Если любишь - отпусти

Несмотря на пережитый шок, Лина почувствовала настоящую панику, заглянув в его глаза. Светившаяся в них алчная жажда подавляла, лишала воли, словно сковала тело свинцовой тяжестью. Она чуть сдвинулась в последней попытке избежать этой неприкрытой похоти, прошептав бесполезное : - Не надо... только не так... Клаус уже успевший избавиться от мешающей одежды, снова притянул ее, бесцеремонно подминая, с животным напором сквозящем в каждом движении. Лина замолчала, утонув в его темнеющих зрачках, что сейчас ломали, подчиняя своей воле. Чужая разгорающаяся страсть грозила сожрать, поглотить без остатка. - Я ждал слишком долго.... Его губы потянулись, сминая ее рот глубоким яростным поцелуем. Лина скользнула руками по его груди, в беспомощной попытке оттолкнуть. Несмотря на страх, она сейчас чувствовала ненависть за все что он сделал. И так легко сдаваться не собиралась. Почувствовав боль в прикушенной им губе, она снова дернулась, пытаясь выскользнуть из его рук. Клаус тут же ухватил ее запястья, прижимая их к подушке и прорычал: - Я все равно тебя трахну, но если считаешь что немного насилия не повредит, так я только за. Как же глупо было надеяться, что его что-то может остановить. Ведь и раньше он часто брал ее, не спрашивая согласия, а порой и не гнушаясь откровенного насилия. Лина едва сдержала слезы, чувствуя как он проводит ладонями по ее бедрам, с силой разводит колени, вжимаясь пальцами до синяков и будоражащей боли. Затем тяжело навалился, жадно толкаясь напряженным членом, без слов приказывая покорно принять его. В отчаянии, понимая что он все равно возьмет свое, она перехватила его руки, нещадно впиваясь ногтями в кожу, оставляя алые бороздки. Клаус яростно толкнулся бедрами, вгоняя стиснутый узостью и теснотой напряженный член практически до упора. - Ты сама захотела так , - хрипло прошипел он, продолжая двигаться резкими толчками. Перехватил тонкие запястья, грубо запрокидывая руки за голову, обездвиживая ее и так сжатое тело настолько, чтобы не оставалось ничего иного как беспрекословно отдаться. Лина задыхалась от ощущения беззащитности, ее накрыли воспоминания из прошлого. Таким разъяренным последний раз она видела его в пыточной камере. Но тогда ей нечего было терять, а смерть казалась благом. Сейчас же при мысли, что она никогда не обнимет Кристофа и Лизу включался защитный инстинкт. Замереть, позволить ему мять, трогать ее тело как угодно, но не доводить больше до опасной черты. Но Клаус словно не замечал боли и страха в ее глазах. Он жадно покрывал поцелуями-укусами ее шею, плечи, продолжая жадно трахать и лишь когда приблизился к разрядке слегка ослабил хватку, позволяя Лине высвободить зажатые руки . Вымотанная, растерзанная чужой похотью и бесконечной жаждой которая и не думала уходить из его глаз, Лина невидяще уставилась в потолок. Хотелось отключиться, исчезнуть. Не помнить, не чувствовать. Не осталось больше сил сопротивляться этим собственнически сжимающим ее даже сейчас рукам. Она устало прикрыла глаза, желая заснуть и никогда больше не просыпаться. Словно почувствовав , что она так или иначе пытается ускользнуть от него, Клаус сильнее притиснул ее к себе. -Ты совсем не хочешь меня, милая, а я не могу без тебя, - невыносимо жестко, невыносимо больно, арканом накинутый хриплый шепот. Она словно умерла и попала в ад - все дни и ночи слились в один сплошной кошмар. Выворачивающая наизнанку всю душу тоска за дочерью все глубже затягивала в беспросветную трясину. От безразличной апатии удерживало только понимание, что сломавшись, она ничем не