Та, что всегда улыбалась

      Пока я бесилась и успокаивалась, страдала и радовалась, переживала такую палитру эмоций, что не чувствовала за все прошлые годы, Гай на месте не сидел. Наш сенсей-прохвост забронировал место в уютном и романтичном ресторане на крыше одного из домов. С видом на закат. И, естественно, с нами пойти он не смог никак, ведь столики только на две персоны. Пришлось сдаться.       Чтобы потешить самолюбие сенсея, мы с Ли нарядились, как на настоящее свидание: он нацепил яркий шарф к своему зеленому костюму. А я достала из чемодана летнее белое в голубой цветочек платье до колен и белые босоножки с лентами на щиколотках и приличной высоты каблуком. Распустила волосы. И даже накрасилась.       — Тен-Тен! — рот Ли то открывался, то закрывался, но членораздельных звуков выдать не мог. Зато сенсей сиял. Он был невероятно доволен мной и эффектом от моего вида. Ой, до чего смешные эти мужчины!       — Пойдем уже, Ли! — засмеялась я и схватила его за руку. Ладонь оказалась потной и холодной, как лягушка. В лифте я ее отпустила. А на улице обеими руками схватилась за ремень сумки, только бы не повторить этот опыт.       Ресторан превзошел ожидания: вкусная еда, приятное вино, великолепный вид на залив. И еще только один столик на всей крыше был занят. «Не сезон!» — сказал официант, пожимая плечами.       — Гай-сенсе-е-ей! — прорычал Ли и уставился в закат.       — Ли, не переживай ты так. Он просто дурачится.       Ли помолчал.       — А ты?       — А?       — Ты тоже дурачишься, Тен-Тен? — серьезно спросил Ли.       Я почувствовала, как на щеки наползает румянец. Что он спрашивает? О чем он? Что на это вообще можно ответить?       — Ну… Я...       — Тен-Тен, я должен сказать! — гаркнул Ли.       Я сглотнула. Холодок пробежал по спине.       — Может, не надо?       — Надо! — он вздохнул, сурово глядя на меня. — Тен-Тен. Мы друзья! Всегда были друзьями! Ты — мой лучший друг, но не больше! Ты очень красивая, особенно когда улыбаешься.       Я вздохнула. Боги, какое облегчение! Потянулась за бокалом с вином и осушила его в один глоток.       — Я не могу разбивать тебе сердце, ты мне очень дорога, и я не понимаю, зачем Гай-сенсей делает это, — бурчал друг.       — Успокойся, Ли! — я потянулась через стол и дотронулась его ладони. — Ты мой друг. Я всегда думала о тебе так, и не больше.       — Правда?       — Конечно, — я улыбнулась. Он тоже.       — Знаешь, я ведь люблю только одну женщину. Это должно поменяться, ведь она замужем… Ты не против, если мы закажем еще вина?       — Нет, — проговорила я. Черт, вот не хотелось мне, чтобы в это русло зашел разговор. Вино тут вкусное, но что делать потом с пьяным Ли?       Но разговора я, конечно, не избежала. Он говорил о Сакуре. Говорил, говорил, говорил, словно не существовало больше ничего. И я поняла, как долго это копилось, как долго он молчал, как много хотел сказать, как сильно болело его сердце. И я понимала его боль. Я знала ее. Ли нужен был слушатель, отвечать ничего не было нужно. Со мной всегда так: все время кто-то рассказывает мне о своих чувствах. Темари, Сакура, Хината. Теперь Ли.       Я слушала его, и думала о том, чьи непривычно-карие глаза так внимательно, так тепло смотрели на меня вчера. Я попрощалась с ним, я закрыла дверь. Но почему с каждым глотком вина, с каждой минутой все больше хотелось увидеть его? Снова поговорить с ним, хотя бы чуть-чуть?       — Счет, пожалуйста! — гаркнул Ли.       — Ты чего? — буркнула я.       — Пойдем на пляж!       — Топиться?       — Может быть, — промычал Ли, широко улыбаясь.       