Череда неудач

      Проводив Никиту задумчивым взглядом, Андрей вздохнул и завел машину. Снег превратился в мелкий дождь, раздражая прохожих своими ледяными каплями, стремящимися попасть им за шиворот. Дождь оставлял тонкие дорожки на стекле автомобиля, смывая мир в одно безликое нечто и затрудняя обзор, и Андрею пришлось включить дворники. Парень выехал из двора, свернул на широкую магистраль и притормозил на пешеходном переходе. Андрей вел медленно, погруженный в свои мысли. Он не заметил пропускающий его автомобиль и удостоился раздраженного гудка сзади, после он чуть не окатил из лужи стоявшую на остановке девушку, и в завершении — едва не вписался в выезжающий из его двора внедорожник.       «Плохой день» — подумал Андрей, закрывая машину.       Все сегодня пошло абсолютно не по плану. В Старый город он так и не съездил, хотя сестренки уже раз десятый звали его в гости. И с «Машей Диван» он встретиться не смог. «Придется сегодня снова спать на полу» — диван, стоявший в его съемной квартире, недавно сломался прямо под ним.       Да, не было никаких «девчонок» и «Маши Диван» в том самом смысле, в котором думал Никита. Андрей никогда не афишировал его настоящую личную жизнь, но часто в красках рассказывал придуманные им истории о сексуальных и не только похождениях, чтобы развеять обстановку в группе или развеселить друга, однако Никита лишь злился, поджимал губы и утыкался в свои учебники.       В квартиру Андрей зашел мрачнее тучи, что густым серым облаком нависла над «родным болотом», как любит выражаться Никита. Резким движением бросив ключи на полку, он скинул с себя ботинки и, не снимая легкой джинсовой куртки, прошел в комнату, где они совсем недавно вместе занимались. Оглядев помещение темным взглядом, Андрей обнаружил открытую тетрадь на компьютерном столе. Без сомнений она принадлежала Никите.       — Ну что за раздолбай, — тихо произнес Андрей, закрывая тетрадь и укладывая ее к себе в рюкзак — завтра отдаст.       Андрей сел на табурет и уставился в монитор. «Написать?» — размышлял парень, стуча пальцами по деревянной столешнице. «Если и писать, то что? «Прости меня, я дебил. Больше такого не повторится.»? Нет, проигнорирует. Может, лучше вообще промолчать и объяснится завтра? Черт, как же сложно!». Он схватился за голову и приложился лбом о клавиатуру. Очки больно уперлись в переносицу.       — Я идиот, — еле слышно выдохнул парень и встал, намереваясь переодеться в домашнее.       Некоторое время был слышен лишь шелест одежды и тихое бормотание Андрея. Он ругал себя, снова и снова прокручивая момент с поцелуем, ярким пятном отпечатавшийся в его памяти. «И что меня черт дернул сделать это? Когда я успел настолько сильно вляпаться в это дерьмо?» — думал парень, складывая одежду в шкаф. «Мне ведь всегда нравились девушки — ну, или я так думал». — Он закрыл шкаф и тяжело вздохнул. «Не стоило мне тогда с ним заговаривать».       В голове пронеслись воспоминания с первого дня учебы. Андрей сразу заметил Никиту, одиноко стоявшего в стороне от группы. Он выделялся, был непохож на других. Что-то в нем зацепило Андрея, и он не мог перестать думать об этом одиноком парне с почти черными вьющимися волосами и мрачным безразличным взглядом, скрывающимся под очками. Изо дня в день он поглядывал на него, с каждым разом убеждаясь — Никита одинок и ему нужен друг — но только спустя пару недель он набрался смелости заговорить с ним.       Их общение поначалу нельзя было назвать дружбой — Никита закрывался, отвечал короткими фразами, был холоден и неприступен, словно принц в Ледяном дворце. Но со временем все изменилось. «В лучшую ли сторону…» — пронеслось в мыслях Андрея.       