Your daughter was a nice girl, now she is a slut! Ice Cube
В последний раз Гермиона, Джинни и Рон отправились в Хогвартс без Гарри. Дамблдор распорядился, чтобы его содержали под усиленной охраной на площади Гриммо, и хотя Гарри ужасно негодовал из-за того, что ему не разрешили ехать в школу, ему все же пришлось остаться ради безопасности, не только собственной, но и всеобщей. Когда Хогвартс-экспресс тронулся, Джинни ушла в купе к своим однокурсникам, а Гермиона и Рон принялись искать свободное купе. Найдя таковое в самом хвосте поезда, они уселись у окна, каждый со своей стороны, и хмуро стали наблюдать за то и дело сменяющимися пейзажами; говорить не хотелось. Однако уже час спустя, Гермиона чуть ли не пулей вылетела из купе, едва сдерживая слезы — Рон как всегда не сумел придержать свой язык за зубами и в очередной раз нагрубил подруге. Проклиная его последними словами, девушка брела по вагону и заглядывала в каждое купе, пытаясь отыскать еще хоть одно свободное местечко. Уже ближе к противоположному концу вагона, она вдруг наткнулась на совершенно пустое купе. Зайдя внутрь, она заметила, что на полке все же есть чей-то чемодан. Решив, что никто не станет выгонять ее, потому как занято было только одно место, Гермиона спокойно уселась поближе к окну и раскрыла книгу, которую захватила с собой. Не прошло и пяти минут, как дверь купе отъехала в сторону, и вошел Драко Малфой. — Какого рожна ты тут делаешь, Грейнджер? — раздраженно спросил он, уставившись на нее и вытаращив глаза. — Что?.. О, то есть… Я не знала, что ты занял это купе, Малфой, — растерявшись, ответила она. — Ты тупая, грязнокровка?! Разве не видно, что на полке лежит чемодан? — воскликнул Малфой, хлопнув по нему ладонью. — Откуда я должна была знать, что это твое барахло тут валяется?! — повысила голос Гермиона, захлопнув книгу и уставившись на него испепеляющим взглядом. — Если не хочешь, чтобы кто-то подсаживался к тебе в купе, тогда изволь класть чемодан так, чтобы надпись была видна! — Не учи меня, грязнокровка! — прорычал Малфой, грозно нависнув над ней. — Если ты еще раз назовешь меня «грязнокровкой», я… — начала было Гермиона. — Что же ты сделаешь? — перебил он ее. — Ударишь? Позовешь своих дружков? Ах, да, кажется один из них — тот, что в очках — бросил тебя. Может быть он, наконец, нашел себе девушку, поэтому он больше не нуждается в твоих бесплатных секс-услугах? — Да как ты смеешь, сволочь! — крикнула она и вскочила с места. Малфой окинул ее своим обыкновенным презрительным взглядом, и когда он поднял руку, чтобы убрать со лба прядь волос, девушка отшатнулась, опасаясь пощечины. — Ладно, прости, — пробормотал вдруг слизеринец, опустив глаза. — Беру слова обратно. — Не нужны мне твои изви… Стоп, что ты сказал? Гермиона подумала, что ослышалась. — Я сказал извини, пожалуйста, беру свои слова обратно, — повторил он скороговоркой, опускаясь на сиденье напротив. — Можешь остаться здесь, если компания рыжего гоблина Уизли тебя не устраивает. Гермиона удивленно уставилась на него, раскрыв рот от удивления. — Эм-м, спасибо, — выдавила она, неловко взмахнув руками. Посмотрев на нее исподлобья, Малфой тоже достал из чемодана книгу и уселся с ней у окна напротив. Около часа оба читали. Пытались читать, скорее только делая вид, и постоянно искоса посматривали друг на друга. Гермионе казалось, и небезосновательно, что она испытывает гораздо большее неудобство, чем Малфой. Закусив губу, она старательно смотрела в книгу, но глаза нет-нет да поднимались на внезапно ставшего вежливым слизеринца, поэтому чтение продвигалось с большим трудом. Было заметно, что за прошлый год Малфой заметно возмужал, оброс мускулатурой, но при этом стал казаться еще стройнее. Светлые