Ясно, топиться не будем. Будем дурачиться!       — Отличный план!       На пляже людей почти не было. Редкие парочки прогуливались по берегу или сидели в обнимку у воды. Романтика витала в воздухе, хоть ложкой ешь! Но у нас было две бутылки вина и запас адреналина в горячей крови. Я стащила босоножки: на этих каблуках стоять ровно уже не получалось, а идти по песку совсем опасно. Кажется, я не переставала ржать с самого выхода из ресторана.       — Ли, я не могу больше идти! — крикнула я.       — А я могу! — он пошатнулся, — Хочешь, докажу?       — Ой, и как ты это сделаешь? Будешь ходить?       — Смотри внимательно! — Ли медленно расстегнул зеленую куртку и бросил мне ее. Потом вздернул руки и с серьезным лицом нагнулся, перенося вес на ладони. Классика.       Надо отметить, что ходить на руках у него получалось намного лучше, чем у меня на ногах. И потому, пока он доказывал что-то кому-то, я нашла лежак и опустилась на него, обнимая бутылку вина.       Ли подвалил ко мне на руках, оступился и рухнул на песок. Я умирала от смеха, а он внимательно смотрел на меня.       — Тен-Тен, знаешь, у тебя замечательный смех, — проговорил он, облокачиваясь на мой лежак. Я почувствовала, что краснею. — Неджи всегда так говорил.       Я поняла, что щеки стали пунцовыми, а в горле появился ком.       — Неджи? — прошептала я. — Что он говорил?       Но ответа не будет. Ли захрапел. Ох, опять мне его нести? Ну уж нет! Я закуталась в его куртку и откинулась на лежаке. Звездное небо так прекрасно! Интересно, что еще говорил обо мне Неджи?.. Я отпила вина.       — У тебя, правда, замечательная улыбка, — теплый голос. Неджи. Неджи?       Я подскочила. В темноте пляжа, рассекаемой только светом фонарей набережной, было видно одинокую фигуру. Неджи стоял рядом с лежаком. По-прежнему в капюшоне, руки в карманах светло-серой толстовки, но это точно был он! Но как это мог быть он? Он бы не пришел, зная, что рядом Ли. Тем более, он уже попрощался.       — Ну и глюки! — буркнула я, откидываясь на лежак. Отпила вина.       — Глюки? — переспросил теплый голос.       — Ага. А как еще? — я поднялась и подошла к глюку по холодному песку. — Ты не можешь быть реальным, ты же умер!       Глюк дернулся, но не растаял.       — Знаешь, дух Неджи, я ведь скучала. И сейчас скучаю, каждый день. Мне не с кем обсудить этих балбесов в зеленых костюмах. — Я махнула бутылкой в сторону дрыхнущего Ли. — Не с кем тренироваться, не с кем грустить и смеяться. Не с кем, потому что тебя больше нет.       — Но, — проговорил глюк.       — Знаю, знаю, ты не умер. Ты живешь теперь тут, встречаешься с какой-то официанткой, хамишь и рычишь без повода. Но я все равно люблю тебя. Глюк снова дернулся. Даже шагнул ко мне. Но я не сдалась. Я приложилась к вину и пнула песок.       — Я все равно буду любить тебя, потому что ты Неджи. Ты — семья, и даже больше, чем семья. Я так счастлива, Неджи, до седьмого неба счастлива, что ты жив.       — Тен-Тен, — прошептал глюк.       — Нет, не надо, дух Неджи. Иди, живи и больше никогда не приходи. Потому что мне надо тебя забыть, а тебе надо жить жизнью!       Я отвернулась и уставилась на море. В темноте было видно лишь белую пену волн, бьющих о берег. Ветер приносил запах соли, йода и водорослей. И несбывшихся надежд.       А вдруг это не глюк?       Я оглянулась, но рядом с лежаком был только Ли. Подошла к нему, растолкала.       — Пора домой, Ли!       Кое-как мы добрели до отеля. В свою комнату Ли не пошел. Улегся в моей комнате прямо на полу. Я бросила ему подушку и простынь.