Парень долго не мог уснуть, размышляя о своих действиях и словах. Он думал теперь, как быть дальше — вести себя как обычно, или наоборот — приостановить общение. В конце концов, уже когда сон начал принимать его в свои объятия, он решил действовать так, как скажет Никита.       — Не подходи ко мне больше, — сквозь зубы процедил Никита, когда Андрей отдал ему его тетрадь. — Больше никаких разговоров на какие-либо другие темы, кроме учебы.       — Я понял, — сказал Андрей и вернулся к своей подгруппе. Он не подал виду, что это расстроило его, а старался вести себя со всеми как обычно — отшучиваясь и подкалывая других.       Всю следующую пару, а точнее ее отсутствие — Кроликова снова отменила занятие — парень просидел в столовой за домашкой по китайскому. Иероглифы расплывались перед глазами, сливаясь в одно непонятное месиво, слова не складывались в предложения, а правила в Собакине так и норовили заставить его мозг кипеть еще сильнее. Андрей ничего не мог с собой поделать — он возвращался к вчерашнему инциденту по сотне раз, а затем, словно завершающий штрих, вспоминал злой взгляд Никиты и его резкие, острые, как бритва, слова. В конце концов он не выдержал и тихо застонал, падая на стол и закрывая голову руками. Прикрыв глаза, он словно снова ощущал тепло его губ, а после — холод, сквозивший в каждом его движении.       — Андрей? — Олег отвлек его от раздумий, пихая локтем в бок. — Ты че, не спал ночью?       — Спал, — нехотя ответил Андрей, поднимаясь.       — А чего ты тогда такой вялый? — продолжал допытываться одногруппник. — Проблемы на личном фронте?       — Все в порядке, — бросил парень и взялся за ручку, намереваясь закончить начатое упражнение на перевод с русского на китайский.       — Я вижу, что нет. Колись, девушка бросила? Или не дала? А может, ты попытался увести кого-то и ее парень, или даже муж, назначил тебе стрелку?       — Нет, нет и нет! — Андрей с раздражением посмотрел на Олега. Этот парень всегда себя так ведет: если уж начнет спрашивать, пока не узнает правды — не отвяжется. Иногда даже преподаватели хватались за голову от его странных и не связанных друг с другом вопросов. Он же искренне не понимал, что делает не так, и почему другие люди злятся на него.       «И как мне теперь от него отвязаться?» — с досадой подумал Андрей, пытаясь сосредоточиться на задании.       — Тогда что?       — Домашка не делается, — нашелся ответить парень, и это отчасти было правдой.       — И все? — удивился Олег. — Я-то думал! — он махнул рукой и вернулся к своему заданию, скорчившись над ним, словно Голлум над Кольцом Всевластия. Он был неказистым, со странными пропорциями тела, поэтому иногда создавалось достаточно комичное впечатление. Правда сам Олег не любит, когда над ним подшучивают.       Андрей тем временем снова утонул в омуте собственных мыслей.       Так прошел день. Затем второй, третий. Через неделю парень почти позабыл о поцелуе, полностью погрузившись в учебу и работу. С Никитой они только здоровались, хотя его взгляд не выражал ничего, кроме безразличия. Это больно ударяло по самолюбию Андрея, но в конечном итоге он смирился и перестал обращать на это внимание. Хотя не было и дня, чтобы Андрей не глянул в сторону парня, к которому он начал испытывать странные, будоражащие душу и тело чувства.       Прошел месяц. На улице вовсю властвовало солнце, май вошел в силу, раскрасив улицы ярким зеленым цветом проснувшихся деревьев и свежей травы. Люди сняли свои куртки, кожанки и пальто, отдав предпочтение легким джинсовкам и рубашкам. Однако в корпусе факультета филологии и межкультурной коммуникации стоял пробирающий насквозь холод, от которого не спасали ни легкие кофточки, ни джинсовки.       — Вот почему, спрашивается, мы ходим греться на улицу?! — негодовала одна из одногруппниц, хмуро потирая плечи, чтобы быстрее согреться.       — Спроси в деканате, — пожал плечами Олег.       — Корпус всегда стоит в тени и солнце не прогревает его — это раз, — начал загибать пальцы Андрей, стоявший неподалеку. — Постоянные ветра, так как мы находимся недалеко от реки — это два, ну и холодный бетон, что не нагревается даже изнутри — это три.       — Это все конечно хорошо, но мы, блин, болеем в мае из-за этого! — продолжала негодовать девушка.       — Ешь побольше чеснока или лука, как я, — предложил Олег, обдавая одногруппников специфическим запахом, а девушка лишь закатила глаза.       — Одеваться теплее? — Андрей подставил лицо солнечным лучам и легко улыбнулся. Ему было хорошо. Недавно он избавился от гнетущего чувства тревоги при виде Никиты. Теперь ему казалось, что он вообще ничего к нему не чувствует. Он решил считать тот поцелуй просто экспериментом. Да, закончился он неудачно, будет ему уроком.       — Скоро звонок, идем, а то Кроликова снова взбесится, — сказала другая одногруппница, открывая входную дверь.       — Это нам нужно беситься за то, сколько пар она отменила за этот год, — начал ворчать Олег. Андрей зашел за ними молча.       На первом этаже одиноко мыла полы старая вахтерша в темно-синем халате, ворча что-то себе под нос. Пахло хлоркой и влажностью, бюст Пушкина, стоявший посреди этажа, словно с высока поглядывал на вошедших студентов. Они свернули к лестнице и столкнулись лицом к лицу с подгруппой японского. Сердце предательски подскочило к горлу. Он подернул плечами, пытаясь избавиться от возникшего ощущения. Никита практически не общался с ним. Короткие односложные ответы оставляли неприятный осадок. Андрей встретился с Никитой глазами. Парень резко отвел взгляд и прошел мимо.       — Пошли, чего встал? — спросил Олег, проходя вперед.       Андрей вяло улыбнулся и тоже начал подниматься.       — Неужели ты все еще злишься на меня? — шепотом спросил Андрей, догоняя Никиту. Теперь он шел с ним нога в ногу.       — Не понимаю, о чем ты, — Никита выдал банальнейшую фразу, какую можно услышать в любом фильме или сериале. Андрею показалось, что его голос звенит от злости и обиды.       — Ладно, — пробормотал парень и немного отстал от Никиты. Он поднимался за ним, по привычке улавливая каждое его движение.       «Я должен перестать это делать» — слегка мотнул головой, сбрасывая наваждение. Еще два этажа он поднимался, смотря себе под ноги.       — О чем болтали? — Олег не был бы собой, если бы не задал хотя бы одного вопроса.       — О своем, о девичьем, — попытался отшутиться парень и ускорил шаг. Олег задумчиво проводил его взглядом и пожал плечами, решив, что узнает все позже.       Вечером того же дня Андрей сидел за нудными конспектами, написанными корявым непонятным почерком, который он сам с трудом мог прочитать. С понедельника начинались зачеты, а он был совершенно не готов к этому. «Хотя зачеты не так страшны, как экзамены» — подумал он, упираясь подбородком в ладонь. В конечном итоге, спустя несколько часов бессмысленного нависания над горой тетрадок, он метнул замыленный взгляд в монитор. На экране холодным белым светом мерцала главная страница ВКонтакте. Парень долго без малейшего движения смотрел на вкладку «Сообщения», а затем, словно сражаясь с самим собой, медленно потянул руки к клавиатуре. Его пальцы слегка дрожали, когда он набирал в поиске «Никита». Открыв вкладку с нужным диалогом, он снова замер.       «Писать или нет?» — размышлял он, постепенно теряя уверенность. «Мне точно, определенно нужно извиниться. Только так я перестану думать об этом каждый раз, когда вижу его в универе». — убеждал себя парень. Да, он избавился от странной, задевающей его сердце тревоги, которая не давала ему покоя несколько недель подряд. Но он не смог заставить себя перестать смотреть на Никиту, думать о нем и вспоминать те ощущения, что испытал тогда, вместе с ним.       