***
Чара ничем не отличалась от других детей. Поначалу. Она лишь смутно помнила свою жизнь до детского дома. В памяти, вроде бы, отложились её человеческие мать и отец, но единственное действительно важное воспоминание, в котором они фигурировали, было про дождливый день, когда они остановились перед дверями весьма немаленького здания, втиснутого между прачечной и мясной лавкой в самом центре Нью Хоум Сити. Её мама наклонилась, застегнула её зелёный с жёлтым дождевик под самое горло и поцеловала её в лоб. Чара не помнила, сказали ли ей что-либо её биологические родители. Скорее всего, нет. Они просто оставили её стоять под ледяным ливнем на пороге детского дома мисс Маффет, переминаясь с ноги на ногу в её резиновых сапожках с лягушатами и поправляя розовый рюкзачок с анимационными принцессами за спиной. Она каким-то образом знала, что нужно ждать под дверью. Наверное, её заранее подготовили к тому, что её вот так вот бросят одну. Первым монстром, которого она увидела в своей жизни, была сама мисс Маффет. Её пауки пожаловались ей, что какие-то мерзкие людишки бросили ребёнка на пороге, даже не потрудившись позвонить в дверь, чтобы её забрал кто-нибудь из персонала. Паучиха недовольно цокнула языком, открывая дверь, и обнаружила на пороге маленькую девочку. У этой беззащитной крохи ещё и намёка на базовые навыки выживания не было. Вот что бы было, если бы кто-нибудь нехороший обнаружил её раньше работников детдома? — Так-так… — вздохнула Маффет, подхватив девочку одной парой своих рук. — Кто тут у нас такой вкусный пожаловал? Чара помнила, как пищала и смеялась, протягивая пухленькие ручки к лицу паучихи: ей так хотелось схватить её за волосы и потянуть! Маффет засмеялась. — Ладно, ладно. Заходи, — она прижала к себе человеческого ребёнка, укачивая кроху у себя на руках. В её детском доме редко оставляли человеческих детей, но, видимо, эта семейная пара оказалась особенно гадкой и посчитала, что монстры с воспитанием их ребёнка лучше справятся. Ну или, что более вероятно, они понадеялись, что монстры их пухленькую дочурку попросту съедят. По крайней мере, именно поэтому государственные органы человеческих детей никогда сюда не направляли. Мисс Маффет развернулась и шагнула обратно в прихожую детдома. Так и началась бессемейная жизнь юной Чары. Как и следовало ожидать, Чара прижилась не до конца. Она вечно находилась в окружении самых разнообразных на вид детей, будучи единственным человеком среди монстров. Её вечно травили и дразнили, и потому она частенько пряталась в офисе мисс Маффет, где, сидя на полу, возилась с раскраской, полной единорогов и драконов. Но Чара была весьма выносливым ребёнком, а потому, успокоившись, она выбиралась из своего убежища и при случае пинала песок в лицо своим обидчикам. Каждый вечер, за ужином, она садилась рядом с мальчиком постарше, монстром-котом, который иногда отдавал ей свою порцию десерта. Это случалось нечасто, но даже сама вероятность подобного исхода заставляла её раз за разом стратегически занимать место рядом с ним. Лишь много лет спустя она осознала, что он начинал отдавать ей свои десерты ближе к концу месяца, когда государственные субсидии начинали иссякать, и порции еды приходилось урезать вдвое, чтобы запасов хватило подольше. — Держись, малыш, — говорил тот мальчик, спихивая свой брауни к ней на поднос. — Когда-нибудь нам обоим выпадет второй шанс. Свой второй шанс он заполучил, когда его перевели в дом для подростков, а второй шанс Чары явился ей в виде семьи монстров-коз. Они хотели завести второго ребёнка, но, увы, никак не могли его зачать. Это они приняли за знак и решили взять к себе в семью ребёнка, который остался без родителей. Дримурры пришли со своим сыном и отпустили его свободно бродить по детскому дому. Его родители хотели, чтобы он сам отыскал ребёнка, с которым подружится, а они уже потом примут окончательное решение. Азриэль пребывал в радостном волнении, но его стеснительность никуда от этого не делась. Он хотел было пообщаться с другими детьми, которые изо всех сил пытались произвести на него впечатление, но никто из них не хотел с ним играть. Все пытались его уболтать или похвастаться своей магией: доказать, что они достойны любви и внимания, которыми их обделили их собственные биологические родители. Потому Азриэль бродил по детдому, пока не наткнулся на одинокую человеческую девочку, которая была