***
— Оптимус, выше голову! Вся планета, весь космос наконец освобождён от тирании Мегатрона! — сказал Рэтчет, подходя к Прайму. Голос дока был торжествующим. — Хм, — лидер автоботов был задумчив, — дело не в этом, старый друг. — А в чём же? — спросил Рэтчет удивлённо. От торжества в его голосе не осталось и следа. Прайм несколько секунд смотрел на своего товарища, а после отвернулся. Ответить он не мог… Или не хотел? — Оптимус, — с недоверием и долей удивления протянул Рэтчет, — ты же не хочешь сказать, что?.. — медбот не договорил до конца. Он тоже отвернулся, провентилировал системы и заявил: — Оптимус, при всём моём уважении, ты не можешь. Она — спарк. Да и… Нет, Оптимус, нет. Это звучит дико. Хочешь, я введу тебя в стазис и попробую… Решить твою проблему? Окуляры Прайма на секунду вспыхнули, и он уже хотел что-то ответить, но не успел. Его перебил громкий взрыв. — Десептиконы? — спросил Рэтчет, активируя лезвие. Было сложно сказать, что беспокоило тогда дока больше: Оптимус или возможное нападение десептиконов на базу. Прайм ничего не ответил, лишь стремительно направился в сторону звука. Они вбежали в главный отсек, где их встретили четыре пары глаз и три — окуляров. На секунду наступила тишина. — Это не нападение, Рэтчет, — сквозь кашель сказал Раф, — это — мой вулкан… Бывший. — Во имя всех Искр, — прорычал медбот, — что тут творится?! — Это наши проекты для школы, — просто пояснил Джек. — Эх, вы не можете здесь работать над своими проектами! Тут беспорядок! — было видно, что это далеко не самый важный «аргумент» в пользу того, чтобы дети тут ничего не делали. — Но научная выставка — это важный экзамен! — возразил Рафаэль. — Да, — подтвердила слова Рафа Мико, — если Балкхэд не поможет мне с моделью Солнечной системы, то… Договорить она не успела, ибо была прервана рассерженным доктором. — Интересно, что же он такого знает о вашей Солнечной системе? — в голосе Рэтчета послышался неприкрытый сарказм, — или Бамблби о ваших вулканах? Или… — Да, да, да… Или Арси о мотоциклах, — сдавшись, произнёс Джек. Да, Джеки не может в иронию. — Вот именно! Мы не земляне, и они — не учёные, — док хмыкнул. — Но зато мы их друзья и защитники, Рэтчет, — вступил в диалог Прайм. Что-то мне не понравилось в его интонации. Там было нечто странное. Отомщённое, — разве плохо, что мы узнаём о Земле, помогая нашим друзьям с домашней работой? — Хм, тогда почему бы ребятам не узнать получше о Кибертроне? — вопросом на вопрос ответил Рэтчет. Он оставался невозмутим. Тем временем Раф уже начал восстанавливать свой недовулкан, а рядом Бамблби, активно жестикулируя, что-то рассказывал. — Бамблби, — вдруг прервал Рафаэль своего друга, — а какие отметки ты получал в школе воинов? Тот что-то просигналил, отвечая. — Но я видел тебя в бою, — несколько изумился Раф, — ты молодец! — да, молодец. Ведь убивать кого-либо так «весело»! Разведчик уже хотел что-то ответить, но был прерван Праймом, который положил ему на плечо манипулятор. — Я понимаю твоё удивление, Раф, — мягко произнёс Прайм, — но жизненный цикл у кибертронцев намного больше, нежели у землян. И поэтому тебе сложно поверить, что у нашего разведчика ещё очень мало опыта. Он, если выражаться вашей терминологией, ещё спарк. Хм, блин, а Прайм правильно сказал. Кибертронцев, а не автоботов. Неужели проблески ума? Или это просто тонкая манипуляция? — И сколько же тебе лет? — влезла в разговор я. Страх страхом, а любопытство — любопытством. Всегда было интересно узнать, сколько ему годиков. — Намного больше, чем ты можешь себе представить, — мягко ответил Прайм, поворачиваясь ко мне. Вот интригант! А ведь прямого ответа не дал! Ну, будем думать логически… Ему точно не один век. Скорее всего, даже не одно тысячелетие. Да что там тысяча лет! Ему за несколько миллионов, не иначе. Старичок. Но, если переводить на людской счёт лет, то я бы дала Оптимусу от тридцати до пятидесяти. А почему бы и нет? Лет двадцать я ему уж точно не дам, а за шестьдесят — и подавно. Ну не выглядит он и не ведёт себя как беспечный юноша, или же сухой старик. Хотя, у нас же довольно-таки разная психология, но, тем не менее, мы — похожи. Мои интереснейшие размышления прервал звук сигнализации. Клянусь, я найду этот чёртов проводок, отвечающий за неё, и перегрызу нахер! Не просто так же нас — людей — Мегатрон питомцами автоботов называл. — Обнаружен энергон, — доложил Рэтчет, — и его переносят. — И раз это не мы, то я догадываюсь, кто, — вставил свою лепту Балкхэд. Ну просвети нас, непросветлённых, кто же это? — Десептиконы, — вот мне интересно, Арси решила просто так это сказать, для красного словца, или серьёзно отвечала на заданный вопрос? — Без Мегатрона? — удивилась Мико. А чему тут, собственно, удивляться? Может, их лидер и «пал», но его последователи и идеи — вполне себе живы. Ничто просто так не умирает. По крайней мере для живых. А мёртвым всё равно. Истинно мёртвым. А это значит что? А это значит, что приключения продолжаются! — К сожалению, наследие Мегатрона будет жить, пока другие хотят занять его место, — в голосе Прайма сожаления не появилось. Он вообще может менять интонацию? Хм, интересно, а как Оптимус кричит? — Или пока его идеи и упоминания о нём останутся в этом мире, — внесла я дополнение. Прайм кивнул. — Автоботы, занимайтесь проектами ребят, — м-да, у нас тут кровавая война, а мы школьными проектами занимаемся. Классика, — Рэтчет… — Я занят. Научная выставка — важный экзамен, — ответил док словами Рафа. Интересно, Рэтчету действительно всё равно на то, что Прайм может не вернуться с задания? Он не боится до скончания времён винить себя в том, что вместо того, чтобы пойти со своим командиром на поле боя, остался с нами, и это повлекло такие последствия? Просто интересно. Блять, ну неужели им всем серьёзно всё равно, что они на войне? Может, им не тысячи лет, а несколько миллисекунд? — Хорошо. Бамблби, давай узнаем, кто и зачем переместил энергон, — ан, нет, Прайм идёт с