Порочный

— Нет, Айви, я не забыл тебя, — шепчет он мне губы, нежно покусывая при том. Я всё ещё тяжело дышала после того, как Тейлор довел меня до крайней точки наслаждения. Нет, даже когда я пыталась убежать во второй раз, парень ловко развернул меня, прижимая своим телом к столу. Господи, ещё несколько часов назад за ним сидел мистер Бенджамин. Какой ужас, подумала бы я, если бы не возбужденный член парня, упирающийся мне в живот. Не могу думать о чем-то, когда он так близко. — Хотела сбежать во второй раз? М-м-м-м? — Его дыхание так изощренно доводило мою кожу до пожара, что мыслить о чем-то, кроме этого, я не могла. — Думаешь, теперь я так просто тебя отпущу? — его низкий ироничный смех отзывался в каждой клеточке моего тела. — Нет. Одним резким движением все пуговицы моей дизайнерской блузы со звоном рассыпались по полу и деревянному столу. А мне остается лишь молча наблюдать за резкими движениями Тейлора. В его глазах я видела сумасшедший огонь желания и вожделения, скользящий по моей груди. Чёрт, почему именно сегодня я надела этот белый кружевной лиф? Медленно, словно боясь спугнуть меня, он скользит большими пальцами по моим соскам, желающим освободиться и от ненужной тряпки в виде дорогущего лифа. Сейчас он похож на сумасшедшего, а растрепанные чёрные волосы придают этому образу завершенности. — М-м-м-м, — немой стон вырывается из глубины моей груди, когда дыхание Тейлора обжигает чувствительную кожу сквозь ткань. — Прекрати, — шепчу я, прикрывая глаза. Когда его руки начинают задирать подол моей юбки, внезапный телефонный звонок, такой громкий и отрезвляющий, заставляет его остановиться. Я вижу, как ноздри раздуваются, а взгляд застывает на моих губах. «Пожалуйста, не останавливайся», — кричат мои гормоны, но мозгами я понимаю, что продолжения не будет. Господи, меня только что, словно последнюю шлюху, чуть не трахнули на этом столе. Нет, я на такое не готова, каким бы он горячим любовником не был. Одним резким движением я отталкиваю Тейлора, и, на удивление, парень легко поддается, медленно отходя от меня. Мой взгляд мечется от порванной блузы до его полурасстегнутых штанов. Кажется, именно в этот момент я потеряла свою гордость и последние отголоски здравого смысла. В глазах парня я не видела ни сожаления, ни сочувствия… Только раздражение, такое сильное и очевидное, что неприятный холодок проносится по позвоночнику. Не разрывая зрительного контакта, я отхожу назад всё дальше и дальше. Пусть это покажется странным, но сейчас я чувствую себя дешевкой, несмотря на то, что мы переспали сразу же после знакомства: тогда это было обоюдным решением. Сейчас же он сделал это так грязно и бесчувственно, словно я вызванная шлюха на час. А порванная рубашка была подтверждением его наплевательского отношения. Хотя, как после всего этого может развиться чувство уважения? Нет, я не готова к такому. — Айви… — говорит, устало потирая переносицу, а я замечаю в его глазах секундное сожаление. Но только секундное. — Не знаю, что вы сейчас думаете обо мне… — Господи, как тяжело говорить от стыда, — но больше никогда не предпринимайте таких попыток в мою сторону. Не понимаю, что именно произвело на него такой сильный эффект: мои, наполненные слезами глаза или жалкий дешёвый вид, но парень, было, открыл рот, намереваясь что-то сказать, но потом быстро закрыл. Что было дальше, я не знаю, ведь со всей скорости, с какой мне позволяли эти каблуки, бежала в кабинет. Как последняя дешевка радовалась, что в офисе уже никого почти не было, и спасательный пиджак висел на вешалке: на всякий случай. Но даже если бы меня ударили, я не смогла бы поверить, что именно таким будет этот самый всякий случай. Трясущимися руками надела его, быстро собирая вещи на