Мальчик-который-попал-на-Слизерин. Второй курс.

      Выйдя из теплицы, усталые студенты гурьбой отправились в замок. Их ждал душ и обед. Поттер тем временем пристроился к идущей в стороне Трейси, которая даже не пыталась догнать других слизеринок. Руки у неё были мокрые: после возяканья в грязи, все слизеринцы воспользовались единственным умывальником в теплице, а потом насухо вытерлись полотенцем. Однако девочка была самой последней в очереди, а после всех учеников ткань собрала всю воду с рук, став влажной и совершенно бесполезной. Поэтому она и не стала вытирать руки.       — Как ты думаешь, интересный урок будет у профессора Локонса? — начал разговор Гарри, покосившись на неё.       Одетая в такую же, как у него, тёмно-зелёную мантию, белоснежную рубашку, а может блузку, которую девочка умудрилась не запачкать в грязи, когда работала в теплице, в отличии от него, и зелёный с серебром галстук, она была на пять-десять сантиметров ниже Поттера. Слева на груди у неё был герб Слизерина — большая белая змея на фоне изумрудного щита. От ведьмы ощутимо пахло потом после тяжёлого труда.       — Конечно! Я жду не дождусь этого. Он крайне необычный волшебник, — взволнованно затараторила девочка.       — Да, я тоже, — Гарри решил не говорить о своем отрицательном впечатлении, сложившемся при первой встрече с Локонсом в магазине «Флориш и Блоттс», да и мнение о его книгах тоже решил попридержать. Зато попытался разузнать о Стоун побольше. И полукровка Трейси, которая общалась только с ним, да и немного с Забини, подходила на роль неболтливого информатора как-никак лучше. — А почему вчера все взъелись на эту Стоун?       — Эм… — сбилась с мысли неожиданным поворотом разговора Трейси и сморщила свой маленький носик. — Ну её подозревали в том, что она из этих… маглов. Что её родители — маглы...       — То есть грязнокровка? — Гарри решил расставить все точки над «и».       — Э-э, ну да, — лицо девочки покраснело, а сама она нерешительно, вполголоса произнесла, против этикета машинально вытирая мокрые ладони о свою мантию. — Гря… грязнокровка.       Теперь всё стало ясно. Слизерин — это факультет приверженцев чистоты крови, и даже такая полукровка, как, например, Трейси, испытывает определенное давление со стороны своего факультета, более того, другие слизеринки не принимали её в свою компанию. А грязнокровка — это оскорбление, обозначающее волшебника, чьи родители маглы.       — А разве грязнокровка — это не ругательство? Малфой его произнес.       — Ну да. Это очень грубое слово. А Малфой… Семья Малфоев многое может себе позволить, — в голосе девочки странным образом перемешивались оттенки горечи и зависти.       — Да, они влиятельная семья, — произнес Гарри. — Хотя это не помешало Уизли провести у них рейд.       — Да, я тоже об этом читала. Всё из-за этого магловского закона, что этот Уизли продвинул. Но знаешь, говорят… — тут Трейси зачем-то оглянулась, хотя они отстали от одногруппников метров на десять, а когтевранцы только начали выходить из теплицы. Мальчик с усмешкой подумал, что им осталось мокрое полотенце. — Что тут замешан Дамблдор. Он таким образом пытается отомстить Люциусу Малфою за ту кампанию, которую тот организовал в Пророке против него. Заодно и многие другие влиятельные семьи попали под обыск. И все они — соратники Малфоя. А ещё я слышала, что этот Уизли совсем ненормальный и напал на Малфоя в «Флориш и Блоттс». И чуть весь магазин не разгромил.       Гарри, который был очевидцем происходящей там драки, довольно улыбнулся и поведал девочке известные ему подробности о конфликте мистера Уизли и мистера Малфоя. Трейси внимательно слушала, чуть приоткрыв рот и не сдерживая восклицаний в самые напряжённые моменты. Темноволосая волшебница куда эмоциональнее восприняла эту историю, чем Гринграсс, которой он рассказал вчера вечером. Посмаковав подробности, Гарри решился спросить насчёт второго важного момента, который его беспокоил.       — Трейси, немного неудобный вопрос, — сказал он, когда они уже зашли в замок. — Я хотел узнать насчёт того, присылала ли ты мне письма летом. А то я уезжал из Британии и мог пропустить...       Мальчик начал издалека, вплетая искусно приготовленную ложь. Если она забыла про его день рождения, то у него есть весомый повод обидеться...       — Конечно, — у неё аж взлетели тонкие брови вверх от изумления, а сама девочка споткнулась, и Гарри пришлось её хватать за локоть, чтобы она не упала. — Ой! Спасибо, Гарри! — Дэвис поправила свой зелёный галстук, который почти вылез из-под мантии. — Я отправляла тебе сову утром тридцать первого июля. С подарком на твой день рождения. Ты хочешь сказать, что ничего не получил?       — Нет, — с грустью признался Гарри.       — Как такое возможно? — удивилась девочка, покусывая свои пухлые губы. — Я точно тебе прислала сову! Поверь мне! Я... Я специально в этот день отправилась в Косой Переулок, — Трейси сильно взволновалась, принявшись уже оправдываться, — чтобы в магазине «Совы» отправить тебе письмо. Пойми, у меня у самой нет совы, поэтому я и заказала отправку там. Продавец при мне привязала к лапке тёмной неясыти мою посылку и пергамент с поздравлением. Я решила дарить не шоколад, а одну книгу... Долго-долго выбирала её, поэтому... И я...       — Я верю тебе, Трейси, не переживай, — поспешил успокоить подругу Поттер. — Тем более мне вообще письма не приходили. Подарок от Забини тоже не дошёл до меня.       — О-о, — ещё сильнее распереживалась Дэвис и замолчала, не зная, что говорить.       Сложно было сказать, кто был больше расстроен: Гарри, который не получил интересную книгу, или Трейси, чей подарок, который она старательно готовила, затерялся. Но они уже подошли к входу в общежитие, так что обсуждение прекратилось. По прибытии в гостиную слизеринцы отправились сначала в душ, а затем пошли обедать в Большой зал. После этого все вышли во двор. Небо плотно затянули темные тучи, а ветви деревьев покачивались из стороны в сторону от лёгкого ветра. Гарри быстро наскучило слушать разговоры слизеринок о Локонсе и предстоящем уроке, который всех их волновал. Дэвис, пользуясь редким случаем, тоже была в компании девочек, внимательно слушая их. Поэтому он отошёл в сторону от них и, сев на скамейку, бездумно уставился в тёмное небо. Скоро Поттер почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Оглядевшись, он увидел стоящего в паре шагов от скамьи мальчика с волосами мышиного цвета и с галстуком Гриффиндора. Мальчик смотрел на Гарри, вытаращив глаза, как будто завороженный. В руке он сжимал обыкновенную магловскую фотокамеру. Поймав взгляд Поттера, он покраснел и потупился, смотря на землю под ногами. Но тут же набрался смелости и снова поднял голову.       — Не сердись, Поттер. Я Колин Криви из Гриффиндора, — произнес он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперед. — Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — поднял он камеру.       — Снимок? — недоуменно переспросил Гарри.       — Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин, приблизившись ещё на шаг. — Я всё о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и все такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию, — тут его взгляд скользнул на лоб Гарри. Тот почувствовал раздражение: ему не нравилось, когда кто-то начинал рассматривать в упор его шрам. — А один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить пленку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. — Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал: — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и всё понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою, — он умоляюще взглянул на Гарри. — Твой друг не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? И ты мог бы подписать фото?..       — О, Поттер. Ты общаешься с грязнокровкой? — друг, о котором говорил Криви, оказался Малфоем, который незаметно подошёл к ним сзади.       — Нет. Я… Я не знал, что он грязнокровка… — Гарри уже понял, что значит это грубое слово, ну а то, что гриффиндорец не потомственный маг, было уже понятно в середине его монолога.       — Да ну? Что тебе нужно? — высокомерно обратился Драко к первокурснику, скривив лицо в презрительной гримасе.       — Я хотел, чтобы ты сфотографировал нас с Гарри, — сказал Криви Малфою, без страха взирая на остальных слизеринцев, что подошли к эпицентру событий, привлечённые громким голосом Драко. — А Гарри его подпишет.       — Что? — с неподдельной злостью воскликнул покрасневший Малфой. — Разве я похож на фотографа, тупая грязнокровка?! — громкий голос Драко Малфоя гулко разнесся по двору. Повернувшись к Гарри, Малфой с обидой сказал:       — И ты тоже хорош! Раздаешь свои фотографии с автографом всяким грязнокровкам!       — Ничего я не раздаю, Малфой! — стиснув кулаки, огрызнулся Гарри, вставая со скамейки. — Он просто подошёл ко мне и спросил.       — Что за словом ты меня обзываешь? — с негодованием выпалил Криви, не видя подошедшего к нему сзади здоровяка Крэбба, на фоне которого гриффиндорец казался маленьким и беззащитным.        — Обзываю? — насмешливо протянул Малфой. — Нет, я констатирую факт! Ты — тупая грязнокровка, что пристаёт ко всем. Таким, как ты, не место в Хогвартсе.       