/
Луи не мог спать. Зейн так долго давил на его совесть, что она проснулась и теперь справлялась со своим обладателем сама. Зейн считал, что Луи стоит пригласить Гарри Стайлса на свидание. Он не напирал на то, что парень может оказаться «тем единственным» (вряд ли они с Зейном еще верили в это понятие), но считал, что Луи стоит развеяться. В конце концов, он очень давно ходил последний раз на свидания с кем-то кроме самого Зейна. Малик считал, что в какой-то видимой перспективе Луи нужна семья, чтобы не рыдать в своей квартире в одиночестве. Луи считал, что рыдать в одиночестве самая увлекательная активность, которую он может себе позволить. Не потому что он не умеет влюбляться. Потому что с его характером и расписанием строить отношения было почти невозможно. Луи не ставил на себе крест. Он просто был объективен. С тех пор, как Луи понял, что он влюблен в Гарри Стайлса, ему нравилось представлять их первое свидание. Он мог бы отвести Гарри в музей современного искусства или покататься на колесе обозрения. Фантазия у Луи была — его работа состоит в том, чтобы ей пользоваться. Он мог бы поцеловать парня под омелой на Рождество или под цветущим вишневым деревом весной. Но Луи не собирался никуда его звать, потому что он не мог предложить Гарри Стайлсу никаких гарантий долгосрочных отношений. И потому что… в его присутствии Луи делал то, чего делать не стоит. Луи любил контролировать ситуацию. Он любил знать, как следует поступить, чтобы вызвать у людей ту или иную реакцию. Он любил понимать, о чем думают окружающие. Он ненавидел принимать импульсивные решения, а Гарри Стайлс действовал на него именно так. После разговоров с ним Луи слишком часто срывался на сотрудников. Он купил парню телефон. А потом не выдержал и поцеловал его. Томлинсон просто переставал справляться с контролем ситуации. Возможно, он влюбился в Гарри Стайлса, именно потому, что он выбил его из колеи в самый первый раз. А может его смятение лишь следствие влюбленности. Как бы то ни было, Луи боялся, когда терял контроль. Поэтому Зейн прав. Ему просто страшно лезть в эти отношения. Но в любом случае Зейн был хозяином One Direction, и он сказал Луи сделать все, чтобы Гарри Стайлс работал у них. Унижение было вторым худшим кошмаром Луи после потери контроля, но выбора ему никто особо не предоставил. Придется извиняться. Правда, что он мог сказать? «Знаешь, я соврал тебе, я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься, но это неважно, мы не можем быть вместе, не бросай работу»? Глупости. Но проблема была в том, что не только Зейн хотел, чтобы Гарри остался в ресторане. Луи тоже этого хотел. Он привык слушать его пение из приоткрытой двери, и скидывать парню все более странные песни для разучивания. И он не хотел, чтобы Гарри Стайлс остался без денег, которых у него явно не так много. (Конечно, чужой бюджет, это не дело Луи, но это было просто очевидно). Он написал Гарри, забыв, что нормальные люди не страдают бессонницей из-за сложных моральных дилемм, а отдыхают перед учебой. Поэтому он был очень удивлен, когда парень ответил. Впрочем, то ли из мести, то ли не посчитав это важным, Гарри не написал, когда придет. Если это будет не сегодня, Луи предстояла еще одна мучительная ночь. Единственный плюс заключался в том, что благодаря своей зарплате он мог травиться дорогими энергетиками, а не чем-нибудь из соседнего ларька. Его желудок должен сказать ему спасибо за сахар в несколько раз дороже его розничной цены. Кстати говоря, Луи давно стоило найти, куда вкладывать деньги. Даже покупая себе не самую дешевую еду и одежду, он не тратил и половины своей зарплаты в месяц. Может быть, ему стоило вложиться в какую-нибудь недвижимость. Или положить это все под неплохой процент в банке. У Луи получалось приумножать доходы ресторана, но со своими деньгами что-то не ладилось. Он даже не озадачился этим вопросом достаточно, чтобы подумать о нем не только ранним утром четверга. Может быть, Луи просто стоило вкладывать свой капитал в человека./
