Ты сразил меня астрофизикой

— Согласно теории, популярной в среде ведущих астрофизиков, чтобы уничтожить планету размером с Землю, нужен реактор с энергией десять в тридцать второй джоулей, — активно жестикулируя, вещал Рид. Прентисс бросила в их сторону загнанный взгляд, хотя Морган и не думал провоцировать мальчишку на эту странную тираду. И он совершенно не поощрял его — сидел и пялился в папку с документами, которую отчаянно сжимал в руках, несмотря на то, что, едва Рид открыл рот, он не прочел ни слова. — Лукас сказал, что на создание первой Звезды Смерти ушло девятнадцать лет, так? — риторически поинтересовался Рид, не обращая внимания на практически агрессивное равнодушие своего слушателя. Морган невольно поднял глаза — трудно противостоять хорошим манерам, — и нависший над ним воодушевленный Рид, сидевший на краю стола, был почти невыносимым зрелищем. Горячее чувство, которое он отказывался признавать, вспыхнуло в груди, и Морган отчаянно заозирался в поисках хоть какого-нибудь отвлечения. Взгляд остановился на рабочем, который, прихватив валик, покидал новый кабинет Росси. Он вздохнул с облегчением. — Если посмотреть в современной хронологии, то первый суперлазер... Морган бросил папку на стол и встал, прервав юного гения на полуслове. — Ты куда? — спросил Рид, очевидно, не подозревая, что Морган изо всех сил демонстративно игнорировал всю его пылкую речь. — Хочется еще немного пожить, — бросил Морган напоследок. Только явная сила воли и знание, что его спину буравят несколько пар глаз, когда он поднимался по лестнице, позволили не сорваться на бег. Наверняка все подумали, будто он решил проверить их нового так называемого члена команды, и это его устраивало. Едва его нога коснулась верхней ступеньки, он резко повернул и пошел вперед, пока не пропал из поля зрения коллег. Мысль о возвращении в общий зал, где все тут же заметят и, скорее всего, прокомментируют его беспокойное состояние, казалась откровенной пыткой. Он разглядывал двери в поисках места, где можно спрятаться на пару минут, пока не возьмет себя в руки, но тут у него зазвонил телефон. Он, не останавливаясь, приложил его к уху и рассеянно бросил: «Морган», жестко чеканя шаг. — Беда, мой сладкий кексик? — оживленно поинтересовалась Гарсия. — Не сейчас, куколка, — простонал Морган. — У меня тут небольшая проблема. — Проблема в лице высокого, бледнолицего зануды, который находится примерно на расстоянии половины коридора от тебя и собирается очень быстро завернуть за угол? — Черт, — пробормотал Морган и бросился в первую попавшуюся комнату. Ею оказалась клаустрофобная, крошечная подсобка, где уборщики хранят свой инвентарь. Зашибись. — Чем мне тебе помочь, конфетка? — с игривым сочувствием в голосе спросила Гарсия. — Ничем, и, помнится, я говорил тебе прекратить слежку за всеми в этом здании? — Морган не повышал голос и тихо опустил ладонь на дверь, чтобы быть готовым, если та вдруг откроется. Хотя вряд ли это сильно поможет, учитывая, что спрятаться было негде. — Хм, и пропустить всю вашу веселуху, застряв здесь, в своей несчастной пещерке? — Я думал, тебе нравится твоя пещера? — Конечно, нравится. Тут есть новая шикарная карта и все такое. Но я все равно пропускаю все самое веселое. — В твоем понимании веселое — это мы, долбящие новые дела, как послушные маленькие дроны? — кисло спросил Морган. — В моем понимании, это ты, улепетывающий от младшенького федеральчика, — невозмутимо возразила она. — И с чего вдруг? — в голосе ее прозвучала нотка злорадства. — С того, что он наводит на меня смертельную тоску, когда заводит свою волынку о математике, науке и статистике? — отчаянно предположил Морган. — Тем более, основанную на воображаемых вселенных? — Что-то я сомневаюсь, — рассмеялась Гарсия. — Тебе было до смерти скучно? Или у тебя, возможно, сработала чуточку иная реакция на голос Рида, непрерывно зудящего тебе на ухо? — Гарсия, — угрожающе бросил Морган. — Проблемка, которая, очень может быть, немного усложнила бегство, несмотря на то, что ты очевидно сбегал с места преступления? — безжалостно продолжила она. — Понятия