***
- Так, все успели забежать внутрь? - когда начался сильный проливной дождь, заставший большинство на детской площадке, я уже давно был в доме. Мне было не до этого, я часто занимался уроками, чтобы не отставать по успеваемости, попутно помогая держаться на плаву и Отое, которого мало интересовала нудная учёба. Он хотел энергично проводить время, не сидеть на месте и постоянно двигаться. Поэтому мне приходилось учиться за нас двоих, чтобы у него не было серьёзных проблем. За полгода мы стали лучшими друзьями, и Отоя был, пожалуй, единственным моим другом после Эйджи. Я сам невольно привязался к нему, и он стал для меня не менее близким, чем братик. Братик Отоя...Это звучало довольно забавно для моих лет, поэтому я стеснялся говорить так. А сейчас просто бы не рискнул. Какой он мне брат, если я встречаюсь с ним, хожу на свидания и сплю с ним? Но тогда это были братские чувства, когда я старался помочь ему, защитить и спрятать от угроз настолько, насколько это было возможным. Я перевёл взгляд на окно рядом со мной. Сильный ливень снова бушевал на улице, не щадя ничего и никого. Ветер жестоко срывал листву с деревьев, тонкие деревья гнулись под ураганом, одно из них не выдержало и сорвалось, улетев куда-то в сторону. Грянул неожиданный гром. Я от неожиданности содрогнулся, но кто-то испугался так сильно, что завопил. Воспитательница собрала всех в одном месте, подсчитывая детей. Но ей не нужно было этого делать. Я знал, кого не хватало. Отои. - Братик. - Эйджи сидел рядом со мной и рисовал мелками что-то своё, мало напоминающее мне животное или даже человека. - А где Иттоки-тян? - он осмотрел каждого, кто зашёл внутрь здания, но не находил знакомого лица. Я пожал плечами, продолжая смотреть в книгу. - Может, зашёл раньше, а мы не заметили. - предположил я. Снова ударил гром и Эйджи испугался. От неожиданности он даже обронил один мелок на пол, испачкав рисунок на бумаге. Погода была не из лучших, а бушевавший вихрь снаружи заставлял детей бояться даже смотреть в сторону окна. Гром время от времени гремел, и каждый раз слышался детский визг страха. - Нет, я видел его во дворе! - старался убедить меня в обратном Эйджи, решительно стукая кулачком по столу. Он был настроен всерьёз, мальчик очень хотел, чтобы я пошёл и проверил, всё ли в порядке с нашим общим другом. Но мне было страшно не меньше выходить на улицу в такую погоду. К тому же меня просто не выпустят. - Думаешь? - спросил я, стараясь убедить его в обратном. Я так же не замечал знакомой рыжей головы и стал больше прежнего переживать. Вдруг он действительно где-то спрятался и боится выходить, решив переждать непогоду? Но ливень только усиливался, стоило сделать шаг за пределы дома, и тебя окатит ледяной водой прямо с неба. Эйджи уверенно кивнул. Мне было немного страшно смотреть на эту погоду. - Мы должны спасти его! - уверенно заявил братик. - Ты что?! Никаких мы! - сделал я ему строгое замечание. - Ты же заболеешь! Ты ещё маленький для такого. - отчитывал я его. - Я сам пойду туда. - Братик не боится? - спросил он у меня, дёргая за рукав кофты цепкими пальцами. Я нервно сглотнул, глядя на непогоду за окном. - Н-нет, не боюсь. - решительно ответил тогда я. Конечно, это была ложь. Я боялся, и боялся очень сильно. Вдруг меня унесёт ветром? Или в меня попадёт молния? Это было глупостью, но только будучи взрослым я осознал это. В тот момент я больше всего боялся, что меня унесёт ветром куда-то вдаль. Детские книжки плохо влияли на мой разум, но желание спасти Иттоки было сильней всего на свете. Нужно было действовать. Нужно было спасти ещё одного незадачливого братца. Пока воспитательница пересчитывала остальных, совершенно не заметив пропажи, я огляделся. Прикрыв книгу и бросив её на столе я, словно мышь, осторожно скользнул мимо толпы перепуганных мокрых детей, пришедших с площадки, и быстро очутился в коридоре. Здесь меня точно не заметят. Когда моя рука коснулась двери, я ненадолго замер. Может, ну его, вернуться обратно? Но тогда в глазах Эйджи и Отои я слыну предателем и трусом. Я же не такой. Я должен спасти его, не смотря ни на что. Моя тёплая рука касалась холодной металлической ручки двери. Страшно. Шум ливня доносился сквозь закрытые напрочь окна, трудно было представить, что творилось за стеклом окон. Их поверхность покрывалась маленькими сверкающими каплями, что неспешно стекали вниз дорожками. Но у меня не было времени думать. Я резко повернул ручку и быстро выбежал, тихо захлопнув дверь за собой. Оставалось лишь надеяться, что пропажа останется незамеченной. Шум дождя резко окатил меня. Пока я ещё стоял под козырьком, куда капли доставали лишь до моих ног, но стоит лишь сделать шаг вперёд, как я окажусь полностью мокрым, с ног до головы. Из-за бушующего ветра и оглушающего дождя, что громко тарабанил по крыше здания и земле, сложно было что-то разглядеть. Где мог прятаться Отоя? В домике на дереве, куда он любил лазать и обустраивать убежище? На лавочке у песочницы, где была небольшая крыша? Я осторожно выглянул, стараясь заметить его рыжие волосы хоть где-то. Но ни в окнах домика на дереве, которое пряталось в мокрой листве, ни на лавочках его не было. Глубоко набрав воздуха в лёгкие, я рванул вперёд, покинув своё убежище. - Иттоки-кун! - крикнул я что есть силы, настолько громко, насколько мне позволяло моё горло. Дождь был ледяным, а ветер только ухудшал ситуацию. Я рванул вперёд, пробежав мимо площадки, где очевидно никого не было. Мой голос не доносился до Иттоки из-за шума. Я крикнул ещё несколько раз, но это не помогло. Отоя продолжал где-то прятаться и бояться в полном одиночестве, так и не отзываясь на мои крики. Мне становилось страшно за него. Что могло случиться? Всё ли в порядке? Я забежал на заднюю часть двора, уже привыкнув к дождю, что мешал мне смотреть дольше минуты времени. Ветер бил в лицо холодными потоками, а мокрая одежда неприятно липла к телу. - Иттоки-кун! - крикнул я, вложив в крик все свои силы. И наконец последовала реакция. Я услышал глухое едва уловимое: - Эйчи-кун! Эйчи-кун! - услышав это со стороны кладовой комнаты с другой стороны здания, я ринулся без промедления туда, вытирая капли дождя с лица. Синяя хлипкая дверь была подпёрта шваброй, и выбраться изнутри без чужой помощи было невозможно. Я убрал швабру и откинул её в сторону наземь. Кладовка приветствовала меня жутким холодом. Холодный бетонный пол, тёмные стены, и ни капли света внутри. Только тьма. Внутри маленького полупустого помещения на полу лежал раздетый Отоя в одном лишь нижнем грязном от пыли белье. Его лицо было странным, тогда я просто не понимал, что так выглядят побитые лица. Губа была разбита, под глазом красовался уродливый синяк. Одежда валялась рядом, небрежно порвана и брошена на пол. Мальчик дрожал и плакал, пряча своё лицо от меня. - Эйчи-кун...- хныкал он, краем глаза распознав моё присутствие. - Эйчи-кун...