avenger

      — Тайлер, твою мать, сука! — что-то ещё, столь же нецензурное, доносится из-за угла, когда слышится грохот. И задорно смеющийся солист проносится мимо Джоша, расталкивая локтями мощные спины команды крюшников, обтянутые одинаковыми черными футболками.       — Это кто, Брэд? — один из них, Питер, оглядывается заинтересованно, слишком уж довольный, просто в прошлый раз жертвой стал он сам. Все тоже замедляют шаг, чтобы полюбоваться на раскрасневшегося фотографа, который вприпрыжку на двух ногах выскакивает к ним.       — А если бы у меня камера была? — Хитон отряхивает штаны, хоть на новой арене идеальная чистота, он это специально, демонстративно. Наклонившись, он развязывает шнурки, сковавшие его кеды вместе, — Когда только успел? — ворчит он себе в бороду.       — Давай помогу, — Джош тихо смеётся, да и все хихикают, только немного нервно.       Потому что с тех пор, как Тайлер затеял свою игру, следующим мог стать кто угодно.       Когда кто-то решил подшутить и развязал Джошу шнурок во время концерта, пока тот был на drum island, Тайлер, конечно же, посмеялся со всеми, но за секунду составил план мести. Он знал — это кто-то из своих, зрители бы просто не дотянулись. Первые подозрения пали на Брэда и Марка — те как раз стояли на пути Джоша, вот только Марк был уж слишком спокоен. А еще он думал на Стивена — тот помогал барабанщику забраться на платформу.       Он-то и положил начало.       — А-а-а-а, — первый вопль раздался за неделю до этого. Когда Стивен навернулся прямо под ноги Тайлеру, тот по-детски захихикал, зажал рот рукой и поспешил отойти, правда, бас-гитара, висевшая на шее и подключенная к усилителю, не дала сбежать, поэтому пришлось выдержать озлобленный взгляд.       — Нет, ну, а что, я вам предложил, — оправдывался Джозеф, — Либо признается тот, кто сделал это, либо пострадают все.       Заверения Джоша, что это мог быть кто-то не из них, не действовали. Тут дело было уже не в мести, ей Тайлер просто прикрывал своё новое развлечение.       — Ты — маньяк, Джозеф, — сдерживая изо всех сил улыбку, пытаясь даже показаться сердитым, говорит Джош, когда они стоят у выхода на сцену. И стискивает челюсти сильнее, когда Тайлер, подойдя со спины, невесомо тянет пальцами завязки на шее одного из помощников, Уилла, которые держат бейдж с пропуском, прислоняя палец к губам, беззвучно шикает, заставляя Джоша хранить тишину. В уголках его глаз — лукавые морщинки.       Когда они отходят, Дан тяжело вздыхает, и Джозеф закатывает глаза:       — Брось, я же не сделаю ничего совсем уж страшного, — Тайлер заправляет футболку в штаны, чтобы не торчала из-под куртки, и протягивает руку, чтобы по традиции дать пять другу. И всего на секунду задержав свою ладонь на чужой, слегка успевает переплести пальцы. Джош не убирает руку первым, потому что знает: Тайлер волнуется. Как и всегда.       Когда нельзя ухватить Джоша за руку, Джозеф начинает отшучиваться. Так часто происходит на интервью.       — А как ты понял, что Джош тот самый, единственный?       Тайлер приподнимает брови и сжимает губы. Он переспрашивает.       — Как я узнал, что Джош был тем единственным?       Женщина, берущая интервью, осознала, что на английском её фраза прозвучала двояко, и засмеялась. Ведь она-то говорила про создание группы и взаимопонимание в коллективе.       — У меня просто было такое тёплое и уютное чувство, когда я его увидел, — Тайлер поворачивается к барабанщику, и Джош хихикает. Джозеф делает глубокий вдох, — и тогда я понял, что он тот самый.       Женщина отвернулась на долю секунды, а пальчики уже тянутся к завязкам на рукаве её кофты. И тут же получают от Дана. Закусывает губу в обиде и хмурится, тряся ладонью. Джош в немом укоре поднимает брови: как ребенок, сам виноват, Тайлер.       Хорошо, что это интервью на радио, хорошо, не снимали.       В лифте отеля, в который они заселились, довольно просторно. Марк, Стивен и Брэд стоят по разным углам, а Джош и Тайлер, что-то высматривающие в телефоне Джозефа, стоят позади, плечом к плечу.       Когда Дан видит забавную фотографию, он сдерживает смешки, прислонив ладонь ко рту, и Тайлер, переводя взгляд с экрана смартфона на профиль друга, еле заметно улыбается — губы скорее даже просто дрогнули, так что Джошуа ничего не замечает, он все еще разглядывает картинки.       — Тайлер, у нас с Марком номера на третьем этаже, у вас — на шестом, — подает голос уставший Брэд. Дан машет рукой, дав понять, что он всё слышал, не отрывая взгляда от экрана, а Тайлер стоит, не реагируя.       Хитон хмурится, но когда лифт останавливается, машет на парней рукой и кивает Марку:       — Потопали, он и усом не ведёт, — говорит Брэд, немного обиженно из-за того, что его проигнорировали.       — Не ведёт, потому что отрастить не смог, — Эшлеман кашлянул в кулак со смехом: «Лузер».       — А? Что? — Тайлеру приходится перевести взгляд на них, чтобы хотя бы словесно попрощаться.       Эшлеман, хмыкнув, ударяет кулачком по плечу Джоша, и тот, дернувшись, поднимает на него глаза, поспешно протянув руку, чтобы ударить кулачком в ответ на прощание.       Хитон все равно смотрит как-то недовольно-обиженно, но стукается с парнями кулачками, не забыв про Стивена, стоящего в углу.       Когда Марк и Брэд выходят, Тайлер снова сует Джошу телефон под нос, но не потому, что там что-то очень интересное, а потому, что так он сможет посмотреть на чужой профиль и остаться незамеченным.       Стивен, хмыкнув, приподнимает уголок губ и достает из кармана свой телефон, проводя пальцем по экрану, чтобы открыть приложение камеры. Он делает вид, что что-то печатает, но на деле делает пару фотографий.       Когда лифт поднимается до пятого этажа, парень прощается с Джошем и Тайлером, ударяясь с Даном кулачками. Когда Джозеф протягивает руку, чтобы попрощаться тоже, Стивен недоверчиво щурит взгляд, инстинктивно прикрывая ладонью завязки капюшона на своей толстовке:       — Держите Ваши руки при себе, мистер Джозеф, я знаю, что Вы ими делаете, — говорит Стив, делая шаг в сторону открывшихся дверей. Парень выходит на свой этаж и машет рукой на прощание, а когда двери закрываются, смеется, понимая, насколько двусмысленно это прозвучало.       — Он имел в виду шнурки, Тайлер, — слышится сбоку, и Тайлер дергается, поворачиваясь в сторону ударника.       — Да, конечно, я так и понял… — кивает Джозеф, упустив момент, когда его телефон оказался в руках Джоша, который уже листает его ленту в twitter.       Лифт поднимается до шестого этажа, и эти пять-секунд-или-около-того кажутся Тайлеру такими долгими, такими тянущимися.       Джошуа, увлекшийся просмотром ленты, даже не понимает, что они уже на нужном этаже, а Джозеф не говорит об этом, продолжая смотреть на чужой профиль.       «Дзинь» — напоминают о себе открывшиеся двери и стремятся закрыться.       — Ой, стоять! — Джош успевает просунуть ногу, и они выбираются в коридор. Тайлер нетерпеливо идёт впереди, засунув руки в карманы и пританцовывая, — Ты видел? Они… Они… — Дан не может договорить из-за смеха, но всё же зачитывает: «Если Тайлер и Джош всерьез говорят «мы twenty one pilots, и вы тоже», то где нахрен мои деньги?».       — Видел, это баян…       — А себя блондином видел?       — Да, видел, — Тайлер останавливается, разворачиваясь, — Джош, ты куда там забрался, в 2018-й? Это было уже давно.       — Стой, стой, — Джош не даёт ему забрать его же телефон, отмахиваясь, и листает быстро на начало новостей с тегом #twentyonepilots, снова хихикая. — О, это точно про тебя! — он снова цитирует: «Это кто-то из крю?» — и разворачивает телефон экраном к Тайлеру, показывая фото с черепушкой на его столе в студии. Но и сейчас Джозеф невозмутим.       — И это тоже видел.       Джош с досадой всплескивает руками:       — Когда ты только успеваешь следить за всеми-всеми новостями в интернете, чего-то там еще писать и при этом, одновременно, всех в реале доставать?       Тайлер, скептически улыбнувшись, выхватывает телефон.       — У меня есть маховик времени*, — он протягивает руку, чтобы попрощаться, но в последний миг, когда Джош уже почти коснулся, — Пум! — с самой что ни на есть детской непосредственностью Тайлер Роберт Джозеф внезапно опускает руку вниз и дергает за шнурок на поясе шорт барабанщика.       Шелковистые легкие спортивные шорты вдруг легко сползают немного вниз, больше не сдерживаемые завязками, и обнажают крепкие поперечные мышцы пресса, уходящие V-образно вниз, где, слава богу, всё же их останавливает резинка боксеров. Тайлер и сам отшатывается, не ожидая.       