***
Проходя сквозь неимоверное количество деревьев и кустов, обходя всевозможных злодеев, Тоши оказалась практически у здания лагеря, но её сбило синее пламя. Это был огонь, который сжигал все на своём пути, а кто являлся его носителем, было неизвестно до тех пор, пока кто-то не встал на её пути. — А ну-ка, стой, — сказал злодей, в руках которого горело синее пламя, — куда бежишь? «Я его уже видела, — испуганно подумала Тошитсу и нервно сглотнула, — что же делать?» — Что тебе нужно? Парень рассмеялся, сжав руку в кулак. Маленькое пламя, которое сжалось в кулаке, просочилась наружу сквозь сжатые пальцы. — Ну, мы тут ищем парня по имени Кацуки Бакуго, — скучающе произнёс он и пугающе улыбнулся. — Знаешь такого? «Неужели это правда? Им нужен не Изуку, а Каччан?» — заполошно подумала Тоши, и внутри у неё всё сжалось. — Зачем он вам? — Слишком. Много. Вопросов. Синие пламя спрыгнуло на землю и сделало круг, заключив внутри злодея и Тоши с Аоямой. — Либо ты говоришь, где парень, либо я убью тебя и твоего друга. Её лицо заливал пот, а в глазах метался, словно огонь, отчаянный, безжалостный страх, не инстинктивный, а осознанный, опирающийся на опыт; такой страх не способно испытывать ни одно живое существо, кроме человека. «Черт, я против него полный... ноль, если не ниже плинтуса, — зажмурилась Тоши, — надо спасти Аояму». Тоши медленно и аккуратно топнула ногой: от места, где она топнула, откололся небольшой кусок земли и взлетел вверх. Одновременно, она смотрела в глаза злодею с опаской, давая знать, что никуда не уйдёт. Положив тело Аоямы на летающий кусок земли, Тоши пошла вперёд к злодею. Земля поднялась невысоко вверх, руки Тошитсу теперь были свободны. Злодей довольно протер ладони. — Эх, снова мне биться, только недавно сражался с двумя взрослыми про-героями, и толку от них никакого не было! «Двое взрослых? Влад и Айзава-сенсей? И толку не было? Да что же ты такое?» — обреченно подумала Тошитсу и встала в боевую стойку. — Отлично! Почему бы и нет? Убью своё время, сражаясь с тобой! — выдал парень, раскидывая руки в стороны, и по его команде на девушку накинулась волна синего пламени. Но то, случилось дальше, удивило её и ужаснуло одновременно. Пламя было настолько мощным, что за считанные секунды испепелило её земляную стену. Ещё никто за такое время не мог проломить её защиту. Испугавшись, девушка начала сдавать. «Моя стена... это пламя, которое мощнее, чем пламя Старателя! — Тоши вытерла лицо рукой. — Что бы сделал на моем месте Изуку? Да он бы шёл вперёд, не оглядываясь, даже со сломанными конечностями!» — Девочка, у тебя есть время сдаться. По-хорошему, — улыбнулся злодей, — я тебя отпущу, когда скажешь, где Бакуго. — Да пошёл ты знаешь куда? Огромные столбы из земли атаковали злодея, который начал убегать. Столб за столбом бился об землю, создавая землетрясение, мешавшее пламени распространяться дальше. — Наивная, глупая недогероиня, — пророкотал противник, запрыгнул на столб и коснулся его рукой, — ты просто ничто, — столбы воспламенились и осели пеплом. «Твою мать! — выругалась Тоши, создав на себе броню из земли. — Я уже говорила, что я лучше сдохну, чем скажу, где он, да? Отлично!» — Так уж и быть, — снисходительно сказал злодей и пошёл в атаку, — умри. Парень начал атаку с пламени, которое он направил на девушку. Тоши прыгала с места на места, чтобы не обжечься. Место битвы сужалось за счёт огня злодея. — Вижу, ты очень ловкая! — рассмеялся злодей и поймал девушку за ногу. — Но от меня не уйти! Со всей своей силой, которая у него была, противник потянул Тоши за ногу и кинул её вниз, швырнув в неё после пламя. Тоши тяжело упала на землю, оставив после себя яму. Пламя прожгло одежду и спину, но несильно. Она отпрыгнула быстро в сторону, предварительно запустив иглы из земли. Злодею хоть бы хны. Всё его пламя решало. Иглы сгорали и осыпались на ветру. Шансов на победу становилось все меньше и меньше. Арсенал приемов сужался до неузнаваемости. Девушка теряла план и силы. Тем временем, она увидела краем глаза, что Аояма очнулся на парящем куске земли. Но эта заминка дала о себе знать — злодей обжег её своим пламенем и пошёл в атаку. Удар руками — блок накрест Тошитсу. Разворот, атакой ногой в бок — промах, Тоши сжалась от боли, но продолжила стоять. Удар пламенем в шею — Тоши подставила руку из глыбы, которая рассыпалась. В атаку пошла Тошитсу. Руки превратила в куски глыбы. С лица злодея не сходила улыбка, пара движений, и глыбы рассыпались в огне. Мощная атака злодея, и Тошитсу полетела в сторону огня, который начал её обжигать. Та поспешно вышла из пламени, где её