- Отоя звал меня, и я шёл к нему. Тело было немного покрыто царапинами и синяками, он обнимал себя и дрожал от холода. До этого я никогда не видел избитых и измученных людей, каким был тогда Иттоки. - Что это такое? - спросил я у него, касаясь пальцем его живота. Вязкая белая жидкость каплями была хаотично по всему телу: немного в рыжих волосах, чуть-чуть на щеке, на животе и руках, даже на ногах она была. Я не понимал, что происходило. Не понимал, что это такое. И лучше бы не понимал сейчас. Но воспоминания о том дне навсегда останутся со мной. На мой вопрос Иттоки только с новой силой разрыдался. Я осторожно обнял его, сев рядом на колени, а они обвивал моё тело своими холодными ручками, греясь об меня мокрого. Отоя зарывался лицом в плечо и плакал, постепенно приходя в себя. Кровь и сперма пачкали мою одежду, но я этого тогда не понимал. - Не бросай меня больше. - умолял меня Отоя сквозь слёзы, хныча и продолжая горько рыдать. - Пожалуйста, не оставляй меня одного...- я гладил его по слипшимся неприятным на ощупь волосам мокрыми руками, и сам едва сдерживал слёзы. Мне было страшно. Гром ударил где-то вдалеке, и от неожиданности я вздрогнул. - Я останусь с тобой навсегда. - поклялся я ему. - Буду защищать, как своего братика. - продолжал сыпать его бесчисленными обещаниями, которые и сам бы хотел исполнить. Но не мог. Не знал как, зачем, от чего. Мы долго так просидели, пока наше отсутствие не заметили. Нас быстро нашли и отвели обратно, а инцидент с Отоей замяли. Кто это сделал? Им было всё равно. И их равнодушие аукнулось спустя много лет самому юноше. Я ненавижу их и по сей день, но тот страшный дождливый день никогда не забуду. Данное мной обещание я так и не сумел выполнить.***
В кармане кофты зазвонил телефон, что ненадолго прервал нашу неловкую паузу. Кира быстро пришёл в себя, и румянец бесследно исчез. Я мгновенно потянулся за телефоном, ожидая, кому же понадобилось в вечер звонить мне. На дисплее телефона виднелось ровно 6 часов вечера, а Отои до сих пор не было дома. Завтра у него концерт, вряд ли он скоро будет. Так даже было лучше, наверное. - Братик? - спросил я, сняв трубку. Эйджи освободился позже остальных, но почему тогда он так задержался? - Привет! - радостно приветствовал он меня. - Мы с Ичиносэ-сан неподалёку в одном кафе. Не хочешь прийти к нам? - Эйджи намеревался пригласить меня провести с ними время. Я бы хотел побыть с ним, провести время больше обычного, но не мог. Раны на лице всё ещё были видны. - Извини, я...Ну, ты знаешь. - я не стал говорить напрямую об источнике ран, к тому же при Кире. Ни к чему ему было знать такие подробности. В его глазах я был драчливым парнем с храбрым сердце, пусть эта байка продолжит оставаться таковой. - Пожалуйста, братик! - умолял он меня, пытаясь надавить на моё самое больное место - уговоры. - Мы давно не проводили время вместе кроме тренировок. Прошу-прошу-прошу! - повторял Эйджи в трубку, и я тяжело вздохнул. - Ладно, дай мне полчаса собраться. - предупредил я его. - Отлично, спасибо, братик! - крикнул он радостно в трубку и бросил её. Чтобы выйти на улицу в таком ужасном состоянии требовалось немало сил и времени. Краситься было трудно, нужно было снимать очки, чтобы не запачкать оправу и стекло, а без очков я едва что-то мог увидеть. Это было долгое и нудное занятие, уделять время которому было тяжело. Но Эйджи был прав, мы давно не проводили времени вне репетиций, хоть на носу и был концерт, всё же не мешало бы развеяться и отдохнуть. Я второй день не покидал стены душной квартиры, мне так же наконец хотелось выйти на улицу и провести весело время с остальными. - Вы куда-то собираетесь? - спросил у меня Кира, видя, что я замешкался и немного растерялся после разговора с Эйджи. Иногда он мог поставить меня вопросом в неудобное положение, как сейчас. - Да, Эйджи пригласил...- неловко отвечал я, пытаясь найти спрятанный контейнер с косметикой, но Сумэраги перебил меня: - Можно с Вами? - своим новым вопросом он снова загнал меня в тупик. Что я должен был ответить? Я посмотрел на брюнета, распаковывая косметику. Кира был мне чужим человеком, мне ничего о нём не было известно кроме поверхностных фактов. Будет ли против братик его появления вместе со мной? Как он среагирует на это? Это казалось мне странным: желание Киры подружиться со мной. В окружении ребят из группы я вёл себя совершенно иначе, что могло привлечь его так внезапно ко мне? - Ладно. - недовольно произнёс я. Я снова поддаюсь на немые чужие уговоры и красивые глаза Киры, что с надеждой смотрели на меня. Ему было одиноко, он искал любую возможность как можно дольше не возвращаться домой и побыть хоть с кем-то, кто пока что не отказывался от него. Как я. Отношения с остальными ребятами у него были лишь деловыми, никогда не выходящие за рамки работы. Я почему-то никогда раньше и не задумывался, что Сумэраги, как и любой другой человек, хотел внимания и общения. - Вам помочь? - Кира заметил, как я пытался крутиться у зеркала в коридоре с косметикой в руках. Огромный контейнер всего про запас, на любые случаи и синяки жизни. Со стороны это казалось забавно: у парня было так много косметики. Но на деле это было страшно. Когда я мельком видел у девушек косметички, мне невольно становилось жутко, я вспоминал себя и свою вторую "аптечку". Это было невыносимо. - Не уверен. - честно ответил я, вряд раскладывая всё необходимое. Макияж занимал много времени, порой даже слишком, скрыть синяки было тяжелей, чем отсидеть дома и подождать, пока они просто заживут. Но я уже пообещал Эйджи явиться к ним. - Тогда помогу. - взял он инициативу в свои руки, положив мне на плечи свои руки и усадив на стул у зеркала. - Если Вы будете направлять меня в работе, то я постараюсь справиться. - убеждал меня Кира, глядя на бесчисленное количество разных средств, большинство из которых ему даже не приходилось видеть в жизни. - Спасибо. - признался я и улыбнулся. На долю секунды мне показалось, что Сумэраги улыбнулся в ответ, но я не мог понять наверняка. Его пальцы осторожно коснулись едва держащейся оправы очков и снял их, отложив в сторону. - Возьми праймер. - стал направлять его я. Он медленно пробежался глазами по каждому средству, стараясь найти необходимое и нужное. Кира хотел выполнить свою роботу на отлично, и поэтому медленно читал этикетку каждого, запоминая в голове необходимое. - Взял. - проинформировал он меня. Без очков я совершенно ничего не видел, всё вокруг превратилось в одно большое размытое пятно без очертаний и границ. Я не мог отличить Киру от двери, только по движениям. - Выдави немного. - Вот так? - он выдавил и протянул мне, думая, что без очков я способен увидеть хоть что-то. Я повернулся к зеркалу, глядя на своё отражение. Цветное двигающееся пятно. - Не знаю. Можешь распределить его по лицу? - попросил его я. Без очков это будет сделать трудно, а раз он уже взялся за это, то пусть завершит начатое. Кира смутился. Он осторожно нанёс его на моё лицо, но я чувствовал, как трудно ему это было сделать. Юноша смущался, плавно касаясь моего лица и нежно распределяя прохладный праймер по лицу. Ему было неловко, он впервые