Красивая

      На Хогвартс медленно надвигалась ночь. Иссиня-чёрное небо покрылось звёздами, луна заливала серебром комнаты и коридоры. Всё стихло, и лишь в Большом зале слышались голоса, — это последние студенты заканчивали ужин. Тихо переговариваясь, они пересекали коридоры замка и расходились по спальням. Хогвартс медленно погружался в сон.       В замке было холодно, — как-никак, зима — и Джинни сильнее закуталась в мантию. Одно неловкое движение, и из-под мантии чуть не выпал маленький свёрток, — благо, девушке удалось его удержать. Рысцой пересекая коридор, она задержала взгляд на факеле на стене, — пламя в нём плясало и отбрасывало на стены причудливые огоньки. За окном вовсю бушевала метель, на подоконнике сгрудились маленькие сугробы. Ещё месяц, и замок будет готовится к Рождеству. Ещё один коридор, другой, и вот девушка уже в башне Гриффиндора.       В гостиной Джинни задерживаться не стала и сразу поднялась в спальню. Она была слегка на взводе и наверняка именно поэтому учащённо дышала, а её сердце билось быстрее обычного. Добравшись до нужной двери, она поколебалась секунду-другую, после чего постучала.       — Гермиона, это я.       Сначала ответа не было, — Джинни вслушивалась в вой ветра снаружи, её взгляд бегал из стороны в сторону, и она то и дело бросала косые взгляды на дверь. Потом послышался всхлип, какое-то движение, и дверь, тихо скрипнув, открылась.       — Привет, Джинни.       Гермиона выглядела плохо, — растрёпанные куда больше, чем обычно волосы, припухшие от слёз глаза, раскрасневшееся лицо. Девушка просидела в собственной спальне не один час и расстроилась так сильно, что даже не переоделась во что-нибудь другое, так и оставшись в мантии. И всё-таки даже в таком состоянии она невероятно красива, подумала Джинни, подавляя непрошенную улыбку, — вдруг Гермиона примет это за усмешку и обидится. Гермиона стыдливо опустила глаза, — Джинни знала, что она не любит показывать свои слабости, предпочитая не снимать маску безразличия и холода, которая разве что уже не приросла к её лицу — и углубилась обратно в комнату. Джинни последовала за ней. Плюхнувшись на кровать, Гермиона утёрла глаза рукавом. Джинни осталась стоять.       — Я принесла тебе еды. Ты не пришла на ужин.       Джинни достала из-под мантии свёрток и, помаячив им перед Гермионой, подала его девушке. Гермиона слабо улыбнулась, — впрочем, довольно искренне, что изрядно подняло настроение Джинни.       — Спасибо. Я проголодалась.       Раскрыв свёрток, девушка обнаружила в нём картофель, пару куриных ножек и чудный пирог с патокой. Благодарно взглянув на Джинни, она принялась за еду, а Джинни лишь наблюдала, не решаясь прервать, и заговорила только после того, как с едой было покончено.       — Я хотела поговорить с тобой о том, что случилось сегодня днём.       Гермиона, настроение которой с приходом Джинни хоть немного, но улучшилось, нахмурилась и опустила взгляд. Над ней словно сгустились тучи, — именно это первое пришло в голову Джинни в тот момент. Присев рядом с Гермионой, она взяла её руки в свои, чтобы подбодрить и утешить, и сердце от всего этого чуть не выпрыгнуло из груди. Благо Гермиона не убрала руку и не отстранилась, иначе это самое сердце возможно разбилось бы на куски.       Джинни ободряюще улыбнулась.       — Ты не должна переживать из-за всяких, вроде Паркинсон. Не верю в то, что ты поверила в её слова.       — Нет, наверное не поверила. Но это было обидно. Особенно если учесть, что она сказала это при всех.       Гермиона всхлипнула, не переходя, впрочем, на плач, — она всегда знала меру во всём, даже в таких вещах — и Джинни осторожно приобняла её за плечи. Гермиона положила голову ей на плечо, — Джинни невольно отметила, насколько та была тёплой, приятно мягкой и родной. Сопя где-то под боком, она какое-то время молчала, в то время как Джинни просто наслаждалась моментом, ни о чём конкретном не думая.       Гермиона заговорила первой.       — Спасибо, что заступилась за меня. Паркинсон аж перекосило от твоих слов.       Джинни довольно усмехнулась и слегка взъерошила Гермионе волосы.       — Ну, разумеется. Тем более, что она не права. Ты очень красивая.       Гермиона подняла взгляд на Джинни. Их лица теперь были совсем близко, и Джинни чувствовала неровное дыхание Гермионы на своей коже. Секундное молчание, и Гермиона вновь заговорила.       — Ты правда так считаешь?       — Да.       — Докажи мне.       