Три в одном

      В эту ночь Киммон никак не мог заснуть: как только он закрывал глаза, ему тут же начинали мерещиться трахающиеся Ти и Тэ, причём кто из них был сверху, он так и не понял.       Кряхтя и тихо постанывая, он ворочался с боку на бок, стараясь не разбудить мирно спящего на соседней кровати Баса.       Твою-то мать. У него что, настолько поехала крыша, что теперь стоит на собственных друзей?.. Такого с ним ещё не случалось — такая реакция на чужого мужика. Да о чём он вообще думает?! Как у него вообще может стоять на МУЖИКА?! Чужого, своего… какая нахуй разница. У него вообще не должно стоять на мужиков!       Промучившись почти до рассвета, он потащился в ванную и попытался привести себя в относительный порядок. Холодная вода слегка разогнала тяжёлую хмарь в голове, но окончательно все дурацкие мысли вымело глухое раздражение, причиной которого стала приторная косметическая вонь, наполнявшая ванную. Ким моментально определил её источник — это была неплотно закрытая яркая круглая коробочка с дебильно улыбающейся дамочкой на этикетке. Коробочка содержала адски воняющую чем-то фруктовым тягучую розовую дрянь и принадлежала Басу, который с маниакальной упёртостью каждый божий день натирал этой дрянью физиономию и регулярно пытался впарить её Киму («Пи', это очень полезное средство, полностью натуральное, три в одном: увлажняет и питает кожу, придаёт ей сияние и сохраняет молодость!»). Однако несмотря на убедительные аргументы и баранью настойчивость мелкого адепта секты Вечно Молодой Сияющей Кожи, Киммон, помня о постоянно угрожающей ему аллергии на косметические средства, не собирался мазать свою (на минуточку, весьма дорогостоящую!) морду чудовищной смесью масла из клубней инжира, жмыха из косточек жожоба и керамидов из луковиц пачули.       Сморщив нос, Ким плотно закрутил крышку баночки, мысленно сделал заметку пошпынять Баса утром за неаккуратность и вернулся в постель.       Проснулся он совершенно разбитый. Бас уже копошился в ванной, жизнерадостно жужжа единственный и неповторимый «хит» ЭсБэФайф, чем тут же неимоверно взбесил. Ким откинул одеяло и увидел выпирающий через трусы стоящий член. Блять. Ладно… Бас в своей пока ещё короткой, но насыщенной кочевой артистической жизни и не такое видал, переживёт.       Кряхтя и стеная, он вылез из кровати и натянул шорты. Стало получше — хотя бы не так заметно. Вывалившийся из душа Бас окинул его понимающим взглядом, усмехнулся и пропустил в ванную. Киммон, стянув одежду, залез под душ и положил ладонь на никак не успокаивающуюся плоть. Опершись одной рукой о стенку душа, он начал самозабвенно дрочить. Быстро наступившая разрядка вытянула из него все силы, и он уткнулся лбом в стену, которую только что продавливал рукой. С трудом собравшись, он вытерся и относительно посвежевший вышел в номер.       Бас уже оделся и ждал его.       — Ты завтракать пойдёшь? — спросил он. Ким кивнул.— Давай вместе, я тебя подожду.       Одеваясь, Ким таки высказал ему претензии насчёт того, что отравляющие вещества полагается хранить с особой осторожностью и всегда плотно закрывать крышкой, а выдающиеся вокальные данные следует экономить и не растрачивать всуе на не чаявших такого счастья ни в чём не повинных соседей по комнате. Бас на это только ржал и отмахивался — «Ты такой зануда, Пи’!».       Они спустились в ресторан отеля. Ти и Тэ были уже там. Ти с довольным видом поглощал какой-то десерт, а Тэ непринуждённо подкладывал ему в тарелку вкусняшек. Идиллическая картина. Поздоровавшись со всеми, Ким набрал себе еды и приземлился рядом с благодушным расслабленным Ти. В этот момент к завтраку вышел Коптер — один.       — Ой, а что случилось? — язвительно вопросил Киммон. — Куда же делась моя драгоценная тёща?        Коптер недобро на него посмотрел.       — Она плохо себя чувствует, — сдержанно ответил он, пристально глядя на Кима.       — И что? Ты сегодня на фотосессию сам поедешь? Вот прям совсем один? Без охраны и сопровождения?! — снова съехидничал Ким.       — Нонг’, — одёрнул его Тэ, продолжая накладывать вкусное в тарелку Ти. — Угомонись уже. Или ты сегодня встал не с той ноги?       Киммон прикусил язык и уткнулся в чашку с чаем.       Коптер демонстративно от него отвернулся и начал тихо переговариваться с Басом. Вскоре к ним присоединилась Пи’Джейн.       — Доброе утро всем, — бодро пропела она. В ответ её поприветствовали почти стройным хором. — Напоминаю, сегодня у нас будет общая фотосессия…— она посмотрела на Коптера. — Нонг’Коп, а где мама твоя?       — Она неважно себя чувствует и побудет в гостинице сегодня, — ответил Коп, зыркнув на Киммона.       — Ну хорошо, — сказала Пи’Джейн. — Точнее, плохо, конечно, что ей нездоровится. Фотосессия будет, как я уже сказала, общая, и начинается она через полчаса. Быстрее доедайте кто что не доел, нам нужно уже выдвигаться. Я жду вас в машине.       С этими словами она удалилась, по дороге рассматривая что-то в своём телефоне.       Тэ, похлопав Ти по бедру, встал из-за стола и потянулся. Киммон повернулся к Ти, чтобы попросить его передать сахар, но замер, увидев взгляд, которым Ти в этот момент буквально облизывал оголившийся пресс Тэ. Киму показалось, что если бы их всех сейчас здесь не было, Ти разложил бы Тэ прямо на этом столе, среди чашек, тарелок и вазочек, как самый вкусный десерт на свете. Член снова шевельнулся в штанах, напоминая о себе. Ким, смутившись, отвернулся и внезапно наткнулся на взгляд Копа, который пожирал его глазами. И если Ти разложил бы Тэ, то судя по взгляду Копа, тот прямо сейчас сам лёг бы под Киммона. Коптер нехотя отвёл взгляд, и Ким сглотнул.       Ему это всё кажется. Он просто не выспался, и всё. Перелёт, долгая дорога… Нервы.       Фотоссесия проходила на природе. Пока снимали Тэ и Ти, Коп собирал букетики из простеньких полевых цветов, Бас, сидя на складном стульчике, копался в телефоне, а Ким успел минут двадцать покемарить на разложенных сиденьях минивэна. Наконец, очередь дошла и до них с Копом, и Кима позвали поправить макияж.       Бас всё так же сидел, уткнувшись в телефон.       — Нонг’Году привет передавай, — промурлыкал Ким, проходя мимо него. Бас машинально кивнул.       — Что? — спохватившись, он поднял глаза на Кима и покраснел. — Я не с ним переписываюсь.       — Да, конечно, — усмехнулся Ким и ненавязчиво заглянул в экран, который Бас быстро прикрыл ладонью, не давая в подробностях рассмотреть фото некоего высокого, хорошо сложенного молодого человека, стоящего на фоне заката с доской для сёрфинга подмышкой.       Выйдя на импровизированную съёмочную площадку, посередине которой стоял высокий стул, Киммон тут же на него взгромоздился. Визажисты быстро поправили ему макияж и слегка растрепавшуюся после сна причёску. Сначала шли одиночные съёмки, потом к нему присоединился Коптер. Фотосессия была свободной — маэстро фотограф требовал импровизации — поэтому Коптер, недолго думая, встал между ног Киммона и прислонился к его груди спиной, положив ладони на колени партнёра. Киммон тут же отреагировал, сдвинувшись на стуле вперёд, и упёрся ширинкой прямо ему пониже спины. Предвкушая, как Коп от такого маневра зайцем сиганёт от него подальше, Киммон ядовито усмехнулся. Но вместо того, чтобы отстраниться, Коптер начал как бы невзначай тереться задницей между ног Кима, который от этого впал в такой ступор, что забыл улыбаться, за что тут же огрёб от фотографа. Коптер вообще вёл себя в высшей степени странно: он прижимался к Киму, гладил его и всячески ластился к нему, чем раздраконил настолько, что тот готов был затащить его куда-нибудь подальше и нагнуть прямо там, куда сможет дотащить. К концу фотосессии Киммон уже почти стонал в голос от того, насколько близок (и насколько по-прежнему недоступен) был Коп… а ещё от того, что у него так сильно (и так безнадёжно) стояло на другого самца.       — Поедешь с нами в караоке? — спросил Ти и положил ладонь на плечо Киммона, понуро сидящего на ступеньке в дверях минивэна.       — С «вами» — это с кем? —проворчал тот и поднял на собеседника тяжёлый взгляд.       — Со мной и Пи’Тэ, — пояснил Ти. — Тебе нужно отвлечься.       Киммон мрачно кивнул.       Ти позвал и Коптера с Басом, но те предпочли вернуться в отель. При этом, уезжая, Коптер с нечитаемым выражением лица бросил на Кима такой многообещающий взгляд, что тот так и остался смотреть ему вслед, пока минивэн не скрылся за поворотом.       — Ну что, поехали? — затормошил его Ти.       — Вперёд, к безудержному веселью, — уныло ответил Ким.       Загуглив ближайший караоке-бар, они добрались до него на такси и взяли свободную кабинку.       Комната оказалась небольшой, но уютной — с удобными диванчиками, маленьким баром, хорошей аппаратурой и огромным выбором музыки. Тэ сразу начал копаться в настройках звука, Ти — листать список песен, а Ким — инспектировать бар. Спиртного было хоть залейся, поэтому вскоре хорошо поддатый Ти уже отбирал у слегка оживившегося после пары коктейлей Киммона микрофон и жизнерадостно орал в него, совершенно не попадая ни в ноты, ни в ритм. Тэ, сидя на диване и наблюдая за всем этим сумасшествием, откровенно веселился. В конце концов устав от их ора, Тэ покинул насиженное место и принял активное участие в борьбе за микрофон. Ему не составило труда лишить Ти этого орудия пытки и, подняв его высоко над головой, Тэ, забавляясь, наблюдал, как оставшийся без микрофона певец прыгает вокруг, жаждая вернуть себе возможность издеваться над слухом окружающих. Киммон, с сочувствием глядя на бесплодные попытки Ти, внезапно ощутил, что ему срочно нужно отлить и, покачиваясь, как рыбацкая лодка при свежем ветре, поплёлся в сортир.       Вернувшись, он обнаружил стоящего спиной к нему Тэ. Ти нигде не было видно. Киммон, пошатываясь, приблизился к Тэ и только тогда понял, что Ти в комнате всё же был, просто Тэ закрывал его собой. Он, склонив голову, уткнулся лбом в лоб Ти и смотрел ему в глаза, нашёптывая что-то. Ким опустил взгляд и увидел, что Ти в это время, положив ладонь на ширинку Тэ, сжимает и поглаживает его через ткань джинсов.       — Вот это, блять, дела… — пробормотал Киммон и тряхнул головой.       Он зажмурил глаза, а когда открыл их, Тэ стоял посреди комнаты с микрофоном, а Ти сидел на диванчике и клацал пультом, выбирая песню на экране.       — Что это было? — сурово спросил Киммон, обводя мутным взглядом обоих парней.       — Где? — рассеянно отозвался Ти, не отрывая глаз от списка песен на экране.       — Только что… — Ким, покачнувшись, ткнул в него пальцем. — Ты ща тискал Пи’.       — Ты совсем, что ли, охерел? — изумился Ти. Тэ смотрел на Кима нечитаемым взглядом.       — Но я видел… — Ким поперхнулся. — Глазами… — выдохнул он, подбирая слова.       — Ну понятно, что видят не ушами, — хохотнул Ти. — Тебе надо выспаться, — он повернулся к Тэ.— Пи’, вызывай такси, — и снова перевёл взгляд на Киммона. — Давай, Пи’Ким, закругляемся. Ты, я смотрю, уже спишь на ходу, да ещё умудряешься видеть при этом эротические сны.       Он покачал головой и, глянув на Тэ, подхватил Киммона под руку и повёл его на выход.       Тэ вызвонил такси и первым сел на заднее сиденье подъехавшей машины. Потом они вместе с Ти кое-как затащили в авто мало что соображавшего Кима, тут же привалившегося к Тэ в поисках опоры, а следом на то же многострадальное заднее сиденье влез Ти, подпихнув Кима так, что тот оказался зажат между крепкими плечами своих более трезвых товарищей. У гостиницы, выгрузив из такси практически бессознательного Кима, они довели его до дверей номера и, передав с рук на руки Басу, распрощались с ними обоими и отправились восвояси.       — Что ж ты так набрался-то Пи’Ким… — расстроенно пробормотал Бас.       Киммон что-то невнятно промычал. Он сейчас и двух слов связать не смог бы (коктейли оказались коварны и забористы), впрочем, Бас и не ждал от него ответа.       