Ты будешь моим

ㅡ Гук-и, мне... мне надо ещё подумать о происходящем... и лучше мне сейчас уехать домой... ㅡ нервно сглотнул младший, садясь на кровати, рыская по комнате взглядом в поисках своей одежды. ㅡ Ты можешь отвезти меня и... заехать... в одно место? ㅡ Да, крошка, конечно. А куда тебе надо? ㅡ на лицо Гука тут же набежала тревога, ведь от омежки так и исходило волнение. Тэхён поднял с пола смятый свитер и, запутавшись, кое-как натянул его на худое тело, отводя взгляд от альфы и медля с ответом. Сердце заколотилось, руки затряслись: начинается. Малыш оскалился, сжимая челюсти до противного скрежета и поджал к себе ножки. ㅡ Тэхёни, милый... ты должен рассказать мне сам. Я же всё равно потом узнаю, но тебе же хуже будет, ㅡ с непритворной лаской и какой-то сторогостью предупредил Чонгук, поглаживая худое плечо. Альфа так и лежал, не вставая. ㅡ Ну... в общем... ох, Гук-и, когда... ты ушёл... нет, даже не так. Сейчас, я... ㅡ Тэхён всё никак не мог собраться с мыслями и потёр виски. Тяжело выдохнув, он хотел было заплакать, но альфа потянул его на себя, усаживая на свои бёдра и поглаживая чужие. Тэхён расслабился от тёплых прикосновений и положил чужие руки себе на талию, под свитер, накрывая сверху своими ладошками. Рядом с любимым было так хорошо, но проблемы, образовавшиеся от него же, покоя не давали: сердце омеги задавило, и он поморщился. ㅡ В тот день, когда я вернулся с вечеринки, ㅡ начал младший, смотря в никуда, поглаживая чужие костяшки на кистях, ㅡ я обнаружил Хосока здесь, у дома, со всеми вещами. Сначала я не понял, что произошло. Мы звонили тебе, я колотил двери, а потом просто сел к нему, и... было темно. Но так спокойно. Ты снился мне, твоё тепло и объятия, ㅡ Тэхён грустно усмехнулся и переместил свои ладошки на чонгуков живот, поглаживая. ㅡ Я очнулся в больнице. Там так противно... пахнет неприятно, не по-родному как-то... Хосок сказал, что я упал в обморок тут и... и всё. Меня увезли на скорой, потом я был там... целый месяц. Я не подпускал к себе никого, почти ничего не ел... еду заталкивали насильно, внутривенно. Каждый день по два раза мне ставили капельницы. Я сопротивлялся, кричал, не давался врачам, а меня брали насильно: пристёгивали к кровати, держали вчетвером... приходилось поддаваться, знаешь ли... Я всё думал о тебе. Каждый день я с надеждой смотрел на дверь, ожидая, что ты войдёшь, но тебя не было... Тэ снова улыбнулся натянуто и заплакал, роняя слёзы на накачанный пресс Чонгука. Тот лишь с ужасом смотрел на своё чудо. Ненависть кипела внутри, осознание накрывало: это из-за него. Из-за него Тэхёну пришлось пережить такое! ㅡ Когда меня выпустили, дали какие-то таблетки. Сказали, что пить их надо обязательно, или снова будет срыв. Я послушно пил их две недели, пока просто не надоело. Ну а зачем? Я понял, что ты не придёшь, а жить тогда для чего? И я выбросил их, а потом... потом было очень больно физически. Сердце сжималось и колотилось, всё тело трясло, как от удара шокером и... меня снова забрали на скорой. Я провёл в больнице ещё неделю и с тех пор пью таблетки через силу... не знаю, зачем я это делаю... но сейчас у меня снова есть причина, ㅡ Тэ провёл рукой по чужой щеке и искренне улыбнулся, глядя в любимые, такие красивые глаза. ㅡ Тэхён-и, боже мой... ㅡ взгляд альфы устремился в пустоту, сознание охватили холод и ужас. Трясущимися руками он погладил чужие локти, с трудом осознавая, что вообще происходит. ㅡ У меня один вопрос: как? Как, малыш? Как ты вообще можешь терпеть меня рядом с собой? Ты... о боже, Тэхён! Ты вынес столько боли, страданий! И всё из-за меня! Как ты вообще смотришь на меня?! Как?! ㅡ Гук поднялся в постели и, убрав Тэхёна с себя, сел напротив. Рукой он погладил нижнюю губу мальчика, отчего тот закрыл слезящиеся глаза. ㅡ Как эти губы могут говорить, что любят меня? О боже, Тэхён-и... ㅡ Чонгук широко распахнул глаза и просто сидел, без движений, без эмоций. Чего-чего, а своего омежку, кажется, он не поймёт никогда. Из глаз обоих снова потекли слёзы, у Чона – с небывалой силой. Он всё не мог осознать – как? ㅡ Гук-и, нет! Как ты не понимаешь! Ты не виноват в том, что так вышло! Теперь ты со мной, ты вернулся! А больше мне ничего не нужно! Просто не уходи больше так надолго! Пожалуйста! Ты не виноват, это судьба, это те люди! Нет! Может, я ещё и злюсь немного, но очень люблю тебя! Я не смогу, Гук-и... я не смогу без тебя! Пожалуйста, не бросай! Я не хочу назад в больницу! Я не хочу снова терпеть боль! Я не хочу к врачам! Только не в больницу! Гук-и, нет! Не бросай! Не уходи! Пожалуйста! ㅡ омега перешёл на шёпот и сильно заплакал, прижимаясь к телу старшего. Тот укутал его в свои объятия, зарылся носом в синие волосы и лишь прошептал: ㅡ Ни за что в жизни, никогда. Сколько они так сидели, они не знали. Но очень долго. Чонгук всё никак не мог понять мысли этого удивительного существа, как его сердце вообще способно на такое. А Тэхён просто сидел в объятиях любимого и наслаждался им. Он понял, что альфа ни за что не оставил бы его, если только ему не угрожает опасность. Он готов на всё ради своего мальчика и до безумия любит, и это, пожалуй, главное. Ему было всё равно на то, что случилось. Тэ верил в козни судьбы и что, если так случилось, то так надо. Мальчик умел прощать и любить по-настоящему. Он чувствовал, когда его любят в ответ и отдавался. Полностью счастливый со своим альфой теперь. Навсегда. Чонгука на части разрывало. Он не думал, даже не представлял, что может быть настолько плохо. Он так привязал омежку к себе и... привязался сам. А это удивительное существо способно на такие добрые слова, нежные, невероятные поступки, улыбку для него после всего, что он сделал? Какой же подарок судьбы, что Тэ вообще заговорил с ним в тот день, когда у омеги был день рождения. Какой подарок судьбы то, что они сейчас лежат вместе, а Тэхён простил его! И любил! До безумия, всем своим существом любил. И, конечно, ни за что в жизни теперь Гук не оставит его! Просто не посмеет! Ведь тоже так любит...