волосы теперь были подстрижены короче и небрежно уложены набок. Стройные ноги, обтянутые темно-зелеными брюками, лежали одна на другой, а руки, держащие книгу, были ухоженными, будто женские, разве что были крупнее. Приталенная рубашка, верхние пуговицы которой были расстегнуты, подчеркивала поджарую фигуру. Малфой же, в свою очередь, с интересом поглядывал на Гермиону. Несмотря на их вражду, он всегда считал, что она очень привлекательная девушка. Ему нравились ее каштановые волнистые локоны — именно поэтому он постоянно называл их «гнездом»; ему нравились ее правильные, но при этом нежные и милые черты лица — поэтому он постоянно называл ее «уродиной»; нравилась ее изящная фигура, высокая грудь, подтянутая попка, стройные ноги — поэтому он подстрекал Пэнси называть ее «коровой». Сейчас она была одета в светлые джинсы и свободный свитер, на ногах ее были новенькие белоснежные кроссовки. Гриффиндорка напряженно смотрела в книгу, то и дело покусывая нижнюю губу. Ее брови были слегка сдвинуты, и эта мнимая сосредоточенность делала ее еще сексуальнее. Драко собирался трахнуть ее прямо здесь и прямо сейчас. Он закрыл книгу и поднялся с места. Выйдя на пару минут из купе, он вернулся с чашкой горячего чая и, откинув столик у окна, уселся на свое место. Медленно потягивая чай, он со скучающим видом уставился в окно. Чашку он держал навесу, поэтому, задумавшись или засмотревшись, он вдруг выронил ее из рук. Чай выплеснулся из кружки и большая его часть попала прямо Гермионе на ноги. — Ах, черт! Что ты делаешь?! — подскочив на месте вскрикнула Гермиона, выронив книгу. — Извини, извини пожалуйста! — воскликнул Драко, едва сдерживая улыбку — Ну как так можно, Малфой! — Я засмотрелся, прости. — И что мне теперь делать? Кипя от негодования, Гермиона стояла посреди купе в мокрых джинсах и разводила руками. Посмотрев на нее, Малфой решил сразу идти ва-банк. Не выйдет— не беда, сказал он себе. Не станет Гермиона рассказывать кому-либо о том, что он к ней домогался. Просто потому что она Гермиона Грейнджер. — У меня есть неплохая идея, Грейнджер, — спокойно сказал он и улыбнулся. — Раз уж штаны все равно сушить, то как насчет того, чтобы перепихнуться? Так, знаешь, чисто по-вражески. Гермиона, вытаращив глаза, посмотрела на него, словно подумав, что он сошел с ума, и тихо спросила: — Что с тобой, Малфой? — В каком смысле? — не понял парень. — Со мной все в порядке. Так что насчет моего предложения? — С тобой что-то не так: сначала ты извинился, потом позволил мне здесь остаться, а теперь и вовсе хочешь… Хочешь со мной… — Потрахаться, — будничным тоном подсказал он. — Нет, со мной все нормально, просто я подумал, что вражда враждой, пока нужно, чтобы ее видели окружающие. А пока мы здесь с тобой вдвоем, можно вести себя нормально, ведь все равно никто не услышит нашу словесную перепалку. — То есть, ты постоянно оскорбляешь нас, строишь нам всякие пакости, только для того, чтобы это видели окружающие? — недоуменно спросила Гермиона. — Да, так оно и есть, Грейнджер, — кивнул он. — Не так просто быть чистокровным, и притом еще и сыном Пожирателя Смерти, как кажется. Два-три года назад, когда отец имел тотальное влияние на мое мировоззрение, я и правда чувствовал, что ненавижу тебя и Поттера с Уизли, но сейчас я понимаю, что вы, в общем-то, неплохие ребята, разве что гриффиндорцы. Но мы стоим по разные стороны баррикад… — Ну да, конечно… Конечно, я именно так и предполагала… — прошептала Гермиона, расфокусированным взглядом смотря куда-то повыше его плеча. — Ну, так что, как тебе моя идея? — вывел он ее из оцепенения. — Какая иде… Ах, ну да, — вздрогнула она. — Понимаешь, Малфой… — Сейчас можно и «Драко», — вставил он. — Понимаешь