Ким проснулся посреди ночи от жуткого сушняка. Во рту была пустыня. Протянув руку, он нащупал выключатель маленького бра, висящего над постелью, и через секунду комната осветилась мягким жёлтым светом. Оглядевшись, он понял, что прямо в одежде лежит поверх одеяла. На соседней кровати сладко похрапывал Бас, недовольно морщась во сне: видимо, слабый свет ночника ему всё-таки мешал. Собираясь выключить светильник, Ким увидел на прикроватной тумбочке заботливо приготовленную Басом пол-литровую бутылочку минералки. Кинув благодарный взгляд на друга, Ким залпом выпил всю воду и сразу почувствовал, как его немного отпустило. Осталось принять душ и снова лечь.       Ким с трудом поднялся — его всё ещё штормило, в голове шумело, но после воды ему стало гораздо лучше. Он потащился в душ, где скинул провонявшую алкоголем и потом одежду и встал под прохладные струи воды, надеясь, что они хотя бы чуть-чуть нейтрализуют разрушительное действие спиртного на организм. Простояв так несколько секунд, он, наконец, открыл глаза, прислонился спиной к стене и наугад взял с полочки флакон с каким-то гелем.       Вода лилась мимо него на пол и стены, повсюду летели брызги, но он этого не замечал. Мутная картинка, которая так навязчиво крутилась в голове, наконец, приобрела чёткие очертания. Не могло же ему привидеться, что Ти лапал Тэ. Но, может быть, они всё-таки просто стали очень близкими друзьями, они же столько лет вместе работают и практически живут. Интересно, а если представить, что они любовники… кто из них сверху? Тэ? Весь такой брутальный мачо. Или Ти? Хитровыебанный лис. А может, они меняются?..       Ким опустил взгляд и увидел, что его рука непроизвольно прикасается к вставшему члену. Налив на ладонь немного геля («Морской бриз», три в одном: кондиционер, шампунь и гель для душа» — мельком прочитал Ким на флаконе), он интенсивнее заработал рукой, пытаясь представить, как трахаются его коллеги и, можно сказать, друзья, и кончил так бурно и быстро, что не успел определиться, кто же из них будет сверху. Одна только мысль о том, что эти двое спят друг с другом, почему-то возбуждала его до головокружения.       Вернувшись в комнату, он снова лёг и уставился в потолок.       — Ты долго ещё будешь светить мне в глаза? — недовольный голос Баса вывел его из оцепенения.       — Прости, — пробормотал он, выключая свет.       Погрузившись в полную темноту, он снова уставился в потолок. Глаза слипались, и думать ни о чём не хотелось. Расслабившись после душа, Киммон, наконец, заснул, твёрдо решив завтра же спросить у Ти, что происходит между ним и Тэ.       В следующий раз он проснулся от того, что кто-то трепал его по плечу:       — Пи', вставай!       Ким застонал, пытаясь отмахнуться от нападавшего, но тот не сдавался.       — Пи', просыпайся. Завтрак, — наседал Бас, снова тряся его, теперь уже за руку.       Ким открыл один глаз и недовольно посмотрел на мучителя.       — Отстань, Нонг', — и повернулся на другой бок.       — Ну, хорошо, — Бас, казалось, смирился. — Я скажу Пи’Джейн, что ты не пойдёшь.       — Блять, — простонал Киммон и попытался убить его подушкой. Бас с хохотом увернулся. — Шантажист мелкий!       Киммон сделал над собой титаническое усилие и соскрёб себя с кровати. Кидая гневные взгляды на фыркающего от смеха Баса, он потащился в ванную, по дороге матеря утро, солнце, работу, настырных коллег и все существующие в мире алкогольные напитки.       