Апокалиптика по-звериному

Взрыв хохота сопроводил очередное падение крольчихи. Когда она упала в грязь, на её морде не отразилось ни единой эмоции - только усталость и смирение. Требовательное подергивание веревки, обмотанной вокруг её шеи, заставило травоядную подняться под аккомпанемент пошлых шуток насчёт наготы. Со связанными за спиной передними лапами это было не так уж просто сделать, но она попыталась. А что ещё ей оставалось делать, когда она находилась на территории бандитов-хищников? Одетый в лёгкую боевую броню земляной расцветки лис, с болтающимся на спине вещмешком и пистолетом-пулеметом, (стыренным, судя по состоянию, с законсервированного склада военного бункера) обвязавший другой конец верёвки вокруг своей лапы, пошёл дальше, вынуждая её идти вперёд. И она послушалась - иначе бы просто упала. Медленным шагом они прошли мимо привратников: рыси и оцелота - просто живых иллюстраций для книжек про мясоедных отморозков. Рыжему они лишь кивнули, пусть крольчиха и не видела этого - похоже, он здесь был своим. Она точно знала, куда попала - это один из немногих "городов", полностью находящихся под контролем "гурманов" - так до поры до времени в полуюморном стиле называли хищников, решивших, что образ питания древних предков неплох и для них тоже. Нет, не сказать, что подобных было мало в их постъядерном мире, просто именно это сборище приобрело некое подобие организованности и даже "основало" собственное поселение на месте прежнего, чьи жители отправились в рабство и на стол. Они вышли на главную улицу, если так можно назвать широкую, протоптанную тропинку, по бокам которой стояли небольшие строения, которые с натяжкой можно было назвать домами, и полуземлянки. От её начала, почти у входа в поселение, отходили ещё две боковые улицы - почти копии главной, но поменьше. Большего крольчиха увидеть не успела - лис, заметив, как она осматривается, снова дёрнул верёвку и рявкнул: — Голову опусти, мясо! И она послушалась - у неё нет другого выбора. Да и впрочем, слуха ей тоже вполне доставало, чтобы прочувствовать тот ужас, что тут творится. Судя по ощущениям, они свернули направо, и больше не поворачивали. И весь путь - каждый шаг, каждое сокращение мышц, она слышала голоса. Десятки оттенков смеха: от пьяного до блаженно-садисткого. Десятки оттенков плача: От отчаянного до таких, к которым она не могла подобрать описания. Стук мясницких ножей. Быстро затихающие крики и стоны умирающих. Все они вертелись вокруг неё. Эти звуки менялись одни за другими, вместе образуя лишь шум, поразительно гармоничный в своей отвратительности. "Если бы можно было смоделировать ад, то это место идеально подходило бы под описание" — промелькнуло у неё в голове. И сразу же, вдогонку к первой, пришла ещё одна мысль — "А Пустошь, скорее всего, его преддверие. Всё логично и взаимосвязанно, не правда ли, мисс Джуди?" Поселение было не очень то большим, ибо, если верить рассказам, почти всю середину его занимал огромный рынок рабов. От тех же рассказчиков можно было узнать и ассортимент - травоядные и реже хищники на все случаи жизни, всех возрастов и видов. Они редко проживали больше месяца - голод не знает сострадания. Если знать эти факты, то вопросы насчёт происхождения звуков отпадают крайне и крайне быстро. Сконцентрировавшись на окружении, она как-то пропустила момент своего прибытия к постоялому двору - насколько она могла видеть с опущенной головой, это было здание с грязным земляным полом и явно часто ломаемой мебелью. Лис же видел немного больше - к его взгляду предстало двухэтажное металлическое строение, внутри которого его ждал достаточно широкий зал на аж восемь много повидавших столов, за которыми сидели звери бандитской внешности, небольшую стойку, которую с большой натяжкой можно было назвать барной, и… в общем-то, всё. — Охренеть, Кривой, ты посмотри на её зад! — донеслось из угла бара. Крольчихе стоило очень больших трудов не поднять взгляд, чтобы убедиться в том, что все сидящие за столами глядят на её тело. Нельзя, запрещено, если она попытается это сделать, ей будет худо - примерно так она отговаривала себя. Пусть рассматривают, пусть. Крольчиха никогда не стеснялась своей наготы. Лис, тем временем, говорил с тавернщиком: — Эй, Фин, дружище, здравствуй! — Похоже, он многих тут знал. — И тебе не хворать, Уайлд. — ответил хрипловатый, прокуренный голос, принадлежавший относительно прилично выглядящему фенеку. — Смотрю, ты в этот раз с грузом? — Да уж как видишь. — бодро ответил рыжий с нескрываемой гордостью. — Это ушастое недоразумение умудрилось отстать от каравана - считай, подарок с небес! — Везучая ты падла, Ник. — спокойно, но искренне ответил песчаный лис. — А что она здесь-то делает? Решил зайти похвастаться, прежде чем отдать на разделку? — Почему это сразу на разделку?