Бездна взывает к бездне

Каминари сжал бутылку, вылил на голову содержимое и распластался на лавочке, устало и быстро дыша. Косей почти сразу подлетел к нему, вопя о том, как чертовски он был крут и добавляя к каждой фразе «впрочем, как и раньше». «Твоё ведение мяча — класс, чувак. Впрочем, как и раньше». «У тебя абсолютный удар. Попадаешь в ворота каждый раз. Впрочем, как и раньше». Киришима насвистывал причудливую мелодию, уперевшись спиной о дерево и засунув руки в карманы. Нейто Монома пялился в его сторону очень пристально. Пристальнее был взгляд только Шинсо, направленный на Каминари. Нейто вдруг положил руку на его плечо, что-то шепнул на ухо, и Шинсо отвернулся, привычно ссутулившись. Было необычно наблюдать раскрасневшиеся запыхавшиеся лица среди всей этой серой мрачной погоды. Ощущения, что здесь вообще может кто-либо согреться, не было и вовсе. В воздухе летало непонятное напряжение. После победы корпуса В1 злостных поглядываний стало всё больше, теперь в это втянулись и новички, так яростно болевшие за свою футбольную команду. Среди всего этого представления, бегуны, идущие занимать свои позиции на эстафету, выглядели ещё более отстранённо, а оттого и слишком круто. Со всех сторон сыпался шквал странного перешёптывания, насмешливых ухмылок, особо смелые даже позволяли себе тыкать пальцем. Не сказать, что парни из В1 были благороднее или сдерживали себя, но им это было простительно, потому что зачинщиками были не они, да и чего ещё в принципе ожидать от тех, кто именуется трудным подростком? Это было общепринятым мнением. Бакуго готовился к забегу. Киришима смотрел на него уже как минуты три, оставив Каминари и Косея где-то позади восстанавливать силы. Он старался не выделяться особо, но Бакуго его всё равно заметил, хоть и не подавал виду. Он даже не кинул взгляд в эту сторону, лишь растягивался и смотрел куда-то вперёд, словно прикидывая за сколько возможно будет пробежать предначертанное расстояние. Не только взгляд Киришимы был прикован к нему. Бакуго был целиком и полностью причиной обсуждений даже тех новеньких, кто прибыл сюда вместе с Киришимой. В основном это были какие-то нелепые слухи, слова восхищения с оттенком ощутимо пробивающегося страха. При взгляде на Бакуго Кацуки другого в мыслях и не возникало. Он бежал последним. Киришима не успел обратить внимание на то, когда раздался свисток, потому что рядом столпилась кучка отвлекающих знакомых парней. Он слегка опустил веки и недовольно нахмурился, сжав кулаки в карманах. Абстрагировавшись от ненужного шума, он внимательно смотрел на Бакуго. Было интересно увидеть его в движении, они обычно очень многое говорили о человеке. В этом же случае было немного по-другому. Бакуго он или почти не видел или в его движениях не читалось абсолютно ничего. Бесшумные, чёткие, пластичные. Киришима дышал медленно, уличный холод проникал куда-то под кофту, растворялся у лопаток, заставляя мурашки пробежать вниз по пояснице. Огонь в груди стих, появилось странное, но не пугающее спокойствие, грудь расслабленно вздымалась и опускалась во вдохах и выдохах. Возможно, Каминари и его увлечение всем необычным не такой уж и бред на самом деле. Это было красиво. И это первое, что пришло на ум. Бакуго было тяжелее всех, потому что дождь начался аккурат к его очереди закрывать эстафету, и рванул с такой силой, что многие поспешили попрятаться. Киришима же остался среди поредевшей толпы, медленно вытаскивая руки из карманов, широко открывая глаза и задерживая дыхание. Ветер трепал его волосы, собранные в хвост, капли дождя заслоняли обзор, но внутри всё равно всё сжалось. Такое ощущение, что внутренности обожгло, а затем обдало странным холодом; ощущение, будто по ним тоже пробежали мурашки. Сердце забилось быстрее, а чувства на лице отобразились чудаковатой улыбкой. Эмоции захлестнули его с такой силой, что едва получилось сдержать крик, выдохи стали какими-то колючими, и улыбка всё норовила показаться. — Почему