не имею, о чем ты, — рявкнул Морган. — О, нет, думаю ты все прекрасно понимаешь, красавчик, — сказала Гарсия и тепло рассмеялась. — А еще я думаю, что с этой «маленькой проблемой» ты сталкиваешься не в первый раз. — Гарсия, я... — Морган? — послышался через дверь голос Рида. — Ой, — хихикнула Гарсия. — Возможно, тебе не стоило заставлять меня так быстро бросать камеры, мой шоколадный заяц. — Предательница, — огрызнулся Морган. — Не понял? — Голос Рида звучал смущенно, и Морган прямо видел его лицо: наморщенный лоб и слегка надутые губы, как и всегда, когда тот не сразу понимал происходящее. В такие моменты Морган вспоминал котенка, столкнувшегося с особо прыгучим жуком. Морган подавил стон. У него явно с головой не в порядке, раз даже эта мысль мешала сосредоточиться хоть на чем-то, кроме состояния его штанов. Состояния, которое не ослабевало, несмотря на смехотворность нынешней ситуации. — Нет, не ты, Рид, — чуть громче сказал Морган, чтобы его было слышно через дверь. — Ты за это заплатишь, — прошипел он Гарсии. — Сначала поймай меня, дорогой, — нараспев ответила она и, хихикнув, бросила трубку. — Морган, ты в порядке? — снова послышался обеспокоенный голос Рида. — Да, просто... Просто дай мне секунду, хорошо? — сдавленно попросил он. Морган прислонился спиной к двери и попытался унять свою непредсказуемую реакцию на их штатного гения, чтобы можно было встретиться с ним лицом к лицу, не впадая в ступор, как озабоченный подросток при виде своей фатальной влюбленности. И не важно, насколько верным было сравнение. Он правда понятия не имел, как же так вышло. Они в течение нескольких лет работали вместе без каких-либо проблем или подводных камней. Прошли через сложные дела, потерю товарищей по команде, личные трагедии и многое другое. И все же, несмотря на все, или, возможно благодаря этому, между ними ничего не менялось. Лощеный старший брат с надоедливым младшеньким, который всегда цеплялся и мешал. Именно так между ними повелось. Если Морган и замечал порой, что его мысли вроде как сбивались, когда Рид извергал какой-то скучнейший факт, ну... статус-кво от этого не менялся. Морган никогда не упускал шанса закатить глаза за спиной Рида, когда паренек по-настоящему шел вразнос, и по-прежнему безжалостно дразнил Рида при каждой возможности. Как старший брат, настаивал мозг Моргана, а не как сорванец, дергающий девочку за косички. Никто не говорил, что быть профайлером означает невозможность что-то от себя скрывать, и Морган всегда был очень хорош в отрицании. До определенного момента. Вот почему сейчас он оказался в ловушке — в этой каморке, пока объект его недавних и довольно бурных влажных снов стоял за дверью. Так что Морган отчаянно пытался приказать своему телу утихнуть и не вякать, чтобы он мог взять себя в руки и выйти отсюда с той крупицей достоинства, которую удалось соскоблить с пола. — Мне так жаль, — голос Рида звучал приглушенно, словно он не хотел ничего говорить, поэтому слова едва проникли сквозь дверь. — С чего вдруг, красавчик? — рассеянно поинтересовался Морган. Раздался смущенный кашель, а затем Рид, запинаясь, сказал: — Я... эм, кхэм, забавно, правда, если подумать. То есть, я хочу сказать, может, это и смешно. Или, эм, нет... Но я, эм, надеюсь, это хотя бы льстит, потому что, ну... в таком случае мне не дадут по морде, думаю. Надеюсь. — Стой, остановись, помедленнее, — прервал этот сбивчивый поток Морган. — Кто даст тебе по морде? — Эм, ты? Возможно? Но я надеюсь, нет? — С чего бы это мне бить тебя по лицу? — медленно спросил Морган, пытаясь понять, о чем там бормочет Рид. — Ну, я, эм... — Рид запнулся на секунду, затем продолжил свои словесные излияния. — Возможно, я заметил твою реакцию на мою болтовню о всякой «научной хрени», выражаясь твоими словами, и воспринял это так, словно ты... эм... Ох, да, я, наверное, неправильно это понял, потому что с чего бы это тебя возбуждал мой полнейший бред, это же просто нонсенс. Что ж, может, сейчас мне стоит закрыть свой рот, когда мы выяснили, что я полный идиот и, да... Моргану казалось, будто его лицо расколется напополам — так сильно он ухмылялся. Значит Рид заметил его реакцию (и Морган даже думать не хотел, какова вероятность того, что остальная команда тоже в курсе его «маленькой проблемки», как любезно выразилась Гарсия), и попытался решить все с помощью долгой речи, чтобы... что? — Рид? — позвал Морган после долгой паузы, которая заставляла гадать, не ушел ли тот совсем, униженно сбежав из здания ФБР. — Да? — нерешительно ответил Рид. — Если я признаю, что больше склоняюсь к польщенности, чем мордобою, ты скажешь, зачем решил провести на мне мыслительные эксперименты перед нашими коллегами? — может Морган и запал на гениального мальчика из ГАП[1], но это не значит, что он не добавит психологические игры разума к их мораторию на профилирование друг друга. — Технически то, что я делал, не было мыслительным экспериментом. Мысленный эксперимент подразумевает теоретическую составляющую, более часто выполняемую в абстракции. Самым известным является случай кота Шредингера, когда идея фактически выполняемого эксперимента была относительно отвратительной, но основная концепция оставалась... — Рид, — снова вмешался Морган, пока у него не возникла большая «маленькая проблемка». — Ты не помогаешь. — Прости? — предложил Рид, но тоном скорее вопросительным, чем извиняющимся. Морган негромко фыркнул, и откинул голову назад, так, что ударился ею о дверь. Боже, как он старался держаться подальше от этого умного, упрямого, смешного, привлекательного, раздражающего, замечательного молодого человека. Он сражался с арьергардом гораздо дольше, чем хотел признать. — Отойди немного назад. Я выхожу, ладно? Морган открыл дверь и увидел Рида, стоявшего на другой стороне коридора. Он крайне пристально разглядывал свои ботинки. Морган вздохнул и потер затылок. Не стоило и дальше отрицать это влечение, раз даже слабый румянец, который он видел на длинной и бледной шее Рида, вызывал жар у него в животе. — Итак, в качестве аргумента давай просто скажем, что ты не ошибся в своей интерпретации моей реакции на эти, выражаясь твоими словами, «научные штуки» — тихо сказал Морган. — И можем перейти к тому, что тебя, возможно, не удивляет этот факт. — Знаешь ли ты, что тридцать восемь процентов людей признают, что встречаются с коллегой? — ни с того, ни с сего спросил Рид, все еще глядя в пол. — Хотя данные могут немного искажаться из-за того, что тридцать семь процентов этих людей признались, что держали свои отношения в секрете, поэтому количество скрываемых отношений будет статистически определять цифры... — Рид! — рявкнул Морган. — Я знаю, что заумный треп для тебя, как второй язык, но, может, немного сбавишь обороты? Мой самоконтроль висит на волоске, чувак, я держусь из последних сил. — Почему? — Морган открыл рот, но Рид продолжил, прежде чем он успел что-либо сказать. — Зачем ты сдерживаешься? Он поднял голову и, несмотря на румянец, который продолжал окрашивать его щеки, подчеркнуто ухмыльнулся Моргану. — Ох, ты нарываешься, красавчик, — сказал Морган, протянул руку и схватил галстук Рида. Медленно намотал его, оставляя ему возможность при желании отстраниться, но вместо того, чтобы отодвинуться, Рид поднял руки, слегка оперся о бицепс Моргана и подался вперед. Прикосновение ударило током, и Морган сжал губы Рида чуть жестче, чем планировал. Вообще-то, он предупредил этого гения, поэтому пусть теперь пеняет на себя. Но, похоже, Рид не собирался жаловаться. Если Морган и думал, что тот будет пассивным участником происходящего, он сильно ошибался. Это, пожалуй, был самый умопомрачительный поцелуй в жизни Моргана — в меньшей степени битва за превосходство и в большей — танго между двумя высококвалифицированными танцорами. Губы раздвинулись, языки сплелись, пальцы запутались в одежде, тела прижались друг к другу... Только когда недостаток кислорода превратился в серьезную проблему, Морган оторвался и осознал, что прижал Рида к стене, втиснув бедро ему между ног и комкая рубашку на пояснице. Он несколько раз вздохнул, глядя в закрытые глаза Рида и ошалевшее от кайфа лицо, поцеловал припухшие губы и оценил общую помятость. Он