Би. Блин, если Бамблби фактически ещё ребёнок, то может ли это означать, что Оптимус совсем лишён какой-либо моральной точки зрения на этот счёт? Нет, я понимаю, что на войне выбирать не приходится, да и Би никто тут насильно не держит, но всё же, по таким мелочам я уже могу сделать некоторые выводы, касаемо этих двоих. Один готов в столь юном возрасте пожертвовать собой, спасая своих друзей и планету, второй — готов первого отправлять на всё это, закрыв глаза на посторонние факторы в виде возраста. Рэтчет включил портал, и пошли они вдвоём узнавать, кто, зачем и каким образом. А я продолжила наблюдать за своим бесплатным цирком. Док отошёл от портала и принялся что-то делать, что-то пилить. Ну, как «что-то»? Вполне конкретные вещи. Правда, за такие вещи у нас тут, на Земле, могут отправить на опыты. Но интересовало меня пока другое. Раз уж мы говорим о школе, то надо разузнать, что и как там у них на Кибертроне. Информация лишней не бывает. Хотя, иногда бывает лень её добывать. — Рэтчет, можешь что-нибудь рассказать о Кибертроне? — я сделала вид, что думаю, что бы такого спросить, — ну, не знаю даже. Может, о школе? Она у вас там была? — А как же! — отвлёкся от работы Рэтчет, — во время Золотого Века Кибертрона было много школ разного характера. Кто-то уходил в школы с лингвистическим уклоном, кто-то с военным. Также существовали отдельные учебные заведения для проектировщиков, учёных, историков и медиков, — было видно, что Рэтчет увлёкся воспоминаниями о счастливых днях, и возвращаться вскоре явно не собирался. Но мы живём в реальном мире, а не там, где единороги срут радугой, и именно поэтому я прервала его рассказ. — А что было, когда началась война? — задала я наводящий вопрос, отвлекая дока. — Когда началась война, — голос медбота дрогнул в конце, — многие заведения были закрыты. По большему счёту никто и нигде не учился. Не было на это времени. Оставались лишь специальные подразделения, тренирующие воинов. Кибертрон был разорён после нескольких столетий войны. А она длится уже… — Рэтчет задумался, — многие миллионы лет, если считать по вашим — людским — меркам. Многие миллионы лет. Так значит, Прайм у нас не просто старичок, а старичок в n-ном поколении. — Прости, если спросила что-то неуместное, — я всеми силами пыталась придать голосу сожаление. Меня рассказ никоим образом не тронул. Война, несомненно, ужасна, да. Но меня там не было. На ней не погибали мои товарищи. У меня была собственная война… Нет, не так, бойня. Бойня с жизнью. Бойня с самой собой. Может даже со всем миром в целом, включая даже себя. И, поверьте, никакая война эту бойню не переплюнет. Потому что она происходит не в реальности, а в душе. А от реальности, как известно, можно абстрагироваться. Бой с самим собой — самый сложный бой. — Ну… А Оптимус на кого учился? — перевела я тему. — На историка, а потом работал архивистом в столице Кибертрона — городе Иаконе, под началом Великого Хранителя Сигма-Компьютера, — буркнул док, видно всё ещё пребывая в плохих воспоминаниях. Я вздохнула. Ну, ладно, об этом потом поподробнее я ещё успею спросить. — Рэтчет, я могу скромно поинтересоваться, что ты делаешь? — решила перевести я тему ещё раз. — Узнаете, — буркнул он. — Послушайте, при всём моём уважении, — цитируя ботов, произнесла я, поспешив как можно дальше «отойти» от прошлой темы разговора, — вы не думаете о том, что, когда ребята покажут ваши… Изобретения, их схватит правительство? Типа, не думаю, что в обычной среднеобразовательной школе будет нормально на самый обычный проект принести… Лазер? — я удивлённо склонила голову. Даже притворяться не пришлось. Док на секунду замер, а после посмотрел на меня уничтожающим взглядом. Я невинно улыбнулась. В общем, сделали мы, а если быть точнее — они… Более примитивные, как выразился Рэтчет, версии всего того, что он хотел сконструировать. Ну, выразился он куда более грубо. А я в рамках приличий передала лишь смысл. Вместо Кибертрона для Мико мы всё-таки сделали Солнечную систему, но роботизированную и автоматизированную. То есть, она крутилась и светилась, а при приближении к Солнцу можно было даже почувствовать жар. Технология оказалась довольно-таки проста, но эффективна. Джеку вместо… Я даже не знаю, что это было. Но вместо этого он получил усовершенствованный мотоцикл. Не ездит, а летает. В буквальном смысле. Ох, как же хорошо, что на этом навороченном мотоцикле установлен обычный наземный режим, и Джек не станет показывать чудо инженерной мысли во всей её красе. А из смертоносного лазера Рафа получился менее смертоносный лазер. Ну, спасибо и на этом. Просто, на самом деле, после моих слов Рэтчет вообще хотел отказаться что-либо делать, пока мы все вчетвером не сделали глаза как у кота из «Шрека». Когда мы закончили, был уже вечер, так что нам надо было разъезжаться по домам. Именно поэтому сегодня я пришла в больницу, даже не опоздав! Право, медсестра была этому очень удивлена, и я даже заслужила пару ироничных вопросов в свою спину. Поднималась по лестнице я тяжело. После падения из «Светлой» Тьмы мне вообще подобного рода передвижения трудно давались. Ну, не то чтобы прям трудно, но неудобство было. Я вошла в свою палату. Странно, но ко мне никого не заселяли за всё то время, что я была «почётным гостем» данного заведения. Ну, помимо Рафа. Хотя, может, это и к лучшему. Проблем меньше, но и знакомства тоже надо заводить. Я вздохнула. Считала ли я сегодняшний день продуктивным? Отчасти. Всё равно в этой серии мало чего интересного произошло, а вот последующие… Скучать мне не придётся. Хотя, когда было по-другому? Беспокойство помаленьку отступало.***
