Состояние критическое

Состояние организма стабильно тяжёлое. — Мистер Старк, вы справитесь. Состояние организма стабильно тяжёлое. — Тони, все будет хорошо. Состояние организма стабильно тяжёлое. — Старк, даже не вздумай. Я официально запрещаю тебе умирать. Состояние организма стабильно тяжёлое. — Папочка? Папочка, просыпайся! Сначала Тони слышит голос. Затем чувствует простыню под своей спиной. Все ощущается словно через толщу воды, и проходит целая бесконечность, прежде чем ему удаётся шевельнуть хоть пальцем. Или кажется, что удаётся. Состояние организма средней степени тяжести. Есть тенденция к улучшению. Искусственная кома. День двадцать первый. Завершение линейной седации прошло без осложнений. Сбоев со стороны систем не обнаружено. Восстановление естественной физиологии... Теперь уже Тони сам слышит голос Пятницы и даже понимает, что та говорит. Сознание становится более ясным, а ещё приходит боль. Не слишком сильная, едва ощутимая, на самом деле. Но на фоне полного отсутствия каких-либо ощущений — это уже многое. Тони Старк всегда отличался своей способностью мыслить, не изменяет он себе в этом и сейчас. Он на больничной койке, вероятно. Вероятно, даже не в госпитале, а у себя в доме. Уж нанять-то врачей и сиделок денег хватит. Он был погружён в искусственную кому для восстановления организма. И, судя по всему, это сработало. Возможно, он парализован от шеи. Хотя нет, пальцем он шевелил. Или ему казалось, что шевелил? Боже. У него в груди был чертов реактор, нет ни единого шанса, что он бы остался парализован после такой ерунды, как здоровенный синий мужик и его идиотская перчатка. Конечно, Тони. Тебе необходимо было сунуть в неё свою руку. И чего ты добился? Лежишь тут, как куколка бабочки, и понятия не имеешь, что происходит вокруг. Кто погиб? Кто выжил? А что, если… нет-нет. Он отчетливо слышал голоса Пеппер и Морган. А ещё Питера. Он слышал Питера. И он помнит, как это случилось. Помнит их лица в последние секунды перед тем, как он отключился. Помнит голос. Как Пеппер шептала ему, что все будет хорошо. И как Питер впервые за все эти годы назвал его просто по имени. Состояние организма среднего уровня тяжести, что обусловлено выраженным болевым синдромом, продолжительным отсутствием физической активности, повреждением пищеварительной и выделительной системы… Пятница продолжает анализировать его состояние, а Тони лежит и вслушивается в каждое слово, пытаясь понять, насколько все плохо. Судя по всему, за это время его хорошенько подлатали. Пересадка почки и печени, ушивание разрывов кишечника и мочевого пузыря, остеосинтез доброй половины костей. Замена кожного покрова на поражённой части, пластика лица, даже стоматологические операции. Вот ведь синий ублюдок. И что он с ним сделал? Ладно, не совсем он. Тони сам принял решение взять это на себя и по традиции не жалел о последствиях принятых им решений. В конце концов, если уж на то пошло, он выполнил всё задуманное и даже больше. Он выжил. А на это он почти не рассчитывал. Состояние организма относительно удовлетворительное. Пятница продолжает оценку его органов и систем, и тем же занят и Тони. Вот только он проводит оценку других систем. Он не открывает глаза вовсе не потому, что не хочет или не готов. Если честно, у него пока просто нет на это сил. Вот такой вот сильный Тони Старк просто признает, что он устал. Что нахождение между жизнью и смертью изрядно вымотало его, и он не против полежать ещё немного. И подумать. А подумать есть о чем. Впрочем, он понимает, что для полноценной оценки обстановки ему необходимы недостающие данные. Он слышит голоса Пеппер и Морган, Питера, Стива, Тора. Мстители и супергерои ходят к нему как на работу. Узнают о самочувствии у Пятницы, желают скорейшего выздоровления. Благодарят. Угрожают. Шутят. Плачут. Пеппер держит за руку. Морган гладит живот. Питер прижимается лбом к ладони. Радует, конечно, что Тони чувствует все части своего тела. Или, во всяком случае, те, к которым прикасаются. Работоспособность остальных он проверит чуть позже. — Да чего он тут разлёгся, если все в порядке? Ну ты посмотри на его морду! Розовощекий, заросший. Морда-то хитрая. Эй, Старк, прекращай концерт. Я сейчас на тебя запрыгну. — Чертов Енот, отвали, — и это первая фраза, которую он говорит вслух за все это время. В палате, или где он там находится, повисает тишина. Тони приходится открыть один, а затем и второй глаз. — Полагаю, никто не ожидал, что лучшим из вас окажусь именно я, но не стоит благодарности, — хмыкнул Ракета, крайне довольный собой. — Всё, Старк, а теперь поднимайся. Если ты думаешь, что Танос был последней и единственной проблемой этой планеты – нет. Тут до чёртиков много херни, которая может попытаться на нас напасть. И разумеется, если есть Ракета, то не о чем беспокоиться, но у меня-то свои дела, так что эту планету я планировал доверить тебе. — Заткните его кто-нибудь, — проговорил Старк, улыбаясь уголком рта. — Тони! — Мистер Старк! — Осторожнее. Ауч. Я тут не на шезлонге лежу, вообще-то. Голос Тони хриплый, и ему не удалось даже поднять руку, чтобы обнять Пеппер, бросившуюся к нему на грудь, что говорит о том, что он ещё чертовски слаб. Но он совершенно точно в своём уме и при своей памяти. У него нет проблем с голосом, зрением и слухом, а также с оценкой действительности. Поэтому он видит счастливую и взволнованную Пеппер, видит Стива и Тора, а также видит Питера, который замирает в метре от его кровати и не решается даже шевельнуться. В его глазах целая вселенная, когда он смотрит на Тони. И даже сейчас, в этом своём состоянии, с учётом всего происходящего и произошедшего, Старк чувствует, как все в нем сжимается и переворачивается от этого взгляда. Месяц за месяцем, год за годом без Питера Тони вспоминал этот взгляд. В лаборатории тысячи раз прокручивал заново многочисленные видео, что снимал он или сам Питер. Вглядывался в глаза на экране и плакал, как ребёнок, не в силах смириться с потерей. Он ведь до самого конца, до самой встречи на поле боя боялся, что не получится. Словно могут вернуться вдруг все, кроме Питера. Потому что не могло ему повезти настолько. Пеппер изгоняет посторонних из комнаты, зовёт врачей, деловито помогает им с расспросами и тестами, а затем позволяет войти Морган, и та со счастливым криком подбегает к кровати Тони, сжимая маленькими ладошками его большую руку. — Папочка, ты проснулся! Я так по тебе соскучилась, ты не представляешь. Мама все время плакала, и Питер плакал. А тетя Кэрол постоянно успокаивала их и говорила, что все будет в порядке. А… Девочка продолжает рассказ, ощущая необходимость непременно пересказать отцу все события, что он пропустил. И Тони собирает все свои силы в кулак, в буквальном смысле на этот раз, чтобы осторожно сжать ладошку дочери в ответ и показать ей, что он правда вернулся, правда рядом. У него ещё будет некоторое время в этой кровати, прежде чем он вернётся к работе, чтобы подумать и проанализировать все. Но прямо сейчас он отчетливо понимает: что спасение мира и спасение своей жизни ещё не равно «все хорошо». Потому что что-то подсказывало ему, что все сложное в его биографии вовсе не подошло к концу. А может быть, только начиналось.