— шуточно изобразив возмущение, ответил удачливый охотник — Такая крольчиха… — лис сделал особый акцент на слове "Такая" — Наверняка многое может! — Смотри, как бы она тебя не пришибла со своими умениями. — усмехнулся Фин, кинув рыжему ключ. — последняя комната слева на втором этаже. С тебя полсотни. Дверь поплотнее закрой - знаю я, чем вы там будете заниматься. — Ой, да ты просто завидуешь! — с улыбкой ответил лис, на лету поймав железку и кинув в ответ монетку. Фенек, даже не посмотрев на кругляш, убрал его под стол и кивнул рыжему. Верёвка на шее крольчихи снова натянулась, и ей ничего другого не оставалось, кроме как пойти вслед за своим пленителем. Медленно поднявшись по старым металлическим ступеням, они добрались до указанной комнаты, и вошли внутрь. По сравнению с остальным зданием, эта комната в две большие каморки размером выглядела не настолько убого - в ней даже нечто, напоминающее обои было! Набор мебели, тем не менее, особым разнообразием не отличался - матрас слева, стол и табурет прямо напротив двери, сундук для вещей под столом, и специальный угол с воткнутыми в стену металлическими поручнями, за которые можно зацепить раба. Всё это крольчиха успела разглядеть в кратчайшие сроки, пока заходила вслед за лисом. Встав в центр комнаты, выдохнула. Приближалось неизбежное. Она спиной чувствовала все действия хищника, что привёл её сюда. — Знаешь, почему тот фенек сказал запереть дверь? — донесся сзади его вкрадчивый голос. Медленные шаги. — В потому, что таковы условия. Он не хочет, что бы звуки мешали другим... "постояльцам". Тихий хлопок закрывающейся двери. — Последняя левая комната - единственная в этом отеле оборудована звукоизоляцией. Щелчок задвижки. — Это место называют "Комната извращений". Тишина. — По приказу, местные слуги принесут сюда "игрушки". За них - отдельная плата. Тихий, еле слышимый шаг. — По рассказам, многие рабы возвращались отсюда либо трупами, либо молящими об эвтаназии - это зависит от желаний хозяина. Шаг. — И знаешь, пока что никто из "соседей" не жаловался на шум. Потому и цена большая. Нарочито медленный шаг. Крольчиха почувствовала лиса прямо за своей спиной, и его шепот раздался над её ухом: — Так что будь уверена - нас никто не услышит. Она знала, что произойдёт. Узел на шее ослаб, вслед за ним пропали веревки, которыми были связаны её лапы. Крольчиха, не скрывая наслаждения, потянулась, и, почесав шею, недовольно заявила: — В грязь мог бы меня не ронять. Ответом ей был саркастический смешок и фраза: — Ну, я мог одеть тебя в свадебную фату и занести в город на плечах, порушив таким образом наши планы на пару с собственной репутацией профессионального веганоубийцы с весьма развращенными сексуальными пристрастиями. Лис прошествовал к столу, на ходу доставая из вещмешка рулон какой-то бумаги, оказавшейся картой. Крольчиха скривилась, разминая затекшие лапы: — Да хоть бы и на плечах занёс. Я самка чистоплотная, а мокрая земля под понятие "чисто" не очень подходит. — К твоему сведению, я мог вместо толкания в грязь для пущей убедительности полоснуть тебя по щеке когтями. — обиженно ответил рыжий, разглядывая карту. — А с чего же не сделал это? — А с того, что "мог" и "хотел" - разные слова. Ушастая, закончив с разминкой, подошла к нему сбоку и запрыгнула на табурет. — Зачем, кстати, надо было меня пугать "Комнатой пыток"? — Для поддержания образа. Я более чем уверен, что первые мои две фразы были прекрасно слышны в коридоре. Для здешних товарищей даже зверь, занявший этот номер, уже становится интересной личностью. Ты не заметила, что в зале при упоминании последней левой комнаты почти все повернулись к нам? — Нет. — Честно ответила крольчиха. — А я заметил. Но давай к делу. Снова пробежимся по плану. — лис ткнул пальцем в край карты, изображавшей план города гурманов. — Клетки с рабами находятся тут. — палец переместился в другой угол - по диагонали от первой точки. — Если всё пойдёт по плану, то к сегодняшнему вечеру туда прибудут ваши звери под видом очень большой партии захваченных во время рейдерского налета, а в комнаты под нами заселятся их конвоиры - это уже наша братия. Так? — Всё верно — кивнула крольчиха. — Ночью, когда все рабы разойдутся по клеткам, Фин с частью своего отряда должен сымитировать саботаж около клеток, отвлекая как можно больше охранников, а остальные в это время доставят вашим якобы пленникам оружие, те начинают отстреливать хищников и захватывают ближайшие здания, удерживая позиции. В это же время мы с тобой и конвоиры начинаем расстреливать всех, кто приближается к постоялому двору. — Да, согласно нашим расчетам, все сторожи на стенах побегут убивать нас, обеспечив подход остальных сил. Если повезёт, то нераскрытые бойцы твоего друга должны будут открыть ворота, чтобы наступающие не теряли времени на пробивание стен. Маршруты проверены, так что транспортники доберутся быстро. Лис снова взглянул на расположение зданий, за тем сказал: — Как-то непроработан этот план. Я всегда думал, что нужно рассчитывать до мелочей. — Нельзя рассчитать абсолютно всё. Именно поэтому мы и берём в командующие только сильных в импровизации - они выполнят задачу, а вот как - другой вопрос. Лис вздохнул: — Как скажешь. В комнате повисло молчание. Всё, что нужно было переобсудить, уже было переобсуждено, а новых тем для разговоров не появилось. Наконец, Джуди решила прервать тишину, задав вечный вопрос, уже несколько минут витавший в воздухе: — И что нам делать оставшиеся пять часов? Ник, оглядев крольчиху, сказал: — Ну, во-первых, тебе бы не помешало одеться.