Protect me from what I want

      Их отношения всегда были неправильными.       Не то чтобы здесь, на территории Семи Городов, кто-то порицал подобные вещи: среди тотальной вседозволенности и культа получения удовольствия от жизни, никого было не удивить выбором однополого любовника. У любви не существует никаких границ — этот девиз активно пропагандировался в каждом из четырёх великих Домов.       Дом Этерна, возглавляемый мрачным, угрюмым, консервативным падшим ангелом, также не становится исключением. В большей мере не потому, что Белкет сам разрешает подобное, а потому, что не препятствует.       Он, в конце концов, слишком хорошо знает о жестоких прихотях Богини и о причудливых выборах Любви.       И всё же среди всех Домов Дом Этерна отличается наибольшей сдержанностью и, в какой-то мере, ханжеством. Многие из адептов делят свою постель не только с противоположным полом, но и охотно отдаются представителям своего, и всё же открытое обсуждение и демонстрация таких чувств и отношений считается среди этих показушников чем-то грязным и недостойным.       Алехандро ухмыляется, прищуривая глаза и чувствуя, как голодный, преисполненный страсти взгляд едва ли не в прямом смысле пожирает его. Алехандро медленно облизывает губы кончиком языка и едва заметно прикусывает нижнюю, кротко опуская взгляд в свиток.       И предвкушая, в каких муках Вейн будет доживать до вечера. А ночью…       Ночь всегда была его стихией, скрывающей и прячущей в себе все их тайны, жаркие томные вздохи, липкость пота и слияние двух тел.       В любви Вейн всегда был ненасытен. Слишком порывист и страстен, он всегда пылал желанием и своими чувствами, словно был не хладнокровным равнодушным Жнецом Душ, а идальго с горячей кровью с родины самого Алехандро.       Вейн был настойчив. Он спешил любить, спешил целовать, глубоко, чувственно, дико, будто пытался напиться Алехандро, опасаясь, что его в любой миг от него заберут.       Чувства доставляли Вейну почти физическую боль.       Они целуются, и поцелуй их похож на борьбу. Алехандро ни разу не любит Вейна, но действует из принципа. Азарт кипит в его крови, заменяя желание, и он пытается побороть своего любовника, взять над ним верх.       Чтобы в итоге всё равно проиграть ему.       Вейн толкает Алехандро в худую грудь, заставляя его упасть на кровать. Сам нависает сверху, жадным взглядом пожирая тело, скрытое за мрачными одеждами адепта Дома Этерна. Целует глубоко, проникая в чужой рот языком, до крови прикусывая чужие губы и посасывая их, чувствуя на языке кисло-сладкий привкус, кружащий голову.       От одежды они избавляются в одно мгновение, и желание Вейна, твёрдое, горячее, упирается в костлявое бедро Алехандро.       Пока горячие мозолистые руки блуждают по бледному худому телу, очерчивая его изгибы и считая рёбра.       Их секс — это борьба. Любовь — война.       Вейн пылает страстью и неутомимым желанием. Голодом, который невозможно насытить, и Алехандро лукаво ухмыляется, глядя на любовника из-под полуприкрытых век. Он наклоняется к нему, целует грубо, требовательно. Сандро не спешит уступать, вступает в борьбу на равных, и зубы стукаются о зубы чужие, а языки сплетаются в огненном танце.       Алехандро ни разу не влюблён в Вейна, но, о Асха, как же его всё это возбуждает!       Вейн толкается вперёд, и его напряжённый член трётся о член Сандро. Крупная красная головка блестит от смазки, и кажется, коснись её, как Вейн бурно кончит, испачкав спермой бледную кожу чужого живота.       Алехандро не был бы собой, если бы не решил попробовать.       