Полёт феникса

      — Итак, лорд Принц, не желаете чаю? — добравшись до кабинета, вежливо осведомилась Минерва, сразу же решив взять новоиспечённого коллегу в оборот.       — С превеликим удовольствием, — заверил её Марволо и, приподняв стопку бумаг в своих руках, спросил: — Куда это положить?       — Вот сюда, — Минерва взмахом волшебной палочки освободила часть стола, переместив кучу непроверенных студенческих работ на книжную полку.       Марволо аккуратно опустил свою ношу на указанное место, а сам устроился в мягком кресле на углу стола.       — Какой чай предпочитаете? — спросила Минерва, с помощью Агуаменти наполняя небольшой чайничек, стоявший у неё на невысоком круглом столике в углу возле окна.       — Чёрный, без лимона, с двумя ложками сахара.       Макгонагалл коротко кивнула и принялась возиться с заварочником, пока Марволо с интересом разглядывал её кабинет.       — Признаюсь честно, Северус меня несказанно удивил, — как бы между прочим заметила Минерва, ставя на стол симпатичную вазочку с овсяным печеньем. — Я знаю его с тех пор, как он одиннадцатилетним нелюдимым воронёнком переступил порог этой школы, и никогда у меня даже мысли не было, что однажды он обзаведётся супругом.       — Не одобряете подобные отношения? — вежливо уточнил Марволо.       — Ни в коем случае! — искренне заверила его Макгонагалл. — Северус всегда вёл крайне замкнутый образ жизни. Поэтому мне, как и большинству знающих его людей, всегда казалось, что романтика и всё с нею связанное его совершенно не интересуют.       — Быть может, просто до этого не нашёлся подходящий человек? — насмешливо предположил Марволо, откровенно забавляющийся этим разговором. — Думаю, вы согласитесь — Северус не самый простой в общении человек. Он очень тяжело сходится с людьми, подспудно ожидая от них самого худшего. Однако, если пробиться сквозь все эти колючки и потоки ядовитых слов, можно обнаружить крайне занимательную личность, способную и на преданную дружбу, и на искреннюю сердечную привязанность.       Уголки губ Макгонагалл приподнялись в намёке на улыбку — от внимания волшебницы не укрылось, насколько потеплел голос лорда Принца, когда он говорил о Северусе. Невооружённым взглядом было видно — Марволо искренне влюблён в супруга. А зная самого Снейпа, тот бы ни за что не связал себя узами брака без сильных, глубоких чувств. Так что Минерве оставалось только порадоваться за коллегу.       — Прошу простить мне моё женское любопытство, но я просто не могу не спросить: как вы познакомились? — Минерва поставила перед Марволо чашку чая, а сама со второй в руках устроилась рядом. — Северус практически всё своё свободное время проводит в школе.       — Мы знакомы уже очень давно, — Марволо решил не изобретать велосипед и дозировано рассказать правду, лишь слегка видоизменив её. — Я помню Северуса ещё угловатым подростком, когда он получал своё звание Мастера. Я, видите ли, тоже зельевар, пусть и не обладаю титулами и регалиями, что не мешает мне ежегодно ездить на конференции и следить за молодыми дарованиями. Северус сразу привлёк моё внимание своими незаурядными способностями. Время от времени мы с ним общались на официальных мероприятиях, а также вели деловую переписку. С годами же деловые отношения как-то сами собой переросли в нечто большее, постепенно приведшее нас к желанию провести брачный ритуал. А тут ещё и весьма удачно в Хогвартсе освободилось место преподавателя истории магии, и я посчитал возможным перебраться поближе к супругу.       Минерва понимающе кивнула и сделала небольшой глоток из своей чашки.       — Приятно знать, что у Северуса теперь есть семья, — искренне проговорила она. — Ещё раз поздравляю, лорд Принц. Надеюсь, мы с вами сработаемся.       — Я приложу к этому максимум усилий, — заверил её Марволо абсолютно серьёзно.