ли, Драко, — продолжила Гермиона, — Ты красивый, умный, теперь еще оказывается, что и честный… Ты мне привлекателен, как парень, но это было бы как-то неправильно. — Да разумеется неправильно! — воскликнул Драко. — В этом же вся суть и весь кайф! — Но у меня есть паре… — Никто не узнает, — перебил ее Малфой. — Любовь и секс — вещи абсолютно не тождественные. Секс — потребность физическая, а любовь это всего лишь психология. — Я понимаю, Драко, и я с тобой согласна, но… — Никаких «но», Грейнджер! — сказал он и поднялся со своего места. — Я что, зря говорил всем, что купе полностью занято, а потом, когда увидел, что ты выходишь из своего купе, вышел и сам, чтобы ты его обнаружила и зашла сюда? Зря сначала как всегда начал оскорблять тебя, а потом извинялся? Зря, наконец, ходил наливать этот чертов чай, а потом пятнадцать минут цедил его, пялясь в окно, чтобы, в конце концов, вылить его на тебя? — Ты все это специально подстроил?! — Ага, — кивнул он и подошел вплотную. Он обнял ее за талию и приблизился к ее лицу. — Малфой, прекрати сейчас же! — возмутилась Гермиона, пытаясь вырваться. — Я хочу тебя, мать твою, — прошептал он. — А Малфои, мать их, всегда получают то, чего хотят. И я уверен, что ты тоже меня хочешь, иначе почему твои джинсы такие мокрые? Гермиона невольно улыбнулась. Гормоны бушевали, и девушку сводил с ума запах его одеколона. Слизеринец был выше нее более чем на голову, и ее глаза были на уровне его кадыка. Ей вдруг безумно захотелось впиться в бледную кожу губами. Проклиная себя, она обняла его за шею. Продолжая целовать ее, Драко уселся на сиденье, и она уселась к нему на колени. Крепко обнимая ее одной рукой, другой он провел по ее бедру и остановился на обтянутой джинсами попке. Гермиона нетерпеливо принялась расстегивать пуговицы его рубашки. Расправившись с ними, она провела руками по его груди и скользнула пальцами по напряженному торсу. Запустив руку под ее свитер, Драко поглаживал ее выгнутую спину. Другую руку он запустил под пояс ее джинс так, что средний палец лег в ложбинку ее попки. После нескольких минут страстных поцелуев Гермиона слезла с него, и парень уложил ее на сиденье. Расстегнув ее джинсы, он задрал ее ноги вверх и стянул их до колен. Увидев намокшие черные трусики, он отодвинул их в сторону, наклонился и лизнул гладкие, как фарфор половые губы. Гермиона тихонько застонала и он, нетерпеливо замычав, набросился на ее киску, точно голодный первокурсник на рождественский пудинг. Раздвинув губки пальцами, он просунул язык в самое влагалище. Гермиона застонала, одной рукой придерживая свои ноги под коленками, а другой прижимая к себе голову блондина. Вылизав ее от и до, он просунул в ее вагину два пальца. Она застонала громче и закусила губу. Малфой начал медленно, нежно двигать пальцам взад-вперед. Она была так узка, что даже два пальца поначалу входили туго. Добавив третий палец, он продолжал; вскоре пальцы уже грубо вонзались между половых губ с характерным чавканьем. — Малфой, возьми меня! — простонала Гермиона. — А как насчет пососать? — нагло напрашиваясь на минет, спросил Драко. Гермиона была вовсе не против ответных оральных ласк, и опустилась перед ним на колени. Расстегнув его брюки, она стянула их вместе с трусами до колен. С вожделением посмотрев снизу вверх на толстый, покрытый жилами член, она обхватила его ладошкой и высунула язык, чтобы коснуться темно-красной головки. — Нет, погоди, так неинтересно, — прервал он ее. Выпутавшись из болтавшихся в ногах брюк и трусов, скинув лоферы и оставшись в одной лишь рубашке, он надавил на ее плечи, заставив усесться прямо на пол. Поставив одну ногу на сиденье, он навис над ней и, опираясь рукой о спинку сиденья, вставил член в рот. Сидя под ним