***
«И почему именно я должен отправляться за покупками? Ладно. Тем не менее, это намного лучше, чем в образе льва прыгать и за фрисби бегать. Хорошо, что со мной Кинуха пошла. Без нее было бы скучно». Выкатывая перед собой тележку, Кураха исследовал магазин в поисках нужных покупок. Несмотря на то, что мертвым не требуется питание, наслаждение от еды они способны получать. Поэтому регулярно один или два шинки Бишамон спускались в Земной Мир, дабы закупиться. В этот раз выпала очередь Курахи и Кинухи. — Слушай, Кураха, а ты уверен, что нам нужна элитная мраморная говядина? Тут же вроде было написано «Кошачий корм», — переспросила шатенка, внимательно вычитывая список покупок. — Да безвкусный этот ваш кошачий корм, — поморщился бородач. — Неужели меня нельзя чутка побаловать? Я тоже поесть нормальной еды хочу. — Учти, сам будешь отвечать за дополнительные расходы, — проворчала Кинуха. — Да, да… Слушай, нам еще надо рис купить. — Ох, хорошо… Какой именно? — Белый, длиннозерный, шлифованный, — громко повторил мужчина. — Ага, хорошо. Сейчас куплю, — развернув свою тележку, Кину отправилась в отделы круп. Тем временем одиссея Курахи по супермаркету продолжалась. Покупатели и сотрудники недоумевали, отчего взрослый мужчина так сильно интересуется кошачьей мятой. Настолько сильно, что внюхивается в неё, оценивая качество. «Что-то Кинухи давно не видно. Неужели уже расплатилась?» Обеспокоенный Кура решил поискать свою спутницу. В отделе круп ее не оказалось, поэтому ему пришлось потратить время прежде, чем она попала в его поле зрение, в табачном отделении, за выбором сигаретных марок «Мальборо» и «Саммэр». — Говоришь мне про дополнительные расходы, а сама спускаешь деньги на сигареты, — прорычал светловолосый мужчина. Ловким движением Кураха вырвал пачку сигарет и водрузил ее на место. Ошеломленная такой наглостью девушка взглянула на Кураху выпученными глазами. — Ой… А ты что, уже все? А мне казалось, ты до сих пор пытаешься понять, подойдет ли тебе лоток под клетку… — Слушай, прекращай, пожалуйста. Нам уже пора назад, а ты до сих пор ничего не купила! Мне что, самому надо все делать? А рис где? — Какой рис? В какой-то момент одноглазому захотелось влепить Кинухе пощечину, но он сдержался. Все-таки это девушка. Пусть и со своими тараканами, но у кого их нет? — Белый, длиннозерный, шлифованный, — повторил Кинки. — Ну… Э… Я подумала, что лучше нешлифованный взять. Я его потом вином зашлифую — будет даже лучше. — Перестань страдать ерундой и пойдем уже на кассу. — Подожди, я еще не выбрала… Ой, глянь! Коньяк с живыми бактериями! — восхищенная Кинуха показала бутылку с пятью звездочками. — Как ты думаешь, вкусно? Разозленный шинки сжал кулаки. — А давай мы их спросим. — Кура указал пальцем, и не на продавцов-консультантов, а на пробку бутылки. — А что? Они ведь живые? Почему бы и не спросить?! Поднеся бутылку ко рту, Кураха набрал воздуха и закричал: — Хэй, бактерии! Вы там вкусные или нет?! А ну, ответьте! Демонстративно поднеся пробку бутылки к уху, шинки тут же отодвинул ее с таким выражением лица, будто бы она только что выскочила ему в ухо: — Да не все сразу! Вас полтора миллиона! Не слышно ничерта!!! Согласитесь, не каждый день увидишь такую картину: взрослый мужчина стоит посреди супермаркета и говорит в бутылку с алкоголем, как в микрофон. Конечно, можно посчитать, что перед этим спирт был использован по внутриутробному назначению, но мы ведь знаем, как все было на самом деле. Ошеломленная Кинуха стояла рядом, прикрыв рот ладонями, как актриса погорелого театра. Она даже не знала, как реагировать. Шинки-лев всегда ей казался очень сдержанным и абсолютно неспособным на такие дерзкие выходки. Но сейчас перед ее карими глазами было доказательство противоположного. Хорошо, что прохожих было не особо много. Правда, где-то за стеллажами уже слышались просьбы о врачах из психбольницы. Окину не нашла ничего лучше, чем изо всей силы толкнуть увесистую тележку на разозлившегося одноглазого и кинуться прочь, к выходу из супермаркета. — Эй… ЭЙ! Кину, стой! Перехватив тележку, дабы опровергнуть слухи, что здешняя еда убивает людей, Кураха понял, что переиграл, и бросился за беглянкой.***