Джош подхватывает норовящие соскользнуть ниже шорты и второй рукой ухватывается за футболку норовящего ускользнуть Джозефа.       — Ну всё! — шипит злобно Дан и тянет на себя ткань до хруста, когда Тайлер пытается сбежать.       — Это вышло случайно! — пытается оправдаться Тайлер, но сам же и смеется, наблюдая на лице Джошуа недовольство, но скорее наигранное, нежели грозное.       Джошуа тоже хочется смеяться, но он, вообще-то, держит одной рукой сползающие шорты, а второй — Тайлера, из-за которого они и сползают.       — Так, Тайлер, я молчу, когда ты издеваешься над кем-то из крю, но я-то тут при чем? — встряхивая его, спрашивает Джош, прищурившись, пытаясь посмотреть на Тайлера сердито, чтобы тот не расслаблялся и почувствовал себя виноватым, потому что так и есть.       Джозеф держится за руки Дана, чтобы ослабить натяжение, но его все равно довольно сильно притягивают к себе за футболку, и он постепенно начинает чувствовать себя не так, не так уверенно, шутка ушла не в ту сторону. В момент ситуация становится напряженной для него… Не совсем в плохом смысле этого слова… хотя и это тоже.       Джошуа, замечая на лице младшего уже не усмешку или шуточную улыбку, а поджатые губы и взгляд, мечущийся от глаз на губы и обратно, почему-то сжимает ткань чужой футболки сильнее, притягивая Тайлера ещё немного, совсем чуточку ближе.       Его тянут, или он движется сам? Навстречу. Сердце делает бэкфлип. Глаза — губы, глаза — губы. Мозг фиксирует только вспышки. Слишком близко, настолько, что магнит срабатывает, и последние сантиметры почти преодолены. Но вовремя спохватывается и замирает, встречаясь взглядом с Джошем, тревожно смотрящим в ответ.       — Ты серьезно? — Дан говорит это практически беззвучно, губы обожжены чужим дыханием.       Лицо Тайлера напрягается, и весь он начинает извиваться, как змея, выкручиваясь из руки Джоша. Чтобы быстрее свалить отсюда. Он не выдержит, если предстоит объясняться, он всё испортил за миг, хотя держался столько лет! Джозеф даже глаза закрывает, будто это поможет ему исчезнуть. Стыдно, как же стыдно, насколько нужно заиграться, чтобы перестать держать себя в руках. Но крепкая рука барабанщика сжимает его локоть. Что-то пикает, и Тайлер чувствует, как его буквально вталкивают в номер и припечатывают плечом к стене. Он всё же открывает глаза, но в темноте ничего не видно. Он выдыхает и сокрушенно качает головой, пока Дан захлопывает дверь.       — Забей, Джош, это вышло случайн…       Губы Джоша! Губы Джоша затыкают его на полуслове, он по-прежнему ничего не видит в темноте, но чувствует, как пальцы цепляются за его шею, не давая отпрянуть, не позволяя капитулировать на этот раз. На улице зажегся фонарь, так внезапно, что оба дернулись, понимая, что теперь они видят друг друга, и это по-настоящему. Глаза Тайлера распахнуты в удивлении так широко, что Джошу приходится смотреть то в правый, то в левый, пытаясь уловить его реакцию.       Обычно светло-розовые, сейчас губы Джоша раскраснелись, и Тайлер, глядя на них, не может поверить, что только что их целовал. Исправный двигатель в груди, кажется, дает сбой, уже второй раз за последние минуты. Дан дышит так нервно, так часто, в глазах страх, недоверие… мольба. И Тайлер не может не откликнуться на это, протягивая руки, обхватывает его за спину, делая шаг вперёд. Ещё. Ещё, пока Джош не упирается спиной в стену напротив. И ещё один шаг… прижимаясь всем телом. И с едва слышным стоном, чувствуя, как в теле закипает кровь, снова целует.       Лопатки врезаются в холодную стену, затылок тоже упирается в нее, ведь Тайлер буквально налегает на Джоша, вжимая в твердую поверхность. Руки Джозефа стекают от спины вниз, к пояснице, царапаясь костяшками о шершавые обои; между стеной и Джошуа нет и миллиметра, ровно также, как и между ними двумя.       Джош напрягается, когда пальцы одной руки Тайлера поднимают подол футболки, а второй опускают пояс шорт ниже. От неожиданности он резко дергает рукой и, сориентировавшись, тянет их обратно вверх, не позволяя Тайлеру оголить себя.       — Блять, господи, — шепчет Джош в чужие губы, прикасаясь к ним плотно и нагло, потому что самому хочется, но все это так… странно и спонтанно, как-то слишком бурно и возбуждающе, — Блять… у тебя, Тай, там…       — Что там? — переспрашивает Джозеф наигранно невинно, пока его руки, забираясь под чужую футболку, скользят по позвоночнику вверх, к лопаткам, из-за чего одежда сильно задирается вверх спереди, оголяя живот и грудь, дыхание в которой уже успело сбиться.       Джошуа шумно и слишком жарко выдыхает в чужие губы и задирает голову кверху, потому что губы Тайлера скользят по его подбородку ниже, к вытянутой специально для него шее, оставляя смазанный поцелуй под дергающимся кадыком.       Джош сглатывает слишком часто, слишком резко и судорожно из-за сбитого дыхания, а когда Тайлер слегка оттягивает кожу зубами, Джош выть готов, разжимая, наконец, пальцы на поясе своих шорт, чтобы зарыться ими в отросшие волосы Тайлера, а другой рукой, сжимает его шею сзади, не позволяя отстраниться.       — У тебя… ого, — Джош даже посмеивается, понимая, насколько это неловко и глупо — подставляться под Тайлера, целующего его в самое чувствительное место — шею, но оттого не менее притягательно и желанно. — Стояк.       Тайлер, даже при всей своей серьезности сейчас, не сдерживается, чтобы не засмеяться, отстраняясь от шеи старшего:       — Прикинь, у тебя тут тоже «ого, стояк», — дразнится Джозеф даже как-то по-ребячески, но когда Джош опускает руки, сжав его бедра и придвинув ближе к себе, Тайлер замолкает, потому что, вау, он чувствует то же, что и у него, но в чужих штанах, да еще и так близко, непозволительно близко.       — Я думал, ты шутишь, — тихо проговаривает Джош, сам задыхаясь оттого, как Тайлер приоткрывает губы в беззвучном стоне и прикрывает глаза, опуская ресницы. Он чувствует, как пальцы Джозефа сжимаются крепче на его коже, — Я так, блядь, боялся, что ты просто шутишь, — Джош начинает неосознанно двигаться, создавая до невозможности приятное трение, и осторожно целует его шею, — На всех этих интервью…       — Смешно было, да? Обхохочешься, — ёрничает Тайлер, губы лишь слегка дергаются в улыбке, его голос сейчас непривычно хриплый и глубокий, отчего у Джоша по коже разбегаются мурашки.       Словно шаровая молния прорывается сквозь грудь, опаляя внутренности, когда Джозеф видит напротив почти черные глаза, горящие точно таким желанием, какое разгоралось у него внутри уже давно. Он понимает, что замечал и раньше, но убеждал себя, что выдает желаемое за действительное. Но только не в этот раз. Джош, притягивающий его за шею, льнущий к его телу, целующий его и цепляющий слегка его губы зубами (он знает, что Тайлер так любит), не оставляет сомнений. Не сегодня.       Сорвало резьбу, засовы, петли; Тайлер — словно ураган, подхвативший Дана. Врывается языком в его рот и стонет оттого, что стонет Джош, его реакция возбуждает похлеще его тела. Потому что Тайлер хочет, чтобы Джошу было хорошо, потому что глупо влюблён, безумно, давно, и, как он думал, безответно.       Каким-то образом ему хватает сил, чтобы даже приподнять Джоша и упасть вместе с ним на кровать, оказываясь между бедер.       — Ай, погоди, — Дан упирается в его грудь руками, заставляя приподняться.       — Что такое?       Джош вертится и вытаскивает из-под себя рюкзак.       — Там новый объектив Марка для Lumix, если сломаю, убьёт, — он аккуратно ставит рюкзак на пол и тут же, повернувшись, попадает под губы Джозефа.       — Он не посмеет, — Тайлер выцеловывает его шею, — Никто не посмеет, я порву любого за тебя, — и, будто в доказательство, он кусает его ключицу.       Джош шипит и смеется:       — Это я уже заметил, ты — монстр, — он смотрит в глаза напротив, такие знакомые, родные, но, в то же время, теперь другие, — Так… странно, — шепчет Джошуа, и Тайлер еле заметно кивает. Он медленно проводит руками по бокам, поднимая футболку Джоша и стаскивая её через голову. От этого скольжения пальцев, прерывисто втянув в себя воздух, Дан прогибается в пояснице, приподнимая таз, чтобы прижаться к стоящему члену Тайлера своим через одежду.       Тайлер прикрывает на миг глаза и стискивает зубы, чтобы не взорваться, его руки стекают от чужих ребер вниз, к внешней стороне бедра. Он сжимает их и сам прижимается вплотную, чувствуя, как сильно давит, когда Джош приподнимает и опускает таз, потеревшись о Тайлера.       Джозеф, потянувшись за поцелуем, переставляет руки по обе стороны от головы Джоша, нависнув над ним.       