ходу. Никогда не могла поверить, что когда-нибудь я так низко опущусь, что даже не смогу остановить его фамильярные действия, но больше всего меня раздражал факт моего удовольствия. Ещё никогда так сильно не хотелось убраться из этого здания, которое, кажется, намеревалось задушить меня воспоминаниями. Благодаря все высшие силы за то, что в лифте ехала одна, начала судорожно искать телефон в сумочке. Чёрт, неужели снова забыла его. Нет! Нет! Нет! Сегодня я точно не вернусь назад, с мыслями об этом и о том, что «до завтра ничего не случится», направилась быстро к такси, которое для меня любезно согласился вызвать охранник. Кажется, выглядела я достаточно плохо, потому как всегда приветливый мужчина, увидев меня, даже не улыбнулся. Я поняла это только тогда, когда мельком увидела своё отражение в зеркале его комнаты: растрепанные волосы, размазанная помада, тусклые глаза. Господи, напоминала себе дешёвую проститутку. Быстро вытерев след моего унижения, я пулей вылетела из помещения. Лучше бы себя не видела… Всю поездку домой искала ответ на вопрос: почему чувствую не к нему отвращение или ненависть, а только к себе? Почему при мысли о нём сразу возбуждаюсь, как никогда раньше. Его резкие движения без капли нежности только распаляли во мне огонь желания, а жесткие поцелуи и покусывания губ доставляли неимоверное удовольствие. Эти мысли только больше вызывали во мне отвращение к себе. Даже картинки любимого ночного города не могли отвлечь меня от грязных мыслей, а отражение в окне кричало о том, в кого я превратилась. Надеюсь, проснусь завтра и забуду всё, что случилось ранее, — он станет мне безразличным и противным, а при мысли о его губах не будет пробивать мелкая дрожь. Во время того, как встречалась с Джаредом, моим первым парнем, я даже не могла попросту посмотреть в сторону другой особи мужского пола. Он был слишком ревнив, а в последние месяцы перед расставанием Джаред как будто слетел с катушек. Постоянные ссоры, поздние возвращения домой после работы, крики, скандалы. Наверное, это и стало одним из главных поводов для моего ухода. Мы познакомились, когда я училась на втором курсе, он же был на третьем. Красивый и высокий, он покорил моё сердце с первого взгляда, как бы это смешно не звучало. Романтические подарки, свидания, планы на совместное будущее — всё это было сначала, но потом становилось только хуже. Последней каплей для меня стала его измена, как глубокий удар острым ножом в спину. И почему я решила вспомнить о нём именно сейчас, когда на душе так плохо. Наверное, потому что наши отношения в корне отличались от того, что я чувствовала рядом с Тейлором. Страсть, желание, вожделение были чуждыми и незнакомыми для меня до недавних пор. Вот уже год я ничего не слышала о Джареде даже от родителей. Погруженная в свои мысли, идущая домой по тёмной и пустой улице, я даже не сразу заметила, что за мной следят. Но когда я почувствовала всем телом жадный взгляд на своей спине, стало не по себе. Не знаю, как объяснить вам то чувство, когда жертва ощущает приближение хищника, — наверное, в тот момент включаются все рефлексы, отвечающие за самосохранение. Такой тяжелый и злой взгляд заставил меня двигаться быстрее, несмотря на боль в ногах, и, когда я с облегчением открывала дверь, надеясь, что всё это мне показалось, кто-то со всей силы развернул меня, впечатывая в стену многоэтажки. Столько силы и ненависти было в этих движениях, что в глазах сразу же стало темно от резкой головной боли, и я моментально обмякла в руках нападающего. Будто испугавшись своих действий, меня бросили на землю жёстко и слишком пренебрежительно. Выставив руки вперёд, я упала на холодную землю, и весь удар пришелся именно на них. В голове слишком громко