Они опять провели целый день на природе, поскольку очередная рекламная фотосессия была запланирована за городом. На этот раз Коптера, как обычно, неотступно пасла мадам Наседка, которая, поскольку ей стало гораздо лучше, вернулась в строй (чему Ким не слишком обрадовался, откровенно говоря). Коп незаметно от неё кидал на Киммона странные томные взгляды. В какой-то момент, когда они позировали вместе, а Пи’Ронк куда-то скрылась от жгучего солнца, Коптер особенно близко прижался к нему, и Ким вдруг почувствовал вкрадчивое прикосновение: аккуратная ладонь легла на его яйца и сжала их через тонкую ткань лёгких брюк. Набрав в грудь воздуха, Киммон вытаращился на Коптера, который, приобняв его одной рукой, как ни в чём не бывало стоял и смотрел прямо в объектив фотоаппарата, другой рукой в это время незаметно для окружающих тиская кимовы первичные половые признаки. Но как только тот вознамерился было открыть рот, чтобы выразить свой категорический протест против подобного вопиющего (притом публичного!) вторжения в своё личное пространство, Коптер с невинным видом отстранился и поменял позу, прислонившись к Киммону спиной.       Палящее солнце в небе и горячий Коптер в руках вскружили Киму голову, причём в прямом смысле. Пришлось временно прекратить их с Копом съёмку и внепланово начать снимать Тэ с Ти.       Обдувая себя крохотным вентилятором, Киммон сидел в теньке и из-под опущенных ресниц лениво наблюдал за этой колоритной парой. Они оба так легко и органично вели себя друг с другом, как бывает только у очень близких родственников или очень любящих супружеских пар. Они явно были на одной волне и понимали друг друга с полувзгляда. Ким вспомнил первые месяцы после «лунных» съёмок: Тэ — отмороженное бревно, шарахающееся от любого прикосновения, и растерянный Ти, не понимающий, как можно работать с таким неадекватным партнёром и добиться при этом мало-мальского успеха.       Мда, Ти проделал колоссальный труд по приручению Тэ. Теперь тот никуда не шарахался и без малейших возражений выполнял всё, что бы от него ни потребовалось. Киммону даже показалось, что если бы Ти приказал ему прыгнуть через горящий обруч — Тэ бы прыгнул без каких-либо сомнений и колебаний. При этом Ти так страстно смотрел на Тэ, трогая его руками за такие разные места, что у Киммона перехватывало дыхание. Боже, эти двое и правда действовали на него… возбуждающе.       Солнце медленно садилось, жара спадала, фотосессия подходила к концу. Фотограф, метавшийся в страхе не успеть закончить работу до исчезновения «правильного света», наконец, отснял все запланированные кадры, и народ, включая моделей, вздохнул с облегчением: можно было возвращаться в гостиницу, под сень кондиционеров и мощных вентиляторов. Ким запланировал пораньше лечь в постель: завтра им предстояла утомительная поездка в Чиангмай, а оттуда почти сразу — в Бангкок.       Видимо, их водитель тоже собирался выспаться как следует: до гостиницы они долетели в мгновение ока. Ким выбрался из машины первым и бодро потрусил в сторону лифтов, не дожидаясь остальной компании — его утомил этот день, полный непонятных чувств и странных ощущений, хотелось сразу в душ и спать.       — Пи’Ким, подожди! — догнал его оклик Ти.       Киммон, уже нажавший кнопку своего этажа, придержал закрывающиеся двери.       В лифт зашли Ти с Тэ, и Ким тыкнул кнопку «Закрыть».       Он в принципе не очень жаловал лифты… и нет, не было у него никакой клаустрофобии, это всё идиотские выдумки дебильного Баса, просто такие маленькие помещения, они его слегка… подавляли, да. Но этот конкретный лифт впечатлял. Он представлял собой прозрачную цилиндрическую капсулу из сияющего стекла и хромированного металла, напоминающую какой-то фантастический объект типа инопланетного корабля. Их поселили на предпоследнем, одиннадцатом этаже, и, поднимаясь к себе в номер, Киммон обожал таращиться из кабины лифта вниз: его завораживало зрелище открывающегося под ногами провала глубиной в десять этажей. Однажды спускаясь в одиночестве в ресторан, он вообразил себя Дартом Вейдером, прилетевшим захватывать Землю, и сам посмеялся над своим ребячеством.       И в этот раз, повернувшись спиной к двум другим пассажирам, Ким также с упоением следил за уплывающими вниз этажами. Случайно сфокусировав взгляд на отражении в стекле, он увидел за своей спиной силуэты двух людей, очень близко стоящих друг к другу. Не успел он озадачиться этой странной картиной, как вдруг лифт дёрнулся, и кабина зависла — как будто в невесомости — между этажами. Киммон медленно повернулся, и челюсть у него непроизвольно отвисла.       