Вдруг Андрей открыл новую вкладку и быстро напечатал «Что, если я», на что всезнающий гугл предложил несколько вариантов: обосрался, дебил, шампунь. Парень неуверенно допечатал «гей», но сразу стер, заменив двумя буквами «би» — услужливый поисковик добавил «тест». Андрей удалил фразу, так и не рискнув нажать enter. Он потер лицо ладонями и вбил в поисковик «порно большая грудь».       Почувствовав при просмотре «кинофильма» знакомое напряжение в области паха, Андрей облегченно вздохнул. «Все-таки я нормальный!» — порадовался он и прикрыл глаза, собираясь, наконец, немного расслабиться под неправдоподобные, но приятные стоны порно-актрисы. Приспустив с себя домашние шорты на шнурке, он оттянул резинку простых черных трусов и оголил твердую плоть, которую давно уже не «тревожил». Вспоминая девушку в кадре, он, не открывая глаз, взялся за пульсирующий член, сжал его и начал водить вверх-вниз, постепенно увеличивая темп. Для большего удобства он расставил ноги пошире и расслабленно откинулся на спинку компьютерного кресла, зная, что его не потревожат. Приятные ощущения накатывали волнами, то подводя его ближе к черте, то отпуская и позволяя продолжить процедуру «расслабления». Спустя некоторое время парень почувствовал предсеменную жидкость, которую он размазал по члену при особо резком движении. Действие на экране стремительно набирало обороты, к стонам добавились влажное хлюпанье, но Андрей все еще не открывал глаз — ему хватало звука, а воображение дорисовывало всё остальное. Рука уже начала уставать, но разрядка не наступала. Эта злость сбивала, картинка в голове исчезала, он бросал взгляд на экран, но мысли уходили в другую сторону, прямо противоположенную сексу.       — Черт! — выругался Андрей, в очередной раз сбившись. Губы пересохли, на лбу выступил пот. Может стоило выбрать что-нибудь другое? Например, категорию МЖМ?       «Или просто ММ» — ехидно подбросил идею внутренний голос. Его воображение живо нарисовало лицо Никиты. Оно было так близко — Андрей словно наяву почувствовал его губы и пальцы, пытающиеся сжаться в кулак. Навязчивые мысли сыграли с ним злую шутку — парень не успел опомниться, как наслаждение в считанные секунды достигло своего пика, и теплая густая жидкость струйками полилась сквозь его сжатый кулак на ноги, запачкав трусы и шорты. Парень тяжело дышал с широко раскрытыми от удивления глазами.       — Какого черта? — спросил он сам себя, не понимая, что только что произошло.       Мысли путались, на тело навалилась приятная тяжесть, а в дальнем уголке сердца поселилась навязчивая идея, внушающая страх — «Я гей?». Андрей не знал, что послужило толчком к мимолетному, но такому живому видению — чувство вины, преследующее его уже месяц, неприятные чувства от неприязни и холода Никиты, или, может, желание извинится и начать дружеское общение заново. А может, это все его странная тяга быть рядом с ним?       Парень был в растерянности, в западне из собственных мыслей и переживаний, готовых разорвать его голову. Он не мог отделаться от чувства, что это — неправильно. «Такого не должно быть» — в панике думал он. «Этого просто не могло случиться — кончить от образа парня! Да что со мной, блять, не так? Эксперимент! Да я, походу, провожу исследование на самом себе!». Он схватился за голову, и уже успевшая подсохнуть жидкость неприятного мазанула его по лбу. Выругавшись, Андрей встал и, слегка пошатываясь, пошел в ванну, на ходу стягивая с себя одежду. Он надеялся, что хотя бы холодный душ сможет смыть с него не только грязь, но и мысли, роем кружащиеся в его голове, и чувства, мешающие ему оценивать ситуацию здраво.       