гудело, а дыхание становилось всё быстрее с каждой минутой: то ли от страха, то ли от боли. Руки ужасно саднили, а на коленях я чувствовала горячую жидкость, которая медленно стекала вниз по ноге, — кровь. Голова раскалывалась на две части, и, когда мне удалось справиться с болью, я увидела лишь удаляющийся силуэт в темноте. Нет, он не бежал, а шёл спокойно и размеренно, давая понять, что это не простой грабеж. Кто-то намеренно хотел запугать меня. В полулежащем состоянии я пробыла ещё пять минут, наверное, пока голова не перестала кружиться. Почему именно в этот вечер моя всегда заполненная людьми улочка была совершенно пуста? Не было никого, чтобы помочь мне, и даже телефон я забыла в офисе. Опираясь об стену, начала медленно подниматься, потому как находиться здесь было слишком опасно. Не знаю как, но все же мне удалось подняться к себе домой. Только сейчас я смогла спокойно выдохнуть, сползая вниз по двери. Я так долго сдерживала эти чертовы слёзы, но сейчас дала волю чувствам, позволяя себе ощутить соленый привкус на своих губах. За что мне это всё, ещё и в один день? Надеюсь, это был обычный грабитель, испугавшийся своих действий. Но почему он не убегал, а шёл спокойно и лениво? Выпившая сильное снотворное, я чувствовала себя очень расслабленно и изнеможенно. Горячие струи воды больно жгли ушибленные места: колени и руки. Как оказалось, на моём запястье завтра будет красоваться большой темно-синий синяк, видимо, нападающий слишком сильно сжал мою тонкую кожу. Я нещадно царапала и терла свое тело мочалкой, пытаясь избавиться от следов Тейлора: его поцелуев, прикосновений — и одновременно во мне с каждой секундой всё больше прорастало зерно животного страха, ведь если это был не простой грабитель, мне угрожала реальная опасность. В полицию идти пока не собиралась, ведь опыт любительницы детективов кричал о том, что это может быть опасно, тем более, если нападение было совершено не с целью грабежа. Было решено разобраться во всем завтра, когда в моих руках будет телефон, а в голове — ясность. Без понятия, каким будет завтрашний разговор с начальником, но больше не собиралась поддаваться страсти. И как только таблетки утихомирили мою головную боль, я провалилась в сладкий сон. *** Назойливые лучи утреннего солнца пробивались сквозь шторы, а громкая мелодия будильника вырвала меня из сладкого царства Морфея, возвращая в жестокий мир. Моя кожа уже не саднила, но это не мешало страху обнимать мою душу своими липкими черными руками. Животного страха я уже не чувствовала, понимая, что никто не мог желать мне зла, но отголоски здравого смысла навязчиво стучались в моё сознание, навевая неприятные мысли. Из-за этого происшествия мне удалось, хоть и на короткий момент, забыть Тейлора. И сейчас, когда я пью кофе на своём балкончике, смотря на красивый рассвет, не могу не вспомнить с каким трепетом моё тело откликалось на его прикосновения и поцелуи. Как бы мне не хотелось этого признавать, но что-то меня тянет к этому парню. До выхода оставалось каких-то жалких десять минут, но я могу быть спокойна, ведь уже полностью готова. Сегодня на мне чёрное платье из спандекса чуть выше колен с длинными рукавами, но даже они не могут прикрыть большой синяк на левом запястье. Я решила не пользоваться косметикой, или просто не было на это сил, а из-за того, что на голове меня беспокоила гематома, пришлось собрать волосы в хвост, потому как они были грязными. Какое у меня было настроение? Его попросту не было. Уже когда я приехала в офис, солнце светило на полную, а люди толпились возле лифта ожидая своей очереди. — Придержите дверь, пожалуйста, — кричу я мужчине, когда кабинка уже почти заполнена людьми, но за мной бегут ещё четыре. Мда, поездка обещает