(no) control

      Гарри надеялся, что Томлинсон не увольняет сотрудников за ярко-красные акриловые свитера с оленями в канун Рождества. Иначе это стало бы самым глупым способом вылететь из One Direction, особенно с учетом последних событий. Впрочем, выбранные им песни всегда могли стать причиной недовольства менеджера номер два. Потому что если Луи рассчитывал, что Гарри выйдет с базовым рождественским плейлистом, то он очень плохо его знал (хотя, вероятно, так и есть). Как бы там ни было, сегодняшним гостям ресторана придется слушать про отданное в прошлое Рождество сердце дома из дорогих колонок. Гарри уже поворачивал на задний двор ресторана, когда его внимание привлекла одна очень даже знакомая ему пара перед One Direction. Зейн Малик стоял, опираясь на машину, и держал нитки от нескольких воздушных шариков, болтающихся рядом с ним. А напротив него, сложив руки на груди, Луи Томлинсон ритмично стучал ногой по тротуару. — Я не пойду с ними внутрь. Даже не проси. — Луи, я же не поеду с ними в аэропорт, — Зейн наклонил голову, явно пряча улыбку. — Так отпусти их уже, пусть полетят, — Луи Томлинсон выглядел возмущенным. Гарри подавил смешок, прячась за углом здания, чтобы они его не заметили. Луи напоминал ребенка, которого насильно пытаются накормить брокколи. — Нет, Лу, я знаю, что в глубине души тебе нравятся шарики. Как и подарки, — Гарри не мог не заметить насколько мягко и заботливо это «Лу» звучало из уст Зейна. Так что, у Луи Томлинсона сегодня День рождения? Зейн ведь не мог привезти ему шарики на Рождество. — Я забрал твой подарок, Малик. Я не пойду с этим внутрь, — Луи якобы обиженно отвернулся. Гарри понятия не имел, почему именно сегодня его так пробирало на смех с мимики Томлинсона, но ему стоило держать себя в руках. Конечно, еще ему стоило пойти внутрь и перестать подслушивать, но парню было слишком интересно, чем кончится история с шариками. — Луи, повесь их в кабинете или где-то в углу зала. Шарики не заставляют человека выглядеть глупо. Я же стою тут с ними уже непонятно сколько времени. А мимо может пройти любой работник моего же ресторана, — он улыбнулся, и Гарри был уверен, что эта же улыбка числится в арсенале Зейна Малика под названием «для флирта». — Зейн, не заставляй меня. Я бы даже с живой елью охотнее пошел, чем с шариками. Это же мой праздник! — видимо, Гарри был прав, и у него все-таки День рождения. — Ты же не празднуешь, — Зейн поиграл бровями. — Давай, Луи, я уже опаздываю, — Луи цокнул, и они с Зейном столкнулись взглядами. Через минуту полного молчания Томлинсон протянул руку и взял шарики. — Домой они со мной не пойдут, — теперь Луи выглядел еще более забавно: со связкой шариков и жутко недовольным лицом. — Можешь оставить здесь, ты все равно скоро поселишься в этом ресторане, — Зейн звучал слишком расстроенно, чтобы это замечание было только шуткой, но он притянул к себе парня, обнимая. Гарри отвернулся. Это было слишком интимно, при том, что ничего особенного вроде бы не происходило. Интересно, он не ревнует Луи к Зейну, потому что он придумал себе всю эту влюбленность или потому, что он просто привык к их взаимоотношениям за все это время? Гарри уже стоял на сцене, когда Луи появился в зале. Он вышел из задней двери с несчастными шариками и отпустил их под потолок прямо рядом с Гарри. — У тебя День рождения или типа того? — спросил Стайлс неожиданно даже для самого себя, наклоняясь вперед. — Или типа того, — Луи посмотрел прямо ему в глаза, останавливаясь. Он и так был невысоким, а сейчас, стоя под сценой, смотрел на Гарри, сильно задрав голову. — С Днем рождения, — он