поможет своим детям. Сердце разрывалось при мысли, что возможно сейчас Лиза беспомощно плачет мокрая или голодная. Кто позаботится о ней? Она готова была умолять Ягера вернуть девочку, обещать что угодно, но зная о его болезненной ревности, боялась сделать хуже. Он не преминет лишний раз обвинить ее в том, что она любит малышку больше чем их сына. Она прикидывала и другой вариант - как только попадется удобный момент, бежать к ближайшему полицейскому участку. Но с другой стороны угрозы Ягера звучали достаточно убедительно. А если он действительно успеет скрыться вместе с Кристофом и она лишится единственного шанса выяснить куда он отвез Лизу? Но неужели единственный выход - терпеть бесконечное унижение, вынужденно смириться? Ждать когда он решит вернуть сына, понимая что у нее нет никаких гарантий ? И как выдержать эту взаимную ненависть? Сколько еще она сможет продержаться, прежде чем сломается окончательно? Тяжелее всего было выносить его не утихающую похоть. Без малейшей нежности и каких-либо прелюдий он просто заваливал ее на ближайшую горизонтальную поверхность и торопливо стягивая белье, втискивал набухший член, безжалостно трахая в свое удовольствие. Лина присела на широкий подоконник , задумчиво смотря на подъездную дорожку, заманчиво ведущую дальше, к поселку. Если она все же решится сбежать, нужно тщательно продумать свои действия. Для начала попытаться найти зацепку, адрес где находится Кристоф. Также ей нужны деньги на первое время, чтобы скрыться. А уж потом она поднимет на уши полицию штата и обойдет каждый сиротский приют в округе. Главное - успеть забрать сына, прежде чем Ягер ее перехватит. Она чуть вздрогнула, услышав негромкий стук захлопнувшейся двери. Тут же обернулась,чтобы увидеть как он медленно, словно хищник подходит к ней. - Как всегда что-то задумала? - он насмешливо кивнул на окно. Лина неопределенно повела плечами. - Ты же хочешь увидеть Кристофа? - вкрадчиво спросил Ягер, поглаживая ее бедро и словно не замечая как напряженно сжимается ее тело от прикосновений. - От тебя зависит как быстро я это решу. - Что тебе еще нужно? - со злостью отвернулась Лина.- Ты делаешь со мной все что хочешь. что, мало? - Мало,- он медленно начал расстегивать пуговицы на ее платье.- Ты решила прикинуться безвольной куколкой, а это становится неинтересным. Мне нужно не только твое тело. Мне нужна ты вся, твоя страсть. - Как раньше уже не будет, - полоснула его ненавидящим взглядом.- Так что придется тебе довольствоваться, как ты выразился, безвольной куколкой. - Вот как оказывается ты любишь сына.- он небрежно стянул с ее плеч тонкую ткань и потянул дальше вниз, оставляя ее в одном белье. - Не смей шантажировать меня Кристофом,- Лина вырвалась, впрочем не посмела выйти из спальни, замерла, отойдя буквально на пару шагов. - К тому же я совершенно не умею притворяться. - Ну что ты, ангелочек, по-моему это искусство ты освоила в совершенстве.- Клаус хищно усмехнувшись, начал расстегивать свою рубашку. - Так что жду от тебя побольше рвения в постели. Как же она ненавидела сейчас этого самоуверенного мерзавца, постоянно загоняющего ее в ловушки. Если бы она могла, она бы сейчас его убила! Хрупкое и такое обманчивое перемирие, когда ей казалось, что все еще возможно понимание и близость, вдребезги разбилось жестокой реальностью. Перед ней был снова коварный нацистский генерал, насилующий ее морально, ломающий малейшую волю. Безжалостно играет судьбами ее детей и рассчитывает при этом на горячую страсть. И она еще думала, что у него есть какие-то чувства? Да он никогда не смотрел на нее