Таблетка от иллюзий

Быков уже три дня не появлялся в больнице, а Кисегач уехала в командировку. И конечно ни для кого не секрет причина их отсутствия. Скандал гремел на все отделение. К вечеру четвертого дня, зав. терапевтического отделения, кое-как держась на ногах, ввалился в кабинет своего друга, вызвав полное недоумение последнего. Быков конечно и раньше не был трезвенником, но до такого состояния уже давно не допивался, да и сложно было это назвать простым опьянением, а если и им, то просто в дым. Не в силах что-либо объяснить он свалился прямо у него на диване. И Купитману ничего не оставалось, кроме как можно более незаметно (рабочий день пусть и подходил к концу, но еще не окончен) отволочь друга в ВИП палату, пациента которой выписали сегодня и на нее явно ни кто не претендовал как минимум до завтра. Там он определил его на кровати. Фиксировать бессознательное тело не пришлось, потому поставив капельницу, венеролог удалился и закрыл дверь. А интерны же в эти дни наслаждались своей свободой. Романенко и Лобанов откровенно бездельничали, Фил же изо всех сил пытался их организовать. Так как он считал, что именно его Андрей Евгеньевич оставил бы за главного, если не спонтанность его «отпуска». Ведь именно к нему он относился лучше и, как он считал, это было очевидно. Сначала такая самонадеянность просто смешила парней, но через несколько дней начала откровенно раздражать и тогда, они решили, подшутив, поставить его на место. Притворившись, что принимают версию доктора Ричардса, они в извинение за неподчинение угостили «главного» кофе. В который, конечно, добавили долю «шутки», в данном случае Виагру. Не заметя по своей наивности подвоха и их переглядок, Фил с удовольствием выпил кофе и продолжил работу, пусть был вечер, но энергия ему еще пригодиться на ночном дежурстве. Таким образом, вечерний осмотр был крайне неловким для американца и очень забавным для Глеба и Семена. Наблюдая его смущение при осмотре последней пожилой пациентки, которая-таки заметила смущающий фактор, они просто катались по коридору. А когда красный как рак Фил пулей вылетел под нескромные комментарии из смотровой убежал по коридору, сложившись пополам и громко ржа шутники решили спокойно отправляться домой. Не зная куда себя деть от смущения и негодования, подбежав к стойке регистрации, за которой никого не оказалось, он схватил ключ от ВИП палаты. Перед дежурством нужно как-то прийти в себя, а состояние как раз достигло, по всей видимости, своего предела. Пациента сегодня выписали и в комнате было темно, свет включать он не стал. Не хватало чтобы его застали в таком состоянии остальные коллеги, с этой мыслью Фил запер дверь. Решив, что есть только один доступный сейчас способ хоть как-то облегчить свое состояние, он с тяжелым вздохом подошел стоявшей в углу кровати. Окна выходили на парковку и свет от фонарей не проникал внутрь, а на улице движения пока не было, потому пробирался парень в почти кромешной темноте, сев на край кровати он сжал виски пальцами. Видимо в этом кофе что-то было. Как можно было быть таким наивным и поверить, что Лобанов и Романенко не только начнут его слушать и признают главным, но еще и дары преподносить начнут? - Damn! - выругался американец и опустил руку на требующий разрядки орган, тот мгновенно отреагировал на прикосновение пульсацией, и казалось, готов был извергнуть семя прямо в брюки молодому врачу. - Shit, shit, shit, так не пойдет. - пробормотал интерн. Даже в таком состоянии он понимал, что сменной одежды у него с собой нет, на подобное он явно не рассчитывал, собираясь на дежурство сегодня. «Придется все снять, дверь закрыта. Да и вряд ли пустая ВИП палата заинтересует персонал этой ночью» - с этой мыслью он снял халат, футболку, брюки, белье и даже носки на всякий случай. Такими вещами он не занимался уже достаточно давно, и от возобновления опыта неловко стало даже перед самим собой. Палата была оборудована аппаратом для УЗИ, он это помнил, и, нашарив рукой гель, выдавил себе его на ладонь. Прикосновение к горячему и возбужденному члену скользкой прохладной от геля руки, вырвало непроизвольный стон облегчения и возбуждения одновременно. Запрокинув голову, сделал пару скользящих движений вверх вниз по всей длине. Но этого было мало, и постепенно, сжимая сильнее, он ускорял темп. В голове вспыхивали разнообразные увиденные когда-то в жизни или в журналах, пошлые картинки, образы, фрагменты фильмов.… Чувствуя приближение разрядки, делая все более резкие движения, он опустил взгляд в пол. Тем временем фары проезжавшего на улице автомобиля мелькнули в окне, проскользив по стенам, вырвали из темноты предметы обстановки, и исчезли, вернув темноту в комнату. Но за это мгновение внимание Фила привлекла валяющаяся на полу кожаная куртка-косуха и темная футболка, с каким-то причудливым рисунком скомканная на полу. «Как у Андрея Евгеньевича» пронеслось в его голове. Как–то раз, вне стен больницы, на парковке, он видел своего руководителя садящегося на крутой байк в его «гражданском» обличии. Что тогда вызвало сильное удивление. В голове никак не складывался образ строгого заведующего отделением и какого-то безумного байкера. Но как ни странно именно сейчас, в распаленном возбуждением мозге, эти два образа сложились идеально и мысли решили отправиться именно в этом направлении. «Оh, Андреееей» - протянул парень, содрогаясь всем телом и марая спермой ладонь и свой живот.