Секс в Волшебном Мире

Got a young brown stallion and she 20 years old When she pop it from the back, you see the hairy asshole Pimp C

      Этим вечером Сириус был в особенно хорошем расположении духа. После того, как они с Гарри плотно поужинали, он выпил стопку старого скотча из недр винного погреба дома номер 12, и улегся на диван, схватив с журнального столика первый попавшийся журнал.       — А что, Гарри, не пойти ли нам прогуляться? — спросил он, без особого интереса пролистывая номер «Wizard's Health». Гарри, по привычке подкидывавший в пылающий камин дров руками, а не палочкой, ответил:       — Можно, погода вроде бы неплохая.       — Бери выше, племянничек, погода просто охуенная! — потягиваясь, сказал Сириус. — Ну, так что, идем?       — Идем.       Так как переодеваться не пришлось, уже через пару минут оба спускались по ступеням крыльца. Вечер был очень теплый и безветренный. На небе сияла почти полная Луна, а многочисленные звезды казались как никогда яркими.       — Ну, и куда пойдем? — спросил Гарри, присев на корточки, чтобы потуже затянуть шнурки на кедах.       — Лучше спроси куда мы не пойдем, — усмехнулся Сириус.       — И куда же мы не пойдем?       — В храм господень.       — Шутник, — посмотрел на него снизу вверх Гарри и улыбнулся.       — Я думаю, неплохо было бы сводить тебя в «Горячую Пэтти», — задумчиво протянул Сириус.       — Какую, какую Пэтти? — переспросил Гарри, поднимаясь на ноги.       — Горячую.       — Это что, клуб такой? — не понял Гарри.       — На клубы ты, я думаю, уже насмотрелся, — хлопнул его по плечу Сириус. — «Горячая Пэтти» это бордель. Пошли.       — Что? Какой бордель?       — А какие бывают бордели? Со шлюхами, — произнес Сириус. — Да ты что, испугался шлюх, что ли?       — Ничего я не испугался! — насупился Гарри.       Однако по прибытии, к сожалению, оказалось, что «Горячая Пэтти» была закрыта. Проклиная хозяев заведения последними словами, Сириус повел племянника в ночной клуб на соседней улице. Из клуба Гарри и Сириус вышли около трех часов ночи. Разумеется, они были знатно под градусом, поэтому домой шли медленно и периодически плутали. Передавая друг другу наполовину опустошенную бутылку «Бакарди», они громко спорили, чья задница в клубе была самой классной.       — Гарри, не спорь со старшими! Если я говорю, что у той телки в красном была самая большая и заебатая попка, значит, так оно и есть…       — Ну, не-е, Сириус, самая большая была у той, что к тебе подкатила возле сортира!       — А-ха-ха! А ведь и правда — вот жопа так жопа! У-ха-ха! Бля, не могу просто, это ж надо…       Гарри перестал гоготать раньше Сириуса, и, отхлебнув из бутылки, огляделся по сторонам.       — Епт, Сириус, где это мы? — озадаченно спросил он, тупо глядя на церковь прямо перед собой.       — Эм-м-м… Ну а хер его знает, приятель!       — Главное, чтобы тут было где спрятаться от грозы, а то уже капать начало, — сказал Гарри, протирая очки.       — Может это у тебя с конца капает? — сказал Сириус и снова заржал. Он подошел к двери собора и дернул за старинную железную ручку.       — Обана! — удивился он. — Открыто, прикинь?       На входе было темно, но на другом конце зала горели свечи и какая-то монахиня подметала пол.       — Сестра, позволь рабам божьим переждать грозу в этом чудесном пристанище добра и милосердия! — громко воскликнул Сириус, обращаясь к ней.       — Конечно, милости прошу! — радушно отозвалась та.       Гарри и Сириус не спеша пересекли длинный зал и оказались у освещенной будки для вероисповеданий, где стояла монахиня.       — Да простит нам Господь нашу нетрезвость, — виновато произнес Сириус, зачем-то поклонившись ей. — Да, Гарри?       