ты ещё здесь? Игра скоро начнётся, сейчас все готовятся на площадке, — Киришиму оттянули куда-то в сторону, но он успел заметить, как Бакуго сорвал красную ленту, добежав первым. А? Разве ты сам не говорил, что этого стоило ожидать, Киришима? Мидория стоял неподвижно и даже не пытался делать вид, что не пялится. Смотрел чётко на Шото и успевал вдобавок отвечать Сэну, хмуро поглядывающему куда-то на баскетбольную площадку. Дождь не мог отменить события, которого все ждали большую часть времени, поэтому на трибунах снова рассаживались парни, особо догадливые захватили с собой дождевики. — Ты видел, как бежал Бакуго? — Сэн просто получше спрятался в капюшон чёрной кофты и стушевался. Он ещё раз взглянул на Мидорию, а затем отмахнулся. — Забудь. Вряд ли ты вообще что-то видишь, кроме этого двумордого. — Да брось, — он по привычке усмехнулся, склонил голову на бок, — ты же знаешь, что я замечаю очень многое. То, что я гляжу на Тодороки Шото уже третий час — не значит, что я не интересовался тем, как пробежит наш Бакуго. — Ты реально пугаешь, чел. Что за нездоровая привязанность к тому, с кем ты даже не знаком? — Это ненадолго. Команды выстроились друг напротив друга и пожали руки. Это ненавидели абсолютно все, но таковы были традиции, которые здесь зачем-то очень чтились. Капитан противников что-то прошептал на ухо Токоями, и тот скорчился. Уголок его губ, кажется, дёрнулся куда-то в сторону. Ничего необычного, примитивная своего рода провокация. Токоями был не из тех людей, кто так просто вёлся на всю эту хрень. Каминари с Косеем заняли позиции поближе и приготовились наблюдать за игрой. Киришима не выглядел как-то необычно и ничем особо не выделялся, поэтому соперники должного внимания ему не уделяли вовсе. — Так значит, ты всё-таки видел Бакуго? — Сэн не унимался. Нейто поблизости не было, поэтому заваливать расспросами оставалось только Мидорию. — Да что с тобой, Кайбара? Неужели ты всё ещё не отошёл от приступа восхищения, охватившего тебя в первый раз, когда ты увидел, как Каччан бегает? — Мидория аккуратно поддел его локтём. Сэн по привычке взорвался в раздражённых отрицаниях. Игра началась, и инициативу тут же взяли соперники, отхватив мяч и начиная его ведение к чужому кольцу. — В любом случае, есть кое-что даже намного впечатляющее этого, — Изуку внезапно стёр улыбку с лица и перевёл взгляд на свои ногти, словно всё вокруг в один миг перестало его интересовать. Это не могло не заинтересовать. Особенно Кайбару — приверженца теории о том, что Бакуго Кацуки в количестве производимого восхищения переплюнуть никто не сможет. — И что же? Мидория хмыкнул: — Ну, Токоями мне тут нашептал кое-что про новичка в своей баскетбольной команде. Так вот… Киришима сделал глубокий вдох, чувствуя, как ноги резким толчком отрываются от земли. Он уверенно рванул вперёд, опустил голову, вместе с ней бросив один единственный взгляд на мяч и пальцы противника, обхватывающие его, а затем просто… исчез. Всё произошло так быстро, что никто и не понял, как мяч оказался у него в руках. Он двигался к кольцу, расталкивая всех на пути и не позволяя приблизиться даже на шаг. Не кидал взглядов на остальных, не продумывал стратегию, просто смотрел чётко на щит, а ноги его с непоколебимой силой и ужасающей скоростью несли его прямиком к кольцу. — Что это за… — Да, думаю, именно про него Токоями и говорил. Этого парня зовут Киришима Эйджиро, и он, кстати, говоря, сосед нашего Бакуго. Не думаешь, что они идеально подходят друг другу? — Изуку бросил быстрый взгляд на Нейто, тусовавшегося рядом с Каминари и, похоже, прифигевшего со всего увиденного точно так же. — Он просто монстр. Ты ведь… Ты ведь тоже ощущаешь эту гнетущую энергетику? Такое чувство, будто там играет в мячик само зло, — Сэн впервые прочувствовал на себе всю суть выражения «не в силах оторвать взгляд». Похоже, это коснулось не только его одного. Присутствующие как-то невольно охнули все разом, а затем громко