Гарри заходил в One Direction, понимая, что его план никогда больше здесь не появляться, с треском провалился. Он знал много историй о том, как людям удается сохранять хорошие отношения со своими бывшими после расставания. Он всегда мечтал, что, если у него будут отношения, которые подойдут к концу, то это должен быть такой конец. Но пока что жизнь считала по-другому. К тому же Луи Томлинсон не его бывший. К счастью это или к сожалению Гарри так и не смог решить. Он шел по привычному коридору, снова молясь никого не встретить. Гарри просто хотел избежать лжи и объяснений. И разобраться с происходящим побыстрее. Он постучал в дверь и открыл ее, не дожидаясь приглашения. Гарри надоело церемониться с Луи. Впрочем, он мог бы пожалеть о своем действии, если бы менеджер переодевался или занимался… еще чем-нибудь личным, но парень не сомневался в способностях Томлинсона запирать дверь. Так что он вошел внутрь, лишь снова убеждаясь, что в итоге Луи Томлинсон несколько скучный. Он просто писал что-то в расчерченном листе, лежащем перед ним. И как всегда не поднял голову. Гарри даже не почувствовал разочарования. — Я по поводу своего заявления, — парень чувствовал себя идиотом, озвучивающим очевидные вещи. Но, вероятно, деловой стиль общения предполагал, что так и стоит делать. Луи кивнул. — Жди, — Гарри ничего не оставалось, кроме как сесть на диван, сложив руки на колени. Он чувствовал себя здесь уже куда менее неловко, чем почти полгода назад. Все немного портили рождественские воспоминания. Сидели они практически так же. Раздался стук в дверь. Кто бы это ни был, он (или она?) не решился зайти до вербального разрешения. Луи промычал что-то напоминающее «да» и поставил точку в документе. Дверь открылась и появился Лиам. Гарри опустил взгляд на свои колени, чтобы не видеть вопросительного взгляда официанта, направленного на него. — Так, — Луи сцепил руки в замок смотря на обоих парней. — Начнем с более актуального. Пейн! — обращение из уст менеджера прозвучало фактически как окрик, который заставил Лиама перестать бросать взгляды на Гарри и посмотреть на Луи. Кажется, он даже немного выпрямился. — Мне выйти? — Гарри еще никогда не чувствовал себя таким смелым рядом с Томлинсоном. Возможно, сказывалась злость. А, может, все дело в усталости. В любом случае, он не хотел, чтобы его считали предметом мебели. Луи и так ярко продемонстрировал, насколько ему плевать на Гарри. — Мы не обсуждаем тут ничего тайного, — Луи посмотрел на него ровно три секунды и снова отвернулся к официанту. Гарри наделся, что не покраснел. Нет. НЕТ. Луи ни на что не намекал. Не намекал на то, что они с Гарри как раз занимались кое-чем тайным. Он просто ответил на его собственную реплику. Стайлс опустил глаза в пол. — Пейн, ты сегодня обслуживаешь лично Зейна Малика. Надеюсь, ты в состоянии его узнать, — Гарри навострил уши. — Носишь и забираешь только тарелки Зейна. Это понятно? — Лиам кивнул, неверящим взглядом смотря на него. Гарри совсем забыл, что официант влюблен в хозяина ресторана. Возможно, Лиаму стоило бы поостеречься Зейна так же, как Гарри стоило не совершать ошибки и поостеречься Луи. В данном случае хорошо, что у Пейна практически нет шансов. — Он приедет к семи. Свободен. Гарри не посмотрел вслед молча уходящему Лиаму. Впрочем, он и так чувствовал, что парень был слишком удивлен и поэтому даже ничего не сказал. Интересно, зачем это Луи? Может, он просто придумал какую-то более эффективную схему обслуживания столов? Или Зейн совсем зазнался? Или… это все не дело Гарри. Никогда не было его делом, а сейчас тем более перестало его касаться. Гарри почувствовал на себе взгляд голубых глаз и поднял голову, смотря на Луи в ответ. Он все еще был очень красивым. Но это почти перестало быть проблемой. — Так что с моим заявлением? — Гарри показалось, что Луи слишком долго ждал, прежде чем ответить. Или его воображение играет с ним злую шутку. — Отклонено. — Как… почему? — Гарри сцепил руки в замок, неосознанно повторяя за Луи. Его уверенность почти полностью испарилась. — Зейн сказал дать тебе время подумать, — Томлинсон отвел взгляд. Что-то в нем Гарри не нравилось. Даже в том, как он давал Лиаму указания, было больше энергии, чем в их диалоге сейчас. Луи сдулся, как воздушный шарик. Гарри больше не верил, что этот поцелуй для него ничего