быть плотной… Когда быстро захожу внутрь, меня сносит волной людей, вошедших за мной, и я отстраняюсь в дальний конец кабинки, упираясь во что-то твердое. Это не стена… — Мисс Спенсер, нам нужно поговорить. — Я чувствую горячее дыхание на шее. — Зайдете ко мне. Моё тело тут же отозвалось волной жара. Да, он прав, нам нужно поговорить, ведь больше так продолжаться не может. На нужном этаже я быстро выбегаю из лифта, потому как терпеть его присутствие больше не могла. Прикосновения Тейлора, хоть и непроизвольные, вызывали во мне слишком бурные эмоции и воспоминания. Я всеми фибрами души хотела этого разговора, чтобы, как говорится, расставить все точки над «и». Поэтому, как только оказалась в личном кабинете, сразу же разделась, поставила сумочку и, больше ничего не делая, поспешила к нему. Идя по коридору, я придумывала остроумные фразы, которыми сражу его наповал, подбирала более равнодушный и убедительный тон голоса, показывающий всю серьезность моих слов. — Айви, ты что, уже и нашего нового босса начала ублажать. Ха-ха, быстро ты переключилась, — вырывает Кайли из раздумий, когда прохожу мимо её стола в прихожей. — Что ты сказала? — Ох, деточка, ты разбудила во мне зверя. — Повтори. — подхожу к ней всё ближе, мои глаза метают молнии в её сторону, когда я оказываюсь ближе, чем она ожидала. — Я… — девочка, видимо, не ждала от меня, всегда спокойной и не конфликтующей, такой реакции и злости. Сейчас меня трудно было остановить. — Слушай, если я ещё хоть раз услышу, что ты сплетничаешь обо мне, тебе не поздоровится, — тыкаю ей в грудь пальцем для пущего эффекта. — И что же ты мне сделаешь? — этой фразы я и ждала, ведь имела козырь в рукаве. — Все узнают, как ты кидала свои обнаженные фото Герману, а потом требовала у него за это деньги, — слащаво улыбаясь, произношу я, наблюдая, как рот Кайли открывается от удивления. Да, вот такой реакции и ожидала. Сучка. Не дожидаясь её ответа, я разворачиваюсь на пятках и ухожу прочь к кабинету Тейлора. Эта стычка придала мне уверенности и храбрости, сейчас же я могу покорять Эверест. Только имея перед глазами фотографию той стервы в момент, когда я рассказала ей небольшой «секретик». Открываю победно большую дверь, не стучась, жду, пока парень пригласит меня сесть. Тейлор медленно поднимает голову в моём направлении, и я охаю от удивления. На его скуле красуется приличный синяк. Ого, неужели это мой ангел-телохранитель решил отомстить? Извините, мистер Майер, но не могу сдержать смешка. — Весело, мисс Спенсер? — без доли раздражения спрашивает он. — Извини… те, но это достаточно комично. — Моя улыбка настолько большая, что её можно увидеть с космоса, наверное. Всё-таки ангелы существуют. — Ладно, Айви, садись, — приглашает меня жестом сесть в кресло, но я не двигаюсь с места, смотря на него в упор. — Что? — недоуменно спрашивает парень. — Айви? — поднимаю брови в немом вопросе. — К чему такая внезапная смена настроения, мистер Майер? — Садись, нам нужно поговорить. Повинуюсь его приказу, удивляясь, как в таком помятом виде можно выглядеть так божественно? Волосы парня пребывают в постоянном беспорядке, делая его ещё сексуальнее, а чёрный цвет рубашки заставляет свести мои ноги от ноющей боли между ними. Ходячая сексуальная небрежность. — Не знаю, что вы хотите мне сказать, мистер Майер, но с сегодняшнего дня между нами будут исключительно рабочие отношения. Мне все равно, какого вы обо мне мнения, но то, что мы с вами переспали несколько дней назад, не даёт вам повода относится ко мне так пренебрежительно. Пусть для вас я ничего не значу, но поверьте, мистер Бенджамин дорожит мною. Думаю… — решительно говорю всё, что планировала, пока меня внезапно не перерывают. — Айви, послушай, я не буду извиняться