Джош все еще трется, потому что терпеть такую жару, желая близости без одежды, становится невозможно, но Тайлер, будто назло медлит, притом, что шорты Джошуа опустились вниз еще, даже ниже резинки боксеров.       И губы Тайлера замирают в поцелуе, и ресницы почему-то подрагивают, а руки Джоша сжимают чужие плечи, натягивая измученную за вечер ткань тонкой футболки.       Джозеф отстраняется от лица Джоша и, разглядывая его в свете ночного фонаря, пытается слабо улыбнуться, пока Джошуа, хватая воздух ртом, с непониманием смотрит на него.       — Тайлер?.. — звучит глухо, мягко и нежно, заставляя губы Джозефа поджаться от тепла, которое исходит от одного только обращения к нему, оттого, как звучит его имя из уст Дана. Джош понимает, он заставляет его оторвать одну руку от кровати, чтобы сложить их ладони вместе, а затем, переплетя пальцы, сильно сжать, — Это всё еще я, Тай.       Он расцепляет их руки и тянется, выгибаясь в спине, скрутившись, куда-то вниз, за матрас. Тайлер слышит жужжание молнии и распахивает глаза в изумлении, когда Джош достаёт из своей сумки и протягивает ему флакон лубриканта.       — Ты… Ты, — спотыкаясь на каждой букве, пытается говорить Джозеф, — А ты подготовился, — наконец решает выдать он. Опять отшучиваться вздумал.       — Вообще-то, это для мастурбации, насухую не круто! — хмурится в негодовании Джош, — А у тебя… есть? Презервативы?       — Я не настолько самоуверенный, — хихикает Тайлер и тут же получает кулаком в плечо, он отстраняется и садится на кровати.       Джош медленно поднимается следом, осторожно протягивая руку, чтобы коснуться его пальцев, покоящихся на бедре.       — Я ведь не гей, Тайлер.       — Я ведь тоже, — Джозеф не может сдержать слабый смешок, в уголках глаз снова лукавые морщинки.       Джош не может удержаться, чтобы тихо не посмеяться в ответ.       — Тогда мы какие-то неправильные натуралы.       — Чувак! Определенно! — Тайлер продолжает смеяться, когда Джош вдруг серьезно спрашивает.       — Но ведь мы…?       Заканчивать фразу не требуется, этого хватает, чтобы смех Джозефа стих, и, глядя на вздымающуюся грудь Джоша, Тайлер снова чувствует, что внутри груди будто всё стягивается, он сглатывает и резко подается вперёд, роняя Джоша на спину.       Среди порывистых страстных поцелуев мелькают руки, стаскивающие оставшуюся одежду. Скомканная футболка Тайлера и шорты Джоша летят куда-то к окну, а штаны, быстро сорванные с ног Джозефа (хорошо, что он перестал носить скинни), отправляются на тумбу и сбивают стакан с водой, только им все равно. Жарко, всё ещё жарко, даже когда они оказываются друг перед другом полностью обнаженные. Даже дыхание друг друга кажется горячим, опаляет губы, кожу шеи, груди.       Джошуа, протянувший руки к плечам Тайлера, смотрит на то, как Джозеф, смазывая пальцы, поджимает губы, бегая взглядом по телу лежащего Дана.       — Тайлер? — тихо зовет Джош, мягко сжимая пальцами чужие плечи. Он видит на лице младшего обеспокоенность, заметную в желтом свете уличного фонаря, поэтому решает помочь: приподнимает таз, касаясь чужого члена своим уже без одежды, чувствуя, как это движение, одно единственное, подхватывает Тайлер, подаваясь бедрами вперед.       Джозеф, сжав пальцами чужие бедра, пачкая кожу смазкой, которую выдавил до этого, не останавливается, скользя по напряженному члену Джоша своим, истекающим, с поалевшей головкой, которой до безумия и до сжатых челюстей хочется почувствовать Джоша.       Старший, поднимая и опуская зад, смыкает губы, чтобы не простонать слишком громко оттого, насколько ему хорошо сейчас: давящая жара стекает от висков по розовым щекам вниз, к шее и плечам, растекаясь у ключиц и покрывая всю грудь, которая поднимается даже в каком-то судорожном дыхании, когда Джошуа чувствует, как Тайлер скользит пальцами от внутренней стороны бедра вниз, сначала к члену Дана, а оттуда — к ягодицам, раздвигая их, чтобы прислониться к сжатому колечку мышц.       Джош дергается от прикосновения холодных пальцев к чувствительной коже. В голове проскальзывает мысль, что сейчас будет дико больно, но Дан отгоняет её, потому что желание стать ближе с Тайлером сейчас, почувствовать его внутри, видеть его лицо, когда он… Джош определенно хочет увидеть это. Поэтому двигает бедрами чуть вниз, давая понять, что намерен продолжить. Вот только тело не готово, инстинктивно он весь напряжен.       — Расслабься, — шепчет Тайлер, аккуратно проникающий пальцем внутрь.       — Расслабиться? Ну офигеть теперь, конечно, расслаблюсь, раз ты сказал, — огрызается Джош, и Тайлер подставляет предплечье, чтобы Джош вцепился в него ногтями.       Тайлер старается двигаться максимально неторопливо, целует бедро Джоша, но тот снова дергается от щекотки и сжимается. Джозеф застывает ненадолго и, добавив смазки, ловя малейшие эмоции на лице Дана, который зажмурился, проникает вторым пальцем. Он понимает, это не терпит спешки, но его рука уже ноет от болезненных царапин. Никто из них не был готов, поэтому сейчас обоих терзают мысли: а может остановиться, или уже поздно? Джозеф и сам зажмуривается, когда начинает растягивать Джоша сильнее. Но тот больше не дергается, лишь дрожит. Тайлер открывает глаза и видит нахмуренные брови и поджатые губы.       — Ты как? Готов?       — Не уверен, — выдыхает наморщившись, Джош.       — У меня уже сейчас упадёт все, — ласково посмеиваясь, Тайлер пытается выдрать свою руку из цепкой хватки ногтей.       — Ты охерел? — распахивает глаза Дан. — Я тут стараюсь для тебя, а у тебя значит упадёт? — он отворачивается, утыкаясь в подушку.       — Джош, эй, — зовёт Тайлер. — Посмотри на меня, — он убирает пальцы, чтобы тот, наконец, расслабился.       И Дан слушается и поворачивает голову.       — Ты невероятный! — выдыхает Джозеф в губы, тут же обрывая его вдох поцелуем.       Сначала нежный, он, как надвигающаяся гроза, разрастается во что-то большее с каждым мгновением. И они уже оба тонут в этом плавящем чувстве, когда языки сплетаются, руки обхватывают тела друг друга. Сознание обоих теряется и возвращается, только когда Тайлер входит…       У Джоша сразу же поджимаются пальцы на ногах, а колени резко сгибаются с тихим хрустом. Он даже дышит с остановками, когда член Тайлера медленно, слишком тянуще проникает внутрь, раздвигая гладкие стенки.       Пальцы Джошуа, который напряжен от макушки головы до пят, сжимают плечи Джозефа, пытающегося толкнуться глубже, но на свою попытку получает от ногтей Джоша пламенный «привет», краснеющий от плеча до согнутого локтя.       — Черт, блять, — шипит сквозь зажатые губы Тайлер, и Джош полностью с ним согласен. — Пожалуйста, расслабься… я же… стараюсь аккуратно.       — Ах, ну да, — не перестает ёрничать Дан, зажмурив веки, как от яркого света, хоть в комнате довольно темно: только по стене и по лицу Тайлера, старающегося не делать резких движений, скачут желтые блики от уличного света, — Раз ты, блять, стара…ешься, — Джоша прерывается на судорожный вздох, когда Тайлер, сжимая бедра пальцами, подается вперед, входя наполовину.       Он смотрит на лицо Джошуа, наблюдая за тем, как дрожат темные ресницы, почти сливающиеся с тенью. Веки Дана зажмурены, губы поджаты, как и пальцы на ногах, а нос, в крыле которого поблескивает колечко, жадно втягивает воздух, обжигаясь.       Но тело Тайлера, на самом деле, обжигает намного сильнее; скорее всего, он даже оставляет ожоги на бедрах и внизу. Да везде.       Тайлер тоже плавится, потому что внутри Джошуа так горячо и узко. Это пьянит и заставляет Джозефа податься бедрами вперед, даже как-то резковато, вцепившись пальцами и впиваясь короткими ногтями в чужую кожу, как и Джошуа — в его.       Сначала больно, очень непривычно, но теперь до безумия приятно — чувствовать в себе Тайлера: его медленные, но глубокие толчки, будто изучающие. И Джошуа так нравится самому двигаться навстречу, комкать простынь руками вдоль тела и под собой, дышать вместе с Тайлером, сбито и судорожно, мычать или открывать рот, шумно выдыхая, почти простонав.       Колени Тайлера скользят по простыне, и он просто физически не может двигаться ровно, постоянно получая шипение Джоша «в награду» за слишком резвые толчки.       — Погоди, — вдруг говорит Дан и отстраняет его, толкая в грудь, где у Тайлера все сжимается от испуга, что это конец.        Но он громко и резко выдыхает через нос, чтобы не наброситься… Потому что Джош поворачивается на кровати к нему спиной и встает на колени, опираясь руками на изголовье кровати:       — Может, так тебе будет удобнее? — тихо говорит Дан, скрывая в подушках краснеющее лицо.       