на полу купе, Гермиона вдруг почувствовала себя какой-то потаскухой. Тем не менее она, не долго думая, взял член в рот наполовину. — О, да-а, черт подери! — застонал Драко, почувствовав, как мягкие губы сомкнулись вокруг его пениса. — Соси его! Он положил ладонь на ее затылок и направлял ее движения. Гермионе оставалось лишь повиноваться. Не имея большого опыта, она не могла принять член глубоко, поэтому Малфой, которого это совсем не устраивало, силой насадил ее голову чуть ли не до упора. Гермиона подавилась и испуганно выпучила глаза. Он сразу же отпустил голову, но на глаза девушки навернулись слезы. Придерживая член у основания, Драко вернул его обратно в ее рот и, держа гриффиндорку за волосы, принялся двигаться, проникая вглубь на две трети. Гермиона, почувствовав, как глубоко он вгоняет член, хотела было запротестовать, но потом решила, что опыт ей совсем не помешает. Терпеливо сдерживая рвотные позывы и чувствуя, как на глаза выступают слезы, она старалась раскрыть глотку, чтобы впустить член слизеринца еще глубже. По чистой случайности они забыли задвинуть шторку на двери купе. Проходивший мимо кондуктор, остановившись, в изумлении уставился на сидевшую на полу в спущенных до колен джинсах Гермиону и нахально трахающего ее в рот Малфоя. От чего-то пожилой мужчина так и не решился постучаться и пресечь явное нарушение порядка, и быстро ретировался, притворяясь, будто бы ничего не заметил. — Мхэк, мхэк! — раздавалось изо рта Гермионы, которая продолжала впускать отнюдь не маленький прибор Малфоя в свой рот. Горло ее то и дело сжималось, пытаясь вытолкнуть его, а с подбородка свисали потекшие слюни, но Малфой продолжал толкаться в ее ротик, придерживая ее голову за волосы. Сама же Гермиона почему-то получала неподдельное удовольствие от такой грубости. — Да, мать твою, Грейнджер, да! — простонал Малфой. Он снова загнал член чуть ли не по самые яйца, и девушка громко поперхнулась. — Я чувствую себя какой-то шалавой, — покачав головой, сказала она, выпустив член изо рта, чтобы облизать яйца. Принявшись обсасывать то одно, то другое, она неумело подрачивала член и ласкала саму себя пальцами. Малфой стонал, чувствуя, как стиснувшая каменный стояк ладошка безостановочно двигается вверх-вниз. — Как же я хочу тебя выебать! — зарычал Малфой. — О, нет! — испуганно воскликнула она, посмотрев на дверь. — Как мы могли не задвинуть шторку! — Насрать на шторку! — отрезал Драко. — Трахни меня, Драко! — прошептала она, поднимаясь с пола и стирая с подбородка слюни. Скинув свитер, стянув джинсы и оставшись в одном белье и кроссовках, Гермиона поспешно достала из своей сумочки, валявшейся на сиденье напротив, упаковку презервативов. — Что это за херня? — удивленно спросил Малфой. — Презервативы, — ответила она, разрывая пакетик и доставая скользкий кусочек латекса. — А, слышал я об этих ваших маггловских резинках, — скривился Малфой. — Обычно я пользуюсь зельем специальным, но с собой у меня его нет. А ты что, так часто с кем-то трахаешься, что носишь их всегда с собой? — Нет, это мама мне положила, — пожала плечами Гермиона и залилась краской. — Она уже года три так делает, когда я в Хогвартс собираюсь. Малфой взял ее за подбородок и сказал: — Вот что, Грейнджер: я не собираюсь напяливать на свой красивый член этот дурацкий колпачок! — Но… — попыталась было возразить Гермиона, но он прервал ее. — Я хочу почувствовать тебя, без каких-либо резинок, — прошептал он. — Проникнуть в тебя и ощутить твою плоть, всю твою нежность. Куда-то растерялась вся твердость ее характера и вся ее настойчивость. Где-то внизу живота бушевала такая страсть, что думать о чем-либо, кроме члена этого наглого слизеринского блондина было совершенно невозможно. Так