Дождь из будущего

Тсуна не любил жить повседневной жизнью, которая включала в себя походы в школу, общение со сверстниками и учителями, а также ежедневные унижения, намеренные или нет. Каждый день был похож на предыдущий, а в жизни не происходило ничего захватывающего, чтобы можно было перетерпеть все мучения, которые выпали на его долю. Чтение манги и игра в приставку здорово отвлекала от удушающей банальности, которой являлась вся его жизнь. Погружаться в другие миры и вселенные казалось достаточно веселым, чтобы с нетерпением ждать конца школьного дня. На самом деле, вся ситуация не была бы такой обременительной для Тсуны, если бы мир просто оставил его в покое. Вместо этого мироздание словно решило поставить уровень «Эксперт» и смотреть, как он, Савада Тсунаеши, будет выживать. Удавалось ему это не очень хорошо. Порой Тсуна боялся, что его сердце не выдержит и в один момент просто остановится. Каждый раз, когда учитель собирался вызвать кого-то к доске, чтобы решить пример или ответить на вопросы викторины, Савада чувствовал, как его сердце сердце поднимается до горла и буквально застревая там. Он не слышал ничего, кроме шума в ушах, а перед глазами все то белело, то превращалось в мешанину цвет радуги. Хуже становилось у доски, когда язык отнимался, а голос дрожал на каждом слоге. Кошмаром являлось время, когда он не знал ответа и не подозревал, как подступиться к решению задачи. Последний вариант отчего-то случался очень часто, точнее большую часть его жизни. Савада жалел, что ему не хватает сил даже на то, чтобы отринуть реальность и запереться в выдуманном мире. Сколько бы он не мечтал о выдуманной жизни в другом месте, Тсуна не переставал жить настоящим. Вещи вокруг него всегда заземляли его, буквально крича, что нет, он не заслужил покоя. Ему хотелось кричать на всех, чтобы его оставили в покое, но страх оскорбить чьи-то чувства, как это делали с его собственными, не исчезал ни на секунду. Каждый раз, когда он думал, что финишная черта уже близко, его терпение начинало расти в геометрической прогрессии. И у Тсуны вновь хватало терпимости ко всему в этом жестоком мире. Однажды Савада увидел французский мультфильм, где один из второстепенных героев ужасно любил спать. Буквально большую часть сюжета этот персонаж дремал, просыпаясь только в критический момент и спасая ситуацию. Тогда он решил, что если он тоже будет спать так много, то его жизнь может улучшиться, хоть немножко. Он спал днем после школы, спал ночью, спал в любое свободное время, а во время уроков мысленно находился в другом мире. Первое время было неплохо, он даже почувствовал, как ему становится легче, но спустя месяц его мать начала беспокоиться о нем. Не желая расстраивать единственного близкого человека, Тсуна вернулся к своему началу. Все вернулось в свою колею. Может поэтому Тсуна в свои тринадцать потерял всякую веру во что-либо, кроме придуманных героев? Точнее, так думал сам подросток, пока в реальности он все еще оставался мальчиком, который верил в лучшее, который давал последний шанс каждый раз, когда заканчивался предыдущий. Как итог, Тсуна не мог ассоциировать себя ни с каким крутым персонажем, так как он не отчаялся, не был позитивным и не стремился что-то поменять в своей жизни. Тсуна считал себя настолько обычным, что его не стоило упоминать даже на страницах манги. Это многое говорило о нем, как о личности, не так ли? Поэтому, когда в один дежурный день к нему на улице пришел на помощь самый популярный мальчик во всей параллели, Тсуна посчитал это немного подозрительным. Когда этот же парень заговорил с ним довольно дружелюбно, Савада подумал, что над ним издеваются. Только духу попросить его «отвалить» у Тсунаеши не было. После замечательного спасения от маленькой собачки, они даже вместе дошли до школы и вместе пообедали во время большого перерыва. Популярного мальчика звали Ямамото Такеши. Что этот мальчик хотел лично от него, Тсуна так и не понял. Но зато он осознал, что, кажется, нашел себе нового кумира. Савада был поражен, насколько спокойным был Ямамото, когда учитель вызвал его к доске на пример, который он не смог решить. Он улыбался точно также, как и в начале. Во время урока Такеши также не нервничал, Тсуна даже подумал, что он самое человекоподобное олицетворение слова «умиротворение». И он на мгновение подумал, что было бы неплохо подружиться с Ямамото Такеши. А потом он вспомнил, почему всего его называли Никчемным Тсуной. Потому что он был синонимом к слову «несчастье», как Ямамото к слову «безмятежность». Не прошло и двух дней, как Такеши поссорился со своим семпаем из-за него. Он даже хотел пропустить тренировку, хотя все первогодки