зашептались. — Согласен. Он нечто. Мидория прослыл в пределах пансиона тем, у кого вкусы довольно специфичны, так что его «он нечто» было отнюдь не комплиментом. Но Изуку всё равно довольно улыбался, качал ногой, и продолжал поглядывать на Шото, которого, кажется, вся эта бесовская игра ну никак не зацепила. Действительно ведь занятный парень. Похоже, Каминари с Косеем и правда потрясло увиденное. Даже Нейто не остался равнодушен. Он отлип от Денки и с минуты полторы наблюдал за красноволосым пацаном, так привлёкшим его внимание ранее. Со стороны Косея слышалось лишь неразборчивое бормотание. Похоже, всю свою жизнь он думал, что никто, кроме Каминари Денки, его никогда так не потрясёт. Как наивно. Нейто смотрел на площадку не так уж и долго. Основное время он потратил на то, чтобы разглядеть лица присутствующих и тщательнее изучить их реакцию. Сэну он помахал рукой, тот показал средний палец и отвернулся. Надулся, потому что Нейто выбрал сесть рядом с каким-то новеньким вместо того, чтобы почтить его своей компанией. Теперь Кайбаре приходилось общаться с Изуку, а тот был пиздецки пугающе-странным. Нейто усмехнулся, достал смартфон из кармана, быстро напечатал сообщение, помахав телефоном Сэну. Тот сразу сообразил, но помялся для приличия добрых две минуты, а потом полез в карман. Нейто Монома, 3.43РМ Не сердись, детка. Искуплю вину сегодня ночью. Нейто не смотрел, но со стороны Кайбары послышался сердитый вопль, в нём Монома различил даже своё имя и ещё парочку нецензурных выражений. Он усмехнулся и спрятал телефон, продолжая наблюдать. Если бы Сэн не знал о том, что Нейто такой абсолютно со всеми и, кажется, это уже воспринимается как неотъемлемая его часть, — всерьёз бы запаниковал. И угораздило же его попасться в одну комнату вместе с этим похабным мудаком. — Если тебе станет легче, я знаю кое-что, что выведет Моному из себя, — Мидория не особо вникал в то, почему Сэн сейчас раздражённо сжимает и разжимает пальцы, но всё же решил сказать. — Я весь внимание. — Шинсо принял кое-какое решение. Киришима знатно вспотел, а остальные и подавно выбились из сил. Все дышали глубоко и быстро, дождь слегка сбавил обороты и теперь только немного моросил. Никто не переживал, что они простудятся, адреналин захватил их с головой и даже не думал отпускать, особенно, когда они смотрели в эти пылающие дикие глаза напротив. Киришима даже иногда думал сказать что-то вроде «полегче, парень, а то у меня ощущение, будто ты мне сейчас ногу откусишь». Конечно, было и то, что не могло не тревожить, как бы Киришима старался не забивать себе этим голову хотя бы сейчас. Мысли лезли навязчивой волной и не разгонялись даже тогда, когда он пытался очистить разум и сконцентрироваться на игре. Тем не менее, это не мешало Киришиме раз за разом кидать трёхочковые и попадать точно в цель. Это, на самом деле, и пугало. Кажется, это одно из обстоятельств, когда ты абсолютно не в силах сдерживать себя. Как прискорбно, мы ведь работали над этим целых два года. Кто-то кинул ему пас, который Эйджиро поймал в прыжке, затем обвёл рядом стоящего парня в два шага и снова забросил мяч прямо в кольцо. Кажется, игра начинала закипать, атмосфера на площадке становилась просто неимоверно тяжёлой. Он мог поклясться, что многие сейчас сдерживали себя, чтобы не схватить его за грудки и не встряхнуть хорошенечко пару раз. Всё это, в конечном итоге, оказалось хреновой затеей, мужик. Посмотри на этих людей. Тебе не кажется, что лучше было остаться в стороне и не высовываться? Трибуны взорвались криком, он отчётливо слышал возгласы Каминари и Косея, они вопили изо всех сил и размахивали руками. И вашу мать, это действительно придавало сил. Тем более, что ты просёк второе и последнее обстоятельство, при котором хрен сможешь сдерживать себя. И это обстоятельство — тот парень, что косится на тебя с края трибун. Киришима посмотрел туда перед тем, как забросить мяч в кольцо. Бакуго даже не изменился в лице.