Protect me from what I want

      Тёплая улыбка на губах и мягкая приязнь во взгляде — Линидар всегда встречает его только так, и сердце в груди Франхрасьяна замирает. Он не может не вернуть желанному гостю его доброту и протягивает к нему руки, аккуратно хватая за ладони и притягивая к себе. Линидар не противится, мягко посмеивается, и сам охотно льнёт в объятие, смыкая его на чужой спине.       В личных покоях Владыки Смерти царит мрак темноты, и она порождает обстановку под стать поводу и необходимости. Сейчас в её обтекающих гранях стоит широкая низкая кровать с мягкой чёрной шёлковой постелью, и Франхрасьян смеётся своим смехом-шелестом, когда замечает её. — Я скучал, — на ухо игриво урчит Линидар, ловкими пальцами слой за слоем стягивая с любовника тёмные одежды. — И мне нравится эта традиция смертных делить друг с другом близость, когда тоска друг по другу становится невыносима. — Ты знаешь, мой дорогой, — Франхрасьян поцеловал его в уголок губ и щёку, и прикрытое веко, откликаясь на его действия и аккуратно обнажая в ответ. — Что для тебя я готов сделать всё, что ты захочешь.       Линидар улыбнулся, и его глаза загорелись мягким радостным блеском. Он потянулся к Франхрасьяну за поцелуем, и тот ответил, отступая назад, теряя по дороге остатки мешающей одежды. Опустился на кровать, забираясь на неё поглубже, и утащил за собой Линидара, целуя снова и снова, не давая прийти в себя от серии коротких поцелуев.       Но Линидар отстранился, нависнув сверху, держа в руках худое вытянутое лицо любовника и заглядывая в бездонную чёрную тьму его глаз. Франхрасьян обнимал его за талию, едва ощутимо поглаживая кожу, и Линидар медленно опустился, повернувшись к любовнику спиной и сев ему на бёдра, уперевшись руками в колени, находя в нём надёжную опору. Франхрасьян снисходительно усмехнулся, едва ощутимо накрыв острые плечи, прежде чем опуститься от них ниже.       Мягкие прохладные ладони с ласковой нежностью скользят по слишком плавным, как для мужчины, изгибам тела. Они вовсе не портят Линидара, лишь добавляют ему особого шарма и неповторимой красоты, и Франхрасьян любуется им каждый раз как видит. Или не видит, а исследует руками изящное тело, обтянутое бледной, как и у самого Франхрасьяна, мягкой кожей, и пальцы ласково очерчивают бока, спускаясь к животу. Оттуда поднимаются к груди и ключицам, задевают чувствительные затвердевшие соски, и Линидар выдыхает шумно, в блаженстве прикрывая глаза.       Ему нравится, когда Франхрасьян ласкает его тело. Своеобразная прелюдия — Владыка Смерти не слишком опытен в любовных делах, и Линидар, по правде говоря, его первый и единственный партнёр. А оттого каждый раз, как в первый, он изучает с интересом чужую и собственную реакцию и касается легко, так правильно и хорошо, отчего огонь желания сильнее разгорается внутри, но не сжигает страстью, как это часто бывает у иных любовников.       Его длинные тонкие пальцы не умеют творить, но они так поразительно чутки — а быть может, это Линидар слишком восприимчив? — и выбивают из тяжело вздымающейся груди не только шумные вздохи, но и первые тихие стоны блаженства. Франхрасьян замирает лишь на мгновение, прислушиваясь и сверяясь, и Линидар откидывается назад, ложась лопатками на грудь и упираясь затылком в плечо. Обнимает одной рукой за шею, снизу заглядывая в лицо любовника, ловя его заинтересованную улыбку и внимательный взгляд. Зарывается пальцами в длинные волосы, перебирая их, а второй рукой накрывает прохладную ладонь, замершую где-то сбоку живота. — Мне прекратить? — голос Франхрасьяна звучит шелестом, и Линидар прикрывает веки, наслаждаясь им. — Не-ет... — тянет также тихо и надавливает пальцами на затылок, заставляя ближе наклониться к себе. — Ты всё делаешь правильно... — выдыхает прямо в тонкие бледные губы, прежде чем они накрывают его губы, втягивая в поцелуй.       