Тут Криви не выдержал такое посягательство на его нахождение в замке.       — Это тебе тут не место, вошь бледная! — и даже замахнулся фотоаппаратом на Хорька. Тот испуганно отшатнулся. Крэбб схватил сзади мальчика и попытался отобрать у него фотоаппарат.       — Что ж, ты первый начал… — зло начал Малфой.       — Хватит! — быстро приказал Гарри, кивая на приближающегося Златопуста Локонса. — Сюда Локонс идёт.       — Что, что тут происходит? — Златопуст летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, словно плащ супергероя. — Кто тут раздаёт фотографии с автографом?       Гарри хотел было что-то придумать в оправдание чуть не начавшейся драки, но Локонс, пройдя мимо стоящих в обнимку Крэбба и Криви, обхватил Гарри за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел:       — А, Гарри! Подписываешь фотографии? Так, начинайте, мистер Криви. Мы готовы! — одарил он Колина сияющей улыбкой.       Растерянный Гарри, которого профессор крепко приобнял за плечи, смотрел, как остальные слизеринцы немного отошли, попутно шикнув на Крэбба. Тот, глупо улыбаясь, наконец-то догадался отпустить Криви и замер сбоку от него наподобие статуи.       — Да, да, вот и славно. Сделайте двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба на нём распишемся! — распоряжался Локонс. От него пахло дорогим парфюмом.       Криви, которого Гарри начинал немного ненавидеть за то, что затеял всё это и помешал ему спокойно отдохнуть во время перерыва, повозившись немного со своей камерой, сделал снимок. Поттеру пришла мысль предложить сделать групповой снимок, но тут как раз прозвенел звонок на урок.       — Идите в классы! Быстрее! — скомандовал Локонс, продолжая держать мальчика за плечо.       Гарри в недоумении замер — вырываться было бы невежливо. Тут профессор и сам устремился ко входу, ведя Поттера туда. Слизеринец, повернув голову к профессору, оглядел его. Тот тоже мимоходом взглянул на Гарри и лучезарно улыбнулся. Златопуст Локонс шагал быстро, его бирюзовый плащ развевался, а золотистые локоны переливались под отлично сидевшей шляпой того же цвета, которая была покрыта золотой каймой.       — Соломоново решение, — неожиданно заговорил Локонс, входя в замок вместе с Гарри через боковые двери. — В этой сцене с юным Криви я был твоим щитом. Поскольку он фотографировал нас двоих, твои недруги не будут тебя корить: ишь какой, ставит себя выше других… Хотя позволь откровенно тебе сказать: раздавать фото с автографом в таком юном возрасте — верх неблагоразумия. Придёт время, когда тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь наготове пачку таких фотографий, но, — жизнерадостно хохотнул он, — думаю, что сегодня, пожалуй, ещё рановато.       Наконец-то они вошли в кабинет Локонса, и Гарри освободился. Замерев на месте, он смотрел, как профессор прошел к своему столу. Обычно в Хогвартсе профессора не позволяли себе такое панибратство — фотографироваться в обнимку с учениками. Наоборот, они старались их держать на расстоянии. Недоуменно покачав головой, Гарри одёрнул свою мантию и устроился на последнем ряду, сев за стол. Тут же в кабинет вошли, громко переговариваясь, и остальные ученики. Урок проходил вместе с гриффиндорцами, которые постарались сесть подальше от слизеринцев.       Забини, скользнув на соседний стул, немного насмешливо произнес:       — Хороший старт карьеры: совместная фотосессия с самим Локонсом! Жаль, что фотографировал не Ежедневный Пророк, да? А этот, как его…       — Наверное... — прервав его, Гарри нерешительно огляделся. Многие смотрели на него с завистью. Трейси опять сидела одна; мальчик пожалел, что нельзя садиться втроем за одну парту. — Не знаю, как зовут… этого. Это неважно. Он гряз… из семьи маглов.       — Вот как? Что ж, опасайся Гринграсс и Паркинсон. Они явно хотели быть на твоём месте и ещё достанут с «просьбами» принести для них автограф Локонса.       — Да, я знаю, — хотя это и было для него неожиданной новостью.       — Не продешеви с ответной «просьбой». Кстати, — тут Забини понизил голос, — Люциус Малфой купил всем членам нашей команды «Нимбусы-2001». Дорогой подарок, как ты считаешь? — и, слабо улыбнувшись, продолжил. — Я тоже не откажусь от автографа Локонса. Надеюсь, моей информации было для этого достаточно?       Гарри лишь кивнул, оглушенный новостью. Если та метла, что купил Гарри, стоила двести галлеонов, не учитывая скидку, что он выбил, то семь мётел стоят тысячу четыреста галлеонов! Сумасшедшие деньги! Насколько богата семья Малфоев, что может позволить такие подарки? И главное, что за это он получил?