Андрей неподвижно стоял под ледяными струями, которые медленно, но верно приводили в порядок его мысли. Сначала он дрожал от холода, но спустя пару минут привык и теперь ощущал лишь резкие и колючие, словно маленькие иголки, капли. Он уперся руками в стену и подставил лицо воде, закрыв глаза. Затем вздохнул, убавил напор холодной и добавил горячей воды. Пар постепенно заполнил ванную комнату; маленькое зеркало, висевшее на стене, запотело и покрылось узкими дорожками стекающих друг за другом капель.       После душа Андрей сразу упал на ожидающий своего хозяина диван: он выкупил его спустя пару дней после поцелуя, когда «Маша Диван» звонила уже по несколько раз за день — она боялась потерять потенциального покупателя и ей не терпелось избавиться от ненужной мебели. Парень уснул быстро, не позволяя странным мыслям завладеть его воображением.       — Ну что, все выучили свои слова? — спросила Чернопухова с утра на паре по фонетике.       — Какие слова, Юлия Вадимовна? — негодовал Олег, всем своим видом показывая — он ничего не знал.       — Вам что, Никита не передал распечатки? — она кинула укоризненный взгляд на парня, безлико сидевшего на последней парте. — В последний день зачетной недели будет проходить выпускной у четвертого курса. Все младшие курсы по традиции готовят поздравление — сценку или что-нибудь такое. Я нашла и переделала сценку на английском языке, вам нужно было уже сегодня выучить слова и начать репетировать, но теперь вы будете учить прямо сейчас. — Раздав листочки, которые отдал ей Никита, преподаватель вышла из кабинета. Студенты ошарашенно проводили ее взглядом.       — Что тут у нас? — Олег вслух начал читать сценарий сценки, который приготовила им Чернопухова. — Ага, выпускной вечер со всякими приколами, ладно, сойдет. — Он помахал листами в руке и добавил, — Только я танцевать не умею.       — Я тоже, — сказала одна из девушек. — Кто-нибудь вообще умеет?       Ответом послужило гробовое молчание.       — Я могу научить, это не так сложно, — сказал Андрей, нарушая тишину. Он как раз дочитал сценарий и подумал, что это все очень глупо, но против заведующей кафедры идти — как подписать себе смертный приговор.       — Ого, да ты танцор! — Олег хлопнул его по плечу. — Что умеешь?       — Ну-у-у, разное, мы многое учили, — невнятно ответил Андрей, бросая взгляд на Никиту. Тот неподвижно сидел, глядя в окно и шевеля губами. «Наверняка он уже выучил свои слова» — подумал парень и вернулся к танцам. — Давайте сейчас разобьемся на пары парень-девушка и я объясню основы.       — Сейчас? — возмутились девушки.       — Ну, это все равно веселей, чем зазубривать текст, — пожал плечами парень, вставая. Он снял с себя синий пиджак и повесил его на спинку стула, оставшись в белой рубашке. Затем вышел вперед и сложил руки на груди, замерев в ожидании.       — Да ладно, пошли, чего ломаетесь, — Олег махнул рукой и встал рядом с Андреем.       — Так у нас девушек больше, чем парней, — сказал четвертый и последний парень в их группе.       — Значит, будут танцевать не все. Встаньте те, кто хочет попробовать.       Тишина. Ни одна из десяти девушек, сидящих в кабинете, даже не шелохнулась. Каждая всем своим видом показывала, что ей абсолютно до лампочки.       — Отлично, тогда пойду спрошу у Чернопуховой, пусть сама выберет.       В конце концов оказалось, что те девушки, которых еще на прошлой неделе выбрала заф. кафедры, умеют танцевать и их не пришлось ничему учить. Почему все молчали — оставалось для Андрея загадкой: быть может они хотели «слиться» и не участвовать во всем этом, как после сказал Олег. Андрей не осуждал их — все-таки зачетная неделя вот, уже через пару дней. Сегодня пятница, осталось всего два дня, а им нужно мало того, что учить какие-то реплики (да еще и на английском), так и танец репетировать.       