Живые существа такие… Странные. Они обижаются на всякую хрень, а когда происходит нечто достойное того, чтобы затаить смертельную обиду… Не обижаются. Они могут годами любить и лелеять человека, а потом бросить и забыть его, будто того никогда не было в их жизни. Они могут любить жизнь, но принять смерть как старого друга. Они могут быть неоправданно жестоки и по-глупому милосердны. Они могут быть глупы до безобразия и умны до идиотизма. Они могут быть первыми среди худших, и последними среди лучших. Могут быть безумными в своих мечтах и консервативными в своих действиях. И только подумайте, всё это может объединять в себе один человек! Один! А их было, есть и будет миллиарды! Так почему же мы всё ещё живые существа?***
Балкхэд забрал сперва ребят со школы, а после и меня из больницы. По пути он нам рассказывал о том, как когда Оптимус и Би вчера прибыли на разведку, на них напал выведенный из состояния стазиса Скайквейк, десептикон, «воскрешённый» Старскримом, и попытался убить, но, не получилось, и Бамблби убил Деса. Эх, жаль мужика, у него же потом ещё будет большая роль в этом сериале… Ох, дожить бы до того раза. Когда мы приехали на базу, к нам тут же подбежал Рэтчет с расспросами о школьном проекте. Да, ему было действительно интересно это. Хах, кто-то начинает привязываться. Оказалось, что всё было как и в прошлый раз — в сериале — но в менее разрушительных масштабах. Я погрузилась в раздумья. Почему ребят не забрали в специальные секретные отделения Пентагона? Почему ни у кого не возникло вопросов? Я ещё могу понять, почему Мико ничего не предъявили, когда она показывала Кибертрон. Люди могли подумать, что у неё хорошая фантазия. Доказательств обратного не было. Да что там, то, почему ничего не сказали Джеку, я тоже могу понять! Можно сказать, что он модернизировал что-нибудь, но Рафаэль… Рэтчет в сериале сделал ему самый настоящий смертоносный лазер, который ко всем чертям собачьим протаранил потолок школы! И вы хотите меня заверить, что никто ничего не сказал? Да там бы такой дебош подняли, что бедного Рафа вперёд ногами из класса выносили бы. Их кто-то прикрывает? Агент Фоулер? Да, он вполне мог… Но почему ничего не сказал в сериале? Да даже если и так, всё равно возникли бы вопросы. Хоть даже к самому Фоулеру, а Пентагон, как известно, ничего не знает о нас. Ну, пока не знает. Что за чертовщина? Что-то тут нечисто… Стоп. Родители Рафа. В сериале что-то говорилось про них. Так, вспоминай… Они вроде как были какими-то секретными агентами? Может, это они как-то в этом замешаны? Чёрт, куда я ввязалась?! Детский мультик прекращал быть таковым и превращался в суровую реальность. Я тяжело вздохнула. Ох, не нравится мне это. Фанфики врали. Попаданцем быть совсем не круто. Скорее, я просто-напросто переместилась из одного Ада в другой. В более интересный, но всё же Ад. Пока я предавалась своим не очень весёлым размышлениям, ребята опять поймали какой-то сигнал. На этот раз в Арктике. На это задание отправились Бамблби и Балкхэд. Сразу же после последних событий начинается сюжет другой серии? Ладно, что у нас на повестке дня? Ага, скраплеты. Но нет. Ребят, отправившихся в Арктику, не было до самого вечера, и нам уже надо было отправляться домой. А это значит, что события серии будут происходить завтра. Ну и прекрасно. Раф и Мико начали сильно волноваться, но Арси их оперативно заверила в том, что поводов для паники нет, ведь поиски могут быть действительно долгими, тем более, связь и координаты есть, так что, в случае чего, помощь придёт незамедлительно. — Рэтчет, отвези Рафа, Джека и Мико, — раздавал указания Прайм, — Арси, ты останешься на базе и будешь следить за Балкхэдом и Бамблби. Я отвезу Ев… Рэтчет нагло оборвал лидера. — Не стоит, я сам всех отвезу, — народная мудрость гласит: «Если вы заставили Рэтчета оторваться от своих дел, то случилось нечто действительно ужасное». Меня всё это откровенно напрягало. Хотя, по сути, ничего плохого не произошло. Ну, задал Прайм парочку странных вопросов со странной интонацией. Ну, решил «припереть» меня к стенке. Ну, захотел отвезти парочку раз домой. С кем не бывает?! Он, как-никак, старенький, маразм крепчает. Самое главное, что прикончить не пытается… Естественно, всё это самовнушение. После того разговора у меня закрались мысли, что это никакой не Прайм. То есть, не тот Прайм, что был в сериале, а Немезис Прайм из фильмов. Может, это и имела ввиду девочка из «Светлой» Тьмы, когда говорила, что появятся новые персонажи из других подвселенных, и что характеры могут меняться? Но Прайм не пытается уничтожить Землю, чтобы воскресить Кибертрон… А что, если он это сделает, когда подвернётся шанс? А шанс должен подвернуться относительно скоро… Когда мы будем собирать Омега ключи. Что если Прайм не обменяет нас на них и преспокойно будет наблюдать, как мы корчимся от потери кислорода? Нет. Шанс этого… Мал. Смысл тогда задавать столь странные вопросы? Хм… А что, если это Прайм из альтернативной вселенной, где автоботы злые, а десептиконы — добрые. Да нет, бред какой-то. Легче поверить в то, что Балкхэд пытается уничтожить вселенную, и это он на самом деле Юникрон, а не в то, что Прайм — злой. Всё было действительно подозрительно. Я не понимаю. Прайм тем временем смерил Рэтчета непонятным мне взглядом, а после, что удивительно, отступил и кивнул. Рэтчет трансформировался. К больнице меня подвозили последней. Всю дорогу до больницы нас сопровождало некое… Напряжённое молчание. Я прямо чувствовала, что бот хочет мне что-то сказать… Но он молчал. И даже когда я вышла из салона и обернулась, чтобы попрощаться, он уже отъезжал, так и не сказав мне ни слова на прощание. Так и направилась в больницу, погружённая в тяжёлые мысли. Войдя в здание больницы, я опять увидела доктора. — Доброго вечера, юная мисс. Вижу, вы перестали опаздывать? — добродушно спросил старик, — и какие интересные у вас друзья… Правда, не знал, что кто-то катает пациентов на служебных машинах просто так. Да и нет у нас в Джаспере таких служебных машин, — доктор загадочно улыбнулся и потёр бороду, — ну ладно, это не моё дело. Вы так и не надумали наведаться ко мне на чай? — ох уж эти намёки. — Доброго, доброго, — в ответ поздоровалась я, — да, как видите, сегодня я не опоздала. Между прочим, как и в предыдущий раз. А что касается чая, то… Насколько я помню, вы обещали лимонные дольки? Что же, в скором времени я зайду, раз вы разбрасываетесь столь щедрыми предложениями, — я сознательно не стала ничего говорить про машину скорой помощи, коей являлся Рэтчет. Кажется, старик это заметил. Что же, промолчал, и на том спасибо. — Ну, спокойной ночи. — И вам того же, — донеслось мне в спину. Я зашла в палату, и, едва коснувшись головой подушки, уснула.***