иначе, как на свою собственность, трофей. - Не заставляй меня ждать,- Клаус уже полностью раздетый растянулся на кровати, окидывая ее все тем же голодным взглядом. Лина с тоской подумала, что если сейчас взбунтуется все равно ведь притащит, к тому же сопротивление лишь подогревало его похоть. Он имел ее грубо, топя в своем желании, с помечающими кожу засосами, до синяков фиксируя руки, позволяя лишь подчиняться. Даже тогда, в лагере он был более нежен, пытаясь ласками пробудить в ней чувственность. Сейчас же просто брал свое, обращаясь с ней действительно как с девкой из борделя. Нехотя она подошла, и Клаус выжидательно приподнял брови, подсказывая: - Можешь для начала поцеловать меня. Сама. - Я задушить тебя хочу, ублюдок,- яростно выпалила она, - и пока ты не вернешь мне детей можешь забыть о своих мерзких предложениях. - Ты кажется забыла у кого из нас в руках власть? - Клаус резко сел и схватил ее за руку, потянул вниз, вынуждая опуститься на пол.- Нужен очередной урок? Лина почувствовала как на ее шею жестко легла рука, вынуждая склониться к его паху. Она в ярости отпрянула: - Я не буду этого делать. - А тебя никто и не спрашивает,- Клаус тут же вцепился в ее волосы, наматывая на руку пряди и продолжая давить.- Думаю ты знаешь чем я отвечу на твое сопротивление, да? Надавив пальцами на ее скулы, он вынудил открыть рот. Его напряженный член практически упирался в губы. Вот теперь ей стало по-настоящему мерзко - Ягер не просто собирается пользоваться ее телом, ему нужно унизить ее, растоптать морально. Те ласки которые она добровольно дарила в водовороте той страсти сейчас будут пошло и насильно вырваны. - Я сказала нет, - Лине почти удалось вывернуться из удерживающей затылок руки. - Что значит нет, упрямая ты сучка? - Клаус сильнее впился пальцами в ее волосы.- Будешь делать все, что я прикажу как бы тебе ни не нравилось, ясно? Продолжая тянуть за волосы, он подтащил ее ближе и снова надавил на скулы, тут же проталкиваясь между раскрывшихся губ, вторгаясь еще глубже. Сжигая последние воспоминания о нежных чувственных прикосновениях, которые теплились где-то в глубине ее памяти. Член во рту обжигал, унижал, мучил, Лина отчаянно пыталась отстраниться, вытолкнуть его. Но Ягер лишь сильнее давил на затылок, вынуждая вбирать его глубже и не обращая внимания на ее трепыхания. - Только попробуй укусить - пожалеешь,- хрипло выдохнул он. Пустить в ход зубы она действительно не решилась, но терпеть такое изощренное насилие тоже не собиралась. Не обращая внимание на выдранные волосы, она подалась назад и плотно стиснула зубы. Клаус взбешенно рыкнул, резким движением вздернул ее с пола, швырнул на кровать и навис , вдавливая ее голову в подушку. - Я все равно добьюсь своего,- жестко глядя в несогласные глаза, он стал медленно оглаживать по-прежнему напряженно стоявший член. Лина уворачивалась как могла, он же рвано, тяжело дыша, грубыми и быстрыми движениями ласкал себя, вновь и вновь упираясь членом в ее сомкнутые губы. Пальцы с нажимом обвели ее скулы, скользнули ниже, умело надавливая и снова вынуждая открыть рот. Борясь с подступающей тошнотой от плавных медленных движений, Лина желала лишь одного - чтобы это быстрее закончилось. Но он словно решил растянуть эту пытку на подольше, хорошенько ей за все отомстить. Неторопливо скользил по языку, обтирался о внутренние стороны щек, толкался в доступное горло. Окончательно сломленная она закрыла глаза , стараясь не слышать влажных звуков и его тяжелого дыхания, хрипловатых стонов удовольствия. Почувствовав как его член пульсирует и сокращается и горячая струя спермы горечью обжигает рот, она протестующе напряглась, но он не позволил увернуться, чуть надавив пальцами на горло. - Нет уж, порадуй меня, ангелочек. Едва сдерживая слезы, лишаясь последних крупиц воли, она непроизвольно сглотнула. Чувствуя, как его пальцы небрежно поглаживают измученные губы, а шею обжигает мурлыкающе-властный шепот. - К любому сейфу можно подобрать ключ и рано или поздно ты сдашься, будешь умолять меня о ласке.

