«У тебя моя свобода»

Достаточно прохладный, чтобы заставить людей нарядиться в пальто и утепленные куртки, сентябрь закружил Денвер в бесконечной череде пасмурно-солнечных дней. Птицы покидали насиженные места и устремлялись на юг в преддверии приближающихся морозов. Окна комнаты Кайла выходили на восточную сторону супротив небольшого прогулочного парка, где студенты, рассевшись на витых кованых лавочках под сенью многолетних деревьев или прямо на земле, укутанной регулярно постригаемым газоном, готовились к занятиям, просто болтали и весело проводили время. Разговаривая по скайпу со Стэном, Кайл то и дело отвлекался на возгласы, доносящиеся с улицы, словно охваченной пламенем желтой, рыжей и бурой листвы. Должно быть, тяжело будет во время занятий сосредоточиться в таком шуме. Брофловски обреченно вздохнул, и лучший друг, заметив это, решил отвлечь Кайла от неприятных размышлений: - Вэнди затащила меня в Музей мадам Тюссо. Там есть Джексон. Представь, они прилепили ему нос, хотя положения это не исправило. – Он усмехнулся, и Кайл, не удержавшись, ответил ему тем же. – Алан уже показал тебе, как незаметным пробраться в женскую душевую? Алан Неви – второкурсник, разгильдяй и сумасшедший малый, ставший соседом Кайла, не сидел на месте ни минуты. Как только Кайл приехал, Алан тут же бросился помогать ему разбирать вещи, а потом устроил экскурсию по всему студенческому городку, закончившуюся тем, что оба оказались голыми и облитыми с ног до головы черничным соусом на крыше здания колледжа. Впрочем, это долгая история, о которой Кайл решил не вспоминать больше никогда. Никогда. - Поверь, он показал мне не только женский душ, - многозначительно выгнув бровь, рассмеялся Кайл и подпер щеку кулаком. Он смотрел на Стэна и не мог поверить, что их разделяют сотни миль и целый океан. Теперь, если случится что-нибудь важное, уже не получится выбежать из дома и постучаться в соседнюю дверь, чтобы поделиться офигенной новостью. Кайл мотнул головой, отгоняя прочь мрачное наваждение – да что с ним такое весь день? Он уже почти официальный студент денверского экономического колледжа, до начала учебы осталась всего пара дней. Он в чудесном незнакомом городе, где ему предстоит познакомиться с новыми интересными людьми. Его ждет масса незабываемых впечатлений, а он отчего-то то и дело оборачивается на прошлое вместо того, чтобы смело смотреть в будущее. Самое время завязать с этим. – Завтра вечером встречаемся с Бебе. Она звонит каждый день. Кажется, она в полном восторге от всего этого. Вот и ему бы строило заразиться оптимизмом Барбары. - Вы с ней?.. – Стэн не стал заканчивать свой вопрос, ведь Кайл и без этого понял, о чем идет речь. - Я не хочу, - ответил он. – Она решила начать здесь все с чистого листа. Не хочу быть напоминанием о том мире, который она недолюбливает. Было куда проще говорить Стэну неправду, чем повторять ее про себя. Кайл и вправду не хотел возобновлять отношения с Бебе, но только из-за хаоса в собственном сознании. По Барбаре было видно, что она готова принять обновленного, как и она, Кайла, вот только беда была в том, что он совсем не изменился. Он не мечтал, не строил больше планов. Он постоянно видел в зеркале заднего вида человека, который приходил каждую ночь и в кошмарных, и в обычных снах. Эрик Теодор Картман превратился в настоящее наваждение, и Кайл не мог с уверенностью сказать, что находится в здравом уме, потому что несколько раз ему чудился Картман в других людях. И каждый раз он заставлял свое гулко бухающее сердце успокоиться и напоминал себе, что Эрика тут нет, что Эрика больше вообще не будет. От осознания этого факта на душе становилось невыносимо гадко. Странно: Картман сделал существование Кайла адом, но именно он сумел посеять в Кайле семя вины и печали, что прорастали с необыкновенной быстротой. Они распирали Кайла изнутри своими острыми сухими ветвями и сучьями. Он боялся, что рано или поздно они прорвут кожу, сломав кости, и вместо него останется только больное голое древо сердечной боли. - Слушай, чел, я знаю, что у тебя все будет круто, - неожиданно серьезно произнес Стэнли. – Круче, чем у меня и Вэнди. Круче, чем у всех. На заднем плане приоткрылась дверь, и из-за спины Марша показалась Вэнди, вытирающая волосы полотенцем. Примечательным было то, что на ней абсолютно ничего не было. Парни смолкли, наслаждаясь зрелищем и подмигивая друг другу. - Стэн, тебе бы пора научиться вешать полотенце на место после душа. Оно не должно валяться на полу. - Привет, Вэнди, - едва сдерживая хохот, помахал рукой Кайл в веб-камеру. Девушка резко подняла голову и с визгом бросилась к своему незадачливому бойфренду, попутно прикрывая свое нагое