улыбнулся, выпрямляясь и включая микрофон. Луи ничего не ответил, разворачиваясь и скрываясь в задних помещениях. Гарри сел за пианино. Три. Два. Один. Вот и пошла свободная программа. По большому счету, он выбрал песни, которые имели к Рождеству весьма посредственное отношение. Кое-где просто упоминался снег или свечи, что-то нравилось ему по звучанию и напоминало рождественскую атмосферу. Но, в конце концов, тема программы никак не была заявлена, так что Гарри мог выйти даже с песнями про школу или насилие. Хотя, наверное, Луи знал, что на такое ему смелости не хватит. Гарри делал перерыв несколько раз, чтобы попить и выдохнуть. Когда он просил смену подлиннее, он немного не рассчитал, что все это время придется петь. Впрочем, в какой-то момент рядом с фортепьяно появился стакан с шампанским, а не с водой, и клиентов становилось все меньше. Когда Гарри дошел до финальной песни, в зале всего была занята пара столиков, и даже сам Луи появился из своего подземелья, чтобы оценить обстановку. Гарри отвернулся от него, сосредотачиваясь на аккордах. — But baby, it's cold outside… — Эта песня для двоих, — Гарри сбился и остановился, отводя взгляд от клавиатуры инструмента. Хотя ему не нужно было смотреть, чтобы знать, кто это сказал. — Но я тут один, — он прищурился, смотря в глаза Луи Томлинсону, стоящему под сценой. Видимо, он оценил важность клиентов как тех, кто потерпит без музыки во время их перепалки. — И не вижу желающих помочь мне. Не то чтобы помощь была нужна. — Луи запрыгнул на сцену вынимая из ненужной стойки второй микрофон. — А, по-моему, очень нужна. Если только ты не хочешь испортить песню, — он постучал пальцем по микрофону, включив его. — Кажется, испортить тут ее хочет кое-кто другой, — тихо сказал он, возвращая пальцы на клавиши. — Какая партия? — Женская, — Луи оперся боком на пианино, откашливаясь. Гарри молча закатил глаза. И заиграл. Он был уверен, что звучать это будет просто ужасно. Они не в прекрасном мюзикле, чтобы ни разу не репетировав идеально исполнять дуэты. Но что ему оставалось? По крайней мере, Луи не знает, что он уже увидел, как парень пел. Гарри с трудом сдерживался, чтобы не вступать на обе партии, но он не мог не признать, что Луи пел неплохо. Конечно, Томлинсон не выдерживал никакие принципы классического вокала: не стоял с ровной спиной и не открывал рот достаточно широко. Но Луи смотрелся… цельно. И, возможно, Гарри временами смотрел на него дольше, чем стоило. Хотя он мог позволить себе это, пока не сбивался в песне. Закончив, Луи поставил микрофон обратно и спрыгнул со сцены. Гарри было неловко сразу же идти за ним, но делать ему на сцене было больше нечего. Парень повторил его действия, просто так задевая ленточки от шариков. Заходя в заднее помещение, Луи придержал дверь, явно видя, что Гарри следует за ним. — Почему ты не сказал, что у тебя День рождения? — парень понятия не имел, зачем это спросил. Просто ему правда казалось странным, что из всех вокруг знает только Зейн. К тому же, несмотря на длинную смену, было еще довольно рано, а домой не хотелось. Несмотря на одиночество и количество домашнего задания, у Гарри было праздничное настроение, не подкрепленное ничем, кроме гирлянд на улицах. — А должен был позвонить тебе с утра и сообщить? — Луи оперся на дверь своего кабинета, видимо, тоже не спеша заходить. — Просто… кажется, никто не знает. — Гарри чувствовал себя неловко. Снова. — И ты здесь, а не… празднуешь. — Напраздновался, — он открыл дверь. — Если хочешь поговорить, Гарри Стайлс, можешь зайти, — Луи шагнул внутрь, а Гарри так и остался стоять. Что это с ним?

