***
— Кинуха! Кину! Да ответь, в конце концов! Растерянный Кураха бродил по переулкам. Он успел увидеть, как кареглазая любительница алкоголя забежала в один из них, и теперь искал её в невероятно запутанном лабиринте из домов, ряды которых часто вели в тупики. Смрадный запах помоев и давно нестиранной одежды перебивал нюх Курахи, поэтому выследить пропавшую, используя чуткий нос, не представлялось возможным. Оставалось полагаться на госпожу Удачу и слух. Еле слышные всхлипы раздались с правой стороны. Заглянув на негостеприимную улочку, Кураха обнаружил сидящую, уткнувшуюся лицо в колени, беглянку. «Все-таки я переборщил с тем представлением в супермаркете. Больше так делать не буду. Тем не менее, извиниться, извиниться и еще раз извиниться». — Кинуха… — Не трогай меня! Псих ненормальный! Что тебе еще нужно, придурок?! В лицо мужчины полетели довольно опасные предметы: от разбитых бутылок до камней и досок. Все это могло нанести телесный вред и испортить красивую пушистую бороду, поэтому, ловко уворачиваясь, Кураха подбежал к Кину и схватил ее за руки. — Кинуха, да выслушай меня! Не хотел я так, понимаешь?! — Нет, не понимаю! И вообще, чего ты на меня так разозлился там в супермаркете?! — Ну… Просто мне не нравится, что ты так наплевательски относишься к делу. Я же тебя по-человечески попросил купить продукты. А ты словно играешься мной и моей доверчивостью. — И… И ничем я не играю, ясно тебе?! Мы с тобой взрослые и свободные люди! И вообще, я ничего тебе не обещала! Почему ты ведешь себя так, словно меня нужно от всего защищать и наставлять, словно маленькую девочку?! «Потому что твое поведение как у маленькой девочки», — язык изворачивался так сказать. Но мужчина сдержался: — Потому, что если не я буду заботиться о тебе, то кто? — Да кто угодно! Казума, Каруха, Казуха, Казума, Айха… — Вот про Айху не надо! — Ой, да… В общем, ты понял, что за мной не надо ухаживать! — Нет, не понял. — И почему же?! — На руку свою посмотри. Шатенка с удивлением взглянула на запястье. Неприятный комок подступил к горлу: из свежего пореза, оставленного грязным зеленым стеклом, сочилась кровь, стекая по локтю и бесшумно капая на землю. — Погоди, я сейчас перевяжу, а промоем уже дома. — Достав из кармана черного пиджака шелковый платок с надписью «Лучшему льву», Кураха начал перевязывать рану. Кареглазая женщина лишь упрямо надула губки, подкрашенные темной помадой, но где-то глубоко-глубоко в душе она боялась признаться… Ей. Было. Приятно. — Спа… Спасибо. — Ага. Всегда пожалуйста. Давай вернемся в супермаркет и, наконец, закончим с покупками. Иначе Казума вышлет за нами спасательный отряд. Поднапрягшись, Кинуха поднялась и отряхнула юбку. Внезапно она изменилась в выражении лица, прищурившись и приподняв руку. — Кураха… Ты слышишь это? Одноглазый повернул голову почти на сто восемьдесят градусов, пытаясь увидеть то же, что и его спутница. Это отвратительное пыхтение, сопряженное с хрипом. Перепутать его ни с чем нельзя. — Аякаши. Твою же… Хрип становился все громче и громче, а вскоре на другой стороне переулка, выводящего из тупика, показался сам виновник торжества: небольшое существо красно-серого цвета с шестью головами и парой рук, украшенных змеями. Завидев потенциальную еду, аякаши звонко прохрипел и кинулся на шинки. — Черта! Кураха не растерялся и, скрестив пальцы клинком, тут же провел между собой и аякаши светлую стену. Тот взвыл, не понимая, что за преграда встала на пути к его добыче. — Фуф… — выдохнул мужчина. — Повезло, что успел среагировать. Иначе был бы уже кормом для этой красной гадости. — Он не сможет долго тут стоять. Сейчас ему надоест, и он уй… Треск! Гигантские кулаки со змеями разбили вдребезги световую стену. Осколки с тихим звоном начали падать перед ошеломленными тремя глазами. «Что? Это как понимать?..» — Кинуха, берегись!!! Времени на размышления не оставалось. Аякаши, который еще и начал увеличиваться в размерах, оскалил ряд зубов и кинулся на шинки клана «Ха». Схватив Окину, шинки-лев загородил ее от удара аякаши. — Бежим отсюда! Сейчас, иначе нас сожрут!***