что, когда он поцеловал ее, нежно проведя ладонью по задней стороне шеи, она решила, что плевать хочет на какие-либо правила и собственноручно толкнула парня на сиденье. Сняв трусики и кинув их через плечо, она забралась на него сверху. Малфой направил член в ее лоно. Едва ощутив, как горячий член входит в нее, Гермиона воскликнула и запрокинула голову. Парень вцепился в ее попку, как ястреб в добычу, и впился губами в нежную кожу ее шеи. Гермиона медленно опустилась на член до самого конца. Ощутив, как пульсирующая плоть заполнила ее изнутри, она начала двигаться, насаживаясь на член с совсем неожиданной для заучки страстью. — О-о-о, да… Трахай меня, Грейнджер, трахай…, — бормотал Драко полушепотом. Он нащупал на ее спине застежку лифчика и бросил его в сторону, чтобы любоваться на милые прелести пылкой отличницы. Гермиона принялась скакать на нем, держась руками за его плечи и глядя сверху вниз на его растрепанную светлую шевелюру. Малфой крепко обнял ее за талию и подавался бедрами ей навстречу, быстро найдя с ней общий ритм. Шлепнув ее по попе, он схватил одну из грудей и жадно засосал сосок. — Ах! Соси его! — просила Гермиона, которой нравился его напор. Драко с минуту ласкал твердый сосок, засосав вместе с ним чуть не половину груди, а принялся за второй. Постепенно их движения становились все жестче и размашистее, член Малфоя периодически выскальзывал из насквозь вымокшей дырочки Гермионы. Чувствуя, что кончит, если не прервется хотя бы на секунду, он мягко, но настойчиво подтолкнул ее, требуя слезть, и уложил ее на спину, задрав ее ноги так, что колени чуть ли не касались сиденья по обе стороны от ее головы. Она обняла его за шею и он, склонившись над ней, всунул член обратно в вагину. Снова вторгшись в ее святая святых, он принялся бешено долбиться туда, чувствуя, что сердце колотится уже где-то под кадыком. Гермиона, стеная, как раненая лань, блуждала руками по его спине. Ей казалось, что член ненавистного слизеринца подходит ей просто идеально. Она стонала так, будто с каждым толчком он проникал ей в самое сердце. — Ебаная заучка! — обозвал он ее, наблюдая за тем, она извивается под ним. Открыв глаза, она улыбнулась ему, зная, что он сказал это беззлобно, с иронией. Малфой, положив руку ей на горло, вшибал свой болт в ее киску с такой силой, что тела громко шлепались друг о друга. Он уже чувствовал, как створки пульсирующего влагалища стиснули его член еще крепче, чем прежде. Девушка испытывала оргазм. — А-а-а!!! — закричала Гермиона. — Ч-ч-черт! —выдохнул Малфой несколько секунд спустя, чувствуя, что и сам кончает. Войдя в нее последний раз так глубоко, как только мог, он резко вышел. Член дернулся, и стоило Драко сжать его в кулаке, из набухшей головки выстрелила сперма. Горячее семя тяжелыми каплями падало на тело Гермионы, попадая на живот, грудь, лобок. Малфой громко стонал, содрогаясь при каждом «выстреле», а когда иссяк, склонился к ее шее и оставил на ней засос.***
— Это была просто… фантастика, — прошептала Гермиона минуту спустя, проведя руками по его потной спине. — Если ты думаешь, что это все, то ты ошибаешься, — покачал головой Малфой, восстановив дыхание. — А вот это очень интересно! — улыбнулась Гермиона. — И когда же ты будешь готов продолжить? — А ты та еще шлюха, Грейнджер, как я посмотрю… — Заткнись, ублюдок! Гермиона несильно шлепнула его по щеке. Отвесив ей такую же шутливую пощечину в ответ, он сжал рукой ее челюсть и грубо впился в ее губы, запустив в рот язык. Пока они целовались, Драко мял и тискал ее груди, сжимая их, как спелые плоды, теребил темные соски. Минуту спустя голая, в одних только кроссовках с носками Гермиона уже стояла посреди купе, поставив одну ногу на откидной