***

Клаус лениво наблюдал как Лина нарочно тянет время, что-то перекладывая в шкафу, снова уходя в ванную. Он усмехнулся - все равно не сейчас, так чуть позже ей придется лечь с ним. Она покосилась на кровать и нехотя сбросила халат. Умница, усвоила что бесполезно пытаться прикрыться в его постели ночными рубашками и пижамами. Прочитав в ее глазах обреченное отчаяние, Клаус чуть нахмурился. Теперь когда он добился ее видимой покорности хотелось другого. Не просто сминать грубыми ласками напряженно сжатое тело, а чувствовать ее ответную страсть. Довести до оргазма, завороженно глядя в подернутые дымкой неги глаза. Но он прекрасно понимал насколько она сейчас его ненавидит. И постоянно задумывался каким будет ее следующий шаг, хорошо помня все ее реакции. Она давно должна была сломаться. С холодным цинизмом он рассчитывал, что она бросится умолять его вернуть девчонку и ради этого будет с готовностью выполнять его малейшие прихоти. Но нет. Слезы втихомолку, видимость покорности и по-прежнему горячая ненависть - вот что он видел уже не первую неделю. Она явно не сдалась и что-то задумала. Клаус окинул ее медленным взглядом, снова читая такие знакомые эмоции в горько сжатой линии нежных губ, во взгляде. Что ж, он тоже не сдастся. Пусть она его никогда не полюбит, но вот задыхаться от страсти в его руках снова будет. Он не позволит больше ей терпеть, выжидая когда он насытится и оставит ее в покое. Клаус медленно провел ладонью по ее шее, спускаясь ниже к аккуратной груди и - дальше, обводя пальцами упругий живот. Каждый раз он по-прежнему заводился, словно мальчишка, от ощущения упругости теплой, мягкой кожи, ее запаха. Такая бесконечно далекая и родная - его женщина. Она будет снова принадлежать ему во всех смыслах. Клаус чутко уловил тщательно подавленный стон, в ответ на умелые поглаживания нежной плоти между бедер. Наблюдать за подрагивающими ресницами, приоткрытыми губами, ловя прерывистые выдохи, приносило удовольствие словно хищнику, следящему как жертва постепенно перестает дергаться в его когтях. Он медленно потянул ее, усаживая верхом на себя. Она вздрогнула, почувствовав его каменный от желания член. - Опускайся, милая, только делай это как можно медленнее. Лина бросила привычно-испепеляющий взгляд, но прекрасно знала что сделает все как он хочет. Почувствовала как содрогается от ее прикосновений его тело, как медленно протискивается его член в мягкую плоть. Впрочем Ягер быстро перехватил инициативу, сжав ладонями ее ягодицы, подтащил еще ближе, вынуждая насаживаться глубже. - Вот так...ммм...хорошо... Клаус резко сжал руки, обхватив тоненькую талию, и начал двигаться в нужном темпе, срывая с ее покрасневших искусанных губ глухие стоны. Зная что ей не справиться с напором приказывающих рук, Лина покорно расслабилась, позволяя ему двигаться ритмичными толчками. Он сдвинул ладони, сминая ее грудь жадной лаской, и Лина вздрогнула, пытаясь проигнорировать горячую волну, так знакомо опаляющую изнутри. Все эти дни чувственные отклики, которых раньше так легко добивался от нее Клаус, словно дремали, глубоко скрытые под лавиной негативных