Бамблби и Балкхэд ещё не вернулись с задания, поэтому медбот, прибыв на базу, обнаружил там только Арси и Оптимуса. Двухколёсная же к тому времени ушла в свой отсек. В главном отсеке базы остались только Рэтчет и Прайм. — Ты зря думаешь, что я могу ей навредить, мой старый друг, — заметил Оптимус, точно между делом. Это были первые слова, сказанные Праймом, когда Рэтчет трансформировался. — Я не сомневаюсь, — он сомневался. Он знал Оптимуса слишком давно, и подобное поведение… Оно могло привести к страшным последствиям. Рэтчет видел, что Прайм изменился с того момента, как нога Евы впервые ступила на эту базу. Неуловимо. Да и тот день, когда Прайм вернулся после того, как отвёз Еву… Он помнил подобное поведение. Тогда, когда ещё не было войны. Да и после начала конца — тоже. Да, Рэтчет знает Прайма слишком давно и слишком хорошо, чтобы утверждать, что это… Помешательство — любовью он это назвать никак не мог — закончится пресловутым «долго и счастливо». Не здесь. Не в этом мире. Не в этой вселенной. Не в этой жизни. Не с этими проблемами. Более в тот вечер они не разговаривали. Может, это и к лучшему?***
Прошлое. Оно хранит много тайн. Ответьте мне, часто ли вы просыпаетесь посреди ночи от удушливых кошмаров вашего прошлого? Многие люди говорят: «Отпусти прошлое». Но это, увы — или «ура» — невозможно. Прошлое — это вы. Вы состоите из прошлого. Оно делает вас — вами. И никак иначе. Отпустить прошлое — значит перестать существовать. Поэтому примите его. Извлеките из него уроки. Помните всё. Просыпайтесь от кошмаров. Но никогда не повторяйте его. В прошлый раз вам… Повезло, если можно так выразиться. В этот… Может не повезти. И помните — помните, даже вопя от боли; помните, даже умирая в муках; помните, даже моля о пощаде… Помните, прошлое с вами до смерти. Кошмары прошлого встречать страшно не во сне, а в реальности. Помните.***
Привезли нас на базу уже вернувшиеся Бамблби и Балкхэд. По дороге туда ребята просветили нас о своей находке в Арктике. Оказывается, они обнаружили некую замороженную капсулу с Кибертрона, хранящуюся во льдах не одно столетие. Мило. Когда мы приехали на базу, нашему взору предстали Рэтчет, Арси и Прайм, о чём-то беседовавшие. Медбот держал в манипуляторе некий прибор и что-то активно разъяснял. — Скучали без нас? — спросила Мико, выходя из Балкхэда, — а куда вы? — поинтересовалась она, увидев, что воронка портала работает. В её голосе появились нотки азарта. — Мы собираемся отправиться в Арктику, дабы узнать что-нибудь о нашей находке, — пояснил Прайм. — Следите за своими сенсорами. Как только на приборе увидите синий цвет, возвращайтесь на базу. Если задержитесь и дальше с такими показателями, то дезактив будет неминуем, — позитивненько. Рэтчет повернулся к нам, — почему они не в школе? — неизвестно к кому обращаясь, поинтересовался бот. — В субботу? — усмехнулась Мико, — у нас впереди целые выходные, и мы проведём их с тобой, — она интонацией выделила последнее слово. — Арктика, — с восторгом произнёс Раф, — я давно мечтаю увидеть снег, — ох, Рафаэль, если бы я не играла в игру с амнезией, то обязательно попросила бы Рэтчета переместить нас куда-нибудь в Якутию. Зимой там так классно! Правда, в минус пятьдесят с чем-то тяжело радоваться окружающей красоте, но весело, да. У меня там какие-то дальние родственники жили, вроде… Стоп, родственники… Родственники… А что, если… В этом мире есть моя бабушка? Мои старые знакомые? Дура, я ведь даже не подумала об этом! А если тут есть копия меня?! И как я не проверила подобное… Надо как-нибудь занять портал и попросить телепортировать себя к моему прошлому месту жительства. — Раф, я бы с удовольствием взял тебя с собой, но тамошние условия слишком суровы даже для нас, автоботов, — ну вот, он опять начинает! Каких к чёрту «автоботов»? Он хочет сказать, что на десептиконов тамошние холода так не действуют? Может, лучше сказать кибертронцев?! Ох, чёрт. — Я понимаю, — добродушно согласился Раф. Было видно, что ему неудобно. Наверное, он подумал, что сказал какую-то хрень. Да, это так. Но это была милая хрень. А это, как и с идиотами, известно, другое. Прайм развернулся уже в сторону портала, но оглянулся и произнёс: — Но я принесу тебе оттуда снежок. — Это будет здорово! — благодарно кивнул мальчик. Вот милаха! Но что он будет делать с этим снегом? Он же очень быстро растает. Эх, одолжения… Но я, разрушительница милых моментов, просто не сдержалась. Я свистнула им вслед. Ну, знаете, как свистят, чтобы смутить влюблённые парочки? Вот и я не удержалась. Рэтчет смерил меня странным взглядом. Нет, а что? Если можешь, то сделай. А свистеть я научилась давно… Весёлая история вышла. Остальные же оставили мой манёвр без должного внимания. А жаль, могли бы поржать вместе. — Ну, чем сегодня займёмся? — спросила Мико. Бамблби предложил турнир по видеоиграм, и все уже было согласились, но нас резко прервал док, подозвав разведчика и Балкхэда. — Бамблби, Балкхэд, срочно подойдите сюда! — в его голосе прослеживалась нить беспокойства. Остальной контингент, исключая меня, всё-таки решил поиграть. Точнее, Мико кинула вызов Джеку. Бедный Раф остался стоять в сторонке. — А, так ты боишься проиграть? — журила она парня. Джеки вздохнул. — Включай! — согласился он. — Пощады не жди! Раф загрустил, но Джек, заметив это, протянул ему джойстик. — Раф, хочешь сыграть с Мико вместо меня? — Нет, спасибо. У меня… Много дел, — это прозвучало неправдоподобно. Джек несколько секунд смотрел вслед уходящему