Запретная нота души

Генри забрал все необходимое у сына и удалился из клиники, пообещав его навестить через пару дней с фруктами. Дальше дежурство Джонсона проходило уже спокойно. Парень даже успел проспать пару часов, пока утром опять не пришли врачи, проверяя состояние пациентов на момент утреннего осмотра. Ларри улыбался и махал, уходящим со смены Елизавет и Каролине, смотрел на пациентов, общался с врачами и чувствовал, что необходим и действительно нужен в этом мире. Это было его место. Да, бесконечное отсутствие отдыха и нормального сна сказывались на состоянии юноши, он с трудом ходил, иногда тупил и под глазами уже были впалые темные круги. Ларри решил зайти к новому пациенту и предложить пройти консультацию до обеда, но в палате того не оказалось. " Черт, неужели он сбежал?!" - пронеслось в голове парнишки, но он тут же отогнал эту мысль от себя, вспоминая, что охрана здесь на высшем уровне. Поэтому он просто догнал уходящих сестер и спросил не видели ли они где-то новенького, на что Елизавет улыбнулась и показала в сторону садика, который был за основным зданием. Наскоро поблагодарив девушку, Джонсон побежал к садику, где на одинокой лавочке сидел голубовласый парень и смотрел куда-то вдаль. Руки были разбинтованы и красные нити отсвечивали на бледной коже. Подойдя поближе шатен спокойным тоном начал разговор. - Привет, Салли. Что-то случилось, что ты тут совсем один? - Голос парня был спокоен, этому его научили еще на третьем курсе. - Нет, доктор Джонсон. Просто захотелось провести это дивное утро смотря на солнце в тихом месте. - Будто по шаблону ответил пациент, даже не переводя взгляда на собеседника. Такой жест вовсе не удивил психолога, по тому он продолжил профессиональный диалог. - Салли, позволишь, я присяду? Мне было бы интересно больше узнать о том, что именно в этом утре кажется тебе дивным. - Ровным голосом говорил парень, подходя ближе к скамье. Не высокий юноша лишь обреченно вздохнул, понимая, что так просто отвертеться не удалось. Ему ничего не удавалось, кроме того как согласиться и просто кивнуть в знак разрешения на вопрос назойливого психолога. После получения "добровольного" согласия, Ларри уселся на скамью рядом с Салом и посмотрел в его сторону "очень заинтересованным" взглядом. Под таким натиском Фишеру младшему пришлось продолжить говорить. - Это утро кажется каким-то свободным, что ли. Тут спокойно и тихо. Будто маленькое укрытие от всех проблем. - Пытался как-то выкрутиться из данной ситуации голубовласый парень. Он один раз посмотрел в сторону Джонсона и тут же отвернулся, заметив, что собеседник на самом деле заинтересован в этом диалоге. Сам же психолог просто слушал и отмечал в голове все стереотипные ответы и попытки отвертеться. Он прекрасно понимал, что весь этот диалог сейчас ни к чему не приведет, так как сам пациент не настроен на доверие к психологу. Но делать было нечего, надо же с чего-то начинать. - Действительно, тут очень спокойно... - Ответил Ларри, отводя взгляд от паренька, смотря куда-то в небо. - ... Мне тоже раньше нравилось тут сидеть перед началом дежурства. Но потом как-то привык к постоянному обществу. Я хотел предложить тебе сегодня перед обедом зайти в мой кабинет и там поговорить о твоих проблемах, но вижу, ты не настроен на разговор в целом. Такое ощущение, будто бы ты вовсе не хочешь, чтобы кто-то тебе помогал. Я тоже это могу понять. Если хочешь, то я больше не буду приставать к тебе с своими глупыми вопросами, на опросники подскажу как ответить, чтобы не было проблем. - Усталым тоном произнес шатен, немного склонив голову вниз и зевая. Недосып и правда сказывался на качестве его работы, но уж этот факт окончательно Ларри принимать отказывался вовсе. Он был убежден, что тот, кто любит свою работу, не может плохо работать из-за такой мелочи, как недосып. Так что после зевка на лице снова расплылась веселая и дружелюбная улыбка. " Нельзя показывать свою усталость, это фатальная ошибка!" - Крутилось в голове юноши. - Хочу. Я не хочу лишний раз с тобой пересекаться. - Вдруг подал тихий голос пациент, повернув голову в сторону незадачливого психолога. На что тот коротко кивнул и тут же ушел в сторону отделения, где его ждало новое дежурство , но уже дневное. Такая работа убивала Джонсона, но зато помогала его семье, а именно Лизе. Они остались вдвоем уже так давно, что состояние Ларри волновало его меньше , чем заработок для семьи. Таким образом, Ларри понимал, что скоро он и правда сдаст позиции. Мозг тупил и часто не понимал что происходит, будто выпадая из реальности. Весь день было спокойно, так как выходные всегда более спокойны, такие случаи как с Салли это единицы. Вечером же, когда почти весь медицинский персонал разошелся по домам, шатен пошел на свой обход, который никто не планирует. Ведь это инициатива самого психолога. Дойдя до палаты с новым пациентом, он услышал приглушенные рыдания. Любопытство взяло верх над парнем и тот остался у двери, чтобы услышать хоть что-то, кроме слез. Однако, этого не произошло даже через 10 минут. Тогда Ларри решил вмешаться, раз уж он все равно тут стоит. Аккуратно приоткрыв дверь, он увидел, как за кроватью в самом углу маленькой комнаты сидел Салли, обняв колени и стараясь закусывать губы, чтобы не плакать громче. Джонсон подошел ближе и присел перед Фишером, положив тонкую кисть на худое плечо. голубовласый парень тут же поднял голову, но через секунду спрятал ее обратно в колени. Глаза мальчишки были красными от слез, а по губам где-то стекали единичные капли крови. - Н..