эмоций. Нет, она не будет наслаждаться его прикосновениями и уж тем более не позволит ему упиваться взаимной страстью. Достаточно того, что он пользуется ей словно вещью. Лучше так, чем снова поверить в эфемерные чувства и быть сброшенной в водоворот унижения и боли. Но проклятый немец изучил ее настолько хорошо, что уже заподозрил тщательно подавленные реакции. Властно надавив на ее поясницу, он вынудил наклониться к нему и неторопливо скользнул языком по ее шее. Лина прикусила губу, сдерживая стон, почувствовав как горячее дыхание опаляет ее грудь. Его пальцы настойчиво поглаживали, сжимали, пощипывали грудь и распухшие соски, твердеющие от его прикосновений. - Как ты сладко стонешь,- дразняще протянул Клаус, осторожно прикусывая напрягшийся сосок,- хочу тебя под собой... Он плавным движением переместился, не выходя из нее, и тут же обрушился на ее губы диким, голодным поцелуем, продолжая толкаться напряженным членом. Лина отвернулась пытаясь сдержать слезы - так было намного хуже. Он заставлял ее упиваться телесной близостью, в то время как ненависть и отвратительное чувство беспомощности жгут душу. Клаус медленно погладил ее по бедру в фальшиво-сочувственном жесте. - Ну что ты, девочка моя, не надо так расстраиваться,- ласково зашептал на ухо.- разве я сейчас с тобой жесток? - Ты заставляешь чувствовать меня действительно шлюхой.- не поворачиваясь, прошептала она. - Тебе достаточно сказать то, что я хочу и все будет по-другому,- пальцы на ее бедре напряженно сжались в ожидании ответа. - Между нами всегда были лишь ненависть и насилие,- упрямо процедила Лина.- И я никогда не прощу тебе, что ты забрал Лизу. Клаус жестко развернул ее, глядя таким же ненавидящим взглядом. Упрямая, бесчувственная дрянь. Окружает себя надуманной неприкосновенностью, не понимая что добивается лишь того, что ему хочется взять ее за волосы, придушить, подмять под себя. И это вместо чувственного удовольствия которое мог бы дарить, лаская и зацеловывая каждый сантиметр манящего тела. - Простишь,- в глазах уже разливалась знакомая ледяная ярость,- его же ты простила. Он сжал ее шею, заставляя с единого полудвижения подчиниться и вонзился в нее так яростно, что она вскрикнула. Один толчок, затем другой и вот он уже вбивается в ее тело со всей силы. Сейчас она не чувствовала ни малейшего возбуждения - лишь тупую боль от резких движений и сжатых на затылке волос. В этом сражении она победила - но почему-то все равно чувствовала себя проигравшей. *** Было еще темно когда Клаус, вышел из дома. Он раздраженно хлопнул дверцей машины, повернул ключи зажигания. Пусть эта дикая кошечка посидит немного под замком, и еще раз хорошенько все обдумает. Она должна понять,что больше нет никаких запасных выходов, только один - принять его, дать ему хотя бы иллюзию страстной любви, чтобы вернуть сына, которого как утверждала так любит. Клаус был спокоен - он оставлял ее запертой в спальне, с надежно закрытыми ставнями. А ему пора навестить Кристофа. - Папа вернулся! - как всегда обрадовался малыш и соскочил со стульчика, прервав завтрак. - Клаус,- с упреком посмотрела на него Марта,- вы никогда не берете на себя труд предупредить о своем возвращении, но ребенок должен жить по режиму. Садитесь и позавтракайте с нами. Клаус послушно присел за стол и Кристоф, воспользовавшись этим, тут же взобрался к нему на колени, заглядывая в глаза с обезоруживающей улыбкой: - Можно? Ну и как тут отказать, учитывая что он чувствовал вину за то, что ребенок до сих пор продолжает жить с няней вместо того, чтобы как все дети его возраста расти в крепкой семье? - Вы его балуете,- недовольно сдвинула брови фрау Лизер,- не должно быть никаких исключений из правил. Что хорошего если он усвоит, что есть можно кое-как, а не строго за столом? - Марта, иногда стоит немного и нарушить строгие правила,- улыбнулся он, намазывая маслом тост для сына. - Тогда постарайтесь уговорить Кристофа съесть это,- она поставила неаппетитную с виду массу, пояснив.