столик, и Драко вновь всаживал член между ее гладких половых губ. Одной рукой схватив грудь, как какой-нибудь рычаг, другой он держал ее за талию. Девушка стонала, держась руками за раму открытого окна, и, отставив попку, подавалась бедрами назад. Грубые толчки парня со звонкими шлепками встречались с грациозными движениями юной волшебницы. Слизеринец схватил ее за горло и несколько раз шлепнул по заднице. Гермионе безумно нравилось то, как он с ней управляется. — Какая же ты тугая! — прошептал он, чувствуя, как стенки ее влагалища сжимают его член. — Шлепни меня еще раз! — попросила Гермиона. — Грязная девчонка! — усмехнулся Драко и отвесил ей очередной шлепок. Ускорившись, он вшибался в нее со страшной силой. Кардиотренировки, которые он не забросил после ухода из квиддичной команды, не проходили даром, и он мог поддерживать быстрый темп весьма долго. — Жестче!… По самые яйца!… — Гермиона вовсю увлеклась грязной болтовней. Схватив ее за волосы, Малфой надавил ей на затылок, высунув ее голову прямо в окно. Гермиона испытывала такое наслаждение, что ей было абсолютно все равно. Напротив, ощущение скорости и ветра, трепавшего ее кудри, лишь добавляло адреналина и обостряло ощущения Держась за край рамы, она не перестала стонать, даже заметив краем глаза какого-то студента, выглянувшего в одно из соседних окон. Через пару минут Малфой отпустил ее голову и вышел из нее, чтобы присесть на корточки впиться в ее киску губами. Он совал внутрь язык внутрь, лизал ее анус, ласкал клитор. Наслаждаясь его ласками, Гермиона завела руку назад и, запустив пальцы в его шевелюру, прижимала его к себе. Может быть он лизал и не особенно умело, но безумно страстно и искренне. — Иди сюда, Грейнджер! — Притянув ее к себе за руку, он плюхнулся на сиденье и схватился за член. Гермиона, встав перед ним на колени, взяла член в рот, и он тут же надавил на ее затылок обеими руками, насадив ее рот на член так, что губы коснулись пальцев, которыми держал его у основания. — А-а-ах! — заголосил он, запрокинув голову. Насадив голову гриффиндорки на свою твердую плоть еще пару раз, он отпустил ее, позволив ей действовать самой. Гермиона принялась жадно сосать пульсирующий от напряжения член, снизу поддерживая яйца ладошкой. Шумно дыша и постанывая, Драко держал ее за волосы, направляя движения. Чувствуя, что находится уже на грани, он жестко отстранил ее от члена и заставил встать на сиденье на колени, чтобы немедленно вогнать член во влагалище. Шлепнув по каждой из ягодиц, он размеренно входил в нее на протяжении двух минут, держась за ее бедра и буквально натягивая ее на свой член. Ухватившись за спинку сиденья, Гермиона уперлась щекой в стену, и хотя поза была совсем неудобная, уже через пару минут она испытала новый яркий оргазм. Драко продержался до его окончания, а затем замедлился и еще с с пол минуты наслаждался проникновением в тесную дырочку. Все еще чувствуя мелкую дрожь после бурного оргазма, Гермиона почувствовала, как он резко вышел из нее и тут же ощутила, как горячая сперма брызнула ей на спину. Кончая на выгнутую спинку гриффиндорки, Малфой запрокинул голову и рыкнул так, будто был не молодым парнем, а видавшим виды пиратом или разбойником. Излившись до последней капли, он, тяжело дыша, схватил ее за волосы и грубо поцеловал. — Ты — чертова шлюха, Грейнджер, — прошептал он, оторвавшись от ее губ. — Иногда можно позволить себе расслабиться, — кокетливо пожала она плечами, проводя рукой по его груди. — Да, только не забудь, что мы все такие же враги, как и час назад, поняла? — Разумеется, — прошептала она, поцеловав его грудь, и добавила. — Подонок. — А ты — грязнокровка легкого поведения! — Ах так? Латентный магглолюб! © 2013, Original Gangsta