не значил. — Ты… хорош в пении. Больше, чем здесь, тебе вряд ли будут платить даже с рекомендациями. К тому же у нас удачный гибкий график. Личные… — он закашлялся, как будто выдавливая кашель из себя специально, чтобы дальше не говорить. — Личные разногласия никак не должны влиять на качество работы. — Вы… ты хочешь сказать, что вы с Зейном приняли решение не подписывать мое заявление, потому что я сам не могу принять решение? — когда Луи Томлинсон оттолкнул его, Гарри чувствовал разочарование и боль. Но сейчас их не было. Он только жутко злился. — У вас что, есть какое-то право распоряжаться моей жизнью? — Гарри… успокойся. Сядь, — парень сам не заметил, как вскочил с дивана, пока декламировал эту речь. Луи Томлинсон закрыл глаза. — Зейн просто дал тебе время подумать. И дал мне… шанс извиниться. Я повел себя некорректно и превысил свои служебные полномочия. Мне очень жаль. — Гарри не верил ни единому его слову. Ему хотелось ударить Луи, чтобы он посмотрел на него, а смирение на лице парня сменилось удивлением, или злостью, или растерянностью. Хоть чем-нибудь. — Тебе жаль, что ты превысил свои служебные полномочия? Что позвал меня в свой кабинет? Тебе поэтому жаль? Можешь… — Гарри вскинул руками, — можешь забирать свою жалость! Потому что… да ты даже не веришь в то, что ты говоришь! — он не мог подобрать слова, чтобы выразить свое возмущение словами Луи. — Ты можешь не принимать мои извинения, — тихо сказал Томлинсон, никак не реагируя на реплику парня. И это тоже бесило! — Имеешь на это полное право. Ты… если ты останешься, мы можем вообще не взаимодействовать. Я передам контроль над твоим графиком другому человеку. — Гарри казалось, что Луи начинает запинаться вслед за ним. Или он просто… переживает? В первое было поверить как-то проще. — Я хочу уйти, — Гарри скрестил руки на груди. Он не знал, почему продолжал настаивать. Единственной разумной причиной уходить был этот несчастный поцелуй с Луи, но вот он сидел напротив него и все равно разговаривал с Томлинсоном. Так какая уже разница? Но упорство брало верх над логикой. — Тогда… — Луи выдохнул. У него ничего не получилось. — Зейн очень просил тебя спеть последний раз. Сегодня, — он выдумывал на ходу, Зейн ничего не просил, но у Луи не было выбора. Его и так мучила совесть, он не хотел жить с этим чувством вины еще несколько лет. — Это войдет в последнюю оплату. Гарри попытался выдержать такую же паузу, какие любил сам Луи. Он не был уверен, что у него получается, но ему хотелось почувствовать себя увереннее. — Хорошо. Это я могу. — Гарри точно не показалось, что Луи с облегчением выдохнул и выпрямился. — Свободный сел-лист. Можешь начать где-то без пяти семь. — Стайлс кивнул и встал со стула. Луи пытался придумать, что делать дальше./
Выступление Гарри прошло как обычно в самом буквальном значении этой фразы. Он просто пел, а все вокруг просто слушали. Гарри не волновался и не выкладывался, никто не аплодировал и не ругался. Всем, кажется, было просто плевать, поэтому парень нашел глазами Зейна. Он надеялся, что ему чуть менее плевать, чем остальным. Но, кажется, сегодня был такой день, потому что Малик (который, по словам Луи, сам попросил, чтобы Гарри выступил) почти не обращал внимания на музыку, но зато несколько раз обращался к Лиаму. Это было странно, потому что обычно богатые компании во главе с хозяином ресторана полностью игнорировали официантов. Впрочем, у Зейна в голове могло быть что угодно. Это не дело Гарри. Уже собравшись уходить из ресторана — относительно окончательно, ему ведь стоило забрать зарплату, — Гарри встретил в коридоре никого иного как Лиама Пейна собственной персоной. Парень излучал счастье на двести метров вокруг и так отчетливо жаждал поделиться с кем-то, что Гарри просто не мог пройти мимо. К тому же, ему, наверное, стоило рассказать Лиаму про заявление. Иначе получалось, что в курсе только тот человек, которого он ненавидит в этом заведении больше всего. Это глупо. — Хей, Гарри! — Лиам бросился обнимать его. — Как ты, чувак? Сто лет тебя не видел. — Гарри, неловко смеясь, обнял его в ответ. — Звучишь, как пьяный, Лиам, я работал тут постоянно этот месяц. И предыдущий. — Он