погружена в увлекательный процесс организации свадьбы между одной из её кукол-людей и игрушечным тираннозавром. — Можно с тобой поиграть? — осторожно спросил Азриэль и, получив кивок в ответ, уселся на колени рядом с ней. — Во что ты играешь? Она тут же ввела его в курс дела. Куклу звали Меттаби, а динозавру досталось хитроумное имя Дино. Но Меттаби согласилась выйти замуж за Дино только потому, что он похитил её сестру и запер её в подземной пещере, кишащей летающими медузами, которые тут же её ужалят, стоит ей только попытаться сбежать. Хуже того, на самом деле Меттаби была влюблена в сестру Дино Бронти (игрушечного бронтозавра), но судьба так распорядилась, что им нельзя было быть вместе. Азриэль понятливо кивал, пока она всё это объясняла, а затем влился в игру. Они с головой ушли в сюжет. Бронти расстроила свадьбу, и они с Меттаби отправились спасать сестру Меттаби, которая в конечном итоге их поженила, когда они её спасли. Более великолепной свадебной церемонии мир ещё не видел, и Чара по сей день была уверена, что и не увидит. — А, вот ты где, Азриэль, — Ториэль, его мама, подошла к детям. Он поднял на неё взгляд, прямо-таки сияя от счастья. — Чем вы тут занимаетесь? — Играем! Тут такая история, вот эти двое влюблены друг в друга… — начал рассказывать Азриэль, а его мама в ответ всё кивала да поглядывала на девчонку с ярко красными глазами, с которой он играл. — А это кто? — спросила она, когда тот закончил, кивнув на Чару. Азриэль выпятил грудь колесом, попытавшись выставить себя сильным, как папа. — Моя новая сестра! — заявил он. Сказать по правде, Чара мало что помнила из того, что произошло после. Она помнила, как Ториэль представилась и пообещала, что все сопутствующие бумаги будут оформлены в ближайшее время. А затем Чару познакомили с Асгором, который пожал ей руку, и её крохотная ладошка утонула в его огромной мягкой лапе. К счастью, Дримурры начали разбираться с формальностями чуть ли не за год до того, как пришли в детдом, потому к себе они её забрали несколько дней спустя. Или всё же недель? Когда тебя удочеряют, время летит незаметно. Чара помнила, как они навещали её каждый день, и её всегда ждали влажные материнские поцелуи Ториэль, крепкие объятия Асгора и Азриэль, который всегда держал её за руку, когда они убегали играть. Лучшей семьи и пожелать было нельзя. Но когда ты человек, а удочеряют тебя монстры, есть один побочный эффект. Они были в зоопарке, когда Чара впервые ощутила его на себе. Она сидела на плечах у Асгора, заляпывая фруктовым льдом не только свои губы, но и мех своего отца, окрашивая его в розовый цвет, потому что она настояла, что хочет мороженое именно в форме принцессы из недавно вышедшего на экраны мультика. — Дитя моё, не забывай про салфетки, — суетилась рядом Ториэль, принимаясь оттирать липкую жижу влажной салфеткой, которую выудила из своей сумки. — Извини, мам, — хитро улыбнулась Чара, возвращаясь к своему лакомству. — Мам? — прошептал кто-то неподалёку. — Это что, их ребёнок? Какой ужас. Чара обернулась на звук, но определить, кто это сказал, так и не смогла. Она нахмурилась, доедая остатки своего мороженого. — Они же монстры. Кто им вообще позволил удочерить человека? Вот теперь уже всё семейство изменилось в лице. Азриэль озадаченно заозирался. — Мам, а почему они такое говорят? — спросил он у Ториэль, хватаясь за её руку. — Они не понимают, что такое настоящая любовь, дорогой, — она одарила недобрым взглядом семью, которая про них шепталась. — У них для этого в душе недостаточно тепла. — Папа? — позвала Чара, глядя вниз на Асгора, и он наклонил голову назад. — Да, моя принцесса? — спросил он, улыбаясь, хотя в его добрых глазах виднелось беспокойство. Она нахмурилась, а затем широко улыбнулась. — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПАПА! — радостно завопила она во всё горло. — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МАМА! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СТАРШИЙ БРАТИК! Те засмеялись. — Мы тоже тебя любим, Чара, — отозвались они, правда, убавив громкость до несколько более социально приемлимой. Этот случай надёжно отложился в её памяти, хотя то, как она громко вопила перед одним из вольеров, потому что родители не позволили ей забрать домой комодского дракона, она считала намного более памятным событием. С годами Чара привыкла, что люди шепчутся у неё за спиной, просто потому что свою любящую семью она нашла среди существ другого биологического вида. Все эти шепотки она просто пропускала мимо ушей. Но Блу, похоже, к этому не привык. Это Чара заметила почти сразу после того, как они начали встречаться. Люди шептались у них за спинами, и не то чтобы это было неожиданно: они с Эррором не раз с этим сталкивались, когда ходили куда-нибудь вместе. Но что она, что Эррор давно привыкли к тому, что говорили про них злые языки. Блу же был из тех парней, которые способны одной своей улыбкой растопить даже самое холодное сердце, и едкие комментарии в их с Чарой адрес вызывали в нём непонимание и раздражение, причём он даже сам поначалу не осознал, насколько ему это неприятно. Что за ненависть крылась за таким поведением, он наконец понял, лишь когда они с Чарой направились за покупками в преддверии Королевского выходного. Они ходили по торговому центру, выбирая те вещи, которые просто необходимы были для поездки на пляж. В частности, им обоим нужны были новые купальники, и Блу пришла в голову гениальная идея: попытаться отыскать парные модели. — Мы уже четыре магазина обошли, Блу, — вздохнула Чара. — Сомневаюсь, что мы хоть где-нибудь найдём такие, чтоб они уж совсем идеально друг к другу подходили. — Должно же хоть где-нибудь быть что-нибудь достаточно похожее по стилю, — фыркнул Блу и потянул её за руку, направляясь к следующему магазину на их маршруте. Когда они вошли, Блу не стал просматривать модели на вешалках, а просто направился прямиком к одной из продавщиц. Та им улыбнулась, ненароком демонстрируя отпечаток губной помады на одном из её зубов. — Чем могу Вам помочь? — спросила она, вытянувшись в струнку под стать своей накрахмаленной форме. — У вас есть парные мужские и женские купальники? — Блу уставился на неё, и зрачки в его глазницах обернулись звёздами, поддавшись его порыву решительности. Продавщица смерила его взглядом, затем проделала то же с Чарой и, криво усмехнувшись и щёлкнув пузырём из жвачки, сказала: — Извините, у нас так не принято. Улыбка соскользнула с лица Блу, и он озадаченно нахмурился. — Не принято? Что не принято? Продавать парные купальники? — спросил он. Чара вздохнула. — Не важно, милый, — сказала она, подчеркнув голосом, в каких именно они отношениях. — Мы и сами не хотели иметь дела с этим магазином. Блу перевёл взгляд с Чары на продавщицу, не понимая, что происходит, но благоразумно смолчал. — Это взаимно, — продавщица натянуто улыбнулась Чаре. — Хорошего Вам дня. Чара повела Блу прочь из магазина. — Почему она нам нагрубила? — спросил Блу, оглядываясь назад через плечо. — Потому что она расист, Блу, — она звучала напряжённо. Ладно бы тут только ей настроение испортили, но она прекрасно знала, что по Блу этот инцидент ударит куда сильнее. — Её просто не устраивает, что мы с тобой встречаемся. — Это её не касается, — нахмурился Блу. — Ты абсолютно прав, Блу. Но она почему-то считает, что само наше существование даёт ей право вмешиваться в наши жизни, — она сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Они остановились у тележки с сахарной ватой, чтобы дать ей перевести дух и задавить в себе зачатки злости. Объяснять пережитое оказалось сложнее, чем его пережить. — Чара… — Блу поднял на неё взгляд, слегка нахмурившись. — Извини… Я, наверное, слишком наивен, да? — он невесело посмеялся. — Ты не виноват, и тебе не за что извиняться. Просто… я очень не хотела, чтобы тебе пришлось через это пройти. Блу улыбнулся и мягко сжал ладонь Чары в своей. — Я давно не ребёнок. И тем более, пока мы вместе, мы преодолеем любые препятствия. Прям как ты со своей семьёй, да? Она улыбнулась. — Ну да, прям как я со своей семьёй. — Потому что любовь побеждает всё, так? — Ну да, потому что любовь побеж… ЧТО?! — выпалила Чара, округлив глаза. Блу засмеялся и прижал её к себе. — Ну да, Чара. Я тебя люблю. Кто бы там что ни говорил, это не изменит того, что я чувствую по отношению к тебе. Чара засмеялась, и на её щеках заиграл румянец. Она мягко поцеловала его в макушку. — Я тоже тебя люблю, Блу… Как насчёт поискать купальники просто одного цвета? Я голосую за розовый.***
Примечание автора: Мне показалось, что этот фрагмент истории стоит определить в отдельную главу, потому что здесь обсуждается тяжёлая тема, но в то же время этот небольшой нюанс просто необходимо понимать, чтобы в полной мере понять, как работает мир этого фанфика.