делал нечто подобное. Мне было приятно, когда его пальцы касались меня, распределяя холодный крем по лицу, но я не мог в этом признаться. Я сам чувствовал себя неловко. - Что дальше? - его голос уже не звучал так уверенно, как минуту назад. - Возьми немного тонально крема и тонко размажь по ранам. - инструктировал его я, стараясь разглядеть в пятнах очертания его изящных движений. Кира немного выдавил тональник на палец и осторожно, мягким движением коснулся щеки, лба и места у губ. Он как будто стеснялся прикасаться ко мне, возможно, я отчасти нарушал его личные границы. - Вроде всё. - неуверенно ответил он. - Что дальше? - Покрой раны консилером. - слушаясь меня, Кира выполнял мои просьбы, нежно касаясь кожи лица. - Я не вижу, но уверен, что у тебя отлично получается. - похвалил я его и слегка улыбнулся. Кира ненадолго убрал руки, остановившись прямо во время процесса, но, придя в себя, вернулся обратно. - Благодарю. - скупо произнёс он мне в ответ. Мне хотелось похвалить Сумэраги за помощь, сказать что-то о его прикосновениях и лёгких мимолётных касаниях холодных пальцев. Но не решался. Всё же, это не то, что мне стоило говорить ему. - Возьми кисточку, - когда он закончил, я вновь дал ему последние инструкции, - и пудру. И осторожно покрой лицо. Только не сильно. - на мои слова Кира утвердительно кивнул и осторожно достал кисточку, макая кончики в пудру. Мягкие волоски коснулись кожи, щекоча её, я едва мог сдержаться, чтобы не рассмеяться и не попытаться избавиться от назойливой щекотки на лице. Мои движения, когда я наносил самому себе пудру, были более резкие и грубые, но Кира делал это нежно и медленно, так, что мурашки невольно расползались по коже. - Всё, посмотрите. - Сумэраги осторожно надел на меня очки и я поправил их, развернувшись к зеркалу. Как будто на лице и не было никаких ранений, синяков и ушибов. - Вау...-сорвалось из моих уст. - У тебя отлично вышло. - я посмотрел на него в отражении и обнаружил, что его пальцы дрожали, и на щеках немного играл румянец, непривычно выделяющийся на бледной кожи юноши. Неужели я так сильно смутил его своей просьбой. - Отори-сама, - обратился он ко мне. Я прислушался. - Да? - Можете в следующий раз, если решитесь подраться, то позвать меня? Это уменьшит количество ран на лице. - на его слова я лишь улыбнулся. Всё же Кира был замечательным другом, хоть со стороны казался жутким молчаливым типом. Если бы я только мог продемонстрировать его таким, какой он есть, остальным, он бы уже давно обзавёлся друзьями и был бы нарасхват***
- Братик! - Эйджи встретил нас у входа в кафе, но заметив высокую молчаливую фигуру Сумэраги был удивлён. С его лица махом руки пропала некая радость, он с подозрением посматривал на меня, но вскоре вернулся в привычное настроение нескончаемого веселья и энергии. - Давно не виделись. - я обнял Эйджи в ответ, как только он бросился ко мне в объятия. Я сильно скучал по нему, мне вновь не терпелось узнать, всё ли у него в порядке, не стряслось ли чего. С тех пор, как мы жили раздельно, я не мог больше принимать участия в его личной жизни, но всё ещё старался оградить его от всех проблем и невзгод. Эйджи не должен проходить через то же, что и я, ни в коем случае. - Сумэраги-кун? - удивлённо он спросил у брюнета. - Добрый вечер, Отори-сан. - поприветствовал его в ответ Кира. Эйджи удивлённо перевёл взгляд на меня, словно бы пытаясь немо разузнать у меня таинственную причину его появления, но я только пожал плечами. Почему-то мне казалось, что Эйджи сам посылал ко мне Киру, поскольку был занят и хотел везде успеть, но его выражение лица отрицало мою теорию. Сумэраги приходил потому, что хотел сам проведать меня. - Это немного неожиданно. - честно признался Эйджи, неловко улыбаясь. Из его рта шёл пар, на улице в такое позднее время уже было темно и холодно. Краем глаза я заметил знакомую тень. - Живу так рядом, а никогда не был здесь. - прокомментировал я это место, заглядывая через окна внутрь помещения. С тех пор как я съехал сюда, я редко выходил из дома по понятным причинам: либо работа, либо побои. Ничего другого. Я был цепями прикован к дому из-за Отои, присматривая за ним и его состоянием. Ошибки, совершённые мной и остальными людьми непростительны, я должен был исправить их, чтобы Иттоки смог вернуться к полноценной жизни. - Тебе понравится. - ответил мне братик. - Ичиносэ-сан ждёт нас уже внутри. - добавил он и открыл нам двери, пропуская внутрь тёплого помещения. Кафе освещалось яркими лампами внутри, каждый уголок не оставался без света. Повсюду было людно и тесно, сложно было представить, что в таком тихо месте будет так много людей проводить своё время после тяжёлой работы. Повсюду висел шум чужих разговоров, они были тихими и ненавязчивыми, совершенно не отвлекая других. Внутри играла лёгкая приятная музыка, которая терялась в фоновом шуме. Небольшие уютные мягкие кресла со столиками у окна, где располагались посетители, вызывали восторг. Ичиносэ, заметив нас издалека, помахал рукой, привлекая внимание. - Ичиносэ-кун! - Эйджи спешно подбежал к нему, сев рядом и ведя нас за собой. Когда они успели так сблизиться, что он обращается к нему как "Ичиносэ-кун"? Меня это заставило слегка приревновать братца, и в то же время обрадоваться за него. Дистанция между ними сокращалась с каждой новой встречей, это не могло не радовать. Оставалось только надеяться, что Токия будет добр к брату и станет ему хорошим другом или даже больше. Но всё же я не прощу Ичиносэ, если тот разобьёт Эйджи сердце. - Добрый вечер. - поприветствовал нас сидящий в одиночестве Токия, протянув и подав руку мне, а после Кире. Сумэраги немного напрягся, чувствуя себя не комфортно в присутствии постороннего человека, его взгляд стал привычно-холодным и безэмоциональным, он замкнулся в себе и молча сел у окна рядом со мной, как будто стараясь быть ближе, чтобы спрятаться от незнакомцев. - У Вас же завтра концерт, Ичиносэ-сан, - я расслабился и облокотился на кресло, закинув ногу на ногу, - или я ошибаюсь? - Да, есть такое. - неловко ответил Токия на мой вопрос, пролистывая меню. Кира так же взял неуверенно в руку книжку, рассматривая и читая внимательно каждую строку. Токия был посторонним человеком, перед ним следовало бы отыгрывать другую роль. - Давайте без официоза. - попросил братик. - Немного не комфортно. Мы же отдыхать пришли. - сделал он мне и Токии замечание. Юноша мягко улыбнулся. - Хорошо-хорошо, сегодня сделаю исключение. - юноша рядом с ним любезно согласился.