Если любишь - отпусти

Клаус хладнокровно оценил обстановку - Энжи, виновато смотревшая на него, доктор приветственно кивающий ему - и пустая гостиная. Если Лина по-прежнему в подвале, то все может обойтись сравнительно легко. - Что ты ему сказала? - прошипел Клаус, стискивая плечо Энжи. - Что у моей сестры сердечный приступ,- так же шепотом ответила она, глядя, как доктор снимает пальто. - Я отвела Лину в гостевую комнату, ты же понимаешь мне пришлось. Клаус стиснул зубы, едва сдерживая бешенство. Вот действительно, когда это у него легко решались проблемы? Можно было не сомневаться, что в гостевой комнате уже никого нет. Другой вопрос далеко ли собралась убежать Лина в пижаме и домашних тапочках, учитывая что до ближайшего поселка километры леса? Возможно она попытается выйти к трассе рассчитывая на проезжающую машину? В любом случае времени на долгие раздумья у него нет. - Скажи доктору, что твоей сестре стало лучше, муж повез ее в клинику. И задержи его, попросив осмотреть тебя. Придумай что-нибудь, я должен перехватить ее. Услышав убедительное щебетание девушки, мол она так переволновалась за сестру, что ей самой теперь нехорошо, Клаус вышел на крыльцо. Быстро окинув глазами местность, понял, что если бы Лина уходила к дороге, то он сам бы на нее наткнулся. И он сильно сомневался, что беременная женщина стала бы прятаться в незнакомом лесу. Его взгляд упал на машину доктора. Клаус хищно ухмыльнулся и бесшумно спустился вниз. Лина бессильно опустилась на пол тесной комнатки, растирая пострадавшее запястье. Ягера похоже не особо заботило, что он едва не вывихнул ей руку и девушка до сих пор ощущала железную хватку его пальцев на лице, пока он зажимал ей рот. Она в который раз со злостью поразилась его способности появляться "вовремя" и перекрывать ей все выходы. Ведь у нее почти все получилось - Энжи расстегнула замок с цепи и помогла ей перебраться в маленькую комнату наверху. Конечно же, Лина продолжала при этом убедительно изображать больную и беспомощную, и Энжи оставила ее, приговаривая: - Потерпи, доктор уже вот-вот подъедет, сейчас я приведу его... Едва дождавшись пока Энж спустится по лестнице, Лина вскочила, и, проскользнув в соседнюю спальню, наугад вытащила какую-то кофту из шкафа. Торопливо просунула руки в рукава уже на ходу к лестнице. Энжи вышла на крыльцо встречать доктора, и у Лины были на счету буквально минуты. Девушка прокралась вниз, сворачивая на кухню. Отлично, как раз подъехал доктор и Энж не заметит небольшого шума в доме. Перед дверью на улицу стояли резиновые сапоги и Лина торопливо обулась, проверяя замок. Открыть щеколду не составило труда и девушка выбежала во двор. Теперь нужно быстро ориентироваться, как быть дальше. Соваться ночью в лес без карты и без элементарного запаса воды, съестного и теплой одежды, Лина не рискнула. Идти к дороге и надеяться, что проедет какая-нибудь машина казалось более разумным решением. Ее планы полетели к черту, когда Лина увидела свет фар подъезжающей машины. Времени долго думать не было и девушка быстро проскользнула на заднее сидение машины доктора. Пришлось сразу переместиться на пол, маскируя свое присутствие. Чувствуя как бешено колотится сердце, она прикидывала варианты дальнейшего развития событий. Скорее всего приехал Ягер - больше просто некому, она уже второй месяц торчит в этом чертовом домике и ни разу не видела, чтобы были еще желающие заехать к Энжи в гости. Лина знала, что Ягер быстро вычислит ее ложь с больным сердцем, а значит попробует быстрее выпроводить доктора. И если все пройдет именно так, то можно считать она выбралась из западни. Доктор, да и любой нормальный человек не откажет ей в помощи добраться до ближайшего полицейского участка. И, кстати, доктор почему-то задерживается. Минуты ожидания вязкой тревогой давили на нервы. Неожиданно тень затемнила лунный свет, лившийся в окно машины. Лина судорожно сглотнула, отчаянно надеясь, что это возвращается хозяин машины. Дверца за ее спиной распахнулась с сухим щелчком и голос Клауса ожег металлом: - Далеко собралась, ангелочек? Когда же до тебя дойдет, что бежать больше некуда? Она не успела даже закричать, Ягер жестко схватил ее за руку, вытаскивая наружу. Его ладонь запечатала рот, предупреждая любую попытку крика, другая рука обхватила ее поперек талии, сковывая заодно и руки. - Ну-ну ,тише, ты же не будешь поднимать шум, вынуждая меня застрелить милого старичка-доктора? - зло прошипел в затылок Ягер, неумолимо увлекая девушку в сторону крыльца.