Балкон

      Просыпался я лениво, с великим нежеланием открывать глаза и собираться на работу. Сегодня только вторник, а уже надоели одни и те же лица, требующие скидки, ускоренную работу или продление контракта. Откровенно говоря, уже были мысли сменить место работы, ведь эта контора не отличалась особым престижем и терять там место было бы не так обидно. Но, в любом случае, сегодня идти нужно, так что приходится открыть глаза, встречая свое же отражение в глянцевом натяжном потолке. Проморгавшись немного и привыкнув к яркому свету из окна, я посмотрел на вторую половину кровати. Ленси еще спала, свернувшись на краю кровати. Судя по мелкой дрожи по коже, девочка замерзла, пусть и температура за окнами перевалила за двадцать градусов. Мерзлячка. Я осторожно встал с кровати, чтобы не шуметь и не скрипеть мягким матрасом, поднял плед, который сам же и скинул, и закутал Валенсию. Время на часах показывало начало восьмого утра, значит, стоило бы поторопиться. Плотно закрыв дверь спальни, попал в уже знакомую гостиную, по полу которой была раскидана наша одежда. Собрал аккуратной стопкой шорты, майку и верх белья девушки, оделся сам и поднял упавшую вчера статуэтку танцовщицы, и познакомился с Родриго. Бедная черная рыбка была явно в ужасе от прилетевших в его скромный дом трусиков Ленси. — Друг, ну ты же понимаешь, какая была ситуация? Уж прости, так вышло.       Лупоглазая рыба таращилась на меня, открывая и закрывая рот, и явно сомневалась в моей адекватности. Собственно, до меня тоже быстро дошло, что я прошу прощения у рыбы из-за того, что кинул к ней трусы. Позволив себе несколько негромких смешков, все-таки вытащил белье из воды, чудом не порвав об искусственные кораллы. Родриго едва не подхватил эпилепсию и спрятался в ракушечном замке. Оставив метания бедной рыбы, отыскал глазами еще одну дверь, надеясь, что это ванная комната, ибо вода от мокрой ткани текла по рукам и уже капала на пол, поэтому я постарался как можно быстрее добежать до белой дверки. И да, меня ожидала белая сантехника и шоколадная плитка. Трусики развесил на сушилке, прицепив светло-розовой прищепочкой, и посмотрел в зеркало, подумав, что я чертовски хорош с отпечатком подушки на щеке. Губы красные, ободранные, вся шея в укусах, на плече приличный отпечаток зубов. Я усмехнулся, касаясь пальцами кровоподтёков и думая, что мне будет на работе за неподобающий вид. Но в принципе ладно, раз уж уходить, то уходить красиво. Я умылся холодной водой, стараясь не дышать лишний раз на заставленную флаконами раковину. Едва не вытерся мягким халатом, задел ногой бамбуковую вазу с искусственными листьями и с трудом удержался, чтобы не растянуться через порожек. Ванну я покидал, как говорится, от греха подальше. До выхода на работу оставалось чуть дольше получаса, настроение было ромашково-романтичное, так что решил приготовить Ленси завтрак. Готовить я не особо умел, но сообразить тосты с сыром, легкий салат из имеющихся овощей и надавить руками сок из трех апельсинов на столе смог без проблем. Уже когда я промывал доску от капусты, послышался щелчок двери. Я повернул голову и едва не засмеялся от вида девушки. Она стояла в одном пушистом шлепке, замотанная в простыню, вся растрепанная, с немного осыпавшейся тушью и сонными, медленно моргающими глазками. — Ты не видел мой тапочек?       Все же засмеявшись, отложил доску на полотенце и подошел к Валенсии, быстро целуя в губы. Спросонья она даже не отреагировала, только голову задрала и смотрела с прищуром в мои глаза. Как совенок, которого разбудили рано утром. — И тебе доброе утро. Мне нужно на работу бежать, так что позавтракай сама, а тапочек под стулом.       Вновь чмокнул ее розовые губки и быстро вышел в прихожую, надевая шлёпанцы. Валенсия посмотрела мне вслед, причмокнув, а потом медленно наклонилась, заглядывая под все стулья. Вытянула искомое и вновь посмотрела на меня. — Ты придешь еще?       Мысль не ходить сегодня никуда становилась все более и более заманчивой, особенно, когда она, вся такая милая, спрашивает подобное, но подводить людей не хотелось, поэтому я подмигнул Ленси, открывая дверь. — Если ты этого захочешь.