- Да, завтра у нас концерт. Не хочешь прийти, Отори-кун? - спросил у меня Токия, теперь обращаясь ко мне. Я недовольно хмыкнул. - Только ради братца. Твоё выступление меня не интересует. - на моём лице появилась хитрая усмешка. Но Токия даже не был зол, как в прошлые разы нашей встречи. Напротив, он будто был готов к такому поведению, совершенно на него не реагируя. Глянув на меня в последний раз, Токия стал листать меню дальше, осматривая то, чего же именно ему хотелось под вечер: кружечку горячего кофе, холодного чая, или коктейля. - Эйджи-кун, а что ты будешь? - поинтересовался Токия у братца, немного придвинувшись к нему с меню. Иногда он был слишком близко к Эйджи, и меня это слегка злило, хоть и не должно было. Братский комплекс, так называется это странное чувство? Значит, я ещё и заядлый собственник, не желающий отдавать своего младшего брата постороннему человеку, что способен причинить ему боль. Внешний мир был слишком опасен, каждый незнакомец - враг, что желал сделать тебе как можно больней, наблюдать за твоими страданиями и радоваться этому. Нам просто фатально везло: нас взяли хорошие родители под опеку и мы жили в далёкой деревенской глуши, ни в чём не нуждаясь. Мы ходили в школу, посещали клубы, делали вместе домашнее задание, играли с друзьями и веселились, наслаждаясь остатками юности. Теперь же, когда пришла пора поступать в университет, наши родители целиком поддержали наше желание заниматься музыкой и помогали чем только могли. Конечно, такое было сплошь и рядом, для кого-то наш случай - обыденность и закономерность. Однако если у медали была одна сторона, значит должна быть и вторая. - Я хочу попробовать холодный кофе. - он ткнул пальцем в меню. Токия утвердительно кивнул, беря себе на заметку желания моего братца. - А из сладкого? - Эээ? - удивился Эйджи. - Мы договаривались только за напитки! - Мне не трудно тебя угостить. - продолжал любезничать юноша. Эйджи смутился, но всё же не упустил шанс дать Токии приударить за собой. Он и сам чувствовал, как Ичиносэ тянется к нему. - Шоколадное пирожное должно быть вкусным.- выбрал он и снова ткнул пальцем в меню. - Согласен, я тоже себе такой возьму. - кивнул Токия. Я наблюдал за этой картиной и лишь продолжал умиляться этим голубкам, которым вечно было мало. Но в то же время я ощутил зависть. Чистую, светлую, но всё же зависть. Эйджи повезло с Токией, он хороший парень на первый взгляд, вряд ли он причинит ему вред, по крайней мере физический. А я до конца жизни буду вынужден тащить уже другой крест. Мы никогда не сидели с Иттоки вот так в кафе, не веселились и не обменивались влюблёнными взглядами, воркуя друг с другом. Прикосновения, поцелуи, секс - это всё было чуждо. Я не мог разобраться в чувствах Отои ко мне, он всегда вёл себя странно и нелогично, и даже если он проявлял свою любовь, она была крайне своеобразной. Секс и вовсе был наказанием для Отои, поэтому я не предпринимал попыток заняться этим. Мне бы хотелось таких же отношений, как и у Эйджи: чтобы сердце выпрыгивало при каждом взгляде, мурашки шли по коже от одних только мыслей, а разум опьянялся чувствами. - Отори-сан, - обратился ко мне Кира, прервав мои размышления, - что Вы будете брать? - он подсел немного ближе, подставив мне меню. Действительно, я ведь за всё время даже не посмотрел в эту книжку, наблюдая за ними двумя. Сумэраги так же смотрел на них, думая о чём-то своём. Интересно, есть ли у него девушка? Встречался ли он раньше с кем-то? Хотел бы иметь отношения, и завидовал ли Эйджи с Токией, или считал их мерзкими? Тактичность Киры не позволяла сознаться тому в подобного рода мыслях. - Возьму обычный латте. - сказал я, бегло пробежавшись по строчкам меню. - Будете брать сладкое? - поинтересовался он у меня. Я отрицательно помотал головой. - Я не голоден. - ответил я ему. - Да брось, братик . - произнёс Эйджи. - Будет некрасиво, если ты просто будешь смотреть, как мы едим. - Давайте я Вам возьму что-то на свой вкус? - настаивал Кира вслед за братцем, и я растерялся. Но старался всеми силами не подавать виду. Высокомерный Отори Эйчи. Для других меня не существует, существует только эта маска. Я усмехнулся и откинулся на диванчик. - Платишь ты. - ответил я Сумэраги, собираясь услышать отказ. - Хорошо. - вместо этого, брюнет только согласился, начав мгновенно выбирать, с полной ответственностью приступив к делу. Я запаниковал. - Слушай, это шутка. - тут же пытался я исправить свои ошибки, с паникой отдирая его от меню. У меня были деньги. Не за чем было ему платить больше нужного. Хоть он и из обеспеченной семьи, но лишние расходы, ещё и на меня... - Вы не вправе отказаться, Отори-сан. - он закрыл меню, выбрав всё необходимое. - Пожалуйста, не нужно отказываться. - я нервно улыбнулся в ответ, чувствуя, как моё влияние на него резко уменьшилось. Мои слова больше не имели для него значения, Кира поступал только так, как считал нужным. - Братик, идём со мной. - Эйджи, вставая с сидения, подзывал меня к себе. Я вскользь оглянул остальных пришедших с нами, но те, похоже, не были в курсе того, зачем именно звал меня с собой братец поговорить. Они так же непонимающе глядели на меня. Оставив свой латте с трубочкой, я поспешил за Эйджи на улицу, стараясь не отставать. Как только дверь за нами захлопнулась, и братец отошёл чуть-чуть подальше, чтобы нас не было видно в окнах, Эйджи тут же искрящимся счастливым взглядом посмотрел на меня. - Что случилось? - он долго и немо пилил меня взглядом, я чувствовал себя неловко. - Я так рад за тебя! - Эйджи бросился ко мне в объятия, пошатывая меня из стороны в сторону. - Постой, что случилось? - я пытался разобраться в происходящем, пока братик светился от счастья ярче любого ночного огня фонаря на улице, или звёзд, что мерцали на небе. - Ты нашёл себе Сумэраги-куна! - он снова воскликнул, и я, чувствуя, как на нас смотрят с пренебрежением прохожие, осторожно отвёл братца в соседний переулок, взяв за плечи. - Что ты такое несёшь?! - как только мы ступили в переулок, я сразу задал ему вопрос. Что он там себе уже надумал? О чём размечтался братец? - Ну, я подумал, что тебе нравится Кира-кун, и...- по одному моему взгляду он осознал, как сильно ошибался, и радость вмиг исчезла. - Но братик. - Нет! - резко сказал я. - Сумэраги-кун хороший человек, но я не встречаюсь с ним, да ещё и за спиной у Отои. За кого ты меня принимаешь? - я был немного зол на Эйджи за такие мысли и такую путаницу. Неужели со стороны мы с Кирой казались парочкой? Мы же просто друзья и не более, я не понимал, к чему клонил Эйджи, а главное почему. - Но братец...