Maktub. Так предначертано

– Мия, ты что, вновь активировала режим просветительской деятельности? – впорхнула в палату раззадоренная волчица. Улыбаясь, девушка отложила в сторону томик Гарсии Маркеса: – Ну не всё же увлекаться сухостью наук. Психологию он итак изучил, пожалуй, в совершенстве. – Сомневаюсь, что мой братец подписался бы на это, будь у него выбор – хохотнула Одри, бросив короткий взгляд на роман девятнадцатого века. Мия проводила огромное количество времени в палате Макса, зачитываясь в голос романами и поэмами, стихами и прозой. Никто не был против. Врачи и вовсе приветствовали это, даже выделив девушке удобное объёмистое кресло, в которое она забиралась с ногами, каждый раз утопая в мягкости велюровой обивки. Иногда, засиживаясь за очередным литературным шедевром, она незаметно погружалась в мир Морфея, а кто-нибудь из медперсонала заботливо укрывал девушку пледом, что давно был припасён на этот случай. Мия не только читала вслух. Часто она включала любимую музыку, современную классику и новинки, разделив на двоих наушники плеера и чуть слышно, но увлеченно напевала. И разговаривала. Рассказывала Максу о том, что происходило в мире, рассуждая и высказывая свою точку зрения на ту или иную злободневную тему. Со стороны это могло выглядеть как помешательство, и поначалу стая всерьёз запереживала, но врач, смог убедить их в правильности того, что делает полувампирша, уверяя, что и состояние девушки находится под контролем. – Милая, а что это за блеск в твоих глазах? – внимательно изучая лицо волчицы Мия ждала ответа. – ...Ты о чём это? Какой ещё такой блеск? У меня просто прееекрасное настроение! Весна, погода радует. А каков сейчас лес… Мииия! Ты просто обязана сейчас же отправиться к нам и возражения не принимаются! – тараторила Одри. – Я обязательно приеду, но чуть позже. Дай мне буквально пару дней. У Фоллов как раз будет время подготовить свои кулинарные изыски, – сладко потянувшись в уже родном кресле, сказала Мия и состроила милую мордашку, сверкая хитрым прищуром. – Хорошо. Считай, уговорила… Кстати, а ты с Виктором давно общалась? – аккуратно заглядывая в глаза брюнетки, вкрадчиво спросила девушка. – Мы редко сейчас видимся. Он весь погрузился в поиски истины, как он сам говорит. Пытается зацепиться хоть за какую-нибудь ниточку, в надежде, что она приведет к эпицентру клубка интриг... - на лице Мии мелькнуло грустное подобие улыбки, - Не теряет надежды выяснить, что именно тогда произошло. Одри сочувственно покачала головой и перевела взгляд в сторону, заметно о чем-то задумавшись… ...(Макс)... «Она практически поселилась в моей палате. А если её здесь нет, то с вероятностью в процентов девяносто с лихом - она в моей квартире. Это конечно очень льстило моей волчьей душе, с одной стороны. Но с другой – мне совершенно не хотелось, что бы человек, который так любим и дорог мне, замыкался в себе, обрастая непробиваемым панцирем. И всему виною я. Я, чёрт возьми! Благо Одри с ней рядом. Да, моя крошка всегда славилась своей нахрапистой натурой бунтарским характером. И я безумно благодарен своей маленькой сестрёнке, что не оставляет Мию. Вот и сейчас, лишает её шансов пойти на попятную. Дар убеждения, видимо, у нас, Фоллов, в крови. А я... Я всегда смогу быть рядом, где бы она ни была. Хоть об этом и не знает…» … Ближе к вечеру того же дня Мия добралась до квартиры, в которой её уже поджидал Макс. Нет, он не каждый день проделывал свои телепартационные трюки, но сегодня его словно магнитом тянуло в родные стены. Пройдя прямиком на кухню, девушка принялась распаковывать пакеты, в которых среди продуктов нашлась бутылка с полюбившейся темно-золотистой жидкостью. Мия ловко извлекла из кармана своей кожаной куртки маленький серебристый портсигар. Прошло уже несколько месяцев как она увлеклась, но заядлой курильщицей так и не стала. Подкурив тонкую черную сигарету, девушка медленно затянулась, ощущая, как легкие заполняет терпкий, слегка горьковатый дым натурального табака, которого не купишь в обычном супермаркете. Глубоко вздохнув, Мия наполнила треть бокала бренди, изящно зажав меж тонких пальцев дымящуюся сигарету. Подойдя к окну, она с ногами забралась на широкий