодаря своей откровенности сумеет приобрести в лице всех членов Рода Пруэтт верных сторонников. Ну, или хотя бы не потеряет друзей.