уже поджидал злодей — подлетел на всех парах и ударил в челюсть. Первая кровь. Девушка упала на землю и почувствовала вкус металла на языке и желание откашляться. Перевернувшись набок, откашлялась, выплевывая алые сгустки крови. Красные. Вот что её напугало. Злодей медленно подошёл к ней и схватил за волосы. Голова загудела, а Тоши закричала от боли, пытаясь схватится за что-то. Злодей наклонился к ней: — Ты все ещё не хочешь мне сказать, где Бакуго? От безысходности она создала в руке глыбу и хотела ударить ею злодея, но тот ловко увернулся, и Тоши врезала себе по голове. — Смешно как. Ну, если все ещё нет, — парень пнул её, и она кубарем покатилась по земле, — продолжим. «Я не могу биться против него. Совершено не могу. Надо бежать как можно дальше, но... Бакуго», — она выплюнула подступивший сгусток в сторону. — Я лучше умру, но не скажу, где он. — Да, — покачал головой злодей, — это очень по-геройски! Тоши, с трудом поднявшаяся на ноги, смотрела на злодея. Смотрела до тех пор, пока не вызвала землетрясение. «Вызову землетрясение — перемещу плиты литосферы, а значит...» — подумала она и по-особому сложила руки. — А значит, тебе конец! Злодей удивленно отпрыгнул в сторону, скрываясь в своём пламени. «Пусть и всего амплитуда 6.0, но я могу!» — подбодрила Тоши сама себя, концентрируясь. Деревья начали падать, вместе с ними — разламываться скалы. Плиты с пламенем стали перемещаться. Кусок земли полетел высоко вверх и вперёд. Тоши рванула вперед, туда, где нет огня. Злодей куда-то пропал. «Вот он... выход!» — улыбнулась Тоши, увидев, что через десять шагов она будет свободна, как вдруг перед её носом оказалось пламя. Злодей схватил её за шиворот и откинул назад в центр огненного поля. — Так ты Джишин, — сказал он и улыбнулся. — Не знал, что у Теллуса есть дочь! Ах, ну да, он же её скрывал! Огромная волна окутала всю территорию сражения, испепеляя все на своём пути. Джишин подставила руки вперёд для блока, кожа сгорела до мышц, если дальше сожжет... будет плохо. Она увидала, как злодей снова идёт на неё в атаку, как внезапно появился луч, попавший ему в руку. Тоши облегчено задышала, увидев Аояму в строю. Злодей скривился в гримасе и злобно осмотрел каждого, но его эмоции резко поменялись — он заулыбался. Парень расслабленно выпрямился и помахал им рукой. — Жалко с вами прощаться, детишки, но моё время истекло. Бакуго Кацуки схвачен. Первый ударный отряд! Миссия по захвату завершена! Кстати, да. Ты не плоха. Встретимся ещё! — Нет... — взмолилась Тоши, услышав слова злодея. — Этого не может быть... Злодей исчез. Вместе с ним пропало и пламя вокруг места сражения. Настала тишина, которую нарушал пульс, колотящийся в висках. Перед глазами начало двоиться и мутнеть. К ней подбежал Аояма. — Что он сказал? Бакуго схватили? О чем он? — Аояма, — чуть не плача проговорила Тоши, хватаясь за одноклассника, — он был их целью этого нападения. Боль — одно из тех отвратительных мест, откуда, если уже туда попал, нужно продираться с боем, и даже тогда, когда кажется, что тебе удалось уйти, обнаруживаешь на себе ее невыносимые следы. «Кацуки... нет, пожалуйста!» — отчаянно думала Тоши, хватаясь за грудь. Знаете, когда людям больнее всего? Не в последнюю секунду. После. Люди ломаются не в процессе, а в результате. Не в тот момент, когда наступает самое сложное, не в тот момент, когда груз ответственности горит на плечах и пылает, как свежее мясо на вертеле. Люди ломаются, когда всё кончено. Когда бой проигран, близкий потерян, а рана кровоточит. Люди ломаются слишком поздно. Невовремя. Не тогда, когда надо что-то сказать, а когда уже говорить нечего. Когда поезд уехал, а момент упущен. Ты потерял нечто важное, и лишь теперь ты понимаешь, как это нечто много для тебя значило. «Лучше бы... лучше бы я с ним в лес пошла, мы предотвратили бы эту ситуацию», — в голове всплыла сегодняшняя ситуация, когда Кацуки сказал, что она прекрасна. Помнит, как нагло промолчала, даже не покраснела. Мимо ушей пропустила, а она помнила и чувствовала, как он на неё смотрел и ждал реакции. Даже тот момент перед началом испытания. Те прикосновения к руке и желание пойти именно с ней. Эти моменты она все упустила. Упустила его. Был бы кто-то другой на её месте... даже думать не желает! Демон внутри неё становился всё сильнее и сильнее. С каждым её грехопадением он набирался сил и рос. Оставалось совсем немного, и он одержал бы победу над ней. Но пока что у неё есть самое действенное оружие против беса внутри — слёзы. — Не надо, ещё не поздно, идём, — тихо и нежно сказал Аояма, помогая Тоши подняться. — Идём и спасём его, кто-то из наших точно ищет его. — Да, ты прав, — блёкло ответила девушка, вытирая выступившую слезу, и встала на ноги.***
