Вишневые пироги, Шекспир и крысы

      Услышав негромкий шорох за спиной, Нэдзуми сначала схватил со стола нож, и только потом поднял взгляд и увидел в зеркале фигуру.       Сион выставил перед собой руки.       — Это всего лишь я, пожалуйста, не нужно меня убивать.       — Кто тебя пустил? — Нэдзуми бросил нож и снова опустился на стул перед зеркалом. Вытащил из волос пару шпилек, которыми к прическе крепился тонкий венок из искусственных цветов.       — Никто, — Сион смутился. — Я проскользнул незаметно.       Нэдзуми не сдержал смешка.       — Что это у тебя?       Сион сжимал в руках какую-то коробку.       — Конфеты? — ответил тот так, будто не был в этом уверен. — Я подумал, что цветы приносить не стоит.       — Что ж, от еды и правда больше толку, хотя лучше это было бы мясо.       — Я учту, — Сион поставил коробку на столик с реквизитом и косметикой. — Ты был сегодня… невероятен.       — Ты плакал. Настолько растрогался?       — Не только я!       Нэдзуми встретился с ним глазами через зеркало. Сион смотрел немного растерянно, даже смущенно — бросал краткие взгляды, жгущие обнаженную спину и шею, и отворачивался смущенно.       — В чем дело? Не переживай. На этот раз я даже рад: такая реакция дает понять, что я неплохо справился со своей работой.       Сион шумно сглотнул.       — Можно? — спросил он неожиданно хриплым голосом, таким отчаянным, что Нэдзуми не спрашивая позволил бы что угодно.       Сион, в любом случае, ответа дожидаться не стал. Тронул шею кончиками пальцев, провел до плеча. Скользнул подушечками пальцев вдоль выреза платья, а потом потянул лямку с плеча. Проделал то же самое со второй, не отводя взгляда от того, как легкая ткань скользит по коже.       Нэдзуми сам не понял, почему вдруг опустил глаза. Он никогда не был стеснительным, но неприкрытое желание в глазах Сиона, его ладони на плечах, его губы, нежно касающиеся шеи — все это заставило его почувствовать себя открытым и уязвимым. Заставило представить, как Сион лишает его последней тонкой преграды в виде легкой ткани свободного платья, оставляя обнаженным. Как покрывает поцелуями его кожу, как толкает к гримерочному столу, смахивая все с его поверхности и укладывает на него грудью.       Нэдзуми развернулся к нему, и Сион запустил пальцы в его волосы, заставляя приподнять голову, жадно сминая губы поцелуем. Когда он отстранился, на его губах размазалась помада, которую Нэдзуми не успел стереть. Он поднялся, и Сион ногой отодвинул в сторону стул. Обнял, шагнул вперед — Нэдзуми пришлось отступать шаг за шагом, пока позади не оказался стол.       Оставалось только стараться не думать о незапертой двери, как и о том, как он выглядит со стороны, сидя на столе, пока Сион задирает подол платья и гладит его голые ноги.       — Ты такой красивый, — шепнул он, снова целуя его шею.       — Сейчас?       — Всегда. Ты постоянно заставляешь меня теряться и забывать обо всем, стоит мне задержать взгляд чуть дольше. Просто сегодня… знаешь, я с трудом держал себя в руках, чтобы не броситься на сцену. Чтобы защитить тебя. Чтобы быть рядом, чтобы обнять и никогда, ни за что не отпускать…       — Идиот, — насмешливая интонация далась Нэдзуми нелегко. — Это всего лишь спектакль.       — Возможно, — шепнул ему в губы Сион. — Но это ты. И ты казался таким искренним. — Его рука добралась до бедра, погладила с внутренней стороны.       — Хорошо…       — Таким открытым.       — Хм…       — Почти обнаженным. Знаешь, эта одежда должна ведь скрывать твою фигуру, верно? Но на деле она позволяет увидеть больше, чем то, что ты носишь обычно. Твою шею, — Сион оставил на ней еще несколько поцелуев, а потом прихватил кожу зубами. — Руки, — его ладони прошлись от плеч до кистей рук, потом Сион поцеловал их по очереди в центр ладони. — Ступни и лодыжки. — Он обхватил одну пальцами, и Нэдзуми сам согнул ногу, а потом выгнулся, обхватывая коленями его бедра.       Сион вжался между его разведенных ног, придержал за поясницу.       — Ты всегда красив, — повторил он. — Но сейчас твоя красота ничем не прикрыта. Обнажена… Выставлена напоказ, — у него уже сбивалось дыхание.       Нэдзуми и самому было непросто собраться.       — А ты стал лучше, — шепнул он Сиону на ухо. Чуть прикусил мочку, провел языком и подул на влажное. — В формулировании своих мыслей.       Сион жадно прикусил плечо, на контрасте особенно остро-нежно потерся об него лбом.       — Нэдзуми… Сюда ведь может кто-нибудь зайти?       Тот крепче обхватил его ногами, прижимаясь как можно теснее.       — Ты не представляешь, как сильно мне хочется соврать, только бы ты продолжил.       — Не сомневайся, — Сион отступил на шаг, и еще. Он смотрел жадным взглядом, не оставляющим ни малейших сомнений в том, что это ненадолго. Что сейчас он снова шагнет навстречу и они сметут все со стола, уже не думая о том, услышит ли их кто-то.       Сион подхватил отодвинутый в сторону стул и не только запер дверь, но и прижал ее под ручкой спинкой стула.       — Как видишь, я стал лучше и в составлении планов.