- Это ведь тебе совсем не поможет, милая. Лина уже понимала, что он прав - подняв крик, она добьется только смерти невинного человека. Отчаяние вперемешку со страхом и злостью тяжелой волной поднималось изнутри. Руки Ягера сдавливали, причиняя боль, не давая нормально дышать, и девушка изо всех сил рванулась. - Я сказал не дергайся, - Клаус крепче сжал пальцы, продолжая тащить ее в дом. Он распахнул двери, вталкивая Лину в прихожую. - Будешь хорошей девочкой? Если сейчас спустишься без фокусов в подвал, возможно я смягчу твое наказание, - горячее дыхание жгло кожу шеи, и Лина невольно вздрогнула, отстраняясь. Ягер заметил ее движение и его ладонь, по-прежнему зажимавшая рот девушки сместилась на горло, притягивая назад. - Как всегда не хочешь по-хорошему? - Милый, ты не зайдешь на пару минут? - позвала его из гостиной Энжи.- Доктор Ходж желает поговорить с тобой... Клаус чертыхнулся - пока он провозится, затаскивая Лину в подвал, потеряет лишнее время. А чем раньше доктор покинет этот дом, тем лучше. Осмотревшись, он втолкнул Лину в небольшую кладовку рядом с лестницей. - Если я услышу хотя бы звук - ты очень сильно пожалеешь. - Вы же понимаете, мистер Янг, что Анжела весьма специфичная пациентка. Я удивлен, что она после клиники до сих пор не обратилась ко мне. Я считаю следует продолжить наблюдения за ее состоянием. Ее психика после всего, что ей пришлось пережить возможно так и не восстановлена. И если она не понимает необходимости лечения, вы должны взять ответственность за ее состояние. Возможны рецидивы приступов агрессии, это свойственно жертвам домашнего насилия, годами терпящими издевательства. Нужны седативные препараты и разумеется постоянное наблюдение... Клаус вполуха слушал подробные рассуждения доктора, прикидывая сколько есть времени в запасе, прежде чем Лина сообразит как можно справиться с примитивным замком кладовой. Он вспоминал закрыты ли двери кухонного выхода и раздумывал, что если она все же осмелится что-либо предпринять, придется действительно избавляться от доктора. Клаус недовольно поморщился - не то, чтобы это представляло проблему для его совести, нет. Но доктора вызвала Энжи и скрыть его визит от полиции не получится. А значит придется очень тщательно заметать следы. Нет, надо выпроваживать дедулю, ему не нужны подробные лекции о нездоровой психике Энжи. Будто он и сам этого не видит. В любом случае возиться с ней он не собирается, через несколько месяцев просто исчезнет с горизонта. А что касаемо ее опасности - он был уверен, что неплохо умеет управляться с ней, а на остальное плевать. Правда за сегодняшнюю самодеятельность Энжи придется наказать, она должна усвоить, что ее несогласованные действия он с рук спускать не будет. Но сначала он разберется с Линой. Клаус чувствовал такую злость, что готов был придушить ее. Сколько же можно расслабляться, купившись на ее якобы смирение? Она, словно изобретательный фокусник, способна выкрутиться там, где казалось бы нет никаких вариантов. - Я могу выписать сейчас рецепт на некоторые препараты,- вырвал Клауса из раздумий голос доктора. - О, я оставил бланки в машине... - Я провожу вас и возьму рецепт,- поторопил его Клаус, незаметно кивая Энжи. Уж должна сообразить, что сейчас от нее требуется. Хотя бы убедиться, чтобы Лина все еще на месте. Лина методично перерывала содержимое полочек кладовки, пытаясь наощупь найти хотя бы что-то, чем можно провернуть замок