за вчерашнее, но мне правда очень жаль. Не знаю, что ты там себе придумала, но у меня другое видение сложившейся ситуации. Думаю, мы неправильно поняли друг друга. Обещаю, что буду стараться держать руки при себе. — Что? Стараться? Он издевается? Мы же не подростки, чтобы стараться. — На больше я не способен, ты чертовски заводишь меня, Айви, — его синие глаза сверлят во мне дырку, а волна мурашек от слов парня разносится по телу. — Постарайся не попадаться мне на глаза, иначе я не буду контролировать себя. Надеюсь, до приезда отца тебя не увижу. Это обидно. Очень обидно, но Тейлор был прав — до приезда мистера Бенджамина нам лучше не пересекаться. — Отлично, я согласна. Он встает из-за стола и направляется в мою сторону. Повторяю его действия. Парень протягивает мне руку для пожатия, и я, чувствуя себя ребенком, кладу свою, маленькую, в его, большую. Теперь понимаю, что имели в виду все писатели любовных романов, когда описывали чувства людей от прикосновения. Разряд тока неимоверной силы проносится по моему телу от кончиков пальцев до макушки. Везде. Сглатываю, не разрывая зрительного контакта. — Что это? — спрашивает недовольно парень, бесцеремонно задирая рукав платья. Он крутит моё левое запястье у себя в руках, опаляя чувствительную кожу. В один миг в глазах Тейлора загорается огонь гнева и злости, а рука крепче перехватывает кисть. — Это я сделал вчера? — наконец-то он переводит свой взгляд ко мне, пытаясь найти ответ на моём лице. Ступор. Что же ему ответить? Молчание. — Отвечай, — немного резко спрашивает парень, и я выдергиваю свою руку из его мертвой хватки. — Нет, — шепчу я, не в силах поднять на него глаза. — Посмотри на меня, Айви, — его рука нежно касаясь моего подбородка, поднимает вверх к своим глазам. — Кто это сделал? — взгляд парня уже совсем не холодный или страстный, он… нежный, что ли, переживающий? Чушь… Я внезапно убираю его руку от своего подбородка, испепеляя взглядом. Вздумал играть со мной, богатенький парнишка? Притворяться, что ему не все равно? Неужели он и вправду думает, что я ему поверю? — Не твоё дело, — зло шиплю я, уходя из этого удушающего кабинета. Господи, неужели он и вправду думает, что я поверю в искренность его переживаний? Резкий и холодный тон так быстро стал теплым и нежным? Гнев на милость? Бред. Чушь. После того, как я сбежала из родного дома, знаете сколько раз звонили мне родители? Три раза за три года. Три гребаных раза! На день рождения. А зачем, если их любимый сынишка всегда под рукой? Ещё с детства они дали понять, что я нежеланный ребёнок, ведь именно после моего рождения в семье начались ссоры, нищета. Но в чём виноват маленький ангелочек? Нет ответа. Да, они оплатили мне учёбу, но после неё мягко дали понять, что мне пора самостоятельно зарабатывать деньги и вообще жить отдельно. И ещё парень изменил в тот период. Поэтому, когда меня запросили на собеседование в компанию «Future today», я уехала, не раздумывая. За этот период прошла через многое, но все равно люблю родных, пытаясь показать, что с каждым днём их непутевая дочь становится лучше. С такими мыслями я вхожу в кабинет, ища глазами телефон. Наверное, Кэт звонила мне сто раз. Нахожу его в тумбочке своего стола. Не припомню, чтобы клала его туда. Определённо, это сделала не я. Сидя на мягком кресле, могу расслабиться и прочитать сообщения, которых накопилось достаточно. Включаю телефон, но на нём сразу появляется приложение с нотатками. У меня такого не было. Есть одно уведомление, которое решаю открыть. Что? Тупо пялюсь на текст, не в силах понять, что за хрень происходит. Воздух как будто выбили из легких. Тошнота медленно поднимается к горлу. О, нет… «ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО, ШЛЮХА»