— Мне показалось или эта женщина плакала? — переспросил Игараси, которого чуть не сбила какая-то девушка. — Да я чего-то не разглядел. Погоди, ты что, за ней собрался? — Фресаку помог подняться Богу Помощи. — Разумеется. Ей же помощь нужна! — Игараси кинулся на дорогу, как вдруг… — ДА ОСТОРОЖНЕЕ!!! Если бы молодой парень не схватил черноволосого и не отдернул обратно на тротуар, все могло бы закончиться очень плачевно. Сигнал грузовика и неблагоприятные слова водителя отрезвили Игараси. — Ты вообще смотришь, куда идешь?! А если бы тебя сбило к чертям? Да убежала она, не догонишь! Идем уже. Ты хочешь распродажу пропустить? Мужчина попытался что-то возразить, но лохматик в фреш-очках был непреклонен. Пропустив на выход бородача с одним глазом, два друга вошли в супермаркет. К счастью, денег у обоих хватало, да и разногласий по поводу того, что купить, у них не было. Расплатившись за чипсы, газировку и надувную жвачку, они устроились на лавочке у парка. Неподалеку располагалось озеро с большим мраморным мостом, построенного скорее в романтических, нежели в прагматических целях. — Кстати, а вы откуда с Дзи шуровали-то? Неужто вкусняха какая-то подвернулась? — переспросил Бог восьмидесятых, закинув жвачку в рот. — Да, есть такое. Не поверишь, но этот Ятогами помог обустроить моего шинки на еженедельные подработки. Знаешь же Богиню Бисамон-тен? — Как же главных не знать. Она ж из Семи Богов Удачи, чтоб мне скейт на пятку! — Ну так вот, Ято посоветовал Дзире ходить туда. Сказал, ему там не только деньги платить будут, но и заклинаниям учить. Вот я и согласился. — Серьезно? Чувак, ты же ненавидишь верховных Богов. И ты все равно согласился? — Да. Дело не только в ненависти. А может, даже совсем не в ненависти. Я хочу, чтобы Дзире стал сильнее. Сильнее всех. Чтобы он мог за себя постоять. Игараси отвел взгляд на озеро, где свое пристанище нашла небольшая стайка уток. — Он погиб просто потому что не смог защитить себя, пожертвовав собой ради других… Ужасная смерть. — Знаешь, у других шинки смерть тоже сахаром не была, так что это не проконает, братан. В конечном итоге, мы оба знаем, кто такие шинки по своей природе. У тебя другая цель, Ига. — Даже если и так, тебе не стоит о ней знать, — открыв банку с газировкой, Игараси отпил оттуда пару глотков. — Ну-ну. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь колыханием растений и методичным кряканьем. — У тебя как с ним отношения? Скверна не пропала? — Нет. Со вздохом мужчина закатил рукав. Черная жижа покрывала его локоть и продолжала идти дальше, к плечу. — Он постоянно нарушает мои просьбы и хамски себя ведет. Честно, не знаю, что делать… Надеюсь, посиделки в замке и новые друзья немного остепенят его. — Братан, не понимаю, чего ты паришься? Просто забери у него имя и все, — махнул рукой Фресаку. — И как ты можешь так легко об этом говорить?! — взвился черноволосый. Пакет с чипсами упал на гранитную дорожку. — Ты произносишь это с такой легкостью, будто это так же легко, как газировку пить или на гитаре играть. Мне иногда кажется, что ты не делаешь отличий между вещами и людьми. — Слушай, чувелло, давай без истерик. Я же вижу, как тебе тяжело дается вся эта лабудень с воспитанием. Мне кажется, что ничто не должно мешать ловить от жизни кайф, а что мешает — должно быть убрано. Геморроя меньше. Игараси замолчал, не зная как реагировать на такие слова. — Если ты не заметил, то вы оба страдаете. Дзи-Дзи страдает из-за того, что ему не хватает нужной свободы. Именно поэтому он такой вспыльчивый, как дрова с бензином. А ты страдаешь из-за его дрянных поступков, цель которых привлечь к себе внимание. Епта, да это даже слепой видит, стоит взглянуть на вас со стороны. Вот именно поэтому я и говорю, чтобы ты забрал у него имя. Бог Помощи со злобой сжал кулаки. — Можешь говорить что угодно, но я его просто так не отпущу. — Как хочешь. Смотри только, не заиграйся.***
— Отец… — Да, Мидзучи? Фуджисаки оторвался от подстрижки цветов и глянул на свою «дочь». В этот раз она выглядела намного мрачнее, чем раньше. «Нетушки, Мидзучи. Папочку ты не напугаешь, как ни старайся». — Что мы будем делать? Ято выбросил меня, как ненужную вещь… А ты после того разгрома в больнице… Ты больше не делаешь ничего. — Ну, это ты так считаешь. Папочка ежедневно старается и трудится. — И над чем же? — Мидзучи, а ну-ка ответь мне… Ты хочешь второго братика?