в дверной ручке. В крошечной каморке царила почти полная темнота - лишь через слуховое окошко под потолком немного проходил слабый свет луны. Она чувствовала панику, обжигавшую адреналином нервы, при мысли о том, какова будет реакция Ягера на ее очередную попытку побега. До того, как уедет доктор, она должна найти способ вскрыть эту чертову дверь. Коробки с пустыми банками, какие-то тряпки, банки краски, старые ведра и садовые инструменты. Внезапно пальцы наткнулись на что-то острое. Есть, садовые ножницы. Лина дрожащими пальцами пыталась попасть в отверстие замка дверной ручки, провернуть его в сторону. С третьей попытки у нее получилось. Девушка бесшумно толкнула двери, прислушиваясь к голосам из гостиной. Клаус, судя по всему, вышел провожать доктора, и Энжи вроде бы тоже где-то там. Лина торопливо выбежала на кухню, метнувшись к дверям во двор. Вот же черт, заперто! Она бросилась к ключнице, хватая сразу несколько ключей, собираясь подобрать нужный. На пробу воткнув один из ключей в замок, она убедилась, что он не подходит. Девушка быстро заменила его, пытаясь провернуть следующий. Бесполезно. Лина в отчаянии дергала дверь, пробуя воткнуть третий ключ. - Так много ключей, не так ли? - от игривого тона Энжи у нее похолодело все внутри. Лина медленно обернулась, увидев, как та с насмешливой улыбкой снимает с крючка ключ.- А нужен всего лишь один правильный.- Энжи дразняще потрясла брелок.- Этот. Она отшвырнула ключ в сторону и навела на Лину пистолет. - Это было даже забавно ловить тебя по всему дому, Лина, но играм пришел конец. Пора возвращаться в подвал. Лина медленно подчинилась, чувствуя как мучительный холод разливается внутри при одной мысли, что ее ждет. Она запнулась перед дверью, не в силах сделать эти последние шаги. Энжи ласково обхватила ее рукой за шею, ткнув под ребра пистолет: - Ты больше не разжалобишь меня, дрянь. Спускайся, или я прострелю тебе ногу. Или руку. Что ты предпочитаешь? Лину замутило от воркующего полушепота, обжигающего кожу. - Отойди от меня,- процедила сквозь зубы, пытаясь скрыть свой страх. Клаус, наконец-то отделавшись от доктора, быстро вернулся в дом. Тихо прошел в кухню и теперь наблюдал, как Энжи, прищурившись следит, за Линой, спускающейся по лестнице. То ли после недавнего разговора, то ли от витающего в воздухе напряжения, но ему не понравился этот взгляд. Энжи сейчас походила на охотившуюся кошку, выжидающую момент, чтобы напасть. На миг ему показалось, что она вытянет вперед руку и столкнет Лину вниз. Клаус предупреждающе опустил руку на плечо девушки и негромко сказал: - Энжи, дальше я сам. Чуть позже принеси таблетки и жди меня наверху. Она обернулась и Клаус чуть расслабился, увидев все тот же обожающий взгляд, в котором читались готовность исполнить любое его пожелание и знакомая детская беззащитность. Он спустился вниз, глядя как испуганно Лина отступает в угол. По губам Ягера скользнула холодная жесткая усмешка: - Интересно и где же ты собралась от меня здесь спрятаться, милая? - Не подходи ко мне,- Лина сделала еще шаг, заходя за комод.- Я вернулась в твой чертов подвал, что еще тебе надо? Клаус медленно приближался, они оба понимали насколько смехотворна преграда за которой она пряталась. Он издевательски выгнул бровь: - Ты кое-что забыла, ангелочек. Тебе видимо нравится играть со мной, заведомо зная чем все закончится, да? А ведь я предупреждал о наказании. Медленным плавным движением он потянулся к девушке, собираясь схватить ее за плечо, но Лина успела отшатнуться. Толкнув на него комод, девушка метнулась в сторону. Она слишком хорошо помнила такого Ягера - жесткого, подавляющего, безжалостного. Да, ей сейчас некуда бежать, но паника побуждала бороться до конца. Клаус быстрым движением перехватил ее, сильные руки словно обручем сжали талию. - Пусти! - Лина вырывалась, наугад пиная его. - Клаус, хватит! Подхватив хрупкое тело, Ягер швырнул ее на кровать, сразу же наваливаясь сверху. Лина безуспешно