- пюре из шпината. Там полно витаминов, а детям необходима полезная пища. - Ну что, сынок, придется тебе зарядиться с утра витаминами,- Клаус зачерпнул ложкой светло-зеленую субстанцию, и заговорщически прошептал на ухо,- хотя бы пару ложек. Кристоф послушно проглотил содержимое ложки и потянулся к тарелке с сыром. - Ради вас он кажется способен съесть все что угодно,- сдержанно улыбнулась фрау Лизер.- Клаус, на правах женщины, которой небезразличны дети, которых ей доверили, настоятельно рекомендую вам пересмотреть ритм жизни и больше времени уделять семье. - Как она? - тихо спросил Клаус, игнорируя сказанное. Будто он сам не хотел поскорее вернуться к сыну. Но как это возможно сейчас, когда они с Линой готовы поубивать друг друга? Тащить их ссоры в семью, разрушая и без того хрупкий мир ребенка, Клаус не собирался. Он позволит Лине увидеть Кристофа только когда будет уверен, что она не навредит ему снова. - Все в порядке,- отчиталась Марта.- Девочка совершенно здорова и слава богу достаточно мала, чтобы понимать что происходит. Клаус бросил быстрый взгляд на крыльцо, где стояла детская коляска - суровая фрау Лизер считала что соблюдение детского режима - непреложная истина, и поэтому в столь ранний час Лиза уже была собрана на прогулку. Он чуть нахмурился - нечасто случалось, чтобы собственные действия заводили его в тупик. Но сейчас был как раз один из тех немногочисленных случаев. Оставив девчонку в приюте, он поехал домой. Прежде чем Лина устроит грандиозный скандал, в чем он ни капли не сомневался, он хотел увидеть Кристофа. Возможно успокоить некстати проснувшуюся совесть. Ведь он делает это все и ради него тоже. Ребенок достаточно настрадался без матери, чтобы теперь делить ее любовь с вечно хнычущей девчонкой. Его сестрой. Как бы он ни бесился от этого факта, но мелкая поганка в первую очередь дочь Лины. И кровь в ней течет наполовину та же, что и у Кристофа. "Я всего лишь оставил ее на попечении монахинь" мысленно повторял он. "Она не виновата в том, что у нее такая дура-мать",- продолжало крутиться в голове. - Папа, почему ты такой грустный? - Кристоф чутко уловив что он не в настроении играть с ним, присел рядом, гладя ладошкой его щеку.- Ты заболел? - Взрослым тоже бывает больно,- он погладил в ответ маленькие пальчики.- Это пройдет, Кристоф. Я сильный и научу тебя быть таким. - Ты самый сильный,- улыбнулся ребенок,- и когда-нибудь мы вместе найдем мою маму, да? Клаус только вздохнул - со временем эта детская фантазия, неосторожно зароненная в детскую голову, не только не прошла, а росла и крепла в уверенность. Он же лишний раз убеждался, что вернуться Лина сможет только лишь когда он будет в ней полностью уверен. Ей ведь дела нет, что Кристоф его любит. Она эгоистично надеялась сбежать, забрав его у отца. Собственно он сейчас поступил с ней не лучше. Вот только действительно дети ни в чем не виноваты, хотя по факту страдают из-за их войны. Той ночью ему снилась мелкая поганка. Одиноко лежащий на ступеньках приюта сверток - и режущий уши детский плач. Возможно из-за того, что это был сон он мог понять чей плач слышит - ее или маленького Кристофа, когда он плакал дни и ночи напролет на