знали, как сильно парень был заинтересован бейсболом. Поэтому Савада не нашел ничего умнее, чем выпалить чушь, коей он начитался в манге, в лицо Ямамото и сбежать, как последний трус с поджатым хвостом между ног. К наступлению обеденного перерыва до Тсуны дошло, что он натворил. Ни много ни мало он всего лишь упустил свой единственный шанс создать с кем-то приятельские отношения. Найти друга. Того самого, о котором он мечтал со времен детского сада. Тсуна не понимал, какой демон завладел им, раз он поступил так, а не как иначе. Он не находил ни одного логического объяснения своим действиям. Ему хотелось рвать на себе волосы от обиды, ему хотелось плакать, что он успешно и сделал, проревев в туалете все отведенное на отдых время. Из-за этого Савада чувствовал себя пустым, бессильным и незначительной песчинкой в огромном мире. Он жалел, что у него нет способности управлять временем, чтобы вернуться в прошлое и все исправить. С чистой совестью подросток мог признаться, что сам упустил возможность что-то сделать со своей жизнью в положительном значении этого слова. — Тсу-кун, что случилось? Ты такой бледный, — это были первые слова, которые сказала ему Нана, когда он вернулся домой. — Все хорошо, не волнуйся, — неубедительно соврал Тсуна, болезненно улыбаясь и медленно поднимаясь к себе в комнату. — Я, наверное, не буду ужинать сегодня. — Тсу-кун… Осторожно прикрыв за собой дверь, Тсуна сполз на пол, спрятав лицо в согнутых коленях. Словами не высказать, как он себя ненавидел в тот момент. Он искренне верил, что хуже уже быть не может. Дальше просто некуда. Он достиг края. Так он просидел большую часть времени, прежде чем решил встать и переодеться. Он не хотел, чтобы мама снова ругала его за помятую одежду. Ему хватило беспокойства, спасибо. Тсуна так сильно задумался, что не заметил, как к ним заглянул неожиданный гость. Точнее Ямамото Такеши, который застыл в дверях с улыбкой на губах, которая с каждой секундой становилась все смущеннее, так как он был в одних семейниках посреди комнаты. «Почему я не закрыл дверь до конца?!» — мысленно кричал Савада, пока его щеки и уши быстро окрашивались в красный. — Хи-и-и! — завизжал Тсуна, судорожно рванув в сторону кровати, с намерением стянуть одеяло и завернуться в него. Но все же знают, что ни один его план никогда не шел, как было задумано. Парень споткнулся о собственный ремень, из-за чего упал на пол, стукнулся головой кровать и опрокинул стопку с мангой, которая стояла рядом. В последнюю секунду он зацепился пальцами за простынь, которая взлетела вверх и плавно опустилась на его распластавшееся на земле тело. Тсуна отказывался двигаться, думать и дышать, лишь бы исчезнуть сию же секунду. Смысла жить больше нет, он опозорен до конца своих дней. Такой позор смоет только кровь, причем исключительно его собственная. Словно в подтверждение его намерениям, он услышал веселый смех Такеши. Только это был не обычный смех, который имели его одноклассники, он был более добрым? Нежным? Если только смех может быть ласковым в подобной ситуации. Легким шагом Ямамото подошел к Тсуне, а затем приподнял легкую ткань с его головы. Тело Савады не знало, как реагировать: то ли глаза закрывать и сжаться, то ли смотреть широко распахнутыми глазами и замереть на месте. Вышло нечто среднее, очень похожее на дерганье прооперированной лягушки. Сомненья Тсуны развеял Такеши, бодро спросив: — Тебе помочь, Тсуна? — Н-нет, спасибо, — пробормотал парень, чувствуя, как горит его лицо. — Можешь подождать внизу, пока я, эм, переоденусь? Савада воздержался от комментария, что лицо несостоявшегося друга слишком близко. Он решил не усугублять уже отвратительно неловкую ситуацию, так как если давление поднимется еще немного, то он определенно потеряется сознание от прилива крови к голове. К его облегчению, Ямамото ничего не сказал, только показал поднятый вверх большой палец. Когда дверь за ним закрылась, Тсуна застонал, уткнувшись лицом в пол. Его ждал крайне неловкий разговор с Такеши у него в гостиной, пока его родная мать будет стоять на кухне и внимательно подслушивать. Парень хотел бы сказать, что: «Хуже уже не будет», но он честно боится не то, что произносить эту фразу, а даже подумать о ней. Ведь стоит этому произойти, как вселенная обрушит на него все небесные кары, какие только можно придумать. «Я такой неудачник!» — подумал Тсуна, вставая на ноющие колени, которые к утро определенно приобретут фиолетовый оттенок. Вздохнув, Савада смирился с судьбой, так как ничего уже не поделаешь. Можно было бы выпрыгнуть из окна, только вместо побега он окажется в больнице на несколько недель. Вот там-то он никак не сбежит от разговора с Такеши.