Джинни ничуть не смутилась такому развитию событий, и благо, это чувство посещало её крайне редко. Властно взяв Гермиону за подбородок, она приблизила её лицо к себе, и их губы соединились. Губы Гермионы, как и ожидалось, оказались нежными и покорными; Джинни уверенно прошлась по ним своими губами, а после оставила влажную дорожку поцелуев на шее. Дыхание участилось у обоих; Джинни слышала, как громко вздыхает Гермиона. Внизу живота образовался приятный узел, и Джинни не могла более сдерживаться, — чуть отстранившись, она начала расстёгивать мантию Гермионы. Гермиона, по неопытности колебавшись ещё мгновение, скоро и сама последовала примеру Джинни. Отбросив в сторону мантию, Джинни расстегнула блузку Гермионы и прильнула к её небольшой нежной груди, проходясь языком по левой ключице. Гермиона громко выдохнула, закинула руки на плечи Джинни и откинула голову назад. Закончив с блузкой и откинув её также в сторону, Джинни сняла с Гермионы лифчик. Гермиона чуть напряглась.       — А если кто-нибудь придёт?       Джинни, вытащив из-за пазухи палочку, быстрым движением направила её на дверь.       — Коллопортус!       В двери что-то щёлкнуло. Джинни посмотрела на Гермиону и улыбнулась.       — Ну вот. Теперь никто не придёт.       Гермиона улыбнулась в ответ. Поманив её к себе, Джинни вновь поцеловала девушку, а после жестами попросила её приподняться, и ловко сняла с неё юбку. Потянувшись к ремню на джинсах, — Джинни не выносила юбки — она расстегнула его, а после ширинку, и вот джинсы уже лежат где-то в самом углу комнаты.       Положив Гермиону на кровать, Джинни нависла над ней и какое-то время жадно оглядывала её тонкие длинные руки, выступающие ключицы, упругую грудь и мягкий живот. Гермиона слегка покраснела. Джинни вопросительно посмотрела на девушку.       — Когда ты так смотришь на меня, я и правда верю, что красивая.       Джинни не ответила и вновь прильнула к груди Гермионы. Она начала играть с её соском языком, и Гермиона застонала. Потом опустилась ниже и начала медленно стягивать с неё трусики, — всё это время Гермиона внимательно наблюдала за её действиями, а в глазах огнём горело желание. Отбросив в сторону последнюю одежду, Джинни зашептала.       — Ты самая красивая. Я докажу.       Джинни медленно прошлась языком по клитору. Гермиона вскрикнула, но тут же осеклась и бросила нетерпеливый взгляд на дверь, после чего прижала ко рту ладонь. Джинни и не думала останавливаться, — с чего бы её волновали такие глупости? Пускай смотрят.       Язык проникал всё глубже, и вместе с этим всё громче становилась Гермиона, — она раскраснелась окончательно, извивалась в удовольствии на кровати, сжимая простынь в кулаке, и всё так же не отпускала ладонь от лица. Она потеряла связь с реальностью, и в тот же миг это же произошло и с Джинни, и теперь они обе были где-то далеко от Хогвартса, только вдвоём и никого больше.       Джинни властно положила руку на талию Гермионы и увеличила темп. Гермиона снова вскрикнула и закрыла лицо подушкой, заглушая уже не сдерживаемые стоны. По подбородку Джинни обильно текла солоноватая на вкус смазка, — нетерпеливо утерев её, она отстранилась, а после села на колени и убрала с лица выбившиеся пряди рыжих волос. Пододвинув Гермиону поближе, Джинни смазала слюной два пальца и сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее начала входить в неё.       Гермиона громко застонала, и даже подушка уже не могла сдержать её криков. Джинни улыбнулась, а после почти остановилась, позволяя Гермионе самой насаживаться на её пальцы. Движения Гермионы были медленными, покорными и мягкими, — наблюдать за этим было чем-то невероятным, и Джинни нервно сглотнула.       Снова положив руку на её талию, Джинни перевернула девушку на живот и приподняла её таз. Пройдясь руками по ягодицам и с силой сжав их, Джинни медленно, до основания вошла в неё пальцами. Гермиона запрокинула голову и начала жадно хватать ртом воздух, — его здесь стало слишком мало. Джинни вновь увеличила темп, по её пальцам потекла смазка. Другой рукой она сжала раскрасневшуюся ягодицу и чуть отводила её в сторону для удобства. Гермиона прижала к лицу помятую подушку и громко стонала.       Послышались характерные хлопки, Гермиона изогнулась и Джинни ускорилась ещё сильнее. Гермиона закричала, её затрясло, и смазка потекла ещё обильнее, — последний раз изогнувшись, она крикнула особенно громко и бессильно упала на кровать.       Отдышавшись, Джинни вытерла пальцы о простыню и легла рядом с Гермионой, поправила ей волосы, после чего приобняла и приблизилась к самому её лицу.       — Красивая. Какая же ты красивая.