Рафу, а после вернулся к игре. М-да, вот тебе и друзья. Хотя, на самом деле, пустое настаивание тоже ни к чему хорошему никогда не приводило. Так, ладно, что мы имеем? Автоботы. Три штуки. Люди. Четыре штуки. Сломанный портал. Одна штука. Застрявшие автоботы в Арктике. Две штуки. И скраплеты. Много штук. Только про последних пока ещё никто, кроме меня, не знает. Хотя, не, вон, Рафаэль возвращается, неся что-то на руках. Говорили же родители, не бери в руки всякую дрянь. А он что? А он взял и принёс. Гений! Ребята тем временем закончили играть и уже стояли около автоботов, обсуждая причины поломки. — Ребята, смотрите, кого я нашёл! — произнёс Рафаэль, подходя к ним. — Мы заняты, — прорычал Рэтчет, но, как только его взгляд упал на то, что находилось в руках у Рафа, он закричал. Автоботы отскочили, направляя оружие на Рафа и скраплета в его руках. Кстати, говоря о последнем. Скраплет представлял собой маленького робота. Шарик с огромными глазами и тоненькими тельцем, если вам угодно. А ещё с огромными и острыми, как лезвие, зубами. Ну разве не прелесть? Думаю, такими зубками можно раздробить кости, не говоря уже о плоти. — Эй, — в унисон закричали ребята, — что с вами такое? — Скраплет, скраплет! — вопил Балкхэд. — Какой ещё скраплет? — удивлённо спросил Раф. Мальчик, угадай с трёх раз, о ком они вопят. Я думаю, что они говорят о том маленьком существе, что находится у тебя в руках. А ты? — Это самый опасный паразит из всех, что водятся на Кибертроне, — отрывисто пояснил Рэтчет, то и дело бросая косые взгляды на существо в руках Рафа. — Это? — хохотнул Джек, указывая на скраплета, — да вы шутите? — Вы — гигантские роботы! — Мико подпрыгнула и развела руки в сторону, как бы показывая размер, — а он совсем… Кроха, — она свела руки, показывая размер скраплета. — Вы даже не представляете, какой урон способен нанести этот кроха! — бедный Балкхэд. Ещё чуть-чуть, и у него начнётся истерика. Если уже не началась. — Да ладно, — махнул рукой Раф, — он же добрый! В этот момент маленький жестяной комочек зашевелился, просыпаясь. Огляделся. Посмотрел сперва на нас, а потом обратил свой взор на автоботов. Мы — люди — его явно не заинтересовали. Вдруг он резко соскочил с рук Рафа и опрометью бросился на кибертронцев, обнажив ряд клыков. Зубами это я назвать никак не могла. Бамблби сделал несколько залпов по нему, но ни один лазерный удар так и не достиг своей цели, только оставил пробоину на полу. А жаль. Между прочим, бюджет казённый. Скраплет тем временем наскочил на своего обидчика и начал его активно пожирать. Бедный разведчик упал, скорее от неожиданности, чем от боли, хотя, видя эти раны, можно было понять, что боль была, и сильная. В конечном итоге Бамблби всё-таки смог отбросить эту штуку, а добил её уже Рафаэль, неизвестно откуда взявшейся… Монтировкой? Бедный мальчик был в таком праведном гневе, что, даже уничтожив скраплета, продолжал с завидным усердием бить кучку шестерёнок, но Джек быстро прекратил это избиение мёртвого лежачего, лёгким движением руки отобрав монтировку. — Воу, такого я точно не ожидала, — прокомментировала Мико. — Бамблби, прости меня! — взмолился мальчик, подбегая к своему пострадавшему товарищу. Естественно, он простит. Разве может быть иначе? Бамблби что-то просигналил в ответ. — Он же поправится? — с надеждой спросил Рафаэль, смотря на дока. Тот принялся осматривать несчастного. — Ранения не глубокие. Жить будет. — Ну, теперь вы мне верите? — продолжал истерику Балкхэд, — скраплеты только и делают, что портят компьютеры и пожирают металл. А в особенности — живой металл! — Но он раздавлен, — прекратил эту тираду Джек, — опасности больше нет, верно? — Не будь столь наивен, — прервала я уже хотевшего что-то сказать Рэтчета, — как думаешь, откуда у нас появились этот паразит? Раньше его не было, так? Моё скромное предположение таково: мне кажется, что скраплет появился из капсулы, которую наши бравые друзья отыскали в вечных льдах Арктики. И, наконец, самый главный вопрос: ты правда думаешь, что он был один? — я картинно взмахнула руками. — Верно, — подтвердил Рэтчет озвученные «предположения», при этом странно на меня глянув. Чёрт, не стоит так явно светить знаниями. Не думаю, что Рэтчет настолько глуп. Он уже, кажется, что-то подозревает. Или это моя паранойя? — Скраплеты никогда не нападают по одному. И насчёт того, откуда они могли выбраться — наши с Евой предположения совпадают. Капсула со скраплетами находилась в соседнем отсеке. Добравшись туда, Рэтчет начал внимательно её осматривать. — Это ловушка для скраплетов, — сделал вывод он. — Пустая ловушка для скраплетов, — добавил Балкхэд. — Скорее всего, она была заброшена в космос много веков назад, а потом упала на Землю. В Арктике. И они пребывали в стазисе. — Пока вы их не отогрели, — подвёл итог Джек. — Теперь они проснулись и хотят есть, — добавила Мико. — И сколько их здесь может быть? — ну вот, хоть кто-то из этой плеяды начал задавать верные вопросы. — Тысячи, — бросил док, — перебои со светом и повреждения портала — это только начало.***
Что значит «недооценить врага»? Это значит закрывать глаза на его очевидное преимущество и отказываться принимать реальность. А потом вы, придя на поле боя, удивитесь, почему у вашего врага вдруг оказалось оружие, способное уничтожать планеты. А что значит «переоценить врага»? Это значит дать ему те силы, которых у него не было и быть не может. Вы собственноручно выдали ему оружие, способное уничтожить вас. Вы дали ему возможность блефовать. Как же не бросаться в подобные крайности? Ну, сперва хорошо было бы найти этакую «золотую середину». Золотую середину истины, само собой. То есть, надо быть готовым к худшему, но до последнего надеяться на лучшее. Так удобнее принимать и поражения и победы.***