Франхрасьян целует медленно и аккуратно, и поцелуй получается коротким. Его ладони возобновляют движение, снова оглаживая бока и живот, заходя на поясницу и касаясь впадины чуть выгнутого позвоночника, пока вторая рука ласкает грудь, обнимая её поперёк. Со спины ладонь вновь опускается к пояснице и скользит к бедру, а от него в сторону, мягко накрывая твёрдую тёплую плоть. Линидар на это выдохнул короткий стон, и Франхрасьян лукаво прищурился, коснувшись губами его виска. — А теперь? — мурлыкнул он, оставляя дорожку коротких поцелуев от виска к скуле. — Я по-прежнему всё делаю правильно? — обхватил член и несильно сжал его, проведя снизу кверху, подушечками пальцев надвинув на головку крайнюю плоть и обхватив её, поглаживая круговыми движениями.       Линидар выгнулся чуть сильнее, подавшись ласке навстречу, простонав вместо ответа. Он почувствовал, как его коснулась удовлетворённая мягкая улыбка любовника, и он продолжил свою сладкую медленную пытку, чувственно касаясь тела Линидара во всех чувствительных местах, которыми, по ощущениям тёмного бога, сейчас было всё его тело целиком.       Он отзывался на эти действия негромкими музыкальными стонами. Закрыл глаза, отдаваясь во власть ощущений, и кусал губы, плавно толкаясь в ладонь любовника в ответ на его движения, желая большего. И Франхрасьян, словно чувствуя это, вновь наклонился к нему и прошептал, оставляя поцелуй за ухом: — Веди меня. Чего ты хочешь?       Его поцелуй спустился к острому плечу, мягко коснувшись губами нежной кожи. Пальцы вновь прижали головку, на этот раз касаясь её напрямую, и Линидар тяжко вздохнул, поёрзав на бёдрах Франхрасьяна, чувствуя, как его твёрдая плоть упирается ему в ягодицу.       Он завёл руку себе за спину, нащупывая член любовника. Отвёл его в сторону и придержал, приподнявшись и медленно опустившись, принимая в себя, обхватывая плотно и скользя неспешно, насаживаясь до упора. Франхрасьян на это сам издал тяжёлый вздох удовольствия, замерев, давая и себе, и Линидару привыкнуть к новым ощущениям, прежде чем тот качнулся, заставляя напряжённую плоть толкнуться внутри себя.       Франхрасьян ответил на это медленным движением навстречу, входя глубоко, на всю длину, заполняя Линидара собой. Подстраиваясь под его ритм и желания — веди меня, и я доставлю тебе такое удовольствие, которого ты жаждешь.       Линидар негромко простонал, снова качнувшись на бёдрах Франхрасьяна, слегка подскакивая на нём. Откинулся спиной на его грудь, обняв обеими руками за шею. Потянулся за поцелуем, и он ответил на него, касаясь губами нежно и осторожно. Продолжил чувственно гладить изгибы худого тела, второй рукой неспешно лаская влажный член, растирая по нему смазку и проводя в такт глубоким размеренным толчкам. Линидар на это дышал тяжело и шумно, и стоны удовольствия то и дело срывались с его губ, радуя слух Владыки Смерти. — Ты делаешь очень хорошо, — словно утешая, улыбнувшись, произнёс Линидар, глядя снизу и немного сбоку, откинувшись на плечо Франхрасьяна, и погладил его по щеке. Тот на это лукаво улыбнулся в ответ, оставив короткий поцелуй на запястье, и толкнулся чуть резче, сильнее и глубже, задев внутри твёрдый бугорок, надавив на него. — Вот так? — подначивая, уточнил он, и слова его утонули в более громком и длинном стоне любовника. Линидар сильнее прижался к груди Франхрасьяна, и тот снова коснулся губами его плеча, дорожкой поцелуев поднявшись по шее к линии челюсти.       Он замер, шумно вздохнув, и почувствовал, как тень удивления коснулась его виска. Спокойно улыбнулся, подавшись вперёд, и встал, повернувшись к Франхрасьяну лицом. Тот следил за ним внимательным заинтересованным взглядом, и Линидар поспешил вернуться, забравшись на постель обратно, встав на колени по обе стороны от бёдер Франхрасьяна. Склонился над ним, слегка возвышаясь, и взяв в руки его лицо, оставил на губах нежный, полный признательности, глубокий поцелуй. Франхрасьян легко погладил его по лопаткам, почти невесомо скользнув к пояснице паучьими пальцами вдоль линии позвоночника, прежде чем Линидар отстранился, заглядывая в чёрные холодные бездны чужих глаз. — Я хочу видеть тебя, — негромко произнёс он, на что Франхрасьян мягко улыбнулся. — Любой каприз, мой дорогой, — он поцеловал Линидара в уголок губ, на что тот издал смешок.       Он надавил ладонями на грудь Франхрасьяна, заставив его откинуться назад. Тот покорно откинулся на подушки, приняв полулежащее положение. Линидар игриво сверкнул глазами, и заправив прядь длинных волос за ухо, второй рукой вновь ухватился за его член, медленно опустившись на него. Замер на мгновение, и Франхрасьян накрыл ладонями его бёдра, поглаживая их и спускаясь ниже по ногам, куда он доставал. Пристальным внимательным взглядом, смешанным с искренним интересом, следил за выражением лица любовника, словно впервые изучая его реакцию.       