Не смотри на меня! Уходи. Просил же... - Тихо шептал Фишер крепче сжимая колени и повышая голос. Всхлипы становились боле явными, из-за чего слова становились медленнее, а между ними были большие паузы. - Я просил... Не трогай... меня... - Сал, пожалуйста, посмотри мне в глаза. - Медленно и с расстановкой сказал психолог, приобняв за плечи темную фигуру парня. Но голова той лишь отрицательно покачала. - Пойдем со мной. Я обещаю, не буду упрекать ни в чем. Тем более у меня для тебя есть небольшой сюрприз. - Продолжал парень, уже взяв за руку пациента, постепенно утягивая его за собой встать. От чувства полной беспомощности и безысходности Фишер все же пошел за назойливым шатеном. В кабинете психолога было мало предметов и мебели в целом. Усадив на мягкое кресло юношу, Ларри подошел к шкафу и достал оттуда какую-то небольшую коробку, после чего протер ее крышку рукавом, улыбнулся и отдал ее в руки Салли. - Вот. Это мой сюрприз тебе. - Голос юноши был абсолютно не профессионально добрым, заботливы и , наверное, веселым. Голубовласый парень открыл коробку, а там лежали два весьма длинным напульсника. Один был черным и матовым, а другой был из кожи или искусственной кожи. - Э... Это мне? Но зачем или вернее не так. Что ты за это хочешь? - Недоверчиво спросил Салли, аккуратно рассматривая подарок от сомнительного психолога. - Это тебе. Они нужны, чтобы после того как швы снимут не было лишних вопросов, а значит и лишнего внимания к тебе. Они закроют все твои шрамы. - Меланхолично ответил Ларри, садясь на свой диван. - Не нравится, мусорка под столом. Можешь их выкинуть. Мне обидно не будет. - На самом деле Джонсон понимал, что ему будет очень обидно, ведь время на сон он потратил для похода в магазин, чтобы купить это пареньку. Но отступать было поздно, а показывать свою слабость психолог не собирался. В конце концов, он был старше и посильнее морально. Хотя бы с виду... - Нет. Спасибо. - Сдержанно ответил Салли, укладывая в коробку оба напульсника, постепенно успокаиваясь и все больше думая о том, что не понимает это странное создание, которое сидит на диване. То он серьезен как настоящий врач, то как ребенок смеется. Ему точно надо было бы подлечиться самому прежде чем лечить мозги кому-то еще. Это вызывало легкую улыбку, которая не осталась незамеченной для Ларри. Он быстро отвел глаза, но тоже улыбнулся. Минута неловкого молчания была разорвана фразой от парня в белом халате. - Слушай, Сал... Я понимаю тебя. В плане того, что ты сделал с собой потому что не смог справиться со своей болью. Это на самом деле ужасно. И не вздумай считать, что я не понимаю тебя и просто понтуюсь... - С вздохом сказал юноша, закатывая рукав на левой руке. До локтя почти вся она была украшена белыми полосами разных длины и ширины. В середине руки красовалась розовая полоса с небольшим углублением. Это был абсолютно свежий порез. Такое заявление заставило обратно закрыть рот, собиравшемуся возразить, парню. Он замолчал и лишь дернул головой, будто ожидая продолжения этой истории. - Мне было тяжело. Это было очень давно. Я был безнадежно влюблен в одного паренька. Я только недавно понял, что любил его все это время. Он был тоже невысоким, и веселым. У него были завораживающие глаза . Это все, что я помню. И самое страшное, что меня осенило лишь тогда, когда я даже не могу имени его вспомнить или хоть какого-то контакта. Я даже смирился с тем, что парня любил. Но представь какого это, когда не успел? - Более грустно говорил Джонсон, все более опуская голову вниз. Длинные немного сальные пряди спадали на плечи, рассыпались и закрывали лицо. К удивлению, на глазах Салли появились слезы. - Я не могу понять какого это в любовному плане. Но... Мне так чертовски больно! Я люблю ее, а она так легко нашла кого-то. Будто просто играла со мной, как когда-то мы играли в приставку. Столько времени я был на самом деле никому не нужен! - Слезы уже одна за другой текли по щекам, оставляя мокрые горячие дорожки на щеках. - Она просто убила меня изнутри. Вот так ворваться в жизнь, влюбить в себя, потом вот так исчезнуть, не думая ни о чем. Я... я не знаю. Я и ее могу понять, что хотя бы в лицо сказала мне о расставании, но.... Я не могу так! Ты знаешь как мне хуево?! Как я сейчас жалею, что остался тут, что жив вообще остался?! Не хочу я жить! Заебало меня уже жить! Больно это черт, побери, сука! - Уже не подбирая фраз почти кричал в слезах парень, утирая их рукавами рубашки. Смотря на это, внутри Джонсона что-то кольнуло в сердце. Он встал с дивана, обошел кресло и со спины обнял пациента, крепко прижимая его к спинке кресла. Ларри чуть нагнулся к уху Фишера и очень тихо шепнул. - Я понимаю как это больно... Мне очень жаль, что с тобой такое произошло. Я тоже не выдерживаю эту жизнь. И постараюсь тебя научить жить с такой болью. Сколько смогу. Не плачь, прошу... - С этими словами, Джонсон положил подбородок на плечо Салли, закрывая глаза и грустно выдыхая, чувствуя, как в груди предательски болит. " Джонсон, нельзя показывать свою слабость. Это плохо обернется, сам же знаешь..." - Крутилось в голове шатена, вырезая еще большие раны в душе.