Тени

— Выглядишь довольно угрюмо, Сайбот, — хмыкнул Куан Чи и кивнул в сторону большого, кованного, уродливого дивана, задуманного стать звездой интерьера.  — Спасибо. Держу себя в форме, — лениво усмехнулся призрак.  — Садись же, — настаивал первый и даже замахал рукой, приглашая.  — Ничего, постою, — сухо парировал гость, краем белого глаза с брезгливостью взглянув на вульгарное, жирное, с вопиющими бархатными подушками отродье, куда его пытались усадить. Нуб ненавидел логово некроманта, его начинало тошнить еще на пороге от смрада гадких благовоний, которые Куан Чи неистово жег словно костры. Из каждого угла дымились охапки душистых палочек (брёвен), едкие облака резали глаза, лезли под маску, в рот, даже в уши заползали. Духота. Вонь. Темень (Куан Чи не терпел яркий искусственный свет, его пещерные пристрастия питали нездоровую любовь к свечам). Призрак пробирался сквозь ряды вонючих палок, задевал полчища свечей, то и дело натыкался на какие-то огромные пузатые вазы, спотыкался о мелкие безобразные скульптурки непонятных полуживотных-полубогов, каждый метр был заставлен стопками книг, остальное свободное пространство было увешано амулетами, бусами, оберегами и заговоренными лентами. В преисподней это был маленький уголок настоящего ада, Нуб был уверен, что рано или поздно этот дымящийся крематорий рванёт и заживо испепелит некроманта и все это мерзостное уродство, коим было нашпиговано его тесное обиталище. — А давно ли ты был на земле? — Куан Чи не стал дожидаться гостя и первым плюхнулся на диван, с наслаждением похлопывая рядом с собой по бордовому теплому бархату. — На какой земле? — Нуб незаметно закатил глаза (как хорошо, что у него нет зрачков), недовольно выдохнул и уселся, куда велено. — На которой ты родился, глупый. На какой еще? — некромант лоснился от удовольствия и предвкушения комплиментов его новой мебели. Он всегда вызывал своего призрака, чтобы тот первым мог насладиться и восхититься обновками, которыми Куан Чи регулярно и обильно себя баловал. — В мире людей? Та, что планета? — он нахмурил брови, задумавшись, — Я не считал. — Ну, а что на это скажешь? — не выдержал чернокнижник, уже громче охлопывая обивку дивана, словно породистого рысака. Призрак знал, что это настигнет его неминуемо. Он еще по дороге сюда набросал в голове парочку угоднических похвал (чему бы то ни было). Всякий раз, когда его вызывали на «смотрины», то услужливый домашний драугр некроманта галопом доставлял лично Нубу пригласительную записочку и пугливо протягивал ее в скукоженной, костлявой лапке. Нуб подозревал, что неистовая страсть некроманта ко всяческому хламу, с годами усугублявшаяся, верный призрак прогрессирующей деменции. — Неподражаемо, — льстиво протянул Нуб сквозь зубы, и одновременно сщурил глаза, мастерски имитируя подобострастную улыбку, которая должна была быть, по мнению Куан Чи, у него под маской. — Вот и отлично! — некромант удовлетворенно хлопнул в ладоши, — мистер Бон-бон, несите нам чаю, — скомандовал он неглядя в сторону темной ниши в углу, где все это время сопел и поскрипывал драугр, поджидая своего часа. Еще даже не дослушав до конца, будто предугадывая волю хозяина, Бон-бон ринулся в глубины логова, цокая костлявыми пятками по полу, словно крупная коза. — А что у тебя за дело? — призрак надеялся сменить тему, видя, что первый довольно развалился на предмете похвал, и более не ожидал от скупого на эмоции Нуба дальнейших ласк. — Надо бы тебе проветриться, Сайбот, размять кости, а то ты со своей черной магией скоро покроешься плесенью. Ты же не вылезаешь из своих порталов, — резвился некромант. — Оттачиваю мастерство, — прошипел Нуб. — Скоро станешь как мистер Бон-бон, только труха еще не посыпалась, — хихикал Куан Чи, при любом удобном случае всячески поддразнивая Нуба за любовь последнего к отшельничеству. Едва расслышав свое имя, откуда-то из глубин загремел драугр, неуклюже таща с собой серебряный поднос с бурлящими сосудами. Раболепно разлив горячую зеленую жижу по чашкам, мистер Бон-бон заскрипел и удивительно шустро затерялся во мраке своего угла в комнате. — Я слушаю, — настаивал Нуб, видя, что Куан Чи от него что-то хочет, но не собирается говорить прямо, даже устроил ему чаепитие, хотя ни тому, ни другому никакая жидкость не требовалась в принципе. — Сначала