***

      Белая рубашка в мелкую голубую клетку не скрывала засосы и искушенные губы. Начальник устроил разнос и запретил присутствовать на запланированных встречах с клиентами. То, что это мои клиенты, заказавшие мои работы, никого не волновало, так что работы было немного. Поработал над старыми заказами, глянул эскизы для новых, но до конца рабочего дня оставалось еще почти четыре часа. На сайтах с вакансиями не нашлось ничего, связанного со сферой маркетинга. В официанты я, конечно, не пойду, в продавцы и грузчики — тем более, так что подключил себе уведомления на появления определенных предложений и со спокойной душой крутился на офисном стуле. За соседним столом сидел русский парень Олежек, напряженно что-то печатающий, и кидал на меня раздраженные взгляды. Не самый приятный человек, сноб и зануда. В дальнем углу Витто в наушниках создавал звукозаписи для рекламы на радио, а недалеко от него Долорес делала маркерные наброски эмблемы спортивной формы на белой доске. Эти ребята мне нравятся, приятные молодые люди, правда, бывают слишком громкими.       Собственно, вот так вчетвером мы и сидим в небольшом кабинете. Отношения в целом у всех неплохие, но сейчас и поговорить не с кем, все в работе. Я тяжко вздохнул и встал с уже надоевшего за два года кресла. — Народ, я в столовую. Взять кому-то перекусить?       Кудрявая Долорес вскинула руку с маркером и промычала что-то невразумительное с колпачком во рту, но я и так знаю, что она обожает булочки со смородиной. Вит отрицательно покачал головой, а Олег только сильнее сгорбился и даже не посмотрел на меня. Идиот, ну и сиди голодный. Открыв стеклянные двери, вышел в коридор. Стрекот клавиатур уже так заел в ушах, что уже даже не раздражал этот преследующий на работе звук. Раньше я жалел, что пошел работать в офис именно из-за него, а сейчас уже привычно и не давит, чего не скажешь о новичках. Проходя мимо очередного кабинета, увидел явно новенькую девушку, сидящую перед ноутбуком и потирающую виски. Молодая совсем, работает недолго и жутко напоминает меня в первые месяцы работы. Уставший человечек с мигренью и лопнувшими в глазах капиллярами. Я сочувственно покачал головой, хоть никто этого и не видел, и пошел дальше, спускаясь на лифте. Третий этаж полностью пропах выпечкой и макаронами с сыром. Да, нас тут кормили, конечно, не изысками, но довольно вкусно. Улыбчивая тетя Паола, безусловно, знала свою работу и кормила хорошей домашней едой, а ее дочь Элена добродушно рекламировала котлеты матери получше многих наших работников. Сегодня, правда, котлет не было, но это не помешало буфетчице раза три предложить мне натереть больше сырка или добавить куриную ножку к макаронам. Отказывать было себе дороже, да и я был весьма голоден, так что с полной тарелкой, стаканом ягодного морса и булочкой для Долорес направился к свободному столу.       Обед был давно, но его пропустил, а сейчас столовая почти пустовала. Только пару человек из бухгалтерии, редакции и одинокий я, но недолго. Только приступил к желанной трапезе, как дверь с хлопком распахнулась, являя моего чересчур активного друга Томаса. — Эленочка, Паолочка, родные, покормите меня голодного!       Его довольно высокий для мужчины голос эхом отскочил от стен и привлек внимание всех присутствующих. Даже Паола с улыбкой выглянула из кухни, посылая парню поцелуй. Вот уж кого обожала повариха в годах за его животный аппетит. Если я съедал довольно много, то он ел, как не в себя, от этого и имея небольшой живот и пухлые щеки. Но Томас не выглядел отталкивающе от этого, даже наоборот, ведь располагающий характер в сумме с легкой полнотой делали его особенно милым. Он набрал тарелку макарон, курицу, салатик, стакан чая и захватил круассан, сосредоточенно неся это все добро к облюбованному мной столу и в итоге плюхаясь на стул. — Уф, с этой жарой аппетит так разыг…       Крашенный блондин замолчал на полуслове, засмотревшись на мою шею, а после поднял взгляд на мое лицо. Я же с ухмылкой наблюдал за его немного удивленным взглядом. — Ого-го, ребята, полегче. За такое и уволить могут. — Да я сам думаю уволиться скоро, — я наколол макаронину на вилку, с удовольствием растягивая нить сыра и отправляя в рот. Сейчас это казалось просто пищей Богов. — Что?! Как это уволиться? И ты вот так просто бросишь меня в этом террариуме? Да я в отделе с одними бабами работаю!       