Гарри кивнул и, икнув, устало прислонился к каменной колонне и принялся рыться в карманах куртки и штанов в поисках маггловского мобильника, который купил себе совсем недавно и до смерти боялся потерять. Сириус же, продолжая потихоньку прихлебывать из бутылки ром, не стесняясь пялился на монашку, а потом подошел к ней поближе и, присев на край скамьи для прихожан, обратился к ней.       — Послушай, сестра, а не исповедуешь ли ты меня? — спросил он, пристально глядя на красотку в строгой рясе.       По всей видимости, он уже успел разглядеть, что она была весьма недурна собой, а стройность фигуры не могло скрыть даже облачение служительницы божией.       — Что вы, мне не дозволено! — улыбнулась она. — Я здесь всего лишь дежурю сегодня, прибираю храм к утренней службе.       — Какая жалость, а ведь мне так необходимо покаяться во всех тех грехах, что я совершил! — притворно посетовал Сириус. — Вспомнить хотя бы то, как я на последнем курсе с другом натянул девушку нашего приятеля в Визжащей хижине!       Несмотря на то, что монахиня, хоть и была настроена очень миролюбиво, всячески старалась отдалиться от него, Сириус продолжал к ней клеиться. Все это время Гарри дремал на передней скамье. Когда он уже почти совсем заснул, он услышал громкий вскрик.       — Постойте же, я не могу! — возмущалась монахиня, пытаясь вырваться от Сириуса, державшего ее за талию и пытающегося просунуть одну руку под ее рясу. Но Гарри видел, что отпор она дает будто бы просто для виду, и на лице ее то и дело появляется улыбка.       — Гарри, погляди, ей нравится! — весело крикнул Сириус.       По всей видимости, ей было приятно и даже лестно такое внимание к ее персоне со стороны мужчин, учитывая затворнический и праведный образ жизни. Если так долго жить, полностью подавляя сексуальные инстинкты, то нет ничего удивительного в подобном поведении: она, наверное, была рада даже если бы к ней начал клеиться седой старик, не то, что Сириус, подумал Гарри и улыбнулся. В этот момент монахиня, кажется, окончательно сдалась и позволила Сириусу сжать в ладонях ее грудь. Грудь выглядела очень соблазнительно даже скрытая под строгим церковным одеянием. Вообще, Гарри, повнимательнее присмотревшись, заметил, что сестра была очень соблазнительной, даже чересчур для монашки.       — Святой Иисусе, прости мне мой смертный грех! — послышался ее шепот.       — Как тебя зовут, сестра? — спросил Сириус, прижимаясь тазом к ее заду и поглаживая руками ее грудь и живот.       — Мариэтта, — прошептала она.       — О, Господи, как же ты прекрасна, Мариэтта! — произнес Сириус. — Никогда не думал, что среди священно-служительниц бывают такие соблазнительные особы! Ах, да, мы же не представились! Я — Сириус, а этот тощий очкарик — мой крестник Гарри.       — Сириус, пошел нахуй! — махнул на него рукой Гарри.       — Ну, уж нет, на хуй я насажу нашу милую Мариэтту, приятель! — засмеялся Сириус. — Ты же не будешь против, сестра?       — Я не могу… мне недозволенно, но…       — Но что? — переспросил Сириус. — Никто не без греха, да к тому же будет новый повод для искренней молитвы.       — Мне не… — начала было Мариэтта, оправдываясь, скорее, сама перед собой, чем перед ними, но Сириус тут же впился в ее губы с долгим поцелуем.       Не разрывая поцелуя, он поднял сестру на руки и поднес к передней скамье, к той, на которой сидел Гарри. Усадив ее, он задрал подол ее рясы и, обнаружив под ней простые белые трусы, немедленно стянул их. Разведя ее колени в стороны, он погладил рукой ее лобок, совершенно неожиданно для монашки оказавшийся гладко выбритым, а затем стал медленно потирать пальцами влажные половые губы. Гарри же, отхлебнув из бутылки, встал на скамью и, расстегнув джинсы, вынул из трусов наполовину поднявшийся член, повернувшись к девушке с распятием на груди. Посмотрев ей в глаза, он окончательно убедился, что видел ее в Хогвартсе. Мариэтта Эджкомб. Хоть Мариэтта она и была магглорожденной, Гарри был до глубины души поражен тем, что она ушла служить в католическую церковь после окончания волшебной школы.       — Ну, раз уж это, как сказал Сириус, пристанище добра и милосердия, то самое время сделать благое дело и отсосать мне, сестра, — заявил он, подозревая, что она тоже его узнала, и решил подколоть ее по старой памяти: — Только не выдавай меня Богу!       Монашка с дипломом об окончании школы колдовства обхватила его ствол ладонью так крепко, что Гарри охнул от удовольствия и подался бедрами вперед. Она, не задумываясь о каких-либо прелюдиях, взяла член в рот и принялась неумело сосать его. Тем временем Сириус продолжал ласкать ее. Входя в нее двумя пальцами и одновременно щекоча ее клитор, он шептал ей какие-то пошлые и развратные вещи.       — О, Боже, какая же она сочная! — сказал он Гарри. — Такую девушку просто обязаны пустить в рай!       — Уо-о-ох! — выдохнул Гарри. — Довожу до твоего бродяжьего сведения, что ее ротик не менее сочный.       Он положил одну руку на ее голову, невольно сбив характерный для монахинь головной убор, и из-под него выпала волнистая прядь черных волос. Другой рукой он схватил член и, повернув ее голову в бок, стал толкаться в ее щеку изнутри и с громким звуком высовывать его из ее рта. Вскоре, когда уже три его пальца с шумным хлюпаньем входили во влагалище Мариэтты, Сириус решил, что уже достаточно возбудил ее. Гарри слез со скамьи, а Сириус стянул ее за рукав на пол.       — А теперь я хочу, чтобы ты разделась, — сказал он. — Давай, детка, сними с себя все, кроме этих белых чулок и креста!       Мариэтта, не медля ни минуты, стала поспешно раздеваться. Гарри вспомнил, что в Хогвартсе постоянно ходили слухи о том, как она уводит чужих парней и в целом ведет себя распутно. Оставшись, как и просил Сириус, только в чулках, она встала перед ним на колени и потянулась к его ширинке. Расстегнув ее, она спустила его джинсы до колен и облизнула головку его толстого члена. Однако перед тем как она начала сосать его, Сириус запрокинул ее голову назад и засунул пальцы в ее рот.       — Не беспокойся, я всего лишь хочу проверить, насколько ты вместительна, — успокоил он ее.       Проведя обслюнявленными пальцами по ее груди, Сириус всадил член в ее раскрытый рот и принялся толкаться прямо в самое горло. Он делал это довольно грубо и бесцеремонно, член долбился о ее гланды, но Мариэтта от такого обращения с собой испытывала какое-то извращенное удовлетворение. Положив руку на ее затылок, а другой взяв ее за горло, он удерживал ее и толкаться в ее рот уже чуть ли не со всего маху, целиком вгоняя длинный член в узкое горло. Монашка-магичка уперлась руками в его бедра, уже с трудом сдерживая рвотные позывы и чувствуя, что задыхается.       — О! Ох! О-о-ох! — прерывисто стонал Сириус, все быстрее толкаясь в ее рот.       Его толстый член проскальзывал в самую глотку, мешая дышать, но мужчина продолжал с хлюпаньем долбиться в ее горло теперь уже с огромной скоростью, беспрерывно называя ее «сукой», до тех пор, пока ему не стало ясно, что еще немного и она начнет задыхаться или ее попросту вырвет. Тогда, резко выйдя из ее рта, он наклонился к ее лицу и провел пальцами по ее губам, с которых нитками свисала слюна. Потом, легко шлепнув по лица, схватил за волосы и нагнул ее голову к полу так, что ей пришлось встать на четвереньки, отставив попку к верху.       — О, Господи, ты настоящая шмара, сестра! — тяжело дыша, произнес Сириус. — Дай-ка Гарри хорошенько напихает тебе!       — Да, да! О, Всевышний, прости меня! Трахните меня, пожалуйста-а-а! — громко стонала Мариэтта.       Гарри дал Сириусу «краба», а затем подошел к ней сзади и наклонился к ее попке. Некоторое время он просто гладил ее округлые мягкие ягодицы и ласкал ее влажную киску, а потом устроился над ней на полусогнутых ногах и резко, нетерпеливо вошел в нее. Мариэтта протяжно застонала, а Гарри, войдя до самого основания, задержался в ней на несколько секунд, а затем стал размеренно двигать бедрами, опираясь руками о ее задницу. Постепенно ускоряясь, Гарри стонал все громче, а Мариэтта, к тому времени, когда он еще только нашел подходящий ритм, уже испытала оргазм. Чувствуя, как девушка в оргазменных судорогах слегка дрожит и кричит от наслаждения, он почувствовал неописуемый восторг, и принялся долбиться в нее еще резче и быстрее. В это время Сириус, не желая оставаться безучастным, сел на колени перед сестрой так, что ее голова оказалась прямо между его разведенными в стороны бедрами. Мариэтта, продолжая громко стонать и приближаясь уже к новому оргазму, схватила его твердый упругий стержень и жадно облизывала его, засасывала и лизала яйца. Через несколько минут, когда пот уже застилал его глаза, а член, из-за бешеной скорости с которой он толкался в киску, то и дело выскакивал из нее, Гарри решил, что не стоит дальше оттягивать оргазм. Войдя в Мариэтту по самые яйца, он бурно кончил. Она почувствовала, как его член словно окаменел, а затем из него брызнула сперма, заполняя ее изнутри.       — А-а-а! — стонал он, изливаясь в нее.       — Приятель, теперь моя очередь! — сказал Сириус, когда Гарри вышел из нее.       Перевернув Мариэтту на спину, он задрал ее согнутые в коленях ноги вверх, и, придерживая их, стал вбиваться в нее, поставив одну ногу сбоку от ее груди. Гарри устроился около ее головы, и она облизывала его постепенно расслабляющийся член. Долбясь в нее, Сириус сжимал одной рукой ее горло, а другой вертел пальцами торчащие соски и мял в ладони груди. Буквально через пару минут девушка испытала еще один оргазм, не менее сильный, чем предыдущий. Вскоре однако он, почувствовав, что вот-вот кончит, вышел из нее и встал на четвереньки, широко расставив колени.       — Лижи мою задницу! — приказал он.       Мариэтта села на колени позади него и, раздвинув его ягодицы, осторожно лизнула анус. Но Сириус завел руку назад и стал насильно прижимать ее лицом к своей заднице. Одну из ее рук он положил на свой член, и она принялась быстро дрочить его, продолжая лизать ему зад. Спустя несколько минут Сириус, громко закричав какие-то неразборчивые грязные ругательства, кончил, наслаждаясь тем, как язычок монашки скоблит его задницу, а рука крепко сжимает его ствол. Кончив, Сириус поднялся на ноги и, схватив стонущую монахиню за волосы, стал водить ее лицом по заляпанному его спермой полу, одновременно шлепая ее по ягодицам.       — Я удивляюсь, Гарри, как Господь терпит в своем храме таких отвратительных и грязных, но таких прелестных шлюх? — задумчиво протянул он. — Во всяком случае, я доволен: давно мечтал выебать монашку прямо в церкви.       Напоследок, перед тем, как уйти из церкви, он взял лежавший на скамье лакированный деревянный крест с закругленными углами, и засунул его длинным концом прямо во влагалище Мариэтты, которая, все еще ощущая отголоски недавно пережитого оргазма, даже не подумала этому воспротивиться, а только хихикнула и послала им вслед воздушный поцелуй.       — Ну ты и Антихрист, Сириус, — покачал головой Гарри.       — Но ведь я не маггл, чтоб в богов верить, — развел руками крестный. © 2013, Original Gangsta