За пару он научил малому квадрату Олега и еще одного парня. Никита же в этот момент молча вышел из кабинета, не обращая внимания на вопросы и оклики одногруппников, и вернулся только к началу следующего занятия.       Андрей сидел на парте, читая листки с текстом и пытаясь запомнить хоть что-нибудь. Выходило так себе. Услышав скрип двери, он поднял голову и встретился с Никитой взглядом. На миг тот вздрогнул, но глаза не отвел.       — Наконец-то ты соизволил вернуться, — сказал Андрей, спрыгивая с парты. — Ты же знаешь, что ты тоже должен танцевать.       — Я не собираюсь участвовать в этом глупом представлении, — выплюнул Никита и хотел было вернуться на свое место, но Андрей встал у него на пути.       — А потом получить нагоняй от Черопуховой и потерять статус «пай-мальчика»? — поинтересовался Андрей с легкой ухмылкой. — Ты ведь не переживешь этого, у тебя все должно быть правильно.       — И что с того?       — А то, что вставай сюда и повторяй, — приказал Андрей, указывая на пустое пространство, и нахмурился, придавая себе грозный вид.       Никита не сдвинулся с места. Тогда Андрей схватил его за руку и потащил за собой.       — Смотри, ты — ведущий в танце, твой первый шаг — правая нога вперед на «раз». Затем, с левой ноги делаем шаг влево на счет «два» и подставляем правую ногу на счет «три», — парень продемонстрировал шаги и выжидающе уставился на Никиту.       — Я не буду этого делать, — снова уперся он, смотря в окно.       — Хорошо, я сделаю все сам, — Андрей подошел к нему сзади схватил за руки. — Руки вот в этом положении…       — Какого черта ты творишь? — задохнулся Никита, пытаясь вырваться из захвата одногруппника, но Андрей был сильнее и его попытки окончились неудачей. — Отпусти меня!       — Правая нога вперед — «раз», — не обращая внимания на сопротивление Никиты, Андрей уперся своей правой ногой в его и с силой надавил, заставляя выставить ее вперед. Никита пошатнулся.       — Да стой же ты… блять! — выругался парень. Потеря равновесия заставила его откинуться назад. Его голова оказалась на плече Андрея, а спина полностью касалась его груди. Андрей, слегка качнувшись, смог разглядеть толику смущения на лице Никиты.       — Левая нога влево — «два», — с силой сжимая запястья Никиты, продолжил Андрей и завел свою левую ногу между его ногами и замер на мгновение. Все это показалось ему каким-то неправильным, странным, но он не мог заставить себя остановиться. Он чувствовал дыхание Никиты, его запах, слышал его бормотание и ругань, ощущал каждое движение его тела. Казалось еще немного — и Андрей плюнет на все, развернет его и…       — Ты че, оглох?! — крикнул ему в ухо парень. — Мне неудобно, давай или отпускай, или продолжай уже!       — Извини, — опомнился Андрей и сдвинул его левую ногу влево. — Теперь подставляй правую ногу — «три». Вот, молодец.       Высвободившись из захвата, Никита почти отбежал на пару шагов и со злостью взглянул на парня.       — Какого хрена это было? — холодно, разделяя слова спросил одногруппник. — Снова пробуешь на мне свои приколы?       — Я учил тебя танцевать, — спокойно ответил Андрей. — А ты сопротивлялся.       — Просто забил бы!       — Теперь давай сам — три шага, я считаю.       — Чт…       — Раз! — перебив, начал парень. — Ну, где первый шаг? Я жду.       — Послать бы тебя куда подальше, — пробормотал Никита и выполнил указание.       — Вот, можешь же когда хочешь! — похвалил Андрей. — Только руки держи чуть выше. Да, вот так! Два! Верно. Три!       — Теперь мне можно идти? — зло поинтересовался парень, смотря в насмехающиеся глаза Андрея.       — Можете идти, студент!       Как только дверь с грохотом закрылась, Андрей сел на парту и задумчиво начал разглядывать свои ладони. На них, словно отпечатком, все еще ощущались руки Никиты. «Кажется, мне нужно в дурку» — подумал парень, сжимая руки в кулаки и больно стукнув ими себя по лбу.