- юноша растерялся, понимая, какую глупость говорил. - Я не осуждал бы тебя, если бы ты решился уйти от Отои. - его рука легла мне на раны, что всё ещё заживали на щеке. Холодные руки касались коже, слегка поглаживая уродливые синяки. - Отоя монстр! А Кира-кун хороший человек. Он защитит тебя! - убеждал меня Эйджи вновь, вот уже который раз. Сколько бы мы не говорили, сколько бы Эйджи не плакал и не умолял меня бросить Иттоки, раз и навсегда избавиться от этого балласта и источника всех бед, я не мог поступить так с Отоей. Я любил его, я хотел защитить его, я хотел быть рядом с ним, когда он начнёт идти на поправку. Всю жизнь он блуждал во тьме, и только сейчас, когда я пытался вытащить его оттуда, я должен был бросить его? - Эйджи. - я положил ему руку на плечо. В глазах мальчика заискрились слёзы, отблеском мерцая во тьме. Он осторожно вытер рукавом кофты выступающие капли с глаз, и снова, как ни в чём не бывало, продолжил говорить: - Я не собираюсь оправдывать этого монстра! - твёрдо заявил он. - Забудь, Отоя уже не тот, кем был в детстве. Ему плевать на тебя и твою помощь. - Эйджи снова срывался, снова переживал за меня и упрекал, едва сдерживая слёзы. Его кулаки стучали по моей груди, он вновь и вновь бесчисленное количество раз повторял всё, что думал об Иттоки. Ужасный, уродливый, жестокий, невыносимый, беспощадный, злой, одержимый, агрессивный, опасный. И я снова слушал всё это. Слушал и так же едва сдерживал слёзы. Не важно, что предстояло пережить - боль, страх, отчаянье. Я был готов на всё, лишь бы Иттоки вернулся в нормально состояние, задышал полной грудью и наконец был свободен от монстра, живущего внутри него. Эйджи было жалко меня. А мне было жалко Отою. Даже больше, чем себя. - Тише. - я попытался успокоить брата, схватив его за руки и не давая ему бить меня дальше. Эйджи зарыдал окончательно, больше не сдерживаясь. Будь у меня только возможность, я бы сделал всё, лишь бы братик никогда больше не мог плакать, чтобы не было причин лить слёзы. Но возможности не было. Я мог только успокаивать его и отсрочить его гнев на потом. Снова и снова.***
- Эй, Кира-кун. - Токия обратился к юноше, сидящему у окна. Брюнет одиноко смотрел куда-то вдаль, за окном пытаясь выцепить силуэт ушедшего недавно Эйчи. Без него ему было дискомфортно в компании малознакомого человека, он чувствовал себя неуютно и поскорей хотел уйти. Кира обернулся, как только парень напротив окликнул его. Токия спокойно попивал свой чай, с интересом посматривая на собеседника. - Да, Ичиносэ-сан? - поинтересовался Кира, неохотно отозвавшись на слова. Ему не хотелось говорить с ним, что-то рассказывать или отвечать на вопросы. Сумэраги был необщительным человеком, ему не требовалось постоянно поддерживать с кем-то контакт, более того, он не особо и любил длительные знакомства. Heavens были для него не более, чем коллегами, Starish - соперники на сцене, а одногруппники - не более, чем незнакомцы, которых он забудет, стоит только выпуститься и словно птица порхнуть на свободу. Был только один особенный для него человек, с которым ему хотелось дружить и общаться, который не задавал лишних назойливых вопросов, но готов был выслушать их же от самого Киры. - Как тебе идея с мюзиклом? - Кира уже и позабыл о нём, за разговором ребят отвлекаясь куда-то в сторону. Токия и Эйджи долго рассказывали о задумке, Эйджи даже пытался отдать книгу брату или Кире, чтобы те так же ознакомились с сюжетом. Но Сумэраги уже успел забыть об этом, окунаясь в свои прохладные мысли, глядя на ночное небо за окном. - Я не против. - спокойно ответил Кира. - Но больше похоже на детскую забаву. - юноша был прямолинеен, не скрывая своих мыслей и мнения по поводу рассказанного. Какие-то рыцари, драконы, маги...Это не привлекало его, казалось слишком простым и даже безвкусным. Токия неловко засмеялся. - Вот оно как. - неловко усмехнулся он. - А мне понравилась. Хотя поначалу я как и ты отнёсся к ней. - откровеничал Ичиносэ, говоря с Кирой так, словно они были знакомы вечность. Это сильно напрягало неразговорчивого паренька. - Это должно быть интересно. - Кира помешал ложкой кофе, давя взбитые сливки в напитке. - Слушай, - снова перевёл Токия тему, - мне неудобно было спрашивать у Эйчи-куна, но...- Токия слегка сократил дистанцию со своим собеседником, перейдя на полушепот. - У Эйджи-куна никого нет? - В каком смысле? - поинтересовался Кира, совершенно не понимая намёков. Токия раскраснелся. - Ну...У него нет девушки? - смутился Токия окончательно, задавая столь откровенный вопросы у человека, которого видит третий раз в жизни. Это слишком мало, чтобы вот так вываливать о собственных чувствах. - Не знаю. Вряд ли. - равнодушно ответил Кира. Токия положил руку на сердце и спокойно выдохнул, словно бы от ответа зависела вся его жизнь. - А тебе кто-нибудь нравится? - Токия уже не стеснялся задавать такие вопросы напрямую. Кира призадумался, методично мешая ложкой кофе. Нравится...Это было слишком для него обширное понятие. Ему нравились классические романы западных писателей, чёрные кошки, когда к нему никто не подсаживался во время лекций, нравилось заниматься музыкой, играть в шахматы, смотреть на памятки архитектуры, не опаздывать и...Говорить с Эйчи-куном. Человеком, который, как казалось Кире, понимал его с полуслова. Была бы возможность, он бы остался с ним разговаривать вечность, или просто молча сидеть один на один в пустой кухне. Обычно Кира не любил проводить время с кем-то наедине, это означало либо неловкое молчание, либо такие же разговоры, поддерживать которые Кире приходилось, сцепив зубы. Но Эйчи был не таков. С ним было приятно даже молчать. - Не уверен. - честно ответил Кира. Токия расстроился. - Мне казалось, ты и есть та самая таинственная пассия Эйчи-куна. - Кира замер. Таинственная пассия? Что имел ввиду Токия. Ложка выпала из рук, стукнувшись с кружкой и задребезжав. - О чём Вы? - поинтересовался Сумэраги. Его манеры обычно не позволяли лезть в чужую личную жизнь, к тому же зачастую самому Кире было неинтересно, кто чем дышал и с кем встречался. Эйчи-кун был всё ещё чужим человеком для него, просто хорошим другом, но не более. У друзей всё ещё было право на секреты. - Эйджи-кун упоминал как-то, что у Эйчи-куна есть кто-то особенный. - Токия прищурился, с недоверием глядя на реакцию брюнета. - Ты впервые слышишь об этом. Понятно...- слегка разочарованно вздохнул он, отпив из трубочки чай. У Эйчи кто-то есть. Эта мысль не выходила из головы брюнета. Он представлял себе в голове старшего Отори, который обнимал за талию юную фигуристую девушку, мило беседовал с ней, обнимал, целовал страстно в губы, гладил по волосам. В глазах выдуманной фантазии он видел нескончаемое удовольствие от процесса. Кто-то особенный...Кира даже никогда не задумывался о чужих отношениях. Наверняка ведь у Вана была какая-то интрижка, возможно, Ямато когда-то безответно влюблялся, Шион себе кого-то представляет, когда пишет песни о любви, а у Эйчи...