Мы пытались связаться с Праймом и Арси. Тщетно. Связь оборвана. — Если мы немедленно не избавимся от вредителей, наша база превратится в металлолом, — причитал Рэтчет, всё ещё пытаясь что-то настроить. — Нам надо уходить, пока нас не съели, — надрывался Разрушитель. Эх, вот что делает страх с существами. Бедный Балкхэд, уже совсем забыл о своих товарищах, которые сейчас замерзали под холодным, как и всё окружающее, небом Арктики. Не важно, насколько ты силён, умён или хитёр. Страх очень сложно обмануть. Ещё сложнее — победить. — Эвакуация невозможна! — холодно пояснял Рэтчет, — если мы не вернём Земной Мост в рабочее состояние, то Оптимус и Арси погибнут. — Вот именно, Балкхэд, — попыталась воззвать к его разуму Мико, — ты же никогда не бежишь! Но здоровяку эти аргументы показались не столь значимыми, поэтому он парировал: — Ты просто не знаешь, что может сделать скраплет! Ты не видела, как они обгладывают кибертронцев, а я — видел. Они начинают рвать тебя на части изнутри. Сперва они съедают самые маленькие кусочки, проводок за проводком, а после принимаются и за более крупные, и так до того момента, пока ничего не останется. Вообще ничего! Не останется даже окуляров… — он затих. — Мы должны вам помочь, — сказал Джек. Да ладно? А я хотела спокойно посидеть на диванчике. Ох, мечты, мечты. Я поднялась. — Вот именно, — решила я подыграть, став мистером Очевидностью, — мы ведь состоим не из металла. Нас скраплеты съесть не хотят. — Да, они нас не тронут! — подтвердила Мико. — Раньше я считал вашу плоть самой неудачной особенностью человека, — признался Рэтчет, — но при подобных критических обстоятельствах она может стать преимуществом. — Ладно, в таком случае… — Джек не успел договорить, ибо я его прервала. Ишь ты, вновь захотел авторитет себе поднять! Не прокатит! — Работаем парами… Почти, — выдвинула я «свой» план, — Кибертронец и человек. Раф с Бамблби, Балкхэд с Мико, а мы вдвоём с тобой, Рэтчет. Будем защищать тебя в случае опасности. — Крутой план! — высказалась Мико, показав большой палец вверх, — а мы пока пойдём охотиться на остальных жуков. Балкхэд и Бамблби переглянулись. — О, нет, — простонал Разрушитель. Разведчик поддержал его, просигналив что-то. Вскоре ребята ушли. Мико вооружилась той самой монтировкой, которой Раф превратил в груду металлолома первого скраплета. Рафаэль с собой ничего не взял. Кибертронцы просто активировали оружие. Джек тоже откопал какую-то железяку. Я же просто встала рядом с огнетушителем. По сериалу — да и тут вполне можно было догадаться — чтобы остановить скраплетов, надо их заморозить. Прошло некоторое время после ухода ребят. Мы с Рэтчетом и Джеком преспокойно сидели в главном отсеке. Ну, точнее, преспокойно сидела только я одна. Остальные же были на нервах. Не прошло и десяти минут, как из глубин базы раздался… Визг? Причём, явно девчачий. Я знала, кто выдвинул такое. Балкхэд. Вот представьте: огромный робот с грубым голосом, прошедший через пекло войны, визжит так, как, пожалуй, не каждая девчонка сможет. Вот настолько высок был этот визг. Ребята вздрогнули. Прошло ещё минут двадцать. Рэтчет всё ещё пытался что-то наладить. Джек ходил вокруг него кругами, каждые пять минут, если не меньше, спрашивая, в чём бот преуспел. Вот и сейчас: — Как наши дела? — спросил парень, остановившись и переведя взгляд на дока. — Эх, — простонал Рэтчет, — я сменил повреждённые проводники и перенаправил центральный канал, но портал всё равно не получает энергии. — Медбот раздосадованно ударил кулаком об пол. Теперь там помимо пробоин от лазерных выстрелов осталась ещё и вмятина. Класс. Вдруг сверху раздались характерные удары маленьких металлических ножек об потолок. Мы с Джеком подняли головы вверх. На нас смотрела как минимум сотня скраплетов. Точнее, не на нас, а на Рэтчета. Они активировали свои клыки и… Полетели. Ну ладно, я об этом знаю, а остальных предупредить не надо было, а? Ладно, допустим, что у всех тут склероз. — Они летают? — не у одного Балкхэда сейчас начнётся истерика, — ты не говорил, что они летают! Скраплеты тем временем налетели на дока, повалив, и начали его поедать. Зрелище было пренеприятное. Джек схватил свою «кочергу» и начал отгонять их от стонущего робота. Я же взяла огнетушитель и направила на Рэтчета. Огнетушащий порошок быстро остудил пыл паразитов. Скраплеты попадали с Рэтчета, а последний продолжал стонать от боли. Признаюсь честно, выглядел он неважно. По всему его корпусу проходили глубокие раны, а изо рта вытекал энергон. Ясно, что силы его были на исходе. Тут и подоспели остальные. — Рэтчет, готовь заплатки, мы теряем энергон! — хромая, сказал Балкхэд. Вдруг опять раздался скрежет маленьких ножек. Мы подняли головы вверх. Я же вам говорила, что скраплетов здесь сотни, да? Так вот, тех, что напали на Рэтчета, от силы было несколько десятков. А сейчас на нас смотрели оставшиеся. А огнетушитель кончился. Бамблби открыл беспорядочную пальбу по паразитам, почти не попадая в них и только ломая оборудование. Балкхэд же решил убивать скраплетов в ближнем бою, поэтому сминал их своими кувалдами. Правда, когда на него налетело ещё несколько десятков, страх вновь взял верх над разумом, и здоровяк завизжал. Мы же с ребятами пытались отбиться от них подручными средствами. Понятное дело, это не очень-то и помогало. Вдруг меня осенило. В любом помещении есть противопожарная кнопка, которая вызывает либо воду, либо… Огнетушащий порошок. И действительно, прямо около моего уголка находилась эта кнопка. В тот момент я молилась всем богам, чтобы там была не вода, а порошок, ибо в сериале этого не показывали. Быстро сорвав защитную крышку, я нажала на кнопку. Секунда, и белое полотно накрыло всё помещение. Скраплеты затихли и мёртвой кучей стали падать. Я несколько раз чихнула. Когда порошок рассеялся, нашему взору предстали усеянный паразитами пол и три огромных покоцанных робота, стонущих от боли. Почему-то меня волновало только то, что всё это придётся убирать. В ноге кольнуло. — Мы всех перебили? — самонадеянно спросил Джек. Ответом ему послужил скрежет маленьких металлических лапок в глубине базы. Да сколько их