***

Прошло ещё несколько дней. Тэхён рассказал Чимину о случившемся с Чонгуком, и хён был в шоке. Он тоже не мог понять младшего с его добротой, но был счастлив, что у друга всё хорошо. С Чонгуком младший омежка больше пока не общался: он сказал, что как бы там ни было, ему нужно время, и альфа всё понял. Тэ больше совсем не переживал, просто выжидал момента, чтобы написать любимому. В глубине души, каким бы добрым он ни был, омега всё равно грустил и обижался, но и душой, и сердцем понимал – Чон не виноват и безумно любит его, а это главное. Впервые за долгое время Тэхён с радостью посещал занятия в институте, стал активным на парах, улыбался и смеялся с друзьями над шутками Джина. Жизнь потекла в привычном русле, но Тэ каждый день вынужден был оставаться в универе дольше, чтобы мыть окна и убирать аудитории – таково его наказание за личные отношения с преподавателем и сцену перед институтом, может, и не совсем справедливо, но омеге было всё равно, ведь Чимин часто оставался с ним, помогал и они вместе смеялись. И вот когда наконец Тэхён отработал все часы, и они вчетвером с Юнги, Джином и, конечно, Чимой вылетели из здания, собираясь пойти отметить, парни встали, как вкопанные: посередине площадки, облокотившись на дверь автомобиля, стоял Чонгук. Вокруг снова собрались студенты, смотря в этот раз на Тэ, который с удивлённым выражением лица подошёл к старшему. На пороге у двери здания уже показался ректор, по привычке уходящий в это время, и злобно уставился на происходящее. ㅡ Чонгук! Что ты творишь?! ㅡ зашипел омега, подойдя вплотную к любимому. Гук открыто усмехнулся и обнял малыша за талию, затягивая в нежный поцелуй. По толпе пронёсся удивлённый возглас, студенты затараторили и даже достали камеры телефонов, но паре, кажется, было всё равно. ㅡ Маленький мой, я больше не могу ждать твоего звонка, ㅡ улыбнулся Чон, отстраняя Тэ на вытянутые руки. Альфа прошёлся по нему взглядом, полным восхищения и любви, и тяжело выдохнул, обхватывая хрупкие плечи. Во взгляде читалось волнение, и омежка замер, боясь плохих новостей. ㅡ Тэхён-и, родной мой. Я люблю тебя больше всего в этой жизни. Ты лучшее, что случалось со мной. Я... чёрт, я не могу больше ждать, когда ты повзрослеешь. Ты самое идеальное создание в этом мире, моё создание. И... о боже... Тэхёни, мне плевать, что ты ещё так молод, неопытен и... чёрт, будь моим! ㅡ Чонгук опустился на колено, открывая красную коробочку с шикарным кольцом. ㅡ Выходи за меня. Стань моим, прошу. Руки Гука тряслись, как у школьницы перед экзаменом, во рту пересохло. Он с надеждой смотрел на любимого, и даже толпа вокруг замерла. У омеги вся жизнь перед глазами пролетела и сосредоточилась лишь на одном – на человеке напротив. Спрятав лицо в ладони, Тэхён интенсивно закивал и заплакал, широко улыбаясь. ㅡ Да! Да, да, Чонгук-и! Я согласен! Да, ㅡ шептал омега, краснея. Альфа быстро надел на его безымянный пальчик кольцо и прижался холодными губами к тэхёновым. По толпе разнёсся крик и аплодисменты, омега вкрай раскраснелся, прикрывая рот ладошкой и смотря на ярко улыбающегося Чонгука. За спиной Юнги и Джин взорвали хлопушки, а Чимин достал с заднего сиденья огромный букет белых цветов вишни с красными ягодами и вручил Чонгуку. ㅡ Спасибо, малыш. Я очень люблю тебя, ㅡ прошептал альфа, прижимая трясущееся от радости тело к себе и отдавая омеге букет. Тот с раскрытым ртом принял его и, слегка отстранившись от альфы, пихнул старшего омежку в плечо. ㅡ Так вы знали?! ㅡ запищал он, не в силах сдержать кучу слёз радости. Чиминка лишь пожал плечами, а толпа снова захлопала. Тэхён припал губами к Чонгуку, трепетно целуя. Теперь они точно будут вместе. Навсегда. И ничто не сможет разлучить их. Кольцо на пальце Тэхёна кричит ему, что Гук без ума от него и ни за что в жизни не оставит. А Чон просто счастлив. На седьмом небе даже. Его омега с ним, его омега принял его. Снова. Его омега стал его.