Пара шла куда глаза глядят. Обходили тихо злодеев, по возможности помогали попавшим в беду. Теперь лагерь было не узнать. От него ничего не осталось, даже представить страшно, что случилось с местными, которые жили тут изначально. Иногда кажется, что совершить маленькую подлость для достижения хорошей цели — это прекрасная мысль, которая всё упростит и сэкономит море времени. Но можешь быть уверен: точно также думал когда-то прекрасный человек, который позднее превратился в негодяя, против которого борешься. Людям не нужна правда. Они всего лишь хотят видеть, как злодеи будут наказаны. Так что не имеет значения, плохой ли человек на самом деле или нет. В глубокой лесной тишине послышался грохот и крик. Узнаваемый крик, пробравший Аояму и Тоши их до мурашек. — Это же... — узнал Аояма. — Изуку, — осенило Тоши, — бежим, скорее! Ребята неслись на все парах вперёд, туда, где происходили все события, расталкивая ветки, падая от камней под ногами, не щадя себя, особенно Тошитсу — её ожоги начали кровоточить. — Там должен быть и Каччан! Когда они выбежали на поле событий, первое, что бросилось им в глаза, так это Шоджи, Изуку и Тодороки, бившиеся со злодеями. На середине поля стоял злодей, который втирал очередную злодейскую дичь. Он снял маску с своего лица и высунул язык, на котором лежали два чёрных шарика. — Когда вы нацелились на меня льдом, я решил сделать пару фальшивок! — сказал он и надел на себя маску. — Затем я положил их в правый карман. Стоило вам заметить, как я кладу их туда, вы обрадовались и клюнули на это! — Похоже, что в одном из этих шаров Кацуки или кто-то ещё, — поняла Тошитсу, — Аояма. — Я не могу использовать сейчас свою причуду. Тошитсу встала сзади парня и положила свои руки ему плечи: — Тебя будет волновать своё состояние или спасение своего товарища? Давай, сделай это! Тоши потянула на себя Аояму, и тот через боль выпустил залп луча прямо в лицо злодея, державшего шары на языке, и кругляши посыпались вниз. — Ну же, ловите! — выкрикнула Тоши, выбегая на поле. Изуку, Тодороки и Шоджи ринулись ловить шарики, но только Шото поймал один шар, а второй забрала рука из портала. Из портала вылез тот самый злодей, что сражался с Тошитсу. — Эх, не повезло вам, — объявил он, улыбаясь. — Цель захвачена, уходим! Из портала вылезла рука злодея и щёлкнула пальцами. — Эх, всё представление испортили. Портал начал сужаться. Щёлкнувшая рука исчезла, а тот злодей с синим пламенем держал в руках появившегося Кацуки и уносил с собою внутрь. «Не получится», — подсказало что-то внутри и въелось в голову. Страх, что не получится, поглотил Тошитсу, ведь так оно и было. Изуку летел к Каччану с протянутыми руками, но ведь... злодеи. Портал сужался вместе с ним. Шоджи, Тодороки, Аояма, Тошитсу всё поняли. От одной мысли её ударила самая настоящая истерика. Ноги задрожали, глаза намокли, а когда красные глаза Кацуки, полные пустоты, посмотрели на неё... слёзы начали струиться потоком по щекам, а от боли в груди хотелось лезть на стену, нечеловечески крича. Всё вокруг окрасилось в черный цвет, смешавшись со светом, излучаемым душою; чувства, притухшие на мгновенье, издали хлопок, взорвавшись где-то внутри грудной клетки. Чувствуя внутреннее кровотечение, отплевываясь кровью, содрогаясь от каждого неравномерного стука в груди и сдерживая желание разорвать свое сердце к чертям. В его глазах была та самая надежда. Надежда на спасение. Любовь, посмотрел на неё как в последний раз. С болью. — Не подходи, Деку, — сказал напоследок Кацуки, исчезнув в портале. Портал пропал. Изуку рухнул на землю. Настала гробовая тишина. Слёзы упали на сухую землю капля за каплей. Они не хотели останавливаться, как бы она не старалась. Её взгляд устремлен в самое сердце этого мира, полного отвратительной несправедливости и жестокости. И она стояла на краю, охваченная ураганом эмоций, в полном безумии, не в силах удержать стон, слетевший с губ: — Нет... Изуку закричал, запрокинув голову, все накопившееся негодование и горечь слились в пронзительный, хриплый крик, прорезающий тишину и несущий единственный вечный вопрос, ответ на который искали и будут искать. «Почему?» Как же хотелось и ей кричать, но... Она тяжело вздохнула, взглянув на раны, покрывающие ее тело: ссадины, порезы и синяки — за такое короткое время они стали неотъемлемой частью ее самой. Глаза вновь наполнились слезами, и горячие дорожки снова побежали по щекам, орошая раны на руках. И следующая слеза больно обожгла грудь.