тело. - Больные! Придурки! Выключи это немедленно, Стэн Марш, или я сверну тебе шею! - Прости, Кайл, кажется, ты увидел что-то лишнее. Но я никак не могу понять что, - заливаясь, выдавил Стэн, одной рукой прикрываясь от ударов своей бестии, а второй – защищая ноутбук. - ПОКА, КАЙЛ!! – прорычала Вэнди, захлопнув крышку компьютера. Кайл сквозь смех до слез успел увидеть только Стэна, обиженно потирающего оцарапанную щеку, и закрыл программу. Эти двое просто созданы друг для друга. На мониторе вспыхнула фотография - ее Кайл рассматривал до звонка Марша. Та самая, что сделала мать Стэна в день их выпускного. Кенни улыбался шире всех – у него и проблем было больше, чем у остальных. Стэн обнимал МакКормика одной рукой, а второй ставил «рожки» довольному Картману, который заставил согнуться в три погибели зажмурившегося Кайла и трепал его рыжие непослушные волосы, приводя их в еще больший беспорядок. Печальная ностальгия вернулась на свое законное место. Прошло совсем немного времени, а Кайл уже тосковал по Саус Парку и всем тем, кого оставил там. В комнату с грохотом влетел светловолосый курносый ураган, разрушающий все на своем пути. Кайл вздрогнул, представляя, сколько еще ему придется пережить, прежде чем он привыкнет к вот таким эффектным появлениями Алана. Неудивительно, что прошлый сосед этого парня съехал, крича благодарности небесам. Но Кайлу выбирать не приходилось. К тому же, ему нравился Неви. Он заводной, и с ним, Кайл точно знал, невозможно соскучиться. - Бросай хандрить, мы идем на вечеринку! – воскликнул Неви, подбегая к Кайлу и хватая его за руки. Алан на каком-то подсознательном уровне ассоциировался у него с Баттерсом. Во-первых, они были несколько схожи во внешности, а во-вторых, Кайл был уверен, что в школе его сосед не был так уж популярен, поэтому решил оторваться по полной в колледже. И Кайл, несмотря на то, что Алан был старше на год, принимал на себя обязанность по его опеке. - Меня никто не приглашал, - начал противиться Кайл. Пусть его настроение и поднялось после разговора со Стэном, но не настолько, чтобы он был готов провести вечер в компании совершенно незнакомых людей, убившихся алкоголем и наркотиками. - Я тебя приглашаю, - фыркнул Алан. – Собирайся, она ведь в честь тебя и таких же, как ты. - Первокурсников еще не посвятили официально. Не слишком ли рано для праздника? - Праздновать можно всегда! И вообще, ты говоришь, как моя бабуля, которая завидует молодым только потому, что сама не может с ними зажечь. Пойдем, тебе обязательно понравится. Я познакомлю тебя с такими девушками… Глаз не сможешь отвести! – Неви сдернул Кайла с подоконника и прижал к себе, протанцевав с ним несколько па жаркого танго. Это было настолько странно и забавно, что Кайл, рассмеявшись, сломался под напором и согласился пойти на вечеринку. Как он и ожидал, вечеринки студентов ничуть не отличались от тех, что устраивали типичные подростки. Все пьют, смеются, танцуют и занимаются сексом. Море разгоряченных молодых тел, находящихся в смущающей близости друг от друга, волновалось в темноте, разрезаемой мигающими отсветами электрических ламп, вспыхивающих в такт музыке. Она, из-за своей громкости почти неразличимая, стала отличным фоном к картине, которую созерцал Кайл, сидя на диване, залитом содовой. Алан испарился, как только они зашли в дом клуба пловцов, устроившего все это безумие, и Кайл остался совершенно один в толпе, желающей только вливать себе в горло еще больше водки и трахаться. Наблюдая со стороны за окружающими, Кайл чувствовал себя ученым, находящимся среди аборигенов, которые исполняли какие-то свои языческие ритуалы. Плотный сигаретный дым не мог скрыть глаз девушек и парней – они были где-то далеко, не в той вселенной, в которой существовали их бренные оболочки, не в том мире, где воздух навсегда пропитался потом, дешевыми духами и пивом. Возможно, если бы Кайл выпил достаточно, то его голову заполнил бы тот же дурман, что клубился местами там, где кто-то курил марихуану. Но он был абсолютно трезв, и это чертовски расстраивало – он даже не понимал, откуда у всех этих людей берется выпивка, он не знал, куда себя деть, и оказался на диване, притесненный сбоку вылизывающейся парочкой. Неожиданно к нему на колени упала девушка, и он признал в ней хамку, толкнувшую и тут же пославшую его в известном направлении еще при входе. Грубиянка расплылась в улыбке, не в силах сфокусировать взгляд своих дрожащих от действия наркотика зрачков, и, обвив шею Кайла, приникла к его губам. Все бы ничего, если бы только не отвратительный кислый привкус рвоты в ее рту, от которого Кайла самого едва не вывернуло наизнанку. Чей-то темный силуэт мелькнул рядом, и Кайл, спихнув с себя