лайнере. Ни разу за эти годы ему не снился никто из тех, кого он погубил за годы войны. Впрочем как и кошмары, заставляющие людей просыпаться в холодном поту. Но ощущения утром были отвратительными. Хмурый и не выспавшийся он наскоро глотнув кофе, сел за руль и, не став дожидаться пока проснется Кристоф, уехал. На развилке дороги свернул почему-то в сторону приюта. "Я только проверю все ли там в порядке",- решил он. Хотя что бы могло быть не в порядке? Еще вчера девчонка была здорова. Пожилая монахиня молча вынесла ему ребенка. - Я просто хотел узнать как она,- пробормотал Клаус, пытаясь отодвинуться от настойчиво предлагаемого младенца. - Возьмите ее и посмотрите сами,- женщина все же вручила ему девочку. Клаус растерянно смотрел, как маленькая копия Лины распахнула глазенки, сонно поморгала, смешно сморщила носик, сфокусировала на нем взгляд - и вдруг улыбнулась беззубой улыбкой. Улыбнулась ему, словно узнавала, хотя он смотрел на нее отнюдь не с умилением. Как могут улыбаться только младенцы - просто так, не зная кто перед ним - убийца, подлец или любящий родственник. - Пойду принесу ее вещи,- улыбнулась женщина. - Я вообще-то не говорил, что забираю ее.- недовольно посмотрел на нее Клаус. - Я бы не смогла служить Богу, если бы не умела читать людские души без слов. Клаус только вздохнул - ну вот куда он теперь денет девчонку? Возвращать ее Лине и признавать свои слабости он не собирался. Она должна понять, что с ним больше не стоит играть, усвоить что действовать за его спиной без последствий не получится. Пока он устраивал девчонку в машине, в голову пришло единственно верное на данный момент решение. - Это только ради него.- покосился он на Лизу, мирно сопевшую в корзинке. Его сын считает что папа - добрый, сильный и справедливый, хотя это далеко не так. Кристоф скорее всего никогда не узнает и половины правды о нем, но тем не менее он не хотел поступать настолько подло с его сестрой. - Кто это? - озадаченно посмотрела фрау Лизер на ребенка в его руках. - Она сирота, я забрал ее из приюта,- коротко ответил Клаус.- Вас не слишком затруднит заботится еще об одном ребенке? - Разумеется нет,- оскорбленно посмотрела на него женщина.- Или вы во мне сомневаетесь? Давайте-ка ее сюда. Она рассмотрела поближе личико девочки и спросила: - У нее уже есть имя? - Ее зовут Лиза,- Клаус проигнорировал заинтересованный взгляд Марты, в которым сквозил явный вопрос. Скорее всего она уже заметила сходство девчонки с Линой и наверняка решила, что он именно из-за этого выбрал ее. Но его волновало не это. А вот подумать, как он будет решать усложнившуюся ситуацию стоило. Клаус расчетливо прикинул, что возможно девчонка будет неплохим рычагом управления, если Лине придет в голову очередная блажь. Ну а пока что мелкой поганке считай повезло - будет расти под чутким присмотром любящей няни, вместо детского приюта где до нее никому не было бы дела. - Вы не подержите ее, Клаус? - Марта безуспешно пыталась успокоить хныкающую Лизу.- Она проснулась чуть раньше, а мне нужно перед прогулкой ее накормить. - Давайте,- кисло согласился он.