/

      Садясь за стол, Луи понятия не имел, зачем он позвал Гарри Стайлса за собой. Возможно, он устал быть один. Возможно, он устал смотреть на парня, гадая, каким способом тот его отвергнет. Возможно, ему понравились сегодняшние песни. А Луи простоял около двери половину его выступления, слушая их. В конце концов, ему было интересно. И, несмотря на то, что тоненький голосок в его голове постоянно говорил, что сейчас будет что-то неудачное или Гарри Стайлс облажается, Гарри Стайлс не облажался. И, возможно, именно это значило для Луи довольно много. Парень стал человеком, которому он может доверить составление песенной программы, не испытывая приступы тревоги за каждую песню. Для такого нужно обладать незаурядными способностями или отличным вкусом. Конечно, обидно, что этот вкус не распространялся на отвратительный красный свитер, но Луи мог это пережить. Гарри несмело зашел, закрывая за собой дверь. — Ты неплохо поешь, — он нерешительно замер перед его столом, понятия не имея, куда себя деть. — Спасибо, Гарри Стайлс, я очень ценю твое мнение, — Луи глотнул уже остывший чай и посмотрел на него, — Знаешь, в моем диване нет клопов. — Щеки Гарри порозовели, и он сел. — Ты хотел обсудить что-то по работе? — Какая работа может быть перед Рождеством? — Луи закинул ноги на стол, обводя пальцем край чашки. Гарри не знал, куда девать взгляд, и предпочел смотреть на чашку. — И почему ты все-таки не празднуешь? — Гарри казалось, что Томлинсон в достаточно разговорчивом настроении, но это ощущение могло быть ошибочным. Впрочем, почему бы не попытаться. Парень даже немного пожалел, что у него с собой не было диктофона, хоть это и стало бы похоже на какой-то шпионский фильм. — Не. Хочу. — Луи посмотрел на него поверх своих ног и опустил глаза обратно на чашку. Гарри не видел надпись на ней целиком и просто надеялся, что там нет ничего в духе «Лучший папочка». Почему-то мысль, что Луи Томлинсон может с кем-то встречаться, пришла ему в голову только сейчас. Он ведь был привлекательным парнем с постоянной работой. Какова вообще вероятность, что он одинок? Гарри закусил губу. Конечно, это в принципе могло волновать его только теоретически. Потому что ни в какой вселенной Луи не стал бы встречаться с ним, даже если бы был один. Но все-таки. — Связано ли это как-то с маленьким Иисусом? — Луи сверкнул глазами. Гарри показалось, что он оказался гораздо более прав, чем хотел, когда шутил. — Да, он всегда отбирал у меня половину подарков, так что мне оставался один и на Рождество, и на День рождения, — Луи слишком громко поставил чашку с остывшим чаем на стол. Вряд ли у него есть парень, раз он сидит здесь сейчас. Тогда он ведь мог пойти праздновать. А так, кажется, Зейн единственный посчитал нужным поздравить Луи. Это было грустно. Гарри казалось, что это было очень грустно. Даже когда он переехал в Лондон и оказался совершенно один, на его День рождения пришел Найл. И многие написали ему, родители прислали подарок. А Луи достались просто шарики. — А что бы ты хотел получить… на День рождения? — Гарри смотрел в стену за Луи. Не то чтобы у него были деньги на подарок для него. И, конечно же, он не был должен. И было уже поздно. Но Гарри нравилось делать красивые жесты. К тому же, вероятно, он все-таки был влюблен. — Чтобы мне не задавали таких вопросов, — Луи скрестил руки на груди, сверля его глазами. На секунду Гарри показалось, что он скорее смотрит на его губы, но он быстро избавил от этих мыслей (ладно, возможно, не очень быстро). — Это