Тонкие прохладные пальцы осторожно дотрагиваются до твёрдого ствола. Проводят легко, а после заключают его в тугое кольцо из пальцев. Вейн рычит сквозь поцелуй, отрывается от чужих искусанных губ, и словно пиявка, присасывается к шее, оставляя на ней алеющие засосы. Алехандро шумно выдыхает, прикрывая глаза и выгибая шею, подставляясь под грубые, на грани боли ласки любовника, и продолжает делать медленные движения рукой.       Вейн опускается ниже, кончиком языка проводит по затвердевшему соску. Облизывает его, посасывает, прикусывает зубами, оттягивая. Алехандро выгибается ему навстречу, и первые тихие стоны слетают с его губ. Вейн продолжает терзать его тело, поглаживая его одной рукой, а вторую заводит за спину, проводя между ягодицами и нащупывая дырочку. Он играет с тугим колечком мышц, слегка надавливая на него, и Алехандро дёргается, подаваясь вперёд. Выпускает чужой член, и Вейн использует это в своих интересах.       Резвым движением он переворачивает любовника на живот, и Алехандро понимает всё без слов. Он приподнимает бёдра, призывно выпячивая зад, и Вейн тут же приникает к нему. Раздвигает чужие ягодицы, открывая проход, касается напряжённых мышц языком, вылизывая их, обильно смачивая слюной. Алехандро жмурится, закусывая губу и сжимая в руках простынь, пока пальцы Вейна перекатывают его соски, оттягивая их и пощипывая.       Жнец проникает в проход языком, и Сандро шипит от наслаждения и нетерпения. Ему хочется большего, но Вейн не спешит удовлетворять его желание. Лишь когда чувствует, что стало совсем влажно, он отстраняется. Выпрямляется и приставляет к проходу головку напряжённого члена.       Вейн растягивает сладостную муку, входя мучительно медленно. Толкается легко, и член скользит внутрь, тут же зажимаясь чужими мышцами. Стенки плотно обхватывают плоть, и Вейн тихо рычит, закатывая глаза. Наваливается на спину Алехандро, до боли сжимая пальцами его соски, когда на всю длину входит в него, животом ощущая чужую кожу. Сандро при этом протяжно стонет от восхитительного чувства наполненности. Вейн замирает лишь на мгновение, а после начинает делать глубокие толчки, жмуря глаза и рыча от удовольствия.       Алехандро расслабляется, и позволяет делать с собой всё, что угодно. В конце концов, ему это тоже приносит наслаждение, и тихие, вполне искренние стоны срываются с его губ.       Пока он сам запрокидывает голову, сжимая в кулаках простынь.       Вейн наращивает скорость, толкается быстро и грубо. Тишину комнаты нарушают пошлые шлепки кожи о кожу и несдержанные развратные стоны. Алехандро подмахивает бёдрами, приподнимаясь на руках, тем самым чуть меняя угол, и выгибается дугой каждый раз, когда член внутри него проходится по чувствительному бугорку. Вейн вдалбливается в него размашистыми резкими толчками, крепко держа за бёдра, и громко рычит, до синяков сжимая бледную кожу, замирая, плотно прижимая чужие ягодицы к себе, выпрямляясь, когда чувствует, что разрядка настигает его. Обильно кончает внутрь Алехандро, и тот догоняет любовника парой резких движений по собственному члену.       Послеоргазменная истома приятной негой разливается по мышцам, но Алехандро не успевает отдаться ей с головой. Вейн по-прежнему крепко сжимает его бёдра и, не отстраняясь, прижимает к себе, меняя позу. Алехандро вскидывает бровь в ленивом вопросе, глядя на любовника через плечо, в то время как он садится на распаханную постель и садит его на себя. — А ты как всегда ненасытен, — Алехандро хитро щурится, прижимается спиной к чужой разгорячённой груди, обхватывая Вейна одной рукой за шею, и оборачивается, смазано целуя его.       Вейн приваливается своей спиной к стене, толкаясь внутри Сандро, и семя тихо чвакает в ответ, белёсыми струйками стекая наружу. Он целует любовника в ответ и повторяет движение, широко раздвигая чужие ноги и поддерживая их под коленями.       