пыталась вырваться из его крепкой хватки. Глупо, конечно же это глупо, но сейчас страх перевешивал здравый смысл. Достаточно было взглянуть в суровое сосредоточенное лицо Клауса, пока он защелкивал наручники. Лед его глаз завораживал, пугал. Лина чувствовала холод металла на запястьях , в этот раз Клаус растянул ее руки настолько широко, что девушка едва удержалась чтобы не застонать от боли, пронзавшей ее от плечей до пальцев. К тому же, в попытках вырваться она повредила запястье. Кровь горячими капельками медленно стекала по коже. - Новое сопротивление? - насмешливый, со скрытой яростью голос Клауса хлестнул кнутом по натянутым нервам. - Посмотри к чему оно привело, Лина. Тебе больно, верно? И чего ты этим добилась? По-прежнему слаба, беспомощна и в моей власти. Лина молча смотрела в его глаза, едва удерживаясь от бесполезных просьб. Нет, не отпустит он ее, даже если не будет бить или насиловать, заставит лежать беспомощной скорее всего не один день. - Не ответишь мне? Молчишь? - Клаус провел пальцами по ее шее, чуть смыкая их на горле. Он наклонился к ее лицу и прошептал, почти касаясь губами кожи.- Еще не пожалела о своем упрямстве? Скрипнула дверь - Энжи принесла таблетки. Клаус поднялся с кровати, набирая в стакан воду. Лина в ужасе смотрела на эти приготовления. - Клаус, пожалуйста, только не таблетки,- севшим голосом заговорила девушка,- я сделаю все что скажешь, не надо таблетки. - Да что ты говоришь? Чего же тебе не пришло это в голову чуточку пораньше, м? - наигранно удивился он, отставив стакан и снова приближаясь к ней.- Наверное потому, что это твое жизненное кредо, Лина - сначала делать, потом думать. - Любой на моем месте попытался бы бежать,- возразила Лина, настороженно следя за его движениями. Клаус непринужденно растянулся на постели рядом с ней, пока что не касаясь, и, вздохнув, спросил: - Раз думать - не твое, давай я попробую тебе помочь? Как ты считаешь, тебе бы удалось сбежать, даже если бы я сейчас не приехал? Что, по-твоему, ждало доктора, даже если бы тебе удалось обратиться к нему за помощью? Так я отвечу - Энжи застрелила бы его, не дав сообщить в полицию. Сколько уже смертей на твоей совести, ангелочек, скажи? Лина запальчиво ответила: - Я не собиралась подставлять доктора. Рассчитывала сбежать, пользуясь моментом. - То есть ты считаешь все так просто? Каким-то чудом сбежишь, обратишься в полицию - вкрадчиво рассуждал Клаус,- меня арестуют и накажут по всей строгости закона и ты, получив Кристофа, благополучно вернешься в Союз к любимому мужу? Лина бросила на него хмурый взгляд, не став опровергать очевидное. - Ну так вот, если ты снова решишь совершить подобную глупость, подумай вот о чем. Прежде чем полиция на меня выйдет, я успею скрыться вместе с сыном по другим документам,- Клаус повернулся, испытующе глядя Лине в глаза, следя за ее реакцией.- Времени у тебя здесь, милая, навалом, так что советую прекратить идиотские попытки что-то мне доказать и чаще думать головой. А там глядишь мы и придем к определенному консенсусу. Лина бросила на него недоверчивый взгляд: - А это вообще реально - как-то договориться с тобой? - Все возможно, ангелочек,- горькая усмешка скользнула по губам Клауса.- При условии полного подчинения моим правилам. Можешь начать с того, что прекратишь действовать постоянно за моей спиной. - Я боялась,- возмущенно ответила Лина,- ты оставил меня с этой девицей, которая спит и видит мою смерть и хочет забрать ребенка, когда он родится. - Тебе должно быть достаточно моего слова,- Клаус небрежно отбросил локон с ее лица,- и не должно волновать, что говорит Энжи. Повторяю еще раз - убивать тебя я не собираюсь. И ребенка своего ты родишь. - А...