легко, но не празднично, — Гарри наклонил голову, пытаясь выдержать взгляд слишком пронзительных голубых глаз Луи. Кто-нибудь говорил Томлинсону, что иметь такие глаза незаконно? Кому-нибудь стоило сказать Гарри, что он об этом уже думал. — Можешь забрать шары из зала и не заставлять меня разбираться с ними. Отличный подарок, — Луи смахнул с футболки несуществующие пылинки. О чем вообще они говорили? Гарри не улавливал смысл, но и уходить не хотелось. Идти-то было особо некуда. — Знаешь, Луи, когда я говорю «подарок», я имею в виду не что-то, чего я не буду делать, или вещь, которую я заберу, а что-то… что дам тебе, — Гарри выдохнул. Ему не понравилась собственная формулировка. Она была странной и непонятной. А еще она была двусмысленной. Да, определенно, ему стоило подумать перед тем, как говорить. Луи наклонился вперед, опираясь локтями на стол и переплетая пальцы рук. Он очень внимательно смотрел на Гарри, в свою очередь, видимо, решая, что и как сказать. — А что бы ты хотел мне подарить? — наконец спросил он странным вкрадчивым голосом. Сердце Гарри буквально пропустило удар. Луи слишком долго держал паузу, чтобы задать вопрос… на который Гарри не знал ответ. А еще у Стайлса не было никакого опыта в флирте, но тон, которым говорил Луи, почему-то не заставлял его думать о светской беседе. Гарри точно нужно было перестать преувеличивать. — Я не знаю. Тебе нравятся… цветные свитера. Но я понятия не имею, какой у тебя размер, — Гарри говорил медленно и негромко, пытаясь оставить себе время, чтобы подумать. — Возможно… стильные пины? Или шарф. Я не знаю, Лу.и. — Гарри покраснел, не зная, куда девать глаза. Он сам только что вырыл себя могилу. Это все был виноват Зейн со своими ласковым прозвищами, конечно он. Но почему Гарри пришло в голову тоже сказать «Лу»? Он был безнадежен. Взгляд Луи Томлинсона стал еще более колючим и внимательным. Как будто было куда больше. Он встал облокачиваясь на стол спереди и рассматривая теперь, кажется, свитер Гарри. — Я не отказался бы от рождественского свитера, — наконец сказал он. И, погодите… что? Рождественский свитер, он серьезно? Гарри уставился на парня, как на идиота. — И у меня М, если тебе интересно. Размер в смысле. Гарри почувствовал себя неловко, вставая и потягиваясь. Даже в том, как далеко они сидели друг от друга, было видно, сколько всего их разделяет. Опыт. Характер. Гарри мог продолжать этот список бесконечно. Зачем он вообще здесь, на что надеется? Ему стоило пойти домой прямо сейчас, чтобы не позориться и не тратить чужое время. Может, он успеет посмотреть «Одного дома» перед сном. — Не думал, что ты такое носишь, — хорошо, что язык Гарри работал отдельно от мозга, позволяя ему впадать в экзистенциальный кризис и поддерживать диалог одновременно. — Никто никогда не думал подарить мне его, а самому выбирать такое мне несколько стыдно, — Луи хмыкнул, поправляя челку. Гарри хотелось попробовать, каковы его волосы наощупь. Нет, стоп, Гарри хотелось домой. Только домой и ничего больше. — Не уверен, что магазины одежды еще открыты, — Гарри автоматически посмотрел на запястье, чтобы проверить время, но сегодня он был без часов. Теперь он выглядел еще большим дураком. Почему некоторым людям были дарованы харизма и уверенность в себе, а он оказался вынужденным родиться просто Гарри Стайлсом? — Тогда я все еще без свитера, — Гарри казалось, что Луи улыбается. Или как будто готовится это сделать. — Тебе и без него хорошо, — Луи иронично поднял бровь, но Гарри и так быстро осознал свою