Прислонившись к хромированным створкам дверей, Тэ беззастенчиво целовал в губы Ти, шаря по его спине руками. Ти, не оставаясь в долгу, ласкал его через джинсы, тихо постанывая и отвечая на страстные поцелуи. Киммон вжался (прочувствовав поясницей впившийся в спину поручень) в прозрачную полукруглую стенку лифта, не зная, как на это всё реагировать. Тэ, не обращая на него никакого внимания, переключился на шею Ти, бережно придерживая ладонью его затылок. Лифт ещё раз дёрнулся и начал медленно ползти вверх — видимо, аварийная система пыталась дотянуть его хотя бы до следующего этажа. Но Ти, подняв голову и увидев, что на них во все глаза пялится Киммон, нащупал кнопку экстренной остановки лифта и нажал её. Кабина тут же снова зависла, прекратив движение.       Отодвинув от себя Тэ, покрывавшего поцелуями его лицо и шею, Ти по-змеиному скользнул к Киму и заглянул ему в глаза. Тот, потеряв дар речи, заворожённо смотрел в ответ. Ти медленно поднял руку, положил ладонь ему на загривок и, притянув к себе, накрыл его губы поцелуем. Вместо того, чтобы отстраниться или отпихнуть его от себя, Киммон зажмурился и ответил на поцелуй, всё ещё вжимаясь спиной в поручень.Голова сделалась пустой и звонкой; всё, что он чувствовал — мягкие и вкусные губы Ти на своих губах. Через пару секунд из лёгкого и нежного поцелуй стал превращаться в агрессивное и наглое вторжение, задницу сжали сильные руки, и в звонкой пустоте кимовой головы образовалось недоумение: как Ти смог так странно и неудобно их вывернуть? Он открыл глаза, разорвал поцелуй и, обернувшись, увидел позади себя Тэ, который слегка развернул его, отодвинув от поручня, и оглаживал его бёдра, в то время как Ти осторожно покусывал его шею. Ким от неожиданности дёрнулся и вдруг осознал, что лифт снова движется вверх. Как только кабина остановилась, домогатели синхронно отстранились от него и, как ни в чём не бывало, вышли в открывшиеся двери, оставив Киммона — потерянного и возбуждённого — одного.       Пока он хлопал глазами, судорожно вытирая губы и шею ладонью, двери закрылись, и лифт снова поехал вниз.       В себя Ким пришёл только на первом этаже. Ему пришлось повернуться спиной к вошедшим пассажирам, но уж лучше показать себя распоследним хамлом, чем показать кое-что другое и увидеть потом в газетах заголовки типа «Сенсация! Известный тайский актёр и модель Киммон Вародом оказался сексуальным маньяком-эксгибиционистом, нападающим на людей в лифтах!».       Выскочив из кабины, как ошпаренный, Киммон некоторое время потерянно блуждал по коридору, пытаясь найти свою дверь. Пару раз ткнувшись в чужие номера, он понял, что ошибся этажом.       Когда он, наконец, добрался до комнаты, Бас уже был там и расслаблялся с планшетом, валяясь на разворошенной кровати.       — Что с тобой, Пи’? Ты не заболел? — тревожно спросил он, отрываясь от игры. — Ты прямо весь горишь.       — Ничего, всё нормально, — пробормотал Ким, почти бегом направляясь к ванной. — Я в порядке.       Он закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и запустил пальцы обеих рук в волосы, пытаясь собраться. Может быть, он действительно заболел, и это были галлюцинации?.. Сегодня весь день шпарило солнце. Может, ему голову напекло? Нет, он прекрасно соображал и не менее прекрасно всё видел и чувствовал. Что это такое было вообще?! Два блудливых поганца просто взяли и зажали его. Прямо в лифте. В общественном месте. Как будто он мальчик по вызову какой-то. Единственный вывод, который напрашивался сам собой — эти похотливые придурки заметили его реакцию на их игрища и теперь нещадно троллят его. Беззастенчиво над ним издеваются.       Причём ладно ещё Ти… Но от Тэ он такого никак не ожидал.       Со всем этим пиздецом нужно срочно разобраться. Да так, чтобы им неповадно было!