У Эйчи уже была девушка. Как она выглядела? Какой она была по характеру? Хорошо ли было Эйчи с ней? Какова она была в постели? Была ли она хорошим собеседником для Эйчи? Кира сравнивал выдуманный образ девушки Эйчи с собой, сам того не замечая. Это натолкнуло его на странные мысли. Кира потянулся за кошельком и положил необходимую сумму на стол. - Извините, но мне пора идти. - резко вскочил он, ощущая странное грызущее чувство внутри него. Доселе незнакомые ему эмоции бурлили в нём, вскипая наружу, его руки стряслись, взгляд не мог сосредоточиться, а разум туманился. Кира испугался, но не подал виду. Токия удивлённо посмотрел на убегающего. - Что случилось? - растерянно спросил Токия, не смея останавливать Сумэраги от быстрых действий. - Я пообещал быть пораньше и задержался. - Кира поправлял пиджак. - Передайте остальным, что я ушёл. До свидания. - попрощался спешно он, не дожидаясь ответа. Он ощущал, как сердце чаще и чаще бьётся, хотя юноша ничего не делал. Ему было горько, душно, грустно, плохо. Он вспоминал касания к коже лица Эйчи, который выглядел в тот момент таким беззащитным и мирным, вспоминал, как парень коснулся его лица, нарушая все мыслимые границы Киры, его голос, руки, взгляд, улыбку, и голова шла кругом. Кира хлопнул дверь напоследок, спешно выбегая. Он не мог взять себя в руки, как это было обычно, и наконец просто дождаться остальных. В голове всплывали нарисованные фантазией картинки Эйчи с девушкой. Достаточно ли она хороша для Эйчи? Достойна ли его внимания? Не играет с ним и его чувствами? Кира не знал, куда бежал. Знал только, что кафе было достаточно далеко позади, и никто здесь его уже не найдёт. Юноша остановился лишь тогда, когда силы иссякли. На улицах в такое позднее время уже никого не было, изредка встречались люди, что неспешно проходили мимо, не замечая его вовсе. Кира обернулся к морю, что было в двух шагах от него. На его спокойной водной глади отражались огоньки ночного города, что постепенно гасли и вновь зажигались, но в другом месте. У границ, что разделяло небо и море, небо было фиолетовым и тёмным. Звёзды отражались в морской глади, одно терялись в бесчисленных ярких огнях от живущего ночного города. Тишина. Вокруг была спокойная непоколебимая тишина, которую ничто не способно было развеять, кроме глухого и умиротворённого прибоя моря. Кира вынул телефон из кармана пиджака. - 9 вечера. - проинформировал он самого себя, тихо, чтобы не нарушать царящее вокруг спокойствие. Три пропущенных от Отори старшего. По инерции Сумэраги хотел перезвонить, но не решился. Что он скажет ему? Поступок Киры не был оправдан логикой, он и сам не мог понять, что толкнуло его на такой отчаянный и глупый поступок. Включив телефон, Кира пролистал список контактов. Ван Кириюн. Шион Амакуса. Наги Микадо. Ямато Хьюга. Мама. Папа. Был ещё кто-то из малознакомых ему людей. Кира набрал Вана. В трубке раздавались лишь неуверенные гудки и молчание. - Алло? - голос по ту сторону был уже навеселе, скорей всего, Ван решил выпить после репетиций с друзьями по съёмочной площадке. - Не беспокою? - Кира упёрся спиной в ближайшее здание, глядя ровно в пол. - Ого, Кира-тян! - его весёлый затяжной голос был неприятен Кире. Впрочем, будь на его месте кто-то другой, Сумэраги было бы по-прежнему не комфортно. - Что тебе понадобилось в такое время? - Ты дома? - Ну...- засмеялся Кириюн в трубку. - Посмотрим, может через пару часов уйду домой. А может и нет. А что ты хотел? Не уж-то в гости? - Вроде того. Гости с ночёвкой, если не возражаете. - тяжело вздохнул Кира. - Ого-го! Кира-тян просит меня о таком?! Я точно перебрал. - снова засмеялся он в трубку. - Нет, Кириюн-сан, Вы не перебрали. Я просто не знаю, где остановиться на ночь. - Эх, ну ладно, а я ещё хотел выпить...- тяжело и грустно вздохнул пьяный Ван в трубку. - Топай ко мне, может, хоть домой отвезу. - Не нужно. - попросил Кира. Ван снова рассмеялся. - Непослушный мальчик взбегает от злых родителей. Понятно-понятно. Ладно, но учти, что ответственность на тебе. - подметил Ван. Тень проскользнула мимо Киры, в момент, когда он собирался прощаться с собеседником по телефону. Угрюмая мрачная тень. Кира бы и вовсе не заметил этот силуэт, но тот остановился рядом с ним. Юноша напрягся. Молодой парень во всём сером, а лицо с волосами старательно скрывал капюшон. Кира повернул голову в сторону незнакомца, что подозрительно смотрел на него. Это не к добру. - Вам что-то нужно? - поинтересовался привычно Сумэраги, глядя на силуэт. Молчание. Он только подозрительно молчал, смотря на парня. В полной тишине Кира мог слышать отдышку незнакомца, что явно пробежал немалое расстояние, прежде чем остановиться рядом с ним. Это пугало ещё больше. Что ему нужно было? Телефон? Деньги? Или же... Незнакомец резко набросился на Киру, со всей силы толкнув вперёд. От неожиданности юноша повалился на землю, приземлившись на твёрдый асфальт. Не успел Кира прийти в себя, как силуэт склонился над ним и ударил по лицу что есть силы, попав в нос. Резкая глухая боль настигла парня, он почувствовал, как трудно ему стало дышать, и как кровь неприятно стекала с носа вниз. Не мешкая, незнакомец достал шнур, похожий на тот, что от кроссовок, и ловко обвил шею, став пытаться придушить неугодного ему Сумэраги. Тонкий шнур впивался в кожу горла Киры, перекрывая кислород, ему было невыносимо больно и он чувствовал, как темнело в глазах. Незнакомец делал это со всей силой и злобой, что у него были, он пытался его словно убить за что-то, даже не ограбить, хоть и у юноши было что забрать. Ему было плевать на телефон, валявшийся на земле с треснувшим экраном, на деньги и прочее - он хотел отнять жизнь Киры или жестоко за что-то отомстить. Но, взяв в себя в руки, Кира крепко вцепился в руку нападавшего, скребя по ней ногтями, впиваясь в кожу и оставляя глубокие царапины до крови. Это заставило незнакомца ослабить хватку от боли, и Кира воспользовался этим. Он резко ухватил нападавшего за ворот и толкнул в сторону, так, чтобы севший на него парень упал на землю. Страх сковывал юношу, но выбора не было. Вытерев спешно кровь с носа рукавом пиджака, Кира хотел было начать мстить, но нападавший, ловко встав заново на ноги и почувствовав горечь поражения, убежал, выбросив не нарочно шнурок на землю. Кира обомлел. Тень удалялась в переулках ночного города, а Сумэраги так жадно глотал недостающий ему воздух, что у него не было сил броситься следом за ним. Если его не хотели убить таким образом, тогда что хотел нападавший? Кира поднял телефон с земли, услышав мелодию звонка. На разбитом дисплее виднелось раздвоенное имя - Отори Эйчи. В этот раз он просто не мог не взять трубки. - Алло? - едва успел Сумэраги что-то сказать, как тут же обеспокоенный голос Эйчи недовольно произнёс: - Куда ты пропал? Ты хоть знаешь, как заставил меня волноваться? - Кира сел коленями на землю, упираясь свободной рукой в асфальт. Кровь капала на землю, и юноша смотрел только на эти расплывшиеся алые капли, тяжело переводя дыхание. Ощупав шею, он обнаружил следы от верёвки, а нос по-прежнему болел. - Всё в порядке, я уже еду домой. Простите, что сразу не предупредил. - Сумэраги не хотел лишний раз вызывать волнения у Эйчи, ему было просто приятно осознавать, что о нём не забыли. И в благодарность он промолчал о случившемся. На Эйчи так постоянно нападали, но парень стоически держался. А что Кира? Один раз ударили и уже разнылся. - Завтра поговорим, но хоть СМС отправь, как доедешь. - снова недовольно буркнул в трубку Отори старший. Сумэраги приятно растрогался. Это было впервые, когда-то кто-то так волновался за его благополучие. Не знай он о девушке и прочем, Кира бы прямо сейчас уехал к Отори, чтобы тот заботливо залатал раны и пожалел его, сетуя на ночных разбойников, шастающих по улицам города. Но у Эйчи и своих забот хватало. - Хорошо, Эйчи-сан. Ой, то есть Отори-сан. - исправил он сам себя. - Всё в порядке, можешь обращаться ко мне по имени. Ладно, до скорого. - поспешил завершить разговор Эйчи. - До завтра, Эйчи-сан. - попрощался в ответ Кира. - Эйчи-кун. - поправил его собеседник. - Как скажете. - Как скажешь.- снова поправил его Эйчи. - Как скажешь. - Кира даже слегка улыбнулся, разговор с парнем успокаивал его от мыслей о случившемся, отгонял страх после нападения убийцы на него. Сумэраги сам повесил трубку, спрятав разгромленный телефон в карман. Надо было теперь ехать домой, никаких ночевок. После случившегося нельзя было надеяться, что нападения не повторяться. Нападающий явно надеялся напасть на Киру и выждал самый лучший момент. Противнику нужен был именно он, и будь сейчас вместо Киры кто-то другой здесь, то силуэт тихо бы прошёл мимо. Капля крови снова капнула на асфальт.***
