Цена иной реальности

       — Вот оно что, — промычала Тошитсу, глядя куда-то в пол.        В маленькой светлой комнатушке сидели Всемогущий, Изуку и Тошитсу. Девушка держала в руках чашку зелёного чая, заваренного Изуку в преддверии серьёзного разговора.        — Это чай для неё, — объяснил тогда герою Мидория. — Она много нервничает в последнее время.        Когда она успела потерять эту весёлую уверенность в том, что всё будет хорошо? Когда из смешливой девчонки, способной по первому сигналу ворваться в любой кипиш, она превратилась в озабоченную грузом ответственности девушку, досконально знающую свои планы на завтра? Почему ей пришлось так рано повзрослеть?        Тошитсу легко повела плечом, устремив взгляд в окно, и о чем-то глубоко задумалась. Когда она заговорила, голос её звучал отдаленно, словно сейчас она находилась далеко. Её отсутствие ощущалось даже физически, хотя Изуку мог поклясться, что во всех подробностях мог рассмотреть её лицо, которое было так близко.        — Большая часть сказанного мне знакома. Мне просто тяжело слышать такое от Вас и Изуку, Всемогущий.        — Я рад, что ты все восприняла спокойно, — заулыбался Изуку.        В ответ Всемогущий лишь качнул одобрительно головой.        — Почему Каччан не участвует в этом разговоре? Ему же тоже надо об всем знать.        При упоминании имени этого человека, что Изуку, что, на удивление, Всемогущий тяжело вздохнули.        — Юному Бакуго нужно время, — с досадой ответил герой. — Тошитсу, девочка моя, меня не может не беспокоить тот факт, что кто-то беспокоил тебя тревожными знаками об Один за Всех. Не могла бы рассказать об этом поконкретнее? Это очень важно.        Взглянув в окно, Тошитсу вспомнила, что прижата ужасной силой под названием гравитация к парящему в огромном Ничто каменному шару, к громадине, несущейся из ниоткуда в никуда, посреди холодной Вселенной, которую никто не в силах понять. Не понять, как и замысел сего мира. Когда она закрыла глаза, то вспомнила первый состоявшийся разговор.        — Не могу вспомнить, — задыхаясь, ответила она. — Не могу вспомнить, когда именно это произошло. Она приходила... два-три раза или?.. — Джишин ужаснулась, покачала головой и застонала, а потом добавила: — Странно. Мне будто бы память стёрли.        Она была напугана и растеряна. Вообще ничего не чувствовала, внутри была огромная, всепоглощающая пустота, будто тишина, которая расползается в её голове, когда нажимают на спусковой крючок.        — Ты не помнишь? — обеспокоенно уточнил Изуку, положив руку ей на плечо. — Но это невозможно, — он обратился уже к Всемогущему, — у Тоши идеальная память!        Ужасно трудно сидеть и ждать, пока человек, который о чем-то задумался, снова заговорит.        — Верю, — выдал Всемогущий. — Твоей забывчивости есть объяснение. Но вспомни что-нибудь. Любую мелочь. Знаки, кто это был, говорил ли что-то в отношении меня, внешность?        — Родинка. У неё была родинка с правой стороны над губой. Сказала, что Восьмой передал Изуку причуду. Говорила что-то про Все за Одного...        А потом все разом замолчали, и наступил один из тех моментов по-настоящему мёртвой тишины, когда слышно, как вертится под ногами планета, а ты стоишь, и у тебя постепенно начинает кружиться голова. Они не знали, что бывает такая тишина. Беспредельная, бездыханная тишина.        Жилистые руки Всемогущего соединились в замок, и он опустил голову. Послышался тяжёлый выдох.        — К тебе приходил мой наставник.        Тишина камня, падающего в бездонный колодец, была им ответом. Добрых тридцать секунд миновало, прежде чем камень наконец достиг дна.        «Лучшим ответом пусть будет молчание, — еле слышно вздохнула Тоши, скрывая гримасу отчаяния. — Не знаю, что ответить на это».        — Возможно, в тот день стёрлись все твои воспоминая. Он стёрла всё, даже себя.        В комнату постучали. С разрешения зашёл мрачный директор Незу. Его лапки были скрещены на груди.        — Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, но мне нужна Джишин, — его взгляд упал на Тошитсу. — Тошитсу, пройди, пожалуйста, со мной.        — Ты что-то натворила? — шепнул Всемогущий.        — Я не знаю, зачем я директору, — пожала плечами она, уходя вслед за директором. — Прошу прощения.        «Казалось бы, что чёрная полоса в моей жизни закончилась, — мрачно подумала Тошитсу и бездумно ковырнула ранку на руке. — Покрытая мраком тайна причуды Изуку теперь стала ясна, как чистое небо».        