Из лошков в котёночки

POV Димы       Ненавижу. Ненавижу эту грязь, этот стыд. Не понимаю почему, не понимаю, как так можно. В голове гудят слова «ты ещё противней, чем о вас говорят» и стоит, словно это было вчера, его взгляд, полный боли и отчаяния. У него были глаза на мокром месте, а я бросил лишь быстрое «педик», так и не попытавшись разобраться в себе и в нем.       И закрылся. На долгие годы запер в себе малейшую надежду на собственную слабость, перестал разрешать себе расслабиться, думая, что это сделает меня сильнее, хотя медленно увядал в трусости и страхе. Наверное, настоящая сила в смелости, и он был сильнее меня. Его дружелюбие, готовность всегда помочь нуждавшемуся подкупали, и после стольких лет я не смог забыть, как сделал ему больно.       Но мне тоже сделали больно. Разве я не жертва? Он выставил меня слабаком, опозорил перед всем двором, я был вынужден удрать как последний трус. «Бля, ударь его». Но разве я могу ударить своего лучшего друга? Конечно, я не смог.       Я расстался с той девушкой, для которой существовало лишь понятие силы как инструмента подчинения слабых, а не как средство их защиты. Она была красивой…и пустой. Я огрубел, потому что казался себе грязным и недостойным, при этом видел в этом моё спасение. Если буду жестоким, никто не посмеет быть жестоким со мной.       А потом я познакомился с Катей. Родители переехали в другой район, потому что отец получил хорошую квартиру. Я смог бы стать другим, оставить жестокость, отогреть сердце. Здесь не было ни одной знакомой души. Но холод окончательно сковал моё сердце, и я решил, что лучше принять образ сильного и грубого, чем опять попасть в ту ситуацию, от которой я столько лет пытался сбежать. Катя казалась другой: какой-то доброй, всё понимающей и принимающей, способной простить всех, оправдать самого жестокого человека. Она стала моим спасением. Будто только с ней я смог задышать полной грудью: с ней я открыл в себе того, кого закрыл тогда, когда мне признался в любви мой лучший друг, а я оскорбил его и сбежал.       Но быть пленником образа не перестал. Она закончила попытки изменить меня, перестала просить стать собой не только перед ней, но и не перед другими. Антона она не замечала, просто знала о его существовании. Но она была мне нужнее, чем ему. Она была моим спасением, моим ангелом. Он влюбился в её образ, красоту лица и сквозящую нежность, а я влюбился в нее, как в человека.       Это не издевательство. Мелкие шутки, агрессивные взгляды были лишь инструментом обозначить, что Катю я не отдам. Да он и, наверное, не особо претендовал. Но страх, даже минимальный, что её, единственную возможность быть собой, отберут, заставил пойти на крайние меры. И был ли я настоящим в тот момент или всё ещё оставался заложником образа, я не знал.       Рука сама потянулась за телефоном, и в голове большими буквами всплывало лишь одно слово: «ненавижу». Кого я ненавидел? Кого считал грязью? Себя или их? Они выглядели счастливыми, беззаботными, и только я здесь был олицетворением порока и мрака.       Многие учащиеся нашей с Антоном школы жили примерно в одном районе. Хочешь – не хочешь, а знакомого встретишь. Взгляд зацепился за странную картину: я увидел целующуюся парочку у подъезда. Вроде зима, мало таких смельчаков, кто не боится на морозе подхватить болячку, а этим хоть бы хны. Я вспомнил себя с Катей – вначале отношений мы готовы были лобызаться даже в музеях. Из приятных мыслей выдернуло осознание, что целуются два парня, причем обоих я знал.       Катя, когда познакомилась с Лешей, другом (пожалуй, уже не другом) Антона, стала какой-то активной. Я отрицал любую возможность её измены, но страх липкими ладонями обхватил шею, закрывая доступ к кислороду. Я больше не мог рядом с ней спокойно дышать, как раньше. Мы не обсуждали произошедшее, но было видно, что она заинтересовалась: либо Лешей, либо Антоном. Кем и почему – последние вещи, которые я хотел бы узнать, но она покидала меня. Я ей надоел? Это из-за того, что я груб? Ей понравился Алексей? Или Антон? Эти вопросы были будто камнем на душе.       Палец нажал на экран, и фотография сохранилась в телефоне. Зум хороший, а ребята были так увлечены, что «поймать кадр» не составило труда. «Ненавижу». Я открыл диалог класса и нажал на фотографию. «Ненавижу». Пальцы механически нажимали комбинацию «прикрепить – фото/видео – выбрать из галереи». «Ненавижу». Глаза отыскали последнюю фотографию, я нажал на неё и быстро, будто боялся спугнуть сам себя, нажал «отправить». «Как же я ненавижу себя».