- Отоя! - я сразу же подбежал к двери, как только услышал копошения в дверном замке. Не было сомнений, что Отоя вернулся в такой поздний час домой, ведь на часах было почти 10 вечера. Я волновался. Волновался и никак не мог прийти в себя, названивая ему. Юноша не брал трубку, игнорировал мои попытки дозвониться ему, пока я не находил себе места в этой квартире. Стены казались всё ближе и ближе, сжимая меня в них, помещение словно становилось уже со всех сторон. Сна не было ни в одном глазу, я всё переживал, сотый раз названивая на знакомый номер, который знал лучше собственного. Руки дрожали, сейчас только голос Иттоки и его вид мог успокоить. Когда дверь открылась, в коридор молча вошёл Отоя. Он был явно чем-то недоволен, его движения были резкими и агрессивными, а голову с лицом скрывал капюшон серой спортивной кофты. Юноша встал напротив меня, словно замерев на месте. Я испугался. Иттоки был в гневе, я чувствовал, как ненависть исходила от него, его движений, мимики, от его тела. Мне стало страшно. Слова проглатывались обратно, как только я хотел что-то сказать, сердце сбилось с привычного ритма биения, став хаотично биться о рёбра. Резким движением Отоя снял капюшон, наконец, отведя от меня свой гневный взгляд. Он стал спешно снимать с себя обувь, развязывая один кроссовок. На втором не было шнурка. - Что стряслось, Отоя? - я попытался обратиться к нему, но встретил только злобный взгляд рыжих волос и истерзанную руку. На ней была выдрана кожа, словно кто-то вцепился в его руку и со всей силы пытался выдрать кожу до крови, что почти удалось. Я в ужасе посмотрел на неё. Такое трудно было сделать даже самому себе, я сомневался, что Отоя сам сделал подобное. Он умел сдерживать себя на людях, не было ни единого случая, когда он срывался и показывал своё истинное лицо. - Что с рукой? - я сел рядом с ним и попытался взять его руку к себе, рассмотреть рану поближе и попробовать что-то сделать с ней, замотать бинтами или пластырем, как большой палец. Но Отоя резко вырвал у меня свою руку, влепив со всей силы мне пощёчину. - Ты же изменяешь мне! - разозлился он, наползая на меня и повалив на пол. Он вжимал мои руки в пол, не давая пошевелиться, а тяжестью тела фиксировал моё расположение. Злой оскал, огонь в глазах - он был вне себя от ярости, и на этот раз повод для гнева был серьёзней, чем обычно. Я испугался. Очки мгновенно слетели с глаз, и я больше ничего не видел. Не знаю, куда они упали. Я лишь услышал треск оправы и, возможно, самого стекла. Чёрт. Они были слишком дорогими. Я рассчитывал, что они проживут до следующей зарплаты. - Почему? С чего ты это взял? - в панике спрашивал у него я, ёрзая на месте. Мне было страшно, было жутко страшно, но наказания было не избежать. Это за вольность моего поведения, за то, что я забывал об Отое и смел развлекаться, думая совершенно о других людях. Но вместо ответа я лишь получил удар, но в этот раз с кулака. Нужно было просто стиснуть зубы и терпеть боль. Иногда Отоя попадал по старым синякам, вызывая ещё большую боль. - Тебе мало? - зло спрашивал он. Взяв меня за шиворот, он приблизил моё избитое лицо к себе. - Мало?! -и резко отпустил. Я ударился головой о пол. Картинка перед глазами затряслась и заплыла ещё больше. - Я ничего не делал. - тихо произнёс я, чувствуя, что громче говорить просто не могу. Мне страшно. Мне очень страшно. Ужас охватывал меня цепкими холодными лапами, не давая дать отпор и сдвинуться. Я заслужил этого? Не знаю. Я не мог думать ни о чём, кроме как о страхе. Отоя был непредсказуемым, каждый раз его поступки пугали своей жестокостью и своим безумием, будь они направлены на меня или на него самого. Один раз он пытался повеситься прямо в гостиной комнате. На моих глазах. У него ничего не вышло, но с тех пор я думал лишь о том, что будет лучше, если он просто будет бить меня и не причинять больше вреда себе. Я боялся оставлять его одного, ведь если я уйду на работу, то не смогу спасти его. Он повесится, отравится препаратами, выпрыгнет с окна, перережет вены и ещё тысячу способов убить себя. Я не переживу его смерть. - Как тебе Сумэраги Кира? - он склонился над моим ухом, вжимая руки в пол ещё сильней. - Наверняка он хорош в постели. Такой сильный, властный. - Отоя освободил мою вторую руку, скользнув своей по моему телу. - Не правда. - отнекивался я. - Я не спал с ним. Мы даже не встречались. - я отвернулся от него, чувствуя, как горячее дыхание било мне в шею. Страшно. - Да неужели? У него такие сильные руки...- он скользнул своими ловкими пальцами под мою кофту, касаясь живота и задирая ткань вверх. - Тебе мало секса, да? - спрашивал он у меня. Хотя, это был вовсе не вопрос. Скорее, утверждение. Проще было согласится, чем отрицать, сколько бы я не отрицал, он не поверит мне. Он убеждён, что я изменил ему с Кирой, скорей всего он снова следил за нами. Это его я заметил у кафе, но вновь не придал значения. Отоя иногда следил за мной, и это никогда не заканчивалось хорошо. Он будто знал, в какой момент будет лучше всего поймать меня на горячем. - Нет, мне хватает тебя, Иттоки-кун. - звал его я, но ему было плевать. Он задрал мою кофту и стал кусать кожу на животе, груди, сосках. После каждого укуса он вылизывал рану, но после кусал с новой силой, оставляя следы от зубов. - Тебе нравится, когда с тобой грубо обращаются? - он изводил меня, задавая провокационные вопросы снова и снова. Для Отои секс был унижением, а не частью отношений, знаком доверия и любви. Если Отоя был сверху - он унижал, если снизу - унижали его. Я ничего не ответил, и он резко схватил рукой моё лицо, фиксируя в одном положении. - Предатель. - произнёс он с презрением во взгляде. - Пожалуйста, хватит. - я стал пытаться вырваться, но Отоя снова ударил меня со всей силы об пол головой, ослабив все мои попытки вырваться. Он был груб, небрежен, отчасти даже жесток, если всё же решался заняться интимом. Юноша перевернулся меня на живот резким движением и, сняв с себя ремень, завязал мои руки, заломив их за спину. - Не вырывайся, а то хуже будет. - произнёс он и снова перевернулся меня на спину. Ему хотелось видеть моё лицо: избитое, отчасти изуродованное, видеть мою беспомощность и мой страх. Что он чувствовал, когда унижал меня? Власть? Удовольствие? Чувство осуществлённой