ошибку, — в смысле, я не имел в виду вообще без него… а просто в твоей одежде… — Его ошибки оправдаться были просто жалкими. Что он нес? Гарри сжал рукой собственный локоть. — Ты знаешь, что многие думают, что я сплю с тобой за эту работу? — выпалил он, пытаясь сменить тему разговора. Получилось отвратительно, как и все до этого. Определенно, сегодня не день Гарри. Он покраснел, опуская глаза. Еще и жуткая связка предложения двумя «что». Луи Томлинсон тихо рассмеялся. — Спасибо за комплимент. И нет, я не знал. С чего бы они могли так подумать? — Луи оторвался от стола проходя по кабинету. Чтобы размять ноги. Конечно, чтобы размять ноги, а не нагло влезть в личное пространство Гарри. — Лиам… — Стайлс не был уверен, что стоит упоминать имя официанта. Вдруг Луи потом решит что-то ему сказать? — В общем, нас видели в кафе. И это престижная должность, а я не какой-то особенный, и непонятно, что здесь делаю… — Он выдохнул, смотря на парня, покачивающегося на носках достаточно близко к нему. Как получилось, что они оба стоят? Ах да, Гарри потягивался и забыл сесть. — И еще вы с Зейном приглашали меня за ваш стол, и, видимо, никто не думает, что я как-то связан с ним, так что… А еще ты редко ругаешь меня, — тихо добавил Гарри. Он не знал, зачем он рассказывал все это Луи. Он не знал, почему Луи не все равно. И почему он до сих пор не сказал никакой гадости. Это канун Рождества так благотворно влияет на людей? — Ты делаешь все правильно. Большую часть времени, — Луи посмотрел на него исподлобья. — Тебя это не волнует? То, что они говорят? — Гарри не знал, почему он сказал это. Уже десятая реплика в диалоге, и он не знал причин, по которой он сказал каждую из них. — Они всегда обсуждали меня, Гарри. Даже если ты не веришь. Они говорили, что я умру… старой девой? — Луи снова засмеялся, но это был недобрый смех. — Теперь они думают, что я использую маленького мальчика, шантажируя его работой. Как будто я принимаю это решение, — Луи смотрел куда-то вдаль, хотя комната была крохотной. Гарри почувствовал, что находится слишком близко от него. — Я не маленький, — он не знал, что сказать, и этот вариант был по крайней мере нейтральным. — Крошка, — Луи ухмыльнулся ему, будучи ниже на полголовы. Конечно, он имел в виду не физические параметры. Конечно, он был прав. Гарри только поджал губы. — Ты смог бы так? — окей, возможно это было логичным продолжением разговора только в голове Гарри, но уже поздно. — Спать с тобой? — нет, Гарри имел в виду шантажировать кого-то. Он уже открыл рот, чтобы исправить Луи. Он уже произнес первую букву. — Да, — Луи Томлинсон, усмехаясь, смотрел на него, стоя слишком близко. И… подождите что? Что это значило? — Дурацкие у тебя шутки, — с трудом выдавил Гарри, чувствуя жуткую красноту на щеках. Собственный организм подводил его. Собственный голос подводил его. — Ты же этого хочешь, — вкрадчиво произнес Луи. То, что произошло дальше, не могло привидеться Гарри даже в мечтах. Это звучало абсурдно даже для одной из альтернативных вселенных. Луи Томлинсон последним шагом сократил разделявшее их расстояние и поцеловал Гарри. Парень тяжело выдохнул, автоматически отвечая на поцелуй. Надеясь, что это действительно «ответ», а не его неумелые попытки двинуть губами в какую-то сторону. Но Луи отстранился раньше, чем Гарри успел обдумать все это. У него в глаза сверкнуло что-то недоброе. — Легче? — спросил Луи, усмехаясь и отступая. Луи обязательно быть таким мудаком, когда Гарри уже успел поверить, что у них может получиться?