***

      Новость о том, что у Ужаса Подземелий появился красавец-супруг, который заменит профессора Бинса, с ошеломляющей скоростью разлетелась по Хогвартсу, и уже к обеду об этом знали абсолютно все.       Гарри вернулся в школу ровно к началу занятий, предварительно на пару минут заскочив в директорский кабинет и вручив Дамблдору подарок Гриндевальда, при этом категорически отказавшись от каких-либо разговоров.       — Простите, господин директор, я опаздываю к профессору Стебль, — твёрдо заявил Гарри, едва только Дамблдор заикнулся о чашечке чая. — Если захотите передать своему «другу» что-то в ответ — письмо там или что-то ещё, — скажете.       Гермиона с Роном встретили возвращение друга с энтузиазмом.       — Ты насовсем или так, отметиться? — Гермионе хватило одного внимательного взгляда, чтобы определить, что перед ней настоящий Гарри Поттер, а не весьма качественная подделка в исполнении Тёмного Лорда.       — Пока на неделю, а там дальше видно будет.       — У Марволо появились какие-то дела? — предположила девушка, одновременно умудряясь записывать лекцию профессора Стебль о китайской кусачей капусте.       — Что-то в этом роде, — ответил Гарри, а затем, улыбнувшись, сообщил заговорщическим шёпотом: — С завтрашнего дня он будет вести у нас историю магии.       — Ох, — изумлённо охнула Гермиона. — Что, прямо лично? Без оборотного зелья?       — Прямо лично, под своим собственным именем и в своём настоящем облике, — подтвердил Гарри.       — И директор согласился? — удивился Рон, внимательно прислушивающийся к разговору.       — А у него не было особого выбора, — пожал плечами Гарри. — Но это не для посторонних ушей — вечером поговорим.       Гермиона серьёзно кивнула и полностью сосредоточилась на лекции. Гарри же откровенно скучал — травология его не особо интересовала, да и мыслями он был далеко от школы.       После урока, выходя из теплиц, они столкнулись со Снейпом в компании Долохова направляющимся в сторону дома Хагрида.       — Доброе утро, профессор Снейп, профессор Долохов, — Гарри демонстративно громко поприветствовал обоих мужчин, чтобы остальные студенты, находившиеся поблизости, услышали.       — Мистер Поттер, — весьма правдоподобно изображая безразличие, равнодушно отозвался зельевар, в то время как Антонин расплылся в дружелюбной улыбке и протянул Поттеру ладонь для рукопожатия.       — Рад снова увидеть вас, лорд Блэк, — как равного поприветствовал гриффиндорца Долохов. — А мне вот ваш дорогой профессор Снейп устроил небольшую экскурсию по школе. Здесь оказывается столько всего интересного!       Гарри не смог сдержать улыбки — всё-таки Антонин был необычайно обаятельным человеком, к которому просто невозможно было не проникнуться симпатией. Если на своих уроках он будет вести себя также, очень быстро выбьется в любимчики у студентов. И даже пожирательское прошлое не помешает.       — Разрешите представить вам, сэр, мои ближайшие друзья — мисс Гермиона Грейнджер и мистер Рональд Пруэтт, — Гарри жестом указал на Гермиону и Рона.       — Один из внуков лорда Пруэтта, надо полагать, — кивнул Антонин, окинув откровенно оценивающим взглядом Рона. — Надеюсь, непростые отношения между мной и лордом Дамианом никак не отразятся на наших с вами отношениях как преподавателя и студента.       — Ваши дела с дедом — только ваши дела, — неожиданно дипломатично отозвался Рон — всё-таки не зря Дамиан муштровал его с первого дня вступления в Род. А затем, пусть и несколько сковано, отвесил Антонину поклон, положенный в высшем обществе.       Антонин жест оценил и вернул поклон, задорно сверкая карими глазами.       — А где профессор Принц, сэр? — поинтересовался Гарри, обращаясь к Северусу. — Разве он не должен был прибыть сегодня вместе с профессором Долоховым?       — Профессора Принца реквизировала ваш декан, — ответил Снейп. — Так что все вопросы к ней, мистер Поттер. А сейчас, полагаю, вам стоит прекратить тратить время на пустую болтовню и поспешить в школу — следующий урок начнётся через пять минут.

***

      После ухода Гарри Альбус долго сидел за столом, гипнотизируя тяжёлым взглядом лежавшую перед ним розу. Прошло больше полувека с тех пор, когда он в последний раз получил подобный дар.       Геллерт с Альбусом встретились в небольшой гостинице на окраине Мюнхена. Накануне Гриндевальд встречался со своими сторонниками — всё необходимое для атаки на германское министерство магии было готово, план разработан, роли распределены. Ну, и как же накануне войны можно обойтись без встречи со своим заклятым другом?       Альбус на письмо с просьбой о встрече ответил моментально и, что удивительно, согласием. И даже явился в указанное место один, что Геллерт не преминул отметить.       — Разве мне нужна охрана, чтобы встретиться со старым другом? — с иронией спросил Альбус, устраиваясь на удобном стуле за сервированным на двоих небольшим столиком. — Нет, Геллерт, я не боюсь нападения с твоей стороны. Скорее уж тебе стоит опасаться меня.       Гриндевальд наградил Дамблдора нежным взглядом, а затем жестом фокусника вытащил из воздуха алую розу на длинной ножке, перевязанной серебристой лентой, и положил её на стол перед Альбусом, вызвав у того изумлённый вздох.       — Ты всё ещё помнишь… — пробормотал Дамблдор, мягко огладив кончиками пальцев нежные лепестки цветка.       — Я помню всё, связанное с тобой, — непреклонно заявил Геллерт. — И никогда не отказываюсь от своих слов. Десять лет назад я сказал тебе: я люблю тебя. И это не изменится никогда, что бы между нами ни случилось.       Ту ночь они провели вместе. А на следующий день Гриндевальд начал войну и вскоре заслуженно получил звание Тёмного Лорда, буквально утопив Европу в маггловской крови.       Прошло больше пятидесяти лет… Между ними столько всего произошло. Альбус полагал, что то хрупкое доверие с намёком на дружбу, установившееся между ними в последние годы — максимум, на что он может рассчитывать с учётом того, через какие круги Ада Геллерт прошёл по его вине, будучи заточён в Нурменгарде. Однако эта роза — призрак из далёкого прошлого, — была безмолвным свидетелем совсем иного. И сейчас Альбус спрашивал себя: на кануне новой войны, возможно, ещё более кровавой, чем две предыдущие, в праве ли он вновь отказаться от личного в угоду всеобщему благу?       В молодости было легко закрывать глаза на свои чувства, будучи ведомым возвышенными идеями. С годами, однако, становится очевидным: всеобщее благо не скрасит одинокие вечера и не согреет твою постель. Так стоит ли оно того, чтобы терзаться сожалениями и ставить на себе крест?       Тяжело вздохнув, Альбус трансфигурировал одну из чашек в красивую хрустальную вазу, наполнил её водой и поставил в неё розу.       На этот раз он готов был дать Геллерту положительный ответ. И плевать на всеобщее благо — пусть молодые спасают мир.