подоконник, а напротив неё, на том же самом подоконнике, словно зеркальное отражение, сидел Макс. Она разглядывала в окне серебристую стену стихийного ливня, а он - разглядывал её. Прижавшись лбом к холодному стеклу, Мия размышляла о чем-то своём и медленно потягивала крепкий напиток. - «Где она сейчас витает? Чем заняты её мысли?» - Волк мог лишь гадать. Всматриваясь в любимые глаза, Макс отмечал, как едва уловимо играет её мимика. Манящие губы обхватывали край бокала, поглощая его содержимое. Последняя затяжка и… волчья душа услышала своё имя, вырывающееся в шепоте с остатками дыма из её легких. Мия тихо слезла с окна и поплелась в сторону ванной комнаты. Оставив наполняться ванну, полувампирша вернулась на кухню, дабы подлить себе ещё немного горячительной жидкости, которая слегка расслабляла разум и помогла не сойти сума. Параллельно, она не торопливо снимала с себя одежду, то и дело, оголяя какие-то части тела. Всё это время волк неподвижно сидел на том же месте. Не в силах оторвать взгляд, не смея шелохнуться, будто бы мог спугнуть момент. Когда на девушке осталось лишь одно нижнее белье цвета марсала, она не спеша прошла в ванную комнату, прихватив с собой заветный бокальчик. Всё существо Макса трепетало в этот момент. Казалось, что даже фантомное дыхание было сбито. Слыша, как девушка погрузилась в воду, он двинулся в направлении доносящихся всплесков. Так и не решаясь зайти, волк остановился возле настежь открытой двери и, прижавшись спиной к стене, сполз на паркет. Краем глаза он заметил рядом с собой на полу кучку темно-бордового гипюра. Макс откинул голову назад, ударяясь и упираясь затылком в стену. Мия. Та, которую он так безумно, так самозабвенно любил, сейчас нежилась в его ванной, абсолютно нагая. Осознавать данный факт – было слишком болезненно, а вот видеть – совершенно невыносимо. Как бы ему не хотелось сейчас быть рядом с ней - это было выше его сил. От безысходности дико хотелось выть. Огня добавил ещё и чуть слышный, наполненный нежностью, девичий шепот, больше походящий на полустон: – Макс… Волк бы всё отдал, что бы слышать сейчас её мысли… Мия. - «Открывая дверь в квартиру, ставшую для меня домом, я вновь и вновь ощущаю запах Макса. Столько времени прошло, а до сих пор им всё пронизано. Я не могу не улыбаться, когда ощущаю его, хотя скорее всего это лишь жалкое подобие улыбки.» Разбирая пакеты, и, раскладывая покупки по своим местам, Мия замерла, задержавшись взглядом на тёмном стекле крепкого алкоголя. – «Как странно. Именно Макс познакомил меня с бренди... Хм, интересно, мне действительно нравится этот напиток, или же всему виною атмосфера, в которую я себя же и загнала. Глупо, но ведь кажется, что так я ещё ближе к Максу…». Откупоривая бутылку бренди, Мия параллельно затягивается терпкой горечью табачного дыма. Ей нравятся эти ощущения, когда она остаётся сама с собой наедине. Будто бы они способны заглушить, покрыть густой пеленой дымного тумана ту боль, что образовалась после аварии. После того, как она окончательно осознала, что чуть не потеряла дорогих ей людей. После того, как осознала, что практически потеряла Макса. Наверное, именно в тот момент, Мия в полной мере стала осознавать и принимать и свои чувства к волку. – «Меня никто не понимает. Даже Одри иногда так смотрит, будто считает, что моя психика находится на грани. Я её конечно понимаю. И не понимаю. Почему она не ощущает того же, что и я? Как она может не чувствовать присутствие Макса? А как же их связь? Да волчье чутье, в конце концов?» – усаживаясь на подоконник, в который раз Мия безмолвно прокручивает эти мысли. Чувствует, что и ответ где то рядом, совсем на поверхности, а ухватиться за него не может. За окном беспросветной стеной шел дождь, навевая какую-то грустную романтику. Мысли о прошлом никак не давали покоя. – «Как? Как я могла быть такой наивной? Такой слепой? Почему отвергала свои же собственные чувства?! Боялась, что это приведёт к тому, к чему в итоге и привело?! Молодец Мия, очень дальновидно! Мучила себя, мучила человека, к которому всё же испытываешь сильные чувства и ради чего? Ради призрачной надежды о его защищенности?! Какая же ты глупая! Ты могла быть счастлива! Могла