Алехандро запрокидывает голову, продолжая держаться одной рукой за Вейна. Второй он подрачивает себе в такт чужим движениям. Поза не слишком удобна для того, чтобы устраивать гонки, поэтому толчки Вейна получаются медленными и глубокими. Он широко расставляет собственные ноги, держит тело неподвижным, двигая лишь одним тазом, почти под прямым углом вдалбливаясь в чужое тело.       Член скользит внутри по семени, то и дело задевая чувствительные точки. Алехандро стонет, и рука на его члене скользит быстрее и яростней. Пока Вейн продолжает брать его, насаживая на себя.       В этот раз Сандро не выдерживает первым. Он зажимает Вейна внутри себя, громко протяжно стонет, выгибаясь и до боли сжимая чужую шею. Влага струёй вылетает из стоящего колом члена, когда он делает завершающий жест рукой. Подрачивает ещё немного, стимулируя остатки, и расслабляется, позволяя любовнику закончить. Тот толкается ещё немного, а после замирает, подаваясь бёдрами вперёд — Алехандро чувствует, как чужое горячее семя обволакивает его изнутри. — Вейн… — он стонет имя любовника, пока тот мягко укладывает Алехандро на кровать. Выходит из его тела, позволяя сокам вытечь наружу, и полным любви взглядом смотрит на распластанное перед собой тело. — Боги, Алехандро, как же ты прекрасен, — Вейн шепчет эти слова ему в губы, наклоняясь и нежно проводя тыльной стороной ладони по гладкой щеке. Целует нежно и чувственно, глубоко, и Алехандро отвечает на поцелуй, обвивая руками чужую шею и зарываясь пальцами в волосы.       Он чувствует головку члена возле своего прохода и раздвигает ноги. Вейн подхватывает его под бёдра, чуть приподнимая, и качающимися движениями парой толчков входит внутрь. Алехандро тихо протяжно стонет, уставший и разморенный, и Вейн наклоняется к нему, обнимая и прижимая к себе. Любовник отвечает на объятие, подаваясь бёдрами, а после Вейн снова укладывает его. Наваливается телом, сидя на коленях, заставляя тем самым Алехандро обхватить себя ногами по бокам, и целует его. Пошло, мокро, сплетая свой язык с чужим, пока хватает в лёгких воздуха. Качающимися движениями вперёд-назад он то входит по основание, то почти выходит из податливого тела. Двигается сначала медленно, но всё набирает и набирает темп, не сдерживая рык, до синяков сжимая чужие бёдра, приподнимая их, заставляя Алехандро крепче обхватывать его бока.       Они стонут вместе, Вейн меняет угол, и Алехандро вскрикивает от вспышки удовольствия. Он входит в него почти перпендикулярно, задевая напряжённый бугорок, в то время как Сандро выгибается, и головка его влажного члена касается основания рёбер. Мышцы напрягаются, и ему почти больно, и Вейн будто чувствует это, опуская его. Втрахивается размашистыми движениями, и Алехандро, почти охрипший от стонов, резко выгибается над постелью дугой. Семя стреляет из напряжённого члена, забрызгивая живот, пока любовник заканчивает, практически одновременно с ним доводя себя до разрядки.       Вейн изливается внутрь Алехандро и обессилено падает на него. Целует глубоко и чувственно, медленно перекатываясь в сторону. Влага течёт по бледным ягодицам, расплёскиваясь по простыне, пока в воздухе застывает жар и запах пота и секса.       Вейн засыпает всегда быстро, неизменно обнимая Алехандро, который продолжает ещё долго всматриваться в потолок. Он не уходит после всего в свою комнату, хотя должен, но Сандро есть Сандро: даже в такой мелочи он идёт против устоявшейся системы.       Он ухмыляется, скашивая глаза на спящего любовника. Вейн, такой уязвимый и открытый в своей любви, когда-нибудь определённо получит от неё жестокое разочарование, а пока…       Пока их обоих устраивает складывающаяся ситуация, почему бы не насладиться ею сполна?