Его искреннее возмущение меня посмешило, но я сдержался, чтобы не обидеть и так расстроенного Томаса. Уж очень грустно он снимал кожицу с мясистой ножки. — Да ладно тебе, дружить-то мы не перестанем. Тем более мы и так видимся только на обеде, а вот уволюсь, будешь мне звонить, — да уж, работали мы вроде вместе, но общаться удавалось только на часовом перерыве или в редких случаях, когда встречались в одном отделе. — Ну так-то да, но все равно грустно. Может, с твоей новой работой вообще общаться перестанем. Но хотя вряд ли, да? Прорвемся, в конце концов. Лучше расскажи мне, что за чикуля тебя ночью мучила?       Я засмеялся, чуть не подавившись. За что люблю этого парня, так это за умение не зацикливаться на чем-либо и с легкостью переводить тему. Ну и за талант так поигрывать бровями, да. — Есть у меня одна соседка, девчонка огонь просто, — я прикрыл глаза и многообещающе протянул: — ммм… конфетка. Вчера ужинали у нее, с продолжением банкета. И вот на таких жениться надо: и на кухне, и в постели удовлетворить может. — Так у тебя, друг мой, дальновидные планы? — Том насмешливо посмотрел на меня, знает ведь, что длительные отношения — не совсем мое. — Разок дала и уже свадьба? — Не, не свадьба, конечно, но девочка мне определенно нравится. Повстречаемся, а там посмотрим. — Ну, я в любом случае за тебя рад, а то все ты в холостяках ходишь. Наши уже все хотя бы в отношениях, а то и вообще окольцованы, один ты, как таракан в муравейнике, — он покачал головой, принимаясь за салат и смачно хрустя огурцами. — Спасибо за сравнение с тараканом, конечно, но по сути верно, так что принимайте в муравейник. — О, значит ли это, что ты собираешься ее познакомить с ребятами?       Вопрос был спорный. С одной стороны, я, конечно, хочу познакомить ее со своими друзьями, но с другой — рано, вроде как. Мы общались всего раз, да и отношения как бы не начали даже. Я так и не успел выяснить, что она чувствует и как относится к произошедшему. Мысли о том, что она может относиться к этому, как к одноразовому сексу, заставила нахмуриться и решить поговорить с ней сегодня. — Нет, Том, рано еще. Может, недельку через другую. — Ну, дело твое. Но если захочешь, приходите к нам с Бланкой в воскресенье. Она диплом сдала, будем праздновать. — Давай, спасибо за предложение. Поздравь ее от меня, а по поводу выходного, так посмотрим позже. Ну, а вообще, как у вас дела?       Мы поговорили еще с полчаса на дежурные темы, а после распрощались. У него-то завал с заказами. Остаток дня прошел спокойно и без приключений. Сидя за столом, листал файлы с документацией, но в голове была только Ленси. Думалось, что я ушел очень некрасиво, даже не поговорил с ней. На работу можно было и опоздать, все равно не делаю ничего, а так хоть мог составить план действий. Либо убеждать ее в своих вполне серьезных намерениях, либо наслаждаться уже начавшимися отношениями. Но если правильно понял, то я ей нравлюсь, а это облегчает задачу, но не решает ее. Я посмотрел на часы и посчитал, что до конца рабочего дня еще почти два часа. Начальству на меня сейчас плевать, никаких дел нет, поэтому решил, что самое время заняться личной жизнью. На такси добрался до дома за полчаса без пробок, дома душ и чистая одежда. Цифра «17» на знакомой двери и трель звонка. Щелчок отворяющейся двери. — Привет.