автоматически улыбнулся парню. — Да ты все занят своим Луи, Луи! — Гарри сразу же оглянулся, чтобы убедиться, что парень случайно их не слышит. Ему и так хватало стыда в жизни. — Ты преувеличиваешь, — Стайлс считал то, что ему удалось не покраснеть, своим наивысшим достижением. — Га-а-а-арри, я так счастлив, — Лиам махнул руками, и Гарри заметил, что он сжимал в кулаке какую-то салфетку. — По тебе заметно, парень, — он тихо неловко рассмеялся, надеясь, что сможет быстро перевести разговор на свое увольнение и уйти. У Гарри еще были планы на вечер, включающие в себя выполнение домашнего задания под просмотр какой-нибудь ни к чему не обязывающей комедии. — Вот это, — Лиам расправил ту самую салфетку и стал ей размахивать, — ключ к моему счастливому будущему. — Что там? — Гарри немного улыбнулся. Ему пришло в голову, что парень просто забрал одну из салфеток Зейна и намеревается толкнуть ее на Ebay. Сама по себе идея была неплоха. — Это… — Лиам внимательно посмотрел на него, чтобы парень осознал всю важность заявления, — номер самого красивого, сексуального, привлекательного мужчины в мире. — Он сунул салфетку Гарри под самый нос, и тот смог увидеть набор цифр и одно слово под ним. «Зейн». Зейн Малик оставил официанту из своего ресторана номер. Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы осознать информацию, поступившую в его мозг. Зейн Малик фактически пригласил Лиама на свидание. Лиама, шансы которого Гарри два часа назад оценил, как минимальные. Лиама, который на него работал. Это не укладывалось в голове и было жутко нелогично. Зейн мог найти себе любого. Парня, который зарабатывал столько же, сколько и он. Парня, который ходил на те же вечеринки. Но он позвал Лиама. — Да, это очень классно, — Гарри говорил и продолжал думать. Что-то в этой ситуации ему не нравилось. Что-то навевало неприятные воспоминания. — Рад за тебя, Лиам. Собственный голос для Гарри звучал немного издалека, а дальнейшие рассуждения парня о великолепном времени, которое он сможет провести вместе с Зейном, Стайлс просто пропустил. В один момент он внутренне морщился от неприятного ощущения, вызванного ситуацией, а в другой понял, что это ему напоминает. Зейн хотел воспользоваться парнем, влюбленным в него, чтобы потом бросить. Малик выбрал самый доступный вариант, не собираясь строить никаких серьезных отношений. Лучшие друзья были не такими уже разными. — Знаешь, Лиам, я тут вспомнил кое-что, — Гарри было жалко прерывать парня, потому что он редко видел людей, которые так улыбались, но у него не было выхода. Он слишком легко поверил Луи, и он не собирался дать Зейну так же поиздеваться над Лиамом. — Прости, это правда срочно, — он отступил на шаг в направлении кабинета Луи. Где сейчас искать Зейна, непонятно. Но он знал кое-кого, кто сможет все ему передать. Обронив неловкое прощание, Гарри зашел в кабинет менеджера без стука. Луи сидел за столом, как будто он вообще не двигался весь день. Он поднял глаза, когда Гарри зашел, но черты его лица не дрогнули. Где Луи Томлинсон обучался своей выдержке? Гарри не помешала бы пара уроков. — Что вы с Зейном творите?! — его сумка соскользнула с плеча парня, ударяясь об пол, но ему было все равно. — Прости? — Луи опустил бумажки. Откуда у него их столько? — Он оставил Лиаму свой номер, серьезно?! Ему нужен мальчик на пару ночей, и он выбрал того, который жутко в него влюблен? Вам нравится чувствовать чужое внимание или что? Пользоваться положением? Лиам влюблен в него, а Зейн просто… — от злости Гарри забывал слова и грамматические конструкции. — Я поверил тебе, но Лиаму я разбить сердце не позволю! — Успокойся, — Луи встал и обошел стол, замирая напротив него. — Я не понимаю, что? Зейн дал Лиаму свой номер? — Не притворяйся, что ты не знал! — Гарри всплеснул руками, он хотел пробить невозмутимость Луи хоть чем-нибудь. — Он ведь собирается просто его использовать, верно? Вы же два сапога пара! — боль от «легче», брошенного Луи, вернулась с новой силой. Томлинсон внимательно смотрел на него. Он точно понимал, что Гарри сейчас имел в виду. — Нет, — наконец выдохнул парень после минутного молчания, — мудак из нас двоих только я.