Запретная нота души

Ноющая боль пронзала тело Джонсона, он чувствовал, будто в районе груди что-то давило резкими ударами, от которых боль расходилась по всему телу. Теплая кровь стекала с уголков губ, это парень чувствовал хорошо, но не понимал, почему тело его совсем не хотело слушаться. Даже глаза не хотели открываться, хотя Ларри прилагал к этому усилия. Все тело будто бы парализовало. " Я хочу спать... Очень хочу спать" - Крутилось в голове психолога, но какая-то внутренняя тревога не давала расслабиться и поддаться желанию. Так он боролся с тем, чтобы потерять сознание окончательно. Спустя, как казалось шатену, часа два он смог приоткрыть глаза и увидел яркий белый свет, который полностью затмевал его взор. Ничего кроме белого света вокруг будто бы не существовало. "Это рай, да? Все?... Конец..." - Мысленно шептал себе юноша, ощущая как в горле собирается горький ком сожаления и страха. Тело все еще не слушалось хозяина и это еще больше напрягало, так как боль не исчезала. "Видимо еще не совсем умер. А хотел не мучиться." - Печальным тоном сам себе в голове говорил внутренний голос. С большим усилием удалось слегка приподнять руку. Как ни странно увидеть ее не удалось, но удалось точно понять, что сейчас хозяин тела лежит на чем-то мягком, не похожем на бетон или землю в заброшенном владении. Эти ощущения вызывали у парня непонимание где он находиться и мертв ли он вообще. Постепенно начинали появляться звуки. Где-то очень отдаленно, будто бы за сотни метров, глухие, непонятные звуки. Пение птиц то было или включенное радио, Ларри понять не мог. Одно он знал точно, были слышны шаги и, кажется, они приближались. В какую-то дверь постучались. Это было, вроде справа, голова не без серьезных усилий повернулась в сторону звука, но кроме белого света все также ничего не было видно. С тихим скрипом дверь открылась. -Ми....Дж....В....Как.... Сл....Мн.... - Донеслось будто сквозь аквариум до ума Джонсона. Он хотел что-то ответить, но не мог. Пока что кроме приподнятой руки и поворота головы ему больше ничего не удавалось контролировать. Звук же стал ближе. - Мистер.... Дж...Он.... Вы... К... Слы... Меня? - Шатен устало прикрыл глаза обратно, проваливаясь в объятия темноты, которая приняла его с радостной тишиной. Неизвестно сколько времени прошло, но психолог открыл глаза вновь, усилий больше не понадобилось. Боли почти не было, но было сложно дышать. Открыв глаза, парень увидел все тот же белый свет, но теперь он отличался. У него была форма шара и он был где-то далеко над телом. Очень похоже на обычную лампу у них в больнице. Да, это была именно она! Удивленно поморгав юноша повернул голову в сторону где не без труда смог различить обычную одноместную палату для тяжелых пациентов. Но это не травматология, куда его должны были после такого падения уложить. В голове гудело и пищало. Пищание вызывал аппарат регистрация сердечной активности. Он так противно пищал, что юноша просто выключил его, о чем пожалел буквально спустя минуту, когда в палату ворвались доблестные врачи, готовые реанимировать умирающего. Но Джонсон лишь посмотрел на них и еле слышно произнес: - Ч...Что произошло?... - Его голос хрипел и прерывался на странный кашель, который будто что-то пытался помочь отхаркнуть. Врачи вздохнули и кивнули в сторону левой стороны от кровати, после чего вышли, о чем-то разговаривая полушепотом. Слева от больничной кровати на небольшом стуле сидел Салли, он спал. Улыбка медленно с небольшой болью начала наплывать на лицо психолога. - Сал... - Шепотом произнес юноша, но, к своему удивлению, пациент психиатрии тут же отреагировал на это и открыл глаза. Он немного наклонил голову в бок, будто бы не веря своим глазам, после чего шумно выдохнул. - Ну наконец-то вы пришли в себя доктор Джонсон. Я очень рад, что спустя столько дней вы снова в сознании. - Абсолютно без ярких эмоций говорил голубовласый парень, который будто бы и вовсе не волновался за шатена. - Как твое колено? - Без особых усилий спросил Ларри. - Колено? - Сдвинув брови непонимающе спросил Фишер, но не смог продолжить свою речь, так как кашель шатена заставил прерваться. Кашель не унимался полминуты, после чего с угла губ парня потекла кровь. Устало выдохнув, парнишка подошел с платком и еле касаясь кожи вытер ее с лица непонимающего происходящего психолога. - Что