потом? - Лина боялась спрашивать, не строя иллюзий о его отношении к ребенку от соперника. Мрачная тень пробежала по лицу Клауса. Всякий раз, когда она беспокоилась о ребенке Ивушкина, который даже еще не родился, он вспоминал их сына, и горячая злость обжигала нутро. Она же даже не спрашивает о Кристофе, ни разу не показала, что пойдет на все, чтобы увидеть его! Глаза Ягера опасно сощурились и он процедил: - Это все, что тебя волнует? - Разумеется нет,- Лина правильно поняла его злость,- просто не вижу смысла разговаривать с тобой о Кристофе. Ты разве станешь рассказывать мне что-нибудь о нем? Клаус, глядя в зеленые глаза, затуманенные болью и гневом, неожиданно для себя ответил: - Кристоф был тяжело болен. Я поэтому не появлялся здесь почти месяц. Лина ощутила новую волну боли, представив страдания ребенка и тихо спросила: - Как он сейчас? - Естественно, он в порядке,- Клаус все еще чувствовал желание уязвить ее, причинить боль.- Фрау Лизер днем и ночью не отходила от него, поила бульоном, сбивала жар, читала сказки - в общем делала все, что в таких случаях должна делать любящая мать. Лина понимая, что формально он прав, чувствовала как глаза обжигают злые слезы, как ее, несмотря на уязвимое сейчас положение, охватывает волна безрассудного гнева. Она даже не знала, на кого сейчас больше злилась - и Ягер, и Коля - оба хороши. Господи, как же ее бесило, что из-за эгоизма одного и властности другого страдает ее ни в чем не повинный сын! - Говорю же, я никогда не собиралась бросать Кристофа,- почти выкрикнула Лина,- я собиралась забрать его и скрыться в Европе, откупившись документами Штрауса. - Продолжай,- ледяным тоном приказал Клаус. Он уже забыл, насколько больно словами может делать Лина. Представив, что два года назад мог потерять не только ее, но и Кристофа, ощутил как продолжает нарастать внутри обжигающая ярость.- Будешь молчать - я вспомню свои старые методы допросов. Он действительно готов был вытряхнуть из нее информацию любыми средствами. Давно пора пролить свет на некоторые моменты побега двухлетней давности. Клаус чувствовал себя полным идиотом, вспоминая как до последнего надеялся, что она хотя бы колебалась, бросая его. На что там надеяться - уже ясно, что Лина притворялась, изображая любовь, усыпляя его бдительность, да еще при этом оказывается собиралась лишить его сына. - Мы спланировали побег с Колей, но я не подозревала, что он будет мешать мне забрать Кристофа,- нехотя заговорила Лина.- Ты же помнишь, я была практически все время в отключке, пока мы ехали на аэродром. Я и опомниться не успела, как он втолкнул фрау Лизер с Кристофом в самолет и вырубил тебя. Я пыталась вернуться в самолет, но было поздно - пилот получил отмашку на взлет. Ее слова, словно камни, тяжестью падали в душу, вызывая такие знакомые чувства, которые он считал остались для него в прошлом. Едкая смесь болезненной ревности, тягучей ненависти и желания безжалостно сломить. Никогда он не сможет понять то, что зовут "загадочной русской душой". То, как русские окольными путями идут к своей цели, больше напоминает чистый неразбавленный идиотизм. Вместо того, чтобы честно сказать, что никогда не простит его, она как ни в чем ни бывало спала с ним, нежно смотрела в глаза. Тогда, первый и последний раз чувствуя угрызения совести за то, что забрал ее свободу, Клаус готов был отпустить ее. Разумеется не с Ивушкиным и не в Союз. Они бы также переехали сюда, в Штаты - и пусть бы жила своей жизнью, при условии, что он бы принимал активное участие в жизни сына. Но нет, ради этого проклятого русского Лина лгала, играла на его чувствах, рискнула ребенком. У него действительно нет сейчас поводов жалеть ее. Война, которая могла бы прекратиться еще давно, продолжается. Клаус медленно поднялся, глядя на нее с презрительным сожалением, и отошел к столику за таблетками. Лина, разгадав его действия, тут же испуганно дернулась, тихо зашипев от боли в израненных запястьях. Ягер, встав коленом на кровать, нагнулся, схватив Лину за подбородок , разворачивая ее лицо к себе: - Не надо,- всхлипнула она. - Молчи,- процедил он сквозь зубы. - Глотай таблетку. Лина помотала головой, тогда он с силой надавил, пытаясь разжать зубы. - Открывай рот . Я все равно тебя