наглую девчонку, вскочил на ноги. Он готов был поклясться, что в луче света уловил знакомый профиль. Расталкивая дергающихся под какую-то современную мелодию студентов, Кайл упорно продвигался за появляющейся и снова растворяющейся во мраке спиной Картмана. Скорее всего это было очередным безнадежным видением, свидетельствующим об окончательной чокнутости Кайла, но допустимая на долю секунды мысль о том, что это может быть Эрик, подпитывала его, давала силы продираться сквозь пылающий жаром океан поддельного веселья. Наверно, ему следует обратиться к психологу, работающему со студентами, чтобы поправить свое здравомыслие. Что испытывает человек, которого окатили ледяной водой против его желания? Гнев? Шок? Испуг? Кайл испытал весь букет этих эмоций, когда полуголые девы в миниюбках, облив сначала себя виски, решили разбрызгать оставшееся спиртное на окружающих. Кайл не понял, что досталось ему – шампанское или джин, - он, коря себя за невнимательность, лихорадочно выискивал врезавшиеся в кору головного мозга очертания фигуры жиртреста. Однако все было тщетно. Картман или тот, кто был похож на него, исчез, будто его и не было. Кайла пихали, дышали ему в лицо пряным дымом травки, а он вертелся на месте, то и дело приподнимаясь на носках, чтобы еще раз убедиться в злой шутке своего подсознания. Возможно, его опьянил один только запах марихуаны, и он увидел то, что хотел увидеть, а не то, что было на самом деле. От такого и вправду можно рехнуться. Интересно, как люди, постоянно употребляющие сильнодействующие психотропные средства, различают две реальности? Наверно, им и не нужно различать. Кайл и не обратил внимания, как его общим потоком снесло куда-то в особый район гостиной. Здесь музыка звучала тише, а студенты всех курсов не просто дергались, повинуясь желанию куда-то деть излишнюю энергию. Народ сидел в креслах и слушал кого-то, иногда заходясь в приступах истерического хохота. Голубая полоса легла на лицо говорящего, и Кайл узнал его. Теперь не оставалось сомнений, что Картман действительно тут. За три месяца ссадины и отметины, оставленные на нем Кайлом, зажили. Он был настоящим, не похожим на галлюцинацию. Эрик соизволил заметить стоящего напротив него Кайла и, бросив на прощание очередную шутку, подошел к нему. Картмана всегда не любили за его поступки, но он также всегда оставался центром любой компании. Даже здесь, в незнакомом коллективе, ему уже удалось стать «своим». Картман направился ко второму выходу из дома, находящемуся на кухне, Кайл поспешил за ним. Свежий холодный воздух лизнул своим шершавым языком лицо, морозы обещали прийти в этом году раньше, чем обычно. До Кайла донесся терпкий запах тлеющей сигареты, закуривший Эрик приподнял ворот своей куртки, чтобы укрыться от промозглой сырости. Пожухлая трава делала шаги беззвучными. Кайл остановился рядом с объектом своего преследования. - Что ты тут делаешь? – глухо спросил он, потому что мертвое дерево, отравившее собой все в нем, дрогнуло, а сердце застряло в горле, как и пару месяцев назад. Кайл впервые одновременно чувствовал такую боль и такую радость. Он ведь поклялся себе забыть все, что было. - Дышу свежим воздухом. А не заметно? – криво усмехнулся Эрик, делая глубокую затяжку. Кайл напрягся от одного звука его голоса. – Не думал, что встречу тебя тут, но мы ведь рано или поздно все равно бы пересеклись. Я видел тебя в списках зачисленных абитуриентов, когда искал свое имя. И, представь себе, нашел. Кайл нахмурился – в денверский колледж не так уж просто пробиться, для этого нужны хорошие баллы за SAT, а Картман, хоть убейте, не похож на того, кто способен написать тест достаточно стояще, чтобы попасть сюда. Эрик на уроках бездельничал и ел чипсы, вытирая испачканные пальцы о страницы учебников. Хотя… Кайл побледнел и поднял глаза на Эрика, начиная понимать: - Сколько баллов ты набрал? - Достаточно, чтобы поступить сюда без особого взноса, - отозвался Картман, выбрасывая истлевший окурок себе под ноги и засовывая руки в карманы, и все же добавил: – Две тысячи. Это был ощутимый удар по гордости Кайла – Эрик впервые получил оценку лучше той, которую поставили Брофловски. - Почему ты выбрал это место? С твоими результатами тебя бы приняли хоть в Вашингтон. – Кайл старался говорить пренебрежительно, словно бы он не задыхался от близости Картмана. Получалось довольно плохо из-за отсутствия у него актерского мастерства. - Захуй мне твой Вашингтон? – насмешливо хмыкнул Эрик. Знакомые пальцы потянулись к ладони Кайла, которая, повинуясь одним лишь чувствам, дернулась навстречу, и едва ощутимо сжали ее, согревая памятное для обоих кольцо своим теплом. – Моя свобода-то все равно тут. Июнь 2013 г. ГВН