Давно прозвенел звонок на урок. В коридоре стояла тишина, были слышны либо классы, буйствующие на уроках, либо гробовая тишина в тех кабинетах, где писали очередные контрольные.        — Айзаву-сенсея я предупредил, что на уроке тебя не будет, — пробубнил директор Незу. — Не переживай.        — Меня не будет весь урок?        Директор и Тошитсу остановились у переговорной. Незу вновь помрачнел, занервничал. Казалось, что он злится.        — С Вами все хорошо, директор Незу?        — Да, я в порядке, — мрак на его мордочке быстро сменился на улыбку весельчака. — В общем, с тобою хочет кое-кто поговорить. Скорее всего, по поводу стажировки. Если ваш разговор затянется, ничего страшного. Отпущу. Если раньше, можешь вернуться в общежитие или на урок. По желанию. Айзава против не будет.        Тошитсу осталась в тишине и услышала, как стучит её сердце. Словно для неё время идёт по-другому. Торопится. Будто часовой механизм у бомбы, заложенной под зданием мира.        Уверенно положив руку на ручку, Джишин дёрнула её и вошла в темноту.        Темнота коварна. Никогда не знаешь, кто смотрит из темноты. Чей шорох и легкое движение промелькнёт. Чья тень нежданно-негаданно проскользнет и растворится снова.        — Закрой дверь, — проговорил уже знакомый мужской голос из темноты, — пожалуйста.        Как в последний раз она посмотрела в коридор, продумывая путь побега, и тихо закрыла за собою дверь.        Шторы комнаты были предварительно задёрнуты. Лишь горел приглушённый свет, указывающий на стул, который стоял посередине, так и маня присесть на него.        — Присаживайся! — веселее прозвучал голос. Из темноты показались руки, затянутые в перчатки.        Тошитсу напрягалась, сжалась, но в итоге неохотно села на стул. Разглядеть, кто перед ней сидел, было невозможно из-за темноты, но она уже приметила, что человек носил перчатки и высокие берцы.        — Мы с тобою уже не впервые встречаемся, — начал мужчина. — Мне очень жаль, что не могу показать своего истинного лица. Приказ правительства.        — Тут замешано правительство и я? — в лоб спросила Тошитсу, сжав кулаки настолько сильно, что побелели костяшки. В темноте показались золотые глаза.        — К счастью или к сожалению, да. Почему? В том, что я герой, и все остальные герои работают на наше правительство, — глухо произнёс он. — Ранее мы с тобою беседовали на одну тему, и я дал тебе время подумать.        «Это всё отец виноват. Подослал мне всяких героев и хочет осуществить свои темные дела с помощью меня, — раздражённо подумала Тошитсу, обиженно отвернувшись от гостя. — У меня не было времени даже подумать об этом».        — Предполагаю, что не успела подумать, и...        — Я не понимаю, зачем я вам нужна, — нагло перебила его Джишин. — Для корыстных целей отца?        Гость тихо засмеялся, интеллигентно прикрыв рот рукой.        — Я так и знал. Нет, я знаю Теллуса* давно. Корыстных целей у него нет, зато есть жесткое стремление сделать всё для твоего блистательного будущего.        — Почему тогда вы были у нас дома?        — Я спрашивал разрешения у твоих родителей.        — Какого разрешения?        — Мне нужен напарник на сверхсрочное задание.        — Это очень странно, что вы пришли выбирать напарника в Академии. В мире столько героев с более выдающимися причудами, а выбрали в итоге меня. Это смешно!        — Ты — дочь Героя Номер пять, я видел твое выступление на Спортивном фестивале, запросил твою характеристику в Академии, разговаривал с Рюкю о твоей практике. Выбрать, например, того же Тодороки Шото, который превосходит тебя во всем. У него другие цели, другие мечты, другое направление. Другой характер.        Ответа от Тошитсу не поступило.        — Мне на продолжительное время нужен напарник на важное государственное дело. Помимо этого, тебя выбрало Японское правительство. Это задание очень важно для геройского мира. Также правительство гарантирует всё уладить с Академией. Ты продолжишь обучаться здесь. Назовём это срочной стажировкой.       — В чём суть стажировки?        — Мне наскучали твои детские вопросы. Если ты откажешься, тебя вынудят согласиться свыше. Против правительства не попрешь, не спасёт ни твоя Академия, ни папочка, ни чудо. Миру нужны такие выдающиеся герои, как ты. Жду твоего ответа до конца недели.