чай, — уже прихлюпывая уговаривал первый, — чудесный отвар, изгоняет злых духов из тела и разума. — У меня замок на маске сломался, потом не надену, — отбрыкивался Нуб. Вид зеленого варева вызывал у него не меньшее отвращение, чем пронизывающая его вонь, которая тоже, по мнению некроманта, изгоняла демонов и чертей. Куан Чи был болезненно суеверен. Даже для чернокнижника. Некромант был несколько этим раздосадован. Он любил те редкие моменты, когда мог застать бывшего наемника без всех этих приблуд на лице. Он знал, что Нуб ненавидел быть «раздетым», но Куан Чи был одним из немногих, кто когда-либо видел его без маски. Ему нравилось наблюдать рядом призрака в этом мрачном, затерянном мире, он был одним из немногих, кто выглядел по-человечески, только белые, мерцающие глаза выдавали в нем нечто потустороннее, неживое, мистическое. Детали лица он помнил смутно, но точно бы смог описать это приятное ощущение безмятежности, наблюдая его тонкие, симметричные черты; в нем была какая-то неуловимая, ускользающая гармония, только взгляд был бесконечного холоден, даже скорбен моментами. И все это в нем нравилось чернокнижнику, на него было приятно смотреть, приятно говорить, хоть второй и не был словоохотлив, но иногда так удачно и смешно язвителен, что Куан Чи временами испытывал к нему странное, необъяснимое пристрастие, какое-то тихое наслаждение, учащающее биение его номинального сердца. — Есть у меня один давний знакомый. Рекс. Человек. Богатый и хитрый лис, большой любитель приключений и всяких диковинных вещиц. Старому хрену перевалило уже за девятый десяток, а он все еще коптит воздух и кое-что, да помнит. И умеет держать рот на замке. Так и помрет со своими секретами. Нуб недоверчиво нахмурился. — На старости лет этот дряхлый мешок пристрастился к космологии, физике и эзотерике. Бредит идеями вечной жизни, поисками «истинных» богов и истоками начала вселенных. В общем-то, обычный старый шизофреник… Но все еще могущественный в своем мире и кое-что, все-таки, знающий. — Не могу понять, при чем здесь я? — Нуб состоял из одного лишь скепсиса. — Ты должен кое-что у него узнать. — Что узнать? — Сейчас это не важно. Сейчас тебе нужно будет втереться к старику в доверие. Не пыхти так надменно, Сайбот. Это не просто какой-то там дед, его день и ночь стерегут лучшие наемные убийцы, многие хотят получить от него хоть клочок информации. Всю свою жизнь этот богатый червь вгрызался в древние затерянные знания, он потратил треть своего состояния на одни только экспедиции и раскопки. Остальные деньги он вкладывал в технологии и продолжает вкладывать, он ищет разгадки, ответы. И у него кое-что получается. — Зачем тебе возня с каким-то жалким старпером? — поморщился призрак, — Не проще ли его просто заставить говорить? Убить? Покалечить? — Вот в этом и дело. Заставить может быть и было бы можно, но какой в этом смысл, если теперь люди держат всё в этих своих проклятых машинах? — злобно фыркнул некромант. — Теперь это больше не какие-то там бесхитростные, примитивные людишки, уж не обижайся, Сайбот, — вспомнив о происхождении собеседника, замялся Куан Чи, — теперь они стряпают эти ужасные машины! И те научились считать, моделировать, строить! Эти машины теперь всюду пролезли, они управляют практически всем на этой гнусной планете, и более того, летают в космосе! Вдумайся, они, не обладая ни горсточкой истиной силы, не зная даже поверхностной магии, собираются колонизировать планеты! Это возмутительно! — не унимался чернокнижник. Было очевидно, что технологии были его не самым любимым изобретением мира живых. — Не понимаю. Что нужно делать? — Нуб совсем был сбит с толку ответвлениями в рассказе некроманта. — Сначала тебе нужно будет просто сходить на приём, — снова успокоившись, хитро похлебывая чаем, ответил хозяин, — меня пригласили. Но пойдешь за меня ты. — Откуда он тебя вообще знает? — Ой, какая это старая, неинтересная история, — отмахнулся первый. — Но ему нужны мои знания. Он хочет подобраться ко мне поближе. Я для него лакомый, желанный кусочек, часть мозаики. Он обожает все редкое, необъяснимое, красивое… Лоб Нуба прорезали вертикальные морщины. — Ты ему понравишься, Сайбот, — и призрак четко уловил нотки загадочности и двусмысленности в этой странной реплике. — Куан Чи? — Нуб Сайбот?