Джошуа прячет смущение в сжатой в руках ткани, точно зная: его щеки полыхают, кончики ушей полыхают, губы — тоже. Весь горит.       Он медленно выгибает спину, придвигаясь ближе к Тайлеру, приподняв задницу кверху. Его коленки, скользя по простыни, отдаляются друг от друга, чтобы Джозеф смог устроиться между разведенных ног.       Тайлер смотрит на выгнутую спину, линию позвоночника, на плечи, усыпанные веснушками. Он разглядывает Джошуа всего, любуясь, как двигается его тело, когда Джош медленно и глубоко вдыхает, стараясь не дышать сбито, с нервными передышками.       Джозеф, прикрыв потяжелевшие веки, проводит кончиками пальцев по внешней стороне бедер старшего, доводя их до чужой талии, чтобы сжать. Джош дрожит, сильнее подаваясь назад, вжимаясь в пах Джозефа.       Тайлер направляет член одной рукой, надавливая головкой на проход. Он водит ей по анусу, размазывая предэякулят, смешавшийся со смазкой, по дырочке и ложбинке, поддразнивая Джоша.       Дан уже хнычет в подушку, натягивая наволочку, пока Тайлер, не торопясь, входит в него, сжав пальцами бедра, уже успевшие покраснеть.       Джозеф приоткрывает губы, выдыхая со стоном, который растворяется перед лицом, когда Джош старательно выгибает спину, подмахивая бедрами, потому что то, что делает Тайлер — невыносимо нежно, приятно, тягуче и медленно.       Джошуа широко открывает рот, но стон застревает в горле, потому что о, черт, головка члена Тайлера давит так мягко, но так настойчиво, из-за чего от поясницы Джоша вдоль позвонков растекается невыносимо приятное ощущение, то, что заставляет прогнуться в спине так сильно, что даже член касается скомканной простыни, пачкая белье смазкой, стекающей по головке.       Волна, пробегающая от лопаток до поясницы, нервная, заставляющая дрожать, даже сводящая отчасти, напряженная, но такая нужная — из-за нее Джош стонет, но его стон поглощает подушка, в которую он утыкается алым лицом. Даже лоб покраснел и покрылся испариной.       Колени Джоша скользят по этой чертовой дорогой сатиновой простыни, и Тайлеру приходится держать его на весу, цепляясь пальцами за напряженные мышцы живота. Он припадает к его спине, проходясь быстрыми поцелуями вдоль позвоночника, и хватается рукой за его плечо, отчего оказывается прижат максимально близко. Джош коротко стонет и кусает уголок подушки. Тайлер поднимается и тянет его назад, за собой, и Дан закидывает руки ему за голову, чтобы удержаться в таком положении, пока его прижимают спиной к своей груди и продолжают вбиваться. В медленном темпе, но каждый раз входя глубоко.       Сегодня не Джош задает ритм.       Дан поворачивает голову и получает долгожданный поцелуй. Хватка его рук ослабевает, и он чуть не падает, когда чувствует, как ладонь Тайлера обхватывает спереди его член.       Джозеф прикусывает мочку его уха и шепчет.       — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Тебе хорошо, Джош?       О да, ему хорошо. А от слов Джозефа и его дыхания, щекочущего ухо, от его прикосновений там, и от ощущения его внутри по телу Дана будто пробегает электрический разряд. Вместо ответа с губ срывается стон. Неприкрытый и не сдавленный.       От звука которого у Джозефа в глазах все плывет.       Джош дышит сбито, широко открывая рот. Он обжигает покрасневшие губы своими же стонами, чувствуя, как выдохи Тайлера опаляют шею и как чужие губы ощущаются чем-то жгучим под ухом.       Дан расслабляется в чужих руках, пока Тайлер, одной рукой двигая по чужому члену кольцом сжатых пальцев, вторую все еще держит на напряженных мышцах живота.       Тайлеру, скорее всего, уже чудится из-за того, что ему слишком хорошо, и это слишком хорошо пьянит, но он будто ладонью, лежащей на чужом животе, чувствует, как под кожей выпирает его член, когда он толкается глубоко и резковато, вбиваясь в тело Джоша.       Даже если ему кажется, Тайлер не против — это все равно что-то невообразимое, что-то, что заставляет дрожать от переизбытка обострившихся чувств.       Джош, ладонями заведенных назад рук, сжимая бедра Тайлера, не позволяет ему отстраниться от себя ни на миллиметр, когда головка чужого члена давит на комочек нервов, заставляя ленту приятной сводящей дрожи связать поясницу.       — Хочу… Тай, хочу… — шепчет Джош. Его ладони соскальзывают с бедер Джозефа, потому что кисти начинают неметь от напряжения, только ногти оставляют розовеющие полосы.       Тайлер, сжимая член Джошуа у основания, что-то то ли мычит, то ли стонет ему в шею, и Дану, глаза которого уже закатываются назад, не особо понятно, но его член пульсирует слишком сильно, чтобы вообще вникать в сказанное Тайлером.       Но Тайлер и не говорил, он неистово стонет в шею Джошуа, чувствуя, как плотно сжимается тот вокруг него, уже готовый кончить.       — Блять, Тай… — Джошуа сорвано хрипит, расслабленной рукой пытаясь убрать чужую от своего члена, чтобы довести себя до оргазма самому, но Тайлер, сжав пальцы плотнее, не позволяет Дану сделать это.       Джошуа, практически скуля, просит Тайлера, пытаясь отстраниться от него, чтобы упасть на мягкую подушку. Это настолько хорошо, что даже плохо.       — Я больше не могу… Тай…лер, — сбито шепчет Джош, пытаясь соскочить с члена Тайлера, потому что это уже невыносимо — приятно до жути, но кончить хочется уже просто настолько, что даже звезды перед глазами пляшут. — Пожалуйста… быстрее, боже.       Тайлер впивается зубами в плечо Дана, скользит руками по его бедрам к талии, позволяя тому обхватить его истекающий член ладонью, быстро водя по нему вверх-вниз.       Джош кричит, так оглушительно и громко, что уши Тайлера закладывает, как после концерта. Его член внутри себя Дан сжимает так плотно, так сильно, что у Джозефа колени дрожат, ему сложно удерживать не то что себя, он все еще удерживает и Джоша.       По пальцам Дана стекает его же сперма. Джош, пытаясь соскочить, но не успев наклониться вперед, оказывается притянут к телу Тайлера сильнее. Руки Джозефа стекают от ребер старшего по бокам вниз, а потом снова оказываются где-то под грудными мышцами, вновь стекая, задерживаясь на тазобедренных косточках старшего. И вдруг Джош чувствует, что его лицом буквально утыкают в подушку, сжав пальцами обратную сторону шеи. Он снова стонет, когда Тайлер кончает внутри, налегая на вспотевшую спину своей такой же вспотевшей грудью, которая вздымается и опускается даже чаще, чем у Джоша.       Им требуется некоторое время, прежде чем дыхание восстанавливается хотя бы немного, чтобы быть способными связать пару слов. Тишину нарушает Тайлер, уткнувшийся в спину Джоша щекой.       — Это было…       — Тайлер, если ты скажешь сейчас sick*, я тебя побью, — глухо говоря в подушку, прерывает Джош с тихим смешком.       Он немного дергает плечом, чтобы Тайлер поднялся с него, и когда тот перекатывается на спину, чувствует холодок, пробегающий по мокрым лопаткам, и приподнимается на локтях.       — Это и правда было… Тайлер, ты… — Джош не договаривает, он смеется, потому что понимает, что и сам не может подобрать слова, все они прозвучат глупо.       — Остановимся на том, что это было. Что уже неплохо, — улыбается следом Джозеф, без стеснения развалившийся в чужой кровати, подложив руки под голову.       — Мне надо в душ, я сейчас, — Джош морщится, когда садится на кровати и рукой вляпывается в мокрое. Джозеф за спиной фыркает, но тут же закусывает губу, чтобы не заржать.       Когда Дан возвращается, Тайлер уже сидит, прикрывшись простыней и, как обычно, что-то смотрит в телефоне. Как-то подозрительно спокойно. Джош сразу же кидает взгляд на свои кроссовки, валяющиеся у двери. Ну конечно. Шнурки…       — Тайлер, — он с укором смотрит на того, склонив голову и покачав ею. — Ты же говорил, что будешь защищать меня. А на деле?       Джозеф отрывается от телефона, с трудом сдерживая улыбку.       — Ну, не смогу защитить, так отомщу за тебя, будь уверен*.       — Как я раньше не догадался, — Джош быстро завязывает полотенце на бедрах и скрывается за углом. Тайлер заинтересованно вглядывается в пустоту, прислушиваясь, и начинает заливисто смеяться, когда Джош появляется со шнурком, к которому привязана бумажка.       — Это мне? — Джозеф делает вид, что ловит рукой этот бантик на веревочке, как делают коты, но, схватив, резко дергает на себя и, потянув Джоша за руку, валит на постель.       Он смотрит ему в глаза, улыбаясь, и нежно целует, отбрасывая шнурок в сторону:       — Если ты думал, что меня это отвлечет, ты ошибся.