лениво подумал, сможет ли заставить Гарсию распечатать копию с... Гарсия и ее проклятые камеры! — Ебать, — выдохнул Морган. — Обычно не на первом свидании, — пробормотал Рид, очевидно, все еще витавший в облаках. — Хотя я готов сделать исключение, — добавил он, когда Морган схватил его за руку и потащил в каморку. — Боже, всегда тихий омут, да? — фыркнул Морган. — Это не я полностью опустил конфетно-букетный период в отношениях и сразу же набросился на добычу, — ответил Рид, полностью игнорируя тот факт, что и сам не в последнюю очередь принимал в этом участие. — Хм, — согласился Морган. — Набросился на добычу. Мне нравится. Он прижал Рида к двери и зарылся пальцами в его мягкие волосы, наклоняя голову так, чтобы удобнее было атаковать шею языком и зубами. Обычно, когда Рид что-то рассказывал, его руки постоянно двигались, теперь же они на миг замерли в воздухе, а потом опустились на спину Моргана. Пальцы выводили странные узоры, и ногти впивались каждый раз, когда Морган касался зубами чувствительного места — сам Морган одобрительно стонал, и от этого у Рида захватывало дух. Морган достаточно распустил галстук Рида, чтобы получить доступ к ключице и продолжил сводить их обоих с ума. На самом деле Морган притащил их сюда, не планируя ничего, серьезнее отрицаемых перед Гарсией острых ощущений, но, Боже, звуки, что срывались с губ Рида, были чистым грехом, и Морган, даже не осознавая, уже полностью расстегнул его рубашку. Он опустил голову и обхватил губами дерзкий розовый сосок, ухмыльнувшись, когда Рид захныкал и его пальцы резко заскребли по спине Моргана. Рубашку нужно было снять, и быстро, если Морган планировал вернуться к работе, и не выглядеть слишком растрепанным. Он отступил на шаг — и разве разочарование Рида не самое возбуждающее зрелище в мире? — а потом расстегнул две верхние пуговицы. Рид был в полной нирване: прислонившись к двери, словно та была единственным, что удерживало его, покрытый укусами, с расширенными зрачками и едва соображающий. Морган схватил заднюю часть воротника и, чтобы сэкономить время и вернуться к Риду, стянул через голову красную шелковую рубашку. Прикосновение кожи к коже почти подавляло, и Морган снова поцеловал растрепанного мальчишку, чтобы только не покрыть засосами каждый сантиметр его алебастровой груди. Он излил в поцелуе всю свою потребность утверждать, держать и доминировать, и Рид бесстрашно ответил на его желание собственной жаждой. Пальцы Рида теребили пояс брюк Моргана, и он застонал, вжав бедра в Рида. Тот ахнул, хватая Моргана за бедра для большей остроты ощущений. — Черт, красавчик, — выдохнул Морган. — Где ты прятал все это? — он оголил торс Рида, поглаживая его ладонями и покрывая поцелуями линию подбородка. — Вряд ли этим стоит трясти в конференц-зале перед брифингом, — пробормотал Рид в плечо Моргана. — Ну, не знаю, — улыбнулся Морган. — Может и стоило немного встряхнуть всех. Рид открыл рот, но все, что он собирался сказать, потерялось, едва Морган прикусил мочку его уха. — Ох ты ж блядь, — все, что смог он выдавить из себя, и Морган засмеялся, тихо и хрипло. — Нечестно, — проскулил Рид. — В любви, как на войне, все средства хороши. — А знаешь ли ты, что эта цитата в такой вот формулировке возникла в 1850 году благодаря английскому автору по имени Смедли, не слишком известному ныне, несмотря на то, что этот афоризм прочно вошел в обиход, но идея эта еще старше — она появилась в Дон Кихоте в 1604 году, где утверждалось, что любовь и война — суть одно и тоже. Справедливо ловчить и прибегать к хитрости ради достижения желаемой цели. Или что-то в этом роде, но по-испански. — И кто теперь играет нечестно, — застонал Морган. — Это жульничество. — Слово «жульничество» имеет такую негативную коннотацию, — сказал Рид, с явным весельем в голосе. — Я предпочитаю считать это использованием собственных ресурсов. — О, правда? Что ж, тогда пустим в ход это. И он поднял Рида, крепко прижав его к двери и включив режим “совращение” на полную. Рид запищал и обхватил Моргана руками и ногами, вцепившись в него так, словно от этого зависела его