справедливости? Ведь когда-то точно так же издевались и над ним. Расстегнув пуговицы на штанах, Отоя резко стянул их с меня и раздвинул ноги как можно шире. Я попытался сопротивляться, но все мои попытки были слабыми и никчёмными, у меня просто не было сил, чтобы дать отпор. - Отоя, прошу. - я умолял его хриплым голосом прекратить, но впустую. Он не слышал меня. Монстр поглощал его разум, наяву иллюстрируя его самые страшные кошмары, прямо здесь и прямо сейчас. Отоя сел на моё тело, двигаясь ближе к лицу. - Если тебе так нравится трахаться с кем попало, то почему тебе не нравится со мной? - с подозрением спрашивал он, а с лица не сходила жуткая улыбка. Руками Отоя приснял с себя штаны и нижнее бельё, оголяя уже стоячий член. Его возбуждало причинять боль, насилие, его возбуждало ощущение, что теперь он - насильник, а не жертва, как это бывало раньше. Отоя крепко ухватился за мою голову, и стал направлять к члену. Я не поддавался, но всё тщетно. За непослушанием всегда следовало наказание, и он влепил мне пощёчину. - Давай, если будешь послушным мальчиком, всё будет хорошо. - успокаивал он меня, заставляя поддаться . И я поддался. Я нехотя обхватил его головку ртом, ощущая лёгкий солёный привкус от смазки. Кажется, Отоя был совсем на пределе, но ему хотелось поиграть со мной дольше. Его пальцы запустились мне в кудрявые волосы, крепко цепляясь за локоны. Я чувствовал боль в волосах, пока он таскал меня за них. Отою не устраивало, как я справлялся с минетом. Это было слишком нежно для него, медленно, чувственно. Сжав мои волосы на макушке, юноша стал глубже насаживать мою голову на член, просовывая его дальше в глотку. Я громко мычал и пытался попросить прекратить его так грубо обращаться со мной. Кислород не поступал в лёгкие, мне было трудно дышать, давясь его членом. Слюна скапливалась и выливалась изо рта, капая на одежду и тело. Тошнота подкатывала к горлу, внутри было больно и невыносимо тяжело. Наконец, он прекратил, вынув член и оставив мои волосы в покое. В его руках застряли части локонов. Я начал жадно глотать воздух, и я бы взялся за горло, будь у меня свободны руки. Мне приходилось сдерживать рвотные позывы, чтобы не лишиться остатков ужина. Слёзы и сопли лились наружу, я окончательно перестал что-то видеть, только блеклые пятна. Наконец, он спустился ниже, резко снимая с меня бельё. Я больше даже не сопротивлялся, только плакал. Без остановки плакал и прикусывал губу, стараясь сдерживать свои эмоции при себе. Он разозлится, если я продолжу плакать. Его рука легла мне на член, осторожно и мягко надрачивая его. Я уже не чувствовал удовольствия, боль полностью перекрывала любые ощущения, но тело всё равно реагировало на его касания. - Давай я доставлю тебе удовольствие. Тебе ведь это нужно, да? Ты ведь поэтому решил изменить мне? - он снова и снова задавал провокационные вопросы, ответы на которые слушать не желал. Я снова промолчал. Ему не хотелось покорности от меня, ему нужно было другое. Вовсе другое. - За что? - спросил я сквозь слёзы, но Отоя только хитро улыбнулся. За что он так со мной? Я считал, что всем тем, что делаю для него, сумею искупить ошибки прошлого, как чужие так и мои собственные. Но нет. Сколько бы я не старался, это слабо помогало. "Забудь, Отоя уже не тот, кем был в детстве. Ему плевать на тебя и твою помощь." Слова Эйджи пластинкой крутились в моей голове. Я не слышал шорохов одежды по паркету, дребезг бляхи ремня подо мной, хлюпанья и пошлые звуки, а так же собственное хныканье. Я слышал только слова братика, что звучали в моей голове так отчётливо, словно бы Эйджи стоял рядом и, глядя на эту унизительную картину, с укором смотрел на меня и повторял заново и заново. "Это твоя вина." "Ты сам выбрал это будущее." "Он же монстр, разве ты не видишь?" "Когда ты уже уйдёшь от него, сколько можно тянуть?" Мне действительно казалось, что Эйджи был рядом и укоризненно смотрел на меня. Братик...Я не слушался его из раза в раз, стараясь сделать всё по-своему, ведь мне видней. И каждый раз я совершал одни и те же ошибки, снова и снова, как по методичке, ходил с побоями, жаловался брату, а он всё слушал и слушал, утешал и с укором смотрел на меня. "Я же говорил", - любил повторять он, и был чертовски прав. Всегда прав. Недели спокойно не проходило, Отоя всегда что-то вытворял, наказывая то меня, то себя. Морил себя голодом, запирал меня в комнате, резал руки канцелярским ножом, бил меня, бился головой о стену, кричал и доводил меня до истерик, грыз пальцы до крови, ломал мои вещи. Этот порочный круг повторялся из раза в раз, из раза в раз, цикл работал стабильно и никогда не прерывался. Но во мне теплилась надежда, что всё не потеряно, что все сломанные вещи, все удары и побои были не зря, и он очнётся от вечного ночного кошмара, прогнав монстра внутри себя прочь. Мы будем счастливы, мы... - Эй, - Отоя окликнул меня, - смотри только на меня. - он повернул моё лицо к себе и, раздвинув мои ноги, стал пытаться войти. Больно, туго, его член был смазан только немного вязкой слюной, но этого не хватало, чтобы безболезненно войти в меня. Иттоки было всё равно. Он резко вошёл, и боль резко пронзила моё тело, я выгнулся и едва не закричал. Это разозлило Отою. - Ты что, хочешь, чтобы нас услышали? - обратился он ко мне. - Чтобы тебя застали в таком унизительном положении? - его руки легли мне на шею, пальцами обхватывая кожу. Отоя стал двигаться внутри меня, и я с плавной медленной болью ощущал его толчки во мне. Мне страшно, больно, чем больше получал Отоя удовольствия от секса, тем сильней его руки сжимались на моей шее. Я мог лишь запрокинуть голову назад и терпеть, задыхаясь, ощущая, как всё тяжей и тяжелей было дышать. Сердце бешено билось внутри меня, вызывая тревогу. Неужели он просто задушит меня? Отоя двигался сильней и быстрей, тянущаяся боль в спине и ниже сдерживалась с трудом, но я терпел, кусая нижнюю губу. Металлический привкус на влажной коже губ и лёгкая покалывающая боль не останавливали меня, даже когда я прокусил её зубами. Струйка щекотно сползала вниз, пачкая лицо. Его горячее дыхание и покрасневшие щёки немного успокаивали меня, он выглядел так, словно мы просто невинно занимались любовью, пока я давился слезами и соплями, не чувствуя лица и челюсти. Связанные руки затекли о неприятно кололись. - Отори-кун, - неожиданно обратился он ко мне, - я люблю тебя. Очень люблю тебя. - Отоя говорил это и томно постанывал, двигаясь во мне. - Неужели ты думаешь, что я брошу тебя из-за какой-то измены? - он продолжал душить меня, сильней надавливая пальцами. Я начал кашлять и задыхаться. - Нас ничего теперь больше не разлучит, мы навсегда останемся вместе. Я уничтожу любую преграду, что будет стоять между нами. Я не помнил, чем всё кончилось. Я отдалённо слышал его слова, что доносились до меня, словно он находился далеко, за стеной или даже за дверью. Отоя продолжал шептать о любви, о ненависти, пока я лишь пытался вырваться и мысленно молил его о пощаде. В конечном итоге я потерял сознание.