Он не спешил двигаться, позволяя Линидару вести так, как ему бы хотелось. И тёмный бог, закусив губу, шумно вздохнув, качнулся на члене любовника, задавая ритм. Неспешный и ленивый — им некуда было спешить и незачем, и они отдавались во власть ощущений в своё удовольствие.       Франхрасьян полулежал, внимательно следя за всеми реакциями Линидара, наблюдая с интересом, лениво и нежно поглаживая его по ногам и бёдрам. Линидар сверху, такой открытый, отзывался чувственно на все ласки, выгибаясь в пояснице, упираясь ладонями в грудь и плечо Франхрасьяна. Качался плавными широкими движениями, иногда подскакивая, когда любовник в ответ толкался чуть резче и глубже заданного ритма, и негромкие стоны нарушали мерное молчание тёмных покоев. — Прекрасный вид, которым я любовался бы вечность, — скользнув ладонью от бедра выше по боку и второй рукой накрыв твёрдый, истекающий смазкой член, довольно произнёс Франхрасьян, лаская желанного любовника.       Линидар на это издал какой-то смущённый звук. Раскрасневшийся и распалённый, он наклонился к Франхрасьяну и почти лёг ему на грудь, тем самым меняя угол проникновения, зажимая в себе его член, из-за чего тот ощутимо надавил на выступающую чувствительную точку внутри. Франхрасьян в ответ крепче, но по-прежнему аккуратно сжал его бедро и член. Линидар же выдохнул, снова заправив за ухо прядь, наклонившись так близко, что любовник подался ему навстречу, вместе с глубоким чувственным поцелуем приятно и сильно толкнувшись внутрь.       Они были так близко друг к другу — кожа к коже. Целовались, и за талию Франхрасьян прижал Линидара к себе, зажимая в кулаке между их животами его член. Линидар на это потёрся грудью о грудь Франхрасьяна и разорвал поцелуй длинным стоном, когда тот тесно, с намеренно прилагаемым усилием провёл кулаком по напряжённой плоти. Сам крепко сжал любовника в себе, и тот ответил ему таким же длинным стоном удовлетворения.       Чувственная близость и нежная ласка, которыми они одаривали друг друга, разжигали огонь всё больше и больше. Толчки и движения начали становиться резче, глубже и сильнее, приближая сладкий миг тёплой развязки. Линидар впился пальцами в плечи Франхрасьяна, а тот крепче прижал его к себе за талию и сделал новое глубокое и настойчивое движение рукой. И тёмный бог не выдержал, и глухо всхлипнув, уперевшись лбом в сгиб шеи любовника, излился ему в кулак, пачкая их животы. Почувствовал, как его коснулась ласковая улыбка, и Франхрасьян заботливо поцеловал его в висок. — Закончи, — также глухо попросил Линидар. — Пожалуйста, я хочу, чтобы ты тоже ощутил блаженство истомы. — Если таково твоё желание, — с улыбкой в голосе отозвался Франхрасьян, снова целуя Линидара в висок, резко толкнувшись в него.       Ему хватило нескольких движений — Линидар подмахивал бёдрами навстречу и так хорошо сжимал его в себе — и тёплое бесплодное семя излилось в принимающее его нутро. Франхрасьян ощутимо расслабился, и на нём расслабился и Линидар, не спеша скатываться в сторону, но удобно умостившись на груди. Он приподнял голову, нос к носу столкнувшись с любовником, и Франхрасьян улыбнулся, аккуратно убрав с его лба прилипшие к нему волосы. — Мне хорошо с тобой, — признался Линидар, целуя уголок губ Владыки Смерти. — Ты очень чуткий любовник. — Я рад слышать это, — в ответ прошелестел Франхрасьян, бездумно поглаживая Линидара по спине. — Ты всегда можешь прийти ко мне. И остаться, если захочешь. — Я знаю, — Линидар довольно прикрыл веки и съехал в сторону. Улёгся на плече любовника, обнимая его и прижимаясь к нему, и повторил: — Я знаю.       Франхрасьян улыбнулся, ближе и крепче обняв Линидара. Накинул на них тёмный полог покрывала и поцеловал любовника в лоб. Ему тоже было хорошо с ним так, как больше не было ни с кем, и сердце, полное одиночества, смогло наполниться смыслом и обрести того, кто заполнил в нём холодную пустоту. И это был лучший подарок судьбы, на который Франхрасьян не мог даже рассчитывать.