сделать счастливым и его! И почему ты вообще решила, что отступившись, можешь что-то изменить в том, чем тебе ведать не дано? Ох, Макс…» – последнее, кажется, вырвалось вслух. Его имя вообще часто вырывается из её груди. Всё чаще. По бархату нежной кожи предательски прокатилась волна мурашек, загоняя хрупкое тело в объятия ненавистного озноба. Сейчас ей дико не хватало тепла. И алкоголь, который до сих пор не плохо с этим справлялся, не так уж помогает. – «Хочу в ванну. Хочу согреться. Укутаться в горячую воду, а после утонуть в его огромном махровом и таком теплом халате.» – размышляя о своих желаниях, Мия проделывала необходимые манипуляции для достижения своей маленькой цели, а после вернулась на кухню за ещё одной порцией бренди. - «Мне действительно нужно тепло, я физически ощущаю его дикую нехватку. Это будто ломка у наркомана, а мой наркотик – Макс...» Она стала избавляться от одежды, на ходу обновляя свой бокал. Будто бы кожей, ощущая чей-то пристальный взгляд. Но он её не пугает и не настораживает, скорее наоборот, расслабляет, ласкает, рождая сотни мурашек на ставшем вмиг чувствительным теле. И она знает, чей это взгляд, ей знакомы эти ощущения. И как после такого, можно думать о сумасшествии, если она действительно ощущает Макса? Уже в ванной Мия стягивает с себя остатки одежды, небрежно сбрасывая их на пол. Медленно погружается в чуть ли не кипящую воду, которая моментально согревает каждую клеточку её тела. Делает глоток из бокала – ещё теплее, но не достаточно. Макс. Все мысли сейчас были только о нём. Как же его катастрофически не хватало. Мия ощущала это не только своей больной душой, но и всем телом. Оно помнило его объятия, прикосновения горячих, обжигающих рук, кипяток его сладких губ. Его животную нахрапистость и неистовую нежность. Обволакивающий, ласкающий взгляд серебристых глаз, в которых всегда хотелось тонуть. Купаясь в потоке сладостных воспоминаний, она ощутила лёгкие покалывания с млеющим послевкусием внизу живота. Душа завибрировала от накатившего трепета, словно у совсем ещё юной девочки, впервые испытывающей чувство чистой и невинной влюбленности, а после, в области бёдер вспыхнул дикий пожар, вынуждая тихонько простонать. Простонать имя того, кто занимал все её мысли. Казалось, Мия постепенно потеряла контроль над собой. Она неистово желала, что бы Макс сейчас оказался рядом. В полной мере рядом. И всё бы сейчас за это отдала… Желая хоть немного отрезвить свой распаленный мозг и изнывающее тело, девушка с головой погрузилась под воду и резко вынырнув, встала под прохладные струи душа. Спустя недолгое время, укутавшись в халат, который всё ещё хранил запах Макса, она двинулась в спальню. Сейчас просто хотелось утонуть и раствориться в его мягкой постели… … Пройдя в спальню, которая находилась прямо напротив ванной, Мия, не включая свет, легла на огромную волчью кровать. Стараясь максимально расслабить колотящееся не то от возбуждающих эмоций, не то от прохладных капель на её коже тело, она забралась под почти невесомое пуховое одеяло. Макс всё это время был на своём месте и лишь внимательно изучал девичьи движения. Она нежилась в его постели, зарываясь в огромное одеяло. И вдруг его тонкий слух пронзил её любимый, с едва уловимой, но такой знакомой ноткой хрипотцы, манящий голос: – Макс… я знаю, ты здесь… иди ко мне… Фантомные ноги волка будто зажили своей жизнью. Влетев в комнату, он остановился в легкой нерешительности обперевшись плечом о косяк двери, не спуская своего ласкающего взгляда с женского тела. – Обними меня… – вновь услышав молящий голос Мии, Макс уже не мог себя сдерживать, ведь больше всего на свете сейчас он жаждал ответить на её мольбы. Сорвавшись с места, волк в мгновение оказался рядом с полувампиршей. Он с трепещущей болью прижимал к своей груди слегка подрагивающие, хрупкие плечи, до отказа вдыхая аромат такого желанного тела и осыпая поцелуями смоляные волосы любимой. В душах Макса и Мии этой ночью воцарился покой. Впервые за это долгое, тяжелое время Макса накрыл сон. Всю ночь они безмятежно спали, он – не выпуская её из своих нежных объятий, а она – ощущая его крепкие, заботливые прикосновения, до самого рассвета. А на утро…