- Уж я-то знаю, что пока эта засранка не поест, будет орать как резаная. Фрау Лизер смерила его скептическим взглядом: - Вас это удивляет? Все дети одинаковы - плачут, если голодны или у них мокрые пеленки. Оба не стали уточнять, что дети еще плачут за своими матерями. - Ну тише,тише,- проворчал он, слегка покачивая девчонку,- получишь ты свою бутылочку, не волнуйся. Кристоф подошел ближе, пытаясь отвлечь внимание девочки яркой погремушкой. - Лиза, ну не плачь, смотри что я тебе принес,- как ни странно засранка реагировала на детские уговоры куда как лучше, чем на его голос. Клаус задумчиво смотрел, как сын весело что-то рассказывает притихшей девчонке. - У тебя неплохо получается,- улыбнулся он. - Она же теперь моя сестричка, да? - Клаус чуть не выронил Лизу, настолько этот прямолинейный вопрос застал его врасплох. Он понятия не имел с чего так решил Кристоф, но конечно же объяснение было совсем простым: - У нее как и у меня нет мамы, а раз ты взял ее к нам домой значит будешь папой и ей тоже. Клаус почувствовал какое-то щемящее чувство внутри, глядя в глаза сына. Все дети хотят гордиться своими отцами и он сейчас не в силах развенчать тот благородный образ, которым наградил его ребенок: - Конечно, малыш. Передав вернувшейся Марте девчонку, он подхватил Кристофа на руки: - Ну, куда ты сегодня хочешь пойти? Может в парк? - Да,- довольно улыбнулся ребенок,- покатаешь меня на карусели? А еще можно мы пойдем к пруду кормить уточек? - Все что захочешь,- подтвердил Клаус. Оба вернулись домой абсолютно счастливыми и даже ворчание фрау Лизер, догадавшейся почему они отказываются от обеда, вызвало лишь хитрые усмешки. - Вы накормили его хот-догами у ближайшей палатки,- возмущалась она,- конечно, кто же теперь захочет есть суп? - Ничего, Кристоф съест все, что скажете на ужин, да, малыш? Можете смело готовить брокколи или что там еще входит в список полезных детям блюд,- посмеивался Клаус. Кристоф повис на нем словно обезьянка и помолчав спросил: - Ты опять уедешь, папа? - К сожалению да, малыш,- Клаус уютно устроился на диване, притянув к себе расстроенного ребенка. - А когда ты вернешься насовсем? - Кристоф обвил ручками его шею, настойчиво заглядывая в глаза. "Когда твоя мама прекратит вести себя как последняя дура" - помрачнел Клаус. - Ты же знаешь что данные обещания всегда нужно выполнять, да? - дождался утвердительного кивка.- Так вот чтобы не обманывать тебя, я не могу ответить когда перестану уезжать. Но зато могу обещать, что это время обязательно настанет. По дороге домой его преследовали невеселые мысли. Как и всегда после общения с сыном он чувствовал смутную вину за то как складывались их отношения с Линой. Но она тоже хороша - давно и прочно умудряется трепать ему нервы, хотя он был далеко не вспыльчивым юнцом. Клаус с горечью подумал, что в эту ссору едва не убил ее. Эти эмоциональные качели измотали, вывернули наизнанку всю душу. Ненависть, желание причинить боль, болезненное притяжение, подавленная нежность, заставляющая сгорать страсть. Каждый раз он нарушал свои обещания и намерения. Он не смог ни отказаться от чувств и превратить ее в ничтожную вещь, ни относиться как к равной, отпустить, дать возможность добровольно остаться. И однако к какому-то финалу им придется прийти. Клаус поморщился вспоминая ее полные злой горечи слова от том, что она никогда его не хотела. Но уж в этом ангелочек точно лжет. И он в состоянии это доказать, в первую очередь ей самой. Темнеющий в сумерках дом встретил его неприветливо закрытыми окнами. Клаус достал ключи, поднялся наверх. Открыл дверь, беспокойно обыскивая взглядом комнату. Лина обнаружилась в постели, в одной из тех свободных пижам,что носила во время беременности. - По-моему рановато для сна, ангелочек,- без привычного иронии улыбнулся он. - А что еще прикажешь делать в запертой комнате? Танцевать? - холодно ответила она, настороженно смотря на него. - Собирайся,- Клаус прошел к шкафу и порывшись, достал вечернее платье. В ответ на удивленный взгляд пояснил.- Проверим насколько тебе можно доверять. Или ты против?