— Пап, зачем мы сюда пришли? Что тут интересного? — Не торопись, Мизучи. Скоро все поймешь. Высокий бетонный забор надежно защищал заброшенный завод от любопытных глаз простых смертных. Но тысячелетнее существо, выбравшееся из самого ада, такая ерунда способна только рассмешить, но не остановить. Ловко перемахнув через верхушку, заранее очищенную от колючей проволоки, Маг мягко приземлился на землю, где уже давно не ступала нога человека. Именно человека. — Вот мы и на месте. Нет ничего спокойнее заброшки. Пройдя несколько метров, кареглазый достал Котоноху и легонько покрутил ее на пальце. — Ребятушки, выходите! Пришел хозяин! Из отверстий, щелей, ям и дыр полезли питомцы всевозможных размеров. Птицы, сколопендры, змеи, бабочки, и, разумеется, волки. — Ух, мои хорошие! Папочка скучал! А где остальные? Неужели сбежали через ту дыру в заборчике? Вернись, Мизу. Посох превратился обратно в миловидную девушку в белом кимоно. Та, стараясь сохранять невозмутимость, присела на корточки и ласково потрепала одну из птиц. — Хорошие… Милые… И все-таки, зачем мы пришли, Тото-сама? (1) — Сейчас поймешь, Мизучи. Только отойди. Это может быть опасно, хоть я и долго тренировался для того, чтобы все прошло гладко. Итак. — Фуджисаки хлопнул в ладоши. — Принести! Трое волков сорвалась с места и помчались в ангар. Вынув из кармана тетрадь, Фуджисаки дотронулся до страницы кистью, но ничего рисовать не стал. Вскоре показались и ручные питомцы Кото, таща кого-то за ноги. — Отец… А это еще что? — Ах, этот неприятный молодой человек? Просто один из полузабытых божков. Ничего необычного. Он пока пробный вариант. Так, отошли! — отозвал волков Фуджисаки и те покорно отступили. Покрутив Котоноху на пальце, Маг начертил на ней глаз и, вырвав листок, налепил его на лоб мужчине, покрытому Скверной. — Отойди, Мизучи. Сейчас папа будет показывать мастер-класс. Размяв костяшки пальцев, Фуджисаки навел кончик кисти на рисунок глаза и начал шептать странные зловещие слова. Тут же небо сгустилось и стало темно-серым, послышался учащенный хрип, а рука Фуджи задрожала. Однако он не сдавался. Аякаши, до этого прятавшиеся в самых темных уголках, теперь начали собираться вокруг Мага. Начиналась Буря. — Твое имя — Кайнцу! — прокричал Фуджисаки Кото. — Ты — одинокий и брошенный! Не таи свои чувства и освободи их из плена разума! Пусть горе и несчастье встанет на твою службу! Пусть лишь одно твое появление сеет страх и кошмар! Имя мне — Фуджисаки! Твой верный наставник и друг пришел к тебе! Я заменю тебе отца и мать, учителя и брата! Наполни слугу своего, Грех!!! Аякаши всевозможных форм и размеров начали стремительно обвивать полумертвого Бога. Тот скалил зубы, пытался вырваться, но порождения тьмы не отступали. Глаза чернели, руки связывались, желудок скручивало в тугой узел. Из уст перевоплощаегося вырывался отчаянный крик, оглушая Фуджисаки. Но ритуал продолжался. Наконец… Закончено. — Маг в черном кимоно выдохнул и рухнул на колени, пытаясь выровнять сбившееся от перегрузки дыхание. — Отец! Ты в порядке? Помощь нужна? — Нора подбежала к нему и попыталась помочь встать, но тот лишь отмахнулся. — Ничего, Мизучи, ничего… Твой папочка в порядке. Лучше посмотри на него. Девушка взглянула вперед и обомлела. — Познакомься со своим новым братиком — Кайнцу Якаши. Мое новое порождение Бога и Аякаши. Идеальный баланс.***
— О, Юкине! Наконец, ты вернулся! Э… Что у тебя с одеждой? Ты что, в шиповник попал? — Ээээ, нет… Слушай, а что это за клоунский наряд? Ты что, решил в цирке подработать? — Что? Нет, неправда! Не будь глупым! Действительно, какой еще реакции ожидать, когда постоянно видишь своего друга в вонючем спортивном наряде, и вдруг он внезапно наряжается в белую рубашку, фиолетовый галстук и штаны за сорок йен от «Казума Корпорейшен»? Ещё и корону прицепил на голову. — Ты что, забыл, какой сегодня день? — Ээээ… День, когда мы должны помочь Дайкоку с ремонтом унитаза? — Нет, дурачок! Сегодня…