это за хрень? - Уже более громко и уверенно говорил парень, наблюдая за тем, как белоснежный платок окрашивался в алый оттенок. - У вас такое уже четыре дня. Другие врачи говорят, что ваш организм просто не справляется с нагрузкой, вот иногда так и просит о помощи. Пока крови не станет слишком много беспокоиться не стоит, хотя я им не очень доверяю, если честно. - Все также меланхолично отвечал парень, смотря на происходящее будто с отсутствием любого интереса. Такое поведение очень напрягло психолога, но его состояние было сейчас не в той форме, когда можно встать, пойти разбираться и орать сколько угодно. Поэтому приходится терпеть. Новых вопросов задавать не хотелось, это было опасно, судя по всему. Однако, происходящее дико напрягало Джонсона. Он провел рукой по углам губ, понимая, что только что оттуда текла кровь. Как он выжил узнать хотелось, но не сейчас. Сейчас надо было сначала встать на ноги, что являлось самым затруднительным для выполнения. Кое как парню удалось сесть, но тут же голова закружилась. Тело накренилось в левую сторону, где его тут же подхватил голубовласый юноша и уложил на подушку. - Вам еще нельзя садиться, Ларри. - Все также безэмоционально говорил парнишка, смотря вперед пустым взглядом. Долго же слушать его голос шатен не мог, он снова провалился в сон. На следующий день он уже смог сесть без поддержки. и самостоятельно поесть, а не питаться при помощи питательных капельниц. Это несказанно радовало психолога, но его удивило то, что в палате больше не было пациента психиатрического отделения. Фишера не хватало для полного спокойствия, но ничего с этим нельзя было поделать, ведь информации о местонахождении собственного тела, Ларри до сих пор не знал, а значит понимания в каком он отделении у него также не было, возможно лишь в качестве исключения Салли позволяли с ним сидеть, а теперь это вновь запрещено. Прошло еще пару дней и Джонсона собирались уже выписывать, ведь он ходил по отделению срочной реабилитации самостоятельно и уже даже часто улыбался, единственным неизменным оставался периодический кровавый кашель, но сделать с ним было уже ничего нельзя. Врачи сказали, что это смесь нервного и физиологического истощения и что психологу необходим отдых как моральный, так и обычный. Шатена же такое положение дел не устроило и для себя он твердо решил, что как только выпишется, то выспится один день дома и вернется на работу, где все еще должен был лежать Фишер, так как по его состоянию нельзя было сказать, что его готовили к выписке. Так показалось психологу в момент последней их встречи в палате. И вот прошло три часа, на руках были бумаги о выписке пациента и шатен, немного шатаясь от тяжелого рюкзака за спиной шел домой, где его ждала обеспокоенная Лиза. На пороге она тут же отняла у сына рюкзак и проводила парня в его комнату. - Отдыхай, родной. - С грустной улыбкой ответила женщина, прикрывая тяжелую дверь. шатен же просто рухнул на кровать, шумно втянув воздух носом. В голове были кучи мыслей, которые не давали покоя, но разобраться с ними пока было нельзя. По этому, выпив таблетку от навязчивой головной боли, юноша открыл ноутбук и включил любимые песни, под которые принялся играть, отключаясь полностью от реального мира. Но такой отдых продлился не дольше часа, потому что в дверь постучали. - Да, мам? - Неохотно отозвался Джонсон, прикрывая экран ноутбука. - Солнышко, там обед готов, приходи скорее, я приготовила твои любимые блюда в честь твоего выздоровления. - Более бодрым и веселым тоном ответила женщина, разворачиваясь и уходя обратно на кухню. Тяжело вздохнув, Ларри пошел на кухню, где стол буквально ломился от разнообразной еды. Гарсия и правда постаралась на славу. А худая женщина все хлопотала вокруг плиты, готовя что-то. - Мам... Сядь со мной поешь. - Тихо, будто бы стыдясь этого проговорил парень, рассматривая разнообразие еды. Голода как такового у него не было, но теперь отказываться было бы уже не просто невежливо, но и совсем не верно из-за процесса восстановления организма после такой сложной реабилитации. "Что же все же тогда случилось?..." - Эта мысль не давала покоя парню ни во время еды, ни во время игр, из-за чего он их часто проигрывал. Тогда парень твердо решил, что завтра он разузнает все, но сначала надо выспаться, чтобы на работе быть бодрым и свежим.