жизнь. Ему не стоило волноваться — Дерек Морган был сильным мужчиной. Однажды он рассказал команде, что во время своей обычной тренировки делает тысячу приседаний, а иногда, когда ему бывает особенно скучно или накатывает стресс, дважды повторяет этот цикл. Тогда Рид думал, что он работал на публику, но состояние этого пресса и чистая сила вселяли определенное доверие его словам. Рид крепко обвил ногами талию Моргана, но ослабил руки достаточно, чтобы одной обхватить лицо Моргана, а другой — затылок и втянуть его в очередной невероятно жаркий поцелуй. Ему еще и удалось хоть и с некоторой неловкостью, расстегнуть брюки Моргана. Он засунул руку внутрь и был вознагражден резким щипком нижней губы, когда сжал пульсирующий член. Рид улыбнулся и поднял руку, проводя пальцем по кончику и слегка касаясь прямо под головкой. — Господи, Рид, Спенсер, — задыхался Морган. — Черт, ах! Рид с энтузиазмом решил вытащить из Моргана по максимуму сдавленных ругательств, прежде чем тот стряхнул его руку и расстегнул ему штаны. Теперь пришла очередь Рида задыхаться и стонать, когда Морган ответил взаимностью, с каждым движением руки оставляя новые поцелуи и укусы. Рид тихо заскулил и изогнулся, притягивая Моргана ближе. Когда тот достаточно приблизился, Рид сплел их пальцы и обхватил обеими руками их члены. Было жарко, и скользко от преякулята, и так крепко, и... Рид с глухим стуком откинул голову назад и кончил. Морган через мгновение с хриплым криком и финальным укусом ключицы Рида последовал за ним. Они так и замерли на какое-то время, задыхаясь и дрожа, переживая отголоски потрясения, прежде чем Рид застонал и опустил ноги. Он едва мог стоять и, возможно, рухнул бы на пол, если бы не дверь прямо за его спиной. Он снова увлек Моргана в очередной глубокий поцелуй. — Черт, Спенсер, мне так жаль, — сказал Морган, наконец разглядев как следует тело любовника. — Если под этим ты подразумеваешь «прости, Спенсер, что не сделал этого раньше», ладно, — спокойно ответил Рид, когда нашел свой галстук и использовал его для устранения последствий. — Или «прости, Спенсер, что наш первый раз произошел в тесной каморке, а не на удобной кровати» — это я тоже приму, но добавлю, что в любом случае было весело, а значит, остальное неважно. — Он принялся застегивать рубашку и улыбнулся Моргану. — А если под извинением ты имеешь в виду: «прости, Спенсер, за то, что у тебя такой вид, будто ты подвергся атаке стаи кровососущих летучих мышей», — я это заслужил, но, опять же, я был частью этого процесса, так что ничего страшного. Любое другое извинение не принимается. — Да, я имел в виду последнее, — сказал Морган, взял у него уничтоженный галстук и стал приводить себя в порядок. — Хотя я мог бы компенсировать второе, предложив повторить у меня дома в моей двуспальной кровати? — На что я с радостью соглашусь после того, как ты скажешь Хотчу, что на меня напала внезапная хворь вроде пищевого отравления и тебе придется отвезти меня домой. — Прогулять работу? — усмехнулся Морган. — Рид, ты ли это?.. — Ну, вряд ли я смогу нормально поработать, если появлюсь в таком виде, — резко возразил Рид. Он подергал за воротник, и тут же во всей красе явились три ярко-красных засоса. — Да, вероятно, ты прав, — согласился Морган совершенно не раскаявшись и продолжив ослепительно улыбаться. — Не уходи никуда. Я сейчас вернусь. Он едва приоткрыл дверь, как зазвонил телефон. Оба потянулись к своим карманам, но Рид вытащил телефон и помахал им Моргану. — Рид, — спокойно сказал он, а потом резко убрал телефон от уха, болезненно поморщившись. Морган услышал громкий визг Гарсии даже из коридора. — Ты должен мне все рассказать! — верещала она, как маленькая девочка. — Гарсия, я не... — начал Рид, но договорить ему не дали. — ВСЕ, — яростно повторила она. Рид бросил на Моргана умоляющий взгляд, но тот поднял руки, демонстрируя полное бессилие, и поспешно направился вглубь коридора. Кто ж знал, что зайти в помещение, до отказа забитое профайлерами ФБР, и попытаться слинять со своим новым любовником с работы под благовидным предлогом, покажется меньшим двух зол?