там? — Сомневаюсь, — с иронией ответил Рэтчет, — это были всего лишь ещё одни разведчики. Бамблби что-то просигналил. — Значит, остальные знают, что мы здесь? — осторожно поинтересовался Балкхэд. Но Рэтчет проигнорировал его вопрос. — Если мы позволим себе стать для них ужином, то Оптимус и Арси погибнут. Мы обязаны починить Земной Мост как можно скорее. — И забросим скраплетов подальше отсюда! — выдвинул свою идею Раф. — Вернём их в Арктику! — добавил Джек, — они же не выносят холода, — он повернулся ко мне, думая, что найдёт в моих руках огнетушитель, но, поняв, что его нет, неловко потёр шею. — Вот именно! Решим сразу две задачи! — поддержала инициативу Мико. Хоть кто-то из этой Святой Троицы думает о приманке, которая, как ни странно, понадобится, чтобы заманить скраплетов в портал? — Верно, — кивнул Рэтчет, — при такой низкой температуре скраплеты будут замерзать прямо на лету! — медбот склонил голову вниз. — Думай, Рэтчет, думай, — кажется кто-то сошёл с ума, — если портал не получает питания, это значит, что у него брешь… В линии подачи энергона! — Если бы у нас не было ран, — с трудом проговорил Балкхэд, — мы бы нашли брешь и залатали её! — Где искать эту линию? — спросил Джек. — И как её починить? — дополнила я. В общем-то, всё было просто. В месте протечки нужно было установить железный лист, чтобы энергон не вытекал. Для этого нам дали паяльник и, как ни странно, железный лист. Нести его поручили Джеку, я же взяла инструмент. Остальные следовали за нами, «прикрывая спину», хотя, этого и не требовалось. Скраплеты даже не смотрели в нашу сторону и спокойно проходили мимо. Правда, пришлось прятать железо, чтобы паразиты не съели его и не испортили наш план. Место поломки мы нашли быстро. Благо, Рэтчет объяснил точное местоположение. Нашему взору предстала огромная труба, на которой была дырка. К счастью, листа хватало, чтобы её залатать, что мы и принялись делать. Времени было мало. Я, Раф и Мико держали железный лист, пока Джек паял. Это заняло не слишком много времени. От силы минут пять. Вдруг из главного отсека раздался грохот. Это приманка вставала. Скраплеты зашевелились и направились на звук. — Кажется, они готовятся к пиру! — прокомментировал это Рафаэль. Нам пришлось очень быстро бежать обратно. Я это делать, по понятным причинам, не могла. Нога начинала болеть и пульсация в ней усиливалась, поэтому я явственно отставала от ребят. Правда, вскоре я всё-таки достигла своей цели. Раздался крик Джека, который говорил открывать портал. Док это и сделал, с трудом встав и нажав переключатель. Благо, прежние координаты были сохранены. Было видно, что Рэтчет на большее, чем просто встать и нажать на рычаг, способен не был. — Земной Мост… — с трудом прокомментировал док, — активирован, — и свалился обратно на пол. — Балкхэд, — обратилась я к здоровяку, — вставай, быстрее! Вот что эта ирония, сука, с существами творит? Буквально несколько минут назад он бы ни за что не подошёл близко к этим паразитам. А сейчас, смотрите, встаёт и идёт в портал как приманка. Может, это не ирония, а жизнь, паскуда? С трудом передвигаясь, Разрушитель всё-таки смог вбежать в портал. За ним последовали скраплеты. Меня это немного удивило. Перед ними же лежат два беззащитных робота, ничуть не хуже Балкхэда, но паразиты всё равно предпочли его. Может, им просто было неинтересно убивать полумёртвую жертву? Вот садисты. Прошло пять минут тягостного ожидания. Для других. Я же поспешила, а если быть точнее, похромала к своему диванчику. Вскоре из портала показались хромающий Балкхэд и обмороженные, идущие с трудом, Арси и Оптимус. Выглядели они ничуть не лучше остальных. Прайм аккуратно поддерживал фемку, помогая ей идти, хотя было прекрасно видно, что сам лидер шёл с трудом. Ещё через несколько минут автоботы уже сидели на платформах, а ребята их… Лечили. Под чутким руководством Рэтчета, разумеется. Мне помочь им было нечем, да и лень было что-то делать, поэтому я тем временем вышла на вертолётную площадку. Да, лифт вёл наверх, а наверху оказалась вертолётная площадка, которая, кстати, раздвигалась и тоже служила лифтом, но для кибертронцев. Сюда и прилетал Фоулер. Кстати, площадка эта была замаскирована, и увидеть её кому-либо с воздуха, если ты не знаешь о том, что она тут есть, возможным не представлялось. А ещё тут была могила Клиффджампера, того самого робота, которого превратили в зомби. Я тяжело вздохнула. Нога ныла. Сколько ещё этот цирк будет продолжаться? Надо спросить у Джун насчёт выписки. Кстати говоря, о ней. Сегодня общим советом мы решили остаться на базе, а так как все заняты, отпрашиваться придётся мне. Ну, отпрашивать нас с Джеком. Мико это не надо. Родителям плевать на неё. Они даже боятся девочку в какой-то степени. Раф же отправится домой с помощью портала. Он сказал, что его родителей невозможно уговорить на то, чтобы остаться с ночёвкой у «друзей». Оставались только мы. Я вновь вздохнула и, вытащив телефон из кармана, набрала номер Джун. — Ева Дарби, ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?! — я даже не смогла поднести телефон близко к уху. Настолько громко кричала Джун, — почему ваши телефоны вне зоны действия сети?! Где вы?! Да ты хоть понимаешь, что у тебя проблемы с ногой?! Сколько раз приходила в больницу после отбоя, а сегодня решила не явиться вовсе? — Всё нормально, — пытаюсь я сделать примирительный тон, — просто мы с Джеком у… Друзей. Засиделись, вот и результат. — Каких друзей? — в голосе женщины послышались угрожающие нотки, — Ева, если вы вдвоём связались не с той компанией… Я её прервала. — Вовсе нет! Они хорошие. Мы сейчас сидим у них дома… — я набралась смелости и выдала: — Можно остаться на ночёвку у них? На несколько секунд в трубке воцарилось молчание. — Делайте, что хотите, — раздались гудки. Джун сбросила вызов. Я выдохнула. Ох уж эти эмоции… Это «делайте, что хотите» равносильно «нет». Но какая, впрочем, разница? Меня никогда не пугали подобные слова. Мои