***
СеХун подпевает милой детской песне из мультфильма и красит яйца. Запищала входная дверь, и тут же послышалось, что её закрыли. Чунмён вернулся домой. — Блин, надо было вчера сходить за куличом. Я еле нашел один нормальный. — Мён ставит на стол сдобу и целует супруга в щечку. — Или приготовить самому. — ухмыльнулся Сехун и показал Мёну краешек языка. — Если бы мы умели… — Мён нежно щелкает по носу младшего, а потом быстро целует. — Так, пасхальные яйца я покрасил, а ты возьми вон ту тарелку, кулич положи в центр, а по кругу яйца. Я сейчас. Старший супруг кивнул, и стал делать, как сказал Сехун, с интересом разглядывая разрисованные яйца. Он уже поставил сдобу на тарелку, когда услышал крик из комнаты… Не на шутку испугавшись, Мен рванул к любимому, забежав в комнату и обомлев… Такого просто, не может быт. На их кровати лежало большое пасхальное яйцо с причудливыми узорами. Но пасхальное ли…? — Это еще что?! — Мён не верит своим глазам. — Се, это твои шутки? — Какие шутки, Мён ты чего. Откуда мне знать, что это! Может это яйцо дракона? — чуть ли не в истерике кричит Сехун. — Откуда тут могут быть драконы. Се, мы не в сказке?! — возмутился Чунмён, а потом попытался успокоиться. — Я не знаю! Откуда это яйцо взялось… Ой, оно шевелится. Что делать, что делать?! Сехун прижался к Мёну, а старший направил руки и прикрыл любимого, всем видом показывая, что будет защищать того до конца. Яйцо закачалось, скорлупа треснула, трещины как паутинки расползались по поверхности… И скорлупа распалась, а в середине находился… Спящий ребенок. Парни пораженно переглянулись, и Сехун, склонившись, протянул руку и нежно дотронулся до детской щёчки. То, что они увидели, такого чуда точно ни у кого не было. Это был божий подарок, то, о чём они так долго мечтали. Мён вытер слезу, а Сехун тихо прошептал: — У него твой цвет волос, а носик мой. Парни склонились над сладко посапывающим малышом и тихо засюсюкали, а под окном пасхальный кролик ударил ногой об землю и, подмигнув, скрылся в тайном люке. Эти двое будут самыми лучшими родителями, а он свое дело сделал, подарил им счастье.Подарок для родителей
29 апреля 2019 г. в 11:08
За окном, через ажурную занавеску блестит закат, розовый цвет меняется на оранжевый и мягко переходит в лиловый. Пахнет весной.
На кухне сидят двое парней и, допивая остывший чай, перебирают документы и снова рассматривают кандидаток.
— Сехун, я не хочу тебя обижать, но наши дети не будут блондинами. Правда, прости.
Чунмён держит листок, который только что взял с рук супруга и отлаживает его в кучку на «отказ».
— А вот то, что ты отложил на «выбор», — младший супруг взял дела в другой кучке и достал одно из них. — Я тоже бы её выбрал, но меня смущают её привычки.
Мён перевёл взгляд на кандидатку, потом на супруга и усмехнулся. В чём-то он согласен с ним, но все же…
— Мы используем наш био-материал, а не сердце. Не думаю, что привычки матери передаются по наследству.
СеХун прищурился, пытаясь понять шутит он, или нет.
Они вместе уже десять лет. Сначала пять лет дружбы и студенческой жизни, а потом они поняли, что дружба давно переросла в нечто большое. Они решились, признались друг другу и поженились.
И вот к юбилею, они решили исполнить свою давнюю мечту о полной и счастливой семье.
Полноценной семье.
Они собрали анкеты кандидаток, которые были готовы за деньги стать суррогатными матерями, но нужную женщину пока не нашли. Этот вопрос очень остро решался в их семье, парни хотели, чтобы их малыш был здоров и без отклонений. Хотя, они так хотели своего ребёнка, что полюбят любого, ведь он будет их малыш. Самый желанный и любимый.
СеХун снова вздыхает, уже от усталости.
— Завтра Пасха, надо рано вставать и красить яйца. Давай продолжим поиски мамы после праздника?
— Да, пожалуй ты прав. — Чунмён убирает анкеты в папку, устало трёт глаза, а потом переводит взгляд на любимого и хитро улыбается. — Но перед сном я хочу кое-что.
Они целуются нежно, тягуче, ласкают друг друга, медленно и осторожно. Чунмён неспеша толкает Се к кровати, покусывая и облизывая его шею. Младший смеётся, а потом падая на кровать, утягивает с собой супруга. Дыхание учащается, а с губ срывается первый стон.