заставлю. Ему удалось протолкнуть таблетку и теперь он грубо зажал ладонью рот девушке. - Можешь глотать или подождем, пока таблетка растворится сама,- мрачно усмехнулся Клаус, усаживаясь рядом. Лина прерывисто вздохнула, пытаясь сообразить, как избавиться от чертовой таблетки. Можно попробовать обмануть, сделав вид, что проглотила ее, и когда Ягер уберет руку - выплюнуть. Но что помешает ему впихнуть еще одну? Понимая, что выхода нет, Лина все же медлила и тем временем таблетка действительно начала растворяться. Горьковатая слюна вязко наполнила рот и она невольно сделала глотательное движение. - Ну, все? - Ягер расслабил на пробу пальцы, убедился, что она не пытается выплюнуть таблетку. - Рот покажи. Убедившись, что таблетка проглочена, Клаус наклонил к ее губам стакан с водой и бесстрастно добавил: - Как я и обещал, твой срок наказания каждый раз будет увеличиваться. Наверху Клауса ждала Энжи. Она успела сменить платье на соблазнительный пеньюар, подвести глаза, и теперь призывно улыбалась ему: - Ник, ты на меня сердишься? Но я же не виновата, что эта дрянь перехитрила меня. Брось, все же обошлось, иди ко мне. - Энжи, меньше всего я сейчас хочу кувыркаться с тобой,- Клаус окинул ее ледяным взглядом и лениво опустился в кресло.- И ты права, я очень зол. Ты знаешь, как я не люблю, когда мои слова игнорируют. Твое дело было носить ей еду и помогать в мелочах. Даже если бы ей правда стало плохо, ты должна была связаться прежде всего со мной. Сколько раз я должен повторять - никакой самодеятельности? - Ник, милый, я прежде всего испугалась за ребеночка,- Энжи грациозно поднялась с постели и подошла к нему, присаживаясь на подлокотник кресла.- На нее мне плевать, но я так хочу этого малыша. Клаусу пришло в голову, что, пожалуй, и Энжи опасно выходит из-под контроля. Ему было некогда разбираться в ее прошлом, он видел только, что зацикленность на материнстве может здорово осложнить его дела. И, как назло, она пока что нужна ему. У него нет возможности искать другой дом и человека, присматривающего за Линой, пока он занят. Что ж, значит придется наказать Энжи, чтобы боялась ослушаться его и тут он знал на чем играть. Девушка тем временем проскользнула к нему на колени, и, как кошка, потерлась щекой о плечо: - Я так соскучилась...хочу тебя... Она потянулась к губам Клауса и он позволил ей это, лениво отвечая на поцелуй, попутно стягивая с ее плеч пеньюар. Его пальцы скользнули на грудь девушки, чуть сжимая в небрежной ласке. Постепенно Энжи заводилась, он хладнокровно следил за реакцией ее тела - чувственные вздохи, дрожь удовольствия в ответ на поглаживания груди. Клаус добавил ощущений, чуть сжав соски девушки, прикусывая нежную кожу шеи. Она застонала: - Ник..скорее... Ее пальцы легли на ремень его брюк и Клаус хищно ухмыльнулся: - Не так быстро, Энжи. Сжав ее запястья за спиной, другой рукой он дразняще провел по внутренней стороне бедра, едва касаясь нежной кожи и неожиданно сильным движением накрыл ладонью ее промежность. Сдвинув тонкую ткань ее трусиков, Клаус ощутил на пальцах горячую влагу. Лениво обведя языком сосок девушки, хрипло прошептал: - Так быстро завелась, Энж? Течешь для меня как сучка, да? Энжи снова застонала, пытаясь потереться о его пальцы, умело ласкавшие ее плоть. - Зачем ты меня дразнишь? - захныкала девушка.- Ты же знаешь как я хочу тебя... Клаус медленно ввел в нее два пальца, не спеша толкаясь, разжигая ее желание. Энжи невольно заерзала, пытаясь глубже насадиться на его пальцы. - А ты знаешь чего хочу я - чтобы мое слово было законом, которого нельзя ослушаться, - Клаус чутко уловил пик ее возбуждения и убрал пальцы.