мысли прервал Рэтчет. Прихрамывая, он подошёл ко мне. — Ева, я хотел бы с тобой поговорить, — сказал он. Голос его был серьёзен. — А сейчас мы значит, по-твоему, молчим? — я ещё не совсем отошла от мыслей, поэтому не слишком хорошо воспринимала реальность. Настроя говорить о чём-либо не было, даже если от этого зависела моя жизнь. Бот пропустил колкость мимо слуховых датчиков. — Это насчёт Прайма, — решил пойти с козырей, да? — Обсуждать кого-то за его спиной? Интересно, — хмыкнула я. Мысли отошли на второй план. Насчёт Прайма поговорить — это за милую душу, — может, нам стоит его сюда пригласить? — Ты, наверное, замечала в поведении Оптимуса некоторые странности, — а Рэтчет, кажется, решил не церемониться и просто сказать всё напрямую, так, как оно есть в реальности, — он пережил многое… На самом деле, наши отличия от людей не столь огромны, как может показаться на первый взгляд. Мы тоже умираем, чувствуем боль и счастье, любим, — док сделал акцент на последнем слове и замолк. — К чему мне это знать? — холодно поинтересовалась я, вставляя свои пять копеек в эту паузу, — если ты решил, что мне так важно знать что-либо о жизни трансформеров, и о Прайме в частности, то я сама задам вопросы. Бот устремил свой взгляд вдаль. Солнце уже давно село. На пустыню опустилась тёплая ночь, а на небе вспыхнули мириады звёзд, освещая этот чудесный пейзаж. — Прайм был нашим лидером много веков. Миллионы сражений, миллиарды потерь. И всё это он держал и держит по сей день в себе, не стремясь разделить с кем-то эту ношу. Он просто не может это сделать. Никакой лидер не может позволить себе такого. Но всё это отразилось на нём. Если сравнивать то, что было миллионы лет назад и то, что есть сейчас… Различия колоссальны, — Рэтчет провентилировал систему, — дело даже не в том, что он не может, или не хочет. Вряд ли после всего того, что он увидел, обычное деление проблемой сможет ему как-то помочь. Но, говоря правдиво, он всегда таким был. По человеческим понятиям это, наверное, можно назвать болезнью. — Ты хочешь сказать, что Прайм сошёл с ума? — невинно поинтересовалась я. Мне тоже надоело ходить вокруг да около. Но Рэтчет молчал. — Когда-то у Прайма был Бондмейт… Я перебила дока. Хоть я и была знакома с этой вселенной, но не все слова мне были известны и понятны. Да и надо задавать побольше вопросов, иначе мои познания будут казаться подозрительными. — Бондмейт? — Партнёр, если тебе угодно, — сухо ответил трансформер, — Элита-1. Чтобы ты понимала то, что я тебе расскажу, предупрежу сразу. Прайм не всегда был Праймом. Раньше его звали Орион Пакс. Когда началась война, он принял великий дар — Матрицу Лидерства. Святое хранилище силы прошлых Праймов. Их воспоминания, знания, сила. По пророчеству Оптимус — последний… Но мы сейчас не об этом. Элита-1 тоже не всегда была Элитой-1. Когда-то её звали Ариэль. Они работали вместе в библиотеках Иакона под началом Альфа Триона. Альфа Трион — наставник и учитель Оптимуса в какой-то степени. Он был хранителем Оллспарка — сердца Праймуса. Когда было совершено нападение на Иакон десептиконами, одни из первых пострадали Орион и Ариэль. Альфа Трион модифицировал и улучшил Ариэль, изменив её под стать новому Прайму… — Рэтчет замолчал на несколько мгновений, — так вот, когда началась война, Прайм и Элита стали Бондмейтами. Элита была командиром фемок на Кибертроне и первой Леди Кибертрона. А после она погибла в бою, — Рэтчет на несколько секунд замолк вновь, — Прайм тогда горевал. Сильно. Разрушенная связь Искр… Это всегда ужасно больно. И далеко не физическая боль является преобладающей, — окуляры Рэтчета на секунду вспыхнули, — это может не вязаться с тем, что мы видим сейчас. Хотя, даже сегодня у него есть эмоции… Не со всеми он ими делится, да. К слову, ситуацию подогревало ещё и то, что многие считали Элиту предательницей и изменщицей. Многие даже не верили в то, что она погибла. Да и сейчас она может быть жива… — Рэтчет оборвал себя, точно сказал что-то такое, о чём лучше было не говорить. Проговорился, врунишка. Я встрепенулась. История печальной любви Прайма была, конечно, интересна, но вот предательство было куда интереснее. А ещё меня заинтересовали Бондмейты. Надо будет расспросить на досуге Оптимуса. — Предательницей? — задала я наводящий вопрос. Мне показалось, или Рэтчет облегчённо выдохнул? — Именно. Она часто куда-то пропадала, после чего десептиконы узнавали наше местонахождение. Да и многие видели её с другими ботами из Нейтралов, которые вполне себе могли быть посыльными десептиконами. Даже я ему на это указывал, — Рэтчет усмехнулся. Усмешка эта была горькой, — но Прайм этого в упор не замечал. Однажды один из солдат, подчинявшийся его батальону, при всех обвинил Элиту в измене автоботам и Прайму лично. И не с кем-нибудь там, а с самим Мегатроном. Оптимус был в страшном гневе. Он убил того меха. Вот тебе и Санта-Барбара… Вот тебе и Оптимус Прайм, защитничек сивых и убогих. Мне стало беспокойно. — К чему мне эти ваши любовные истории, Рэтчет? — я решила идти в ва-банк, — ко мне это не имеет никакого отношения. Конечно, это печально, что Прайму изменила его жена, или кем там она являлась ему, и то, что она вроде как погибла… И то, что он сошёл с ума, и ради какой-то одержимой любви убил, по сути, невиновного, но меня это не волнует. Буду откровенна, — меня это волновало. Но Рэтчет молчал. Молчание это длилось минут пять, а может даже все десять. Я не следила за временем. Оно обычно быстро в своём бурном течении, точно порывистый скакун. Не знаю уж, о чём Рэтчет тогда думал. О том, что сказать мне, или о том, зачем он вообще рассказал мне всё это. Никогда не думала, что буду говорить о чём-то подобном с Рэтчетом. Внезапно бот поднялся и направился к вертолётной площадке, чтобы спуститься вниз, но вдруг обернулся. — Будь осторожна. Слова прозвучали будто где-то на периферии сознания, прострелив мою голову осознанием. Будь осторожна. Я приму это к сведению.