- И ты, моя девочка, должна это хорошо запомнить. Мокрыми от ее смазки пальцами он обвел контур губ девушки и чуть протолкнул внутрь: - Оближи. Энжи послушно заработала язычком, все еще рассчитывая на продолжение. Клаус шлепнул ее по бедру и спокойно сказал: - Спокойной ночи, Энж. Ты ведь теперь будешь лучше стараться, чтобы я не расстраивался, правда? Отстранив девушку, он поднялся, собираясь уйти спать вниз на диван. - Ник,- жалобно хныкала Энжи,- ты не можешь так уйти... я все поняла... - Вот и отлично,- обернулся он,- но уроки лучше запоминаются на каком-нибудь ярком примере. Клаус ворочался, безуспешно пытаясь уснуть. Привычное хладнокровие давно уже пошло трещинами, словно весенний лед. Недолгое удовлетворение с тех пор как он запер Лину грозило растаять от постоянных "сюрпризов". Начиная от ее беременности и заканчивая необходимостью контролировать еще и Энж. Его планы мести - навсегда запереть Лину, превратить в безликую вещь больше не работали. В первую очередь из-за Кристофа, данное под влиянием его болезни обещание вернуть маму придется как-то выполнить. Он не сможет бесконечно обманывать ребенка. И пока что он слабо представлял как сдержать свое слово, учитывая что Лина готова сбежать при любой возможности. Во-вторых, он не ожидал, что будет испытывать к ней еще что-то помимо ненависти и презрения. Но даже сейчас его тянуло спуститься к ней - просто смотреть как она спит, коснуться, убедиться что она снова рядом. А что, собственно, мешает ему так и сделать? В подвале царил полумрак - Клаус не стал включать свет, хотя понимал, что из-за снотворного Лина бы не проснулась. Он осторожно присел возле спящей девушки, жадно впитывая глазами родные черты лица, изгибы изящного тела. Сейчас во сне она выглядела расслабленной, и, если не обращать внимания на прикованные к спинке кровати руки, можно представить что они снова вместе, засыпают сплетенные в нежном объятии. Клаус не смог удержать желания коснуться ее, пальцы мягко, осторожно скользнули по тонким рукам, разминая и вытесняя напряжение из сжатых даже во сне мышц. Медленно провел губами над открытой шеей, согревая дыханием, но не решаясь коснуться. Клаус чувствовал что еще немного и остатки контроля полетят в бездну. Но так нельзя.. Хотя кто сказал, что нельзя? Больно он ей не сделает и, вообще, она не проснется. Она и не узнает, будет под ним мягкой и податливой. А утром? Им будет хорошо - Лина будет таять от его ласк, это легко устроить он прекрасно помнит как доставить ей удовольствие. Он осторожно устроился рядом с девушкой, в глаза бросилась сбившаяся во сне пижамная кофта. Подушечки пальцев коснулись ее оголенного бока, поднялись выше к груди. Губы сами потянулись к сливочной коже, вспоминая полузабытые ощущения. Хотелось покрыть ее поцелуями, делать все о чем мечтал все это время, все что видел в коротких снах между бессонными ночами. Угу, мечтать не вредно. Лина не простила его тогда, не простит тем более сейчас. Этого уже никогда не будет - ни трепета гибкого тела, ни страстных стонов. Будет только ее страх и ненависть после того, как он до конца осуществит свой план. Ему не встретить сияющий взгляд зеленых глаз, нежный шепот не поведает о любви, она никогда не ответит на его чувства. Да и его чувства давно искорежены болью - на смену хрупкой нежности периодически приходит желание причинить ей боль, жестко трахать покорное тело, подчинять. Если это давящее изнутри чувство и есть любовь, то он больше не хочет любить. Внезапно он отстранился, взяв себя в руки. Нет, он не будет сейчас ее трогать. Иначе все кончится тем, что он опять потеряет голову и поддастся чувствам. А он не собирался оставлять безнаказанным ее предательство. Нет, сначала Лина заплатит, лишившись всего, что ей дорого, пройдя все круги ада от боли потери, так же как и он в свое время. Он не будет торопиться, всему свое время и все будет так, как он захочет. Он станет для нее всем, единственным, что осталось во всем мире. Привяжет к себе ее душу навсегда, заставит оставить его глубоко в сердце. Он сам понимал, насколько это походило на безумие, но слишком далеко зашли изначально неправильные